– Я в отчаянии, – серьезно ответил он. Она предлагает ему безобидный флирт? Он посмотрел на сестру, которая в ответ загадочно улыбнулась.
– Отправь эту бессердечную особу распорядиться насчет чая, – сказал он сестре. – Мне нужно кое-что вам сообщить.
Они снова сидели у камина в библиотеке, пили чай, и Дикон рассказывал о своем разговоре с полковником Дейвенпортом.
– Этот парень, Феррис, из Райя. Поэтому мне, наверное, лучше начать в Райе, а не в Димчерче. Возможно, мне удастся его там найти. Не так уж трудно разыскать человека с одной ногой. Может быть, узнаю еще какие-нибудь подробности.
– А что вы уже узнали? – спросила Кэролайн.
– Немного. Он сказал что-то типа: «Следите за Кэрроуэйем», не объяснив, кто такой этот Кэрроуэй.
Кэролайн вскрикнула. Дикон с Рут изумленно смотрели на нее.
– В чем дело? – спросила Рут.
– О Боже, – простонала Кэролайн. – О Боже.
Рут с Диконом молча ждали, пока Кэролайн успокоится. Рут рылась в карманах, пытаясь отыскать флакон с нюхательной солью, и вспомнила, что оставила его в своей комнате. Она терпеть не могла нюхательную соль, но леди Робстарт и другие дамы время от времени просили нюхательную соль, когда рассказывали особенно шокирующие сплетни.
– Уолтер Кэрроуэй, виконт Кэрроуэй, мой муж, – сказала Кэролайн. Ее обещание никому не называть его имени теперь не имело значения. Если Уолтер предатель, она сделает все возможное, чтобы наказать его.
Ответом ей была мертвая тишина.
– Господи, – наконец, произнес Дикон.
– Это не означает, что он занимается контрабандой оружия во Францию, – произнесла Рут. – Он ведь в Лондоне, не так ли? Я не могу себе представить его в Кенте… О, нет! Вы сказали, у него есть родственник в Димчерче? Это что-нибудь может означать? – она задумалась.
– Он постоянно ездит в Кент к своему родственнику, – ответила Кэролайн. – Как жаль, что я не могу вспомнить его имени! О да, он иногда берет с собой Джеймса Фенланда. Не всегда. Возможно, они встречаются с Фенландом уже в Кенте. Не знаю.
– Ладно, ладно, – сказала Рут. – Мы обвиняем человека, о котором ничего не знаем. Не сомневаюсь, что это другой Кэрроуэй.
Кэролайн покачала головой.
– Не надо меня щадить. Уолтер на это способен. Он не допускал меня к своим делам, поэтому я ничего не могу рассказать. О, Боже, я и подумать не могла.
– А как вы могли? – спросила Рут с сочувствием. – Я все же настаиваю на том, что пока рано делать выводы о том, что ваш муж в этом замешан. Этот капитан Феррис был в стельку пьян, когда назвал имя, не так ли, Дикон? Нельзя верить на слово пьяному.
– Что у трезвого на уме… – пробормотал Дикон.
«Виконт Кэрроуэй. Кэролайн – леди Кэрроуэй», – повторял про себя Дикон. Из всей лондонской знати Кэрроуэй был последним человеком, про которого Дикон бы мог предположить, что это и есть ненавистный муж Кэролайн. Он знал об этом человеке немного. Тот, казалось, был увлечен скачками и азартными играми, а не балами и приемами, по крайней мере, так говорили. Правда, Дикон сам не часто посещал балы и приемы. Он даже не помнил, чтобы кто-то говорил, что Кэрроуэй женат. А на самом деле оказалось, что он просто прячет свою жену.
– Нужно приучать себя думать о нем как об Уолтере, а не как о Неджоне, – сказал он, чтобы как-то развеселить присутствующих. – Хотя мне больше нравится Неджон. Кэролайн, я вам обещаю, я узнаю, является ли ваш муж тем человеком, которого мы ищем. Надеюсь, что нет. Если же да… Не знаю, что сказать.
– Вы не станете его убивать! – закричала Кэролайн. – Вас обвинят в убийстве! – За убийство предателя человека могут и простить. Но она не хотела, чтобы Дикон подвергал себя опасности. Но если Дикону или кому-то другому удастся покончить с Уолтером, то ей, да и всем остальным, будет легче дышать без Уолтера Кэрроуэйя.
– Конечно нет. Он заслуживает этого, но думаю, что все должно быть законно. Если он виноват, если удастся это доказать и поймать его с поличным, боюсь, для вас это будет суровым испытанием, моя дорогая. Ведь то, что вы его жена, станет известно. Муж в тюрьме – это плохо и для женщины. Если его осудят, ему грозит виселица или ссылка в Австралию.
– Если он виновен, он этого заслуживает, – твердо сказала Кэролайн. – Уверяю вас, я переживу.
Они почти ни о чем другом не могли говорить весь вечер. Кэролайн казалось, что она живет словно во сне. Этого не может быть! Уолтер переправляет оружие во Францию! Невыносимо об этом думать. Она пыталась вспомнить какие-нибудь обрывки разговоров, намеки. И ничего вспомнить не могла. Уолтер всю жизнь развлекался: петушиные бои, бега, бокс, карты. Его часто не было дома, и она не знала, где он и чем занимается. Каждый месяц он ездил в Димчерч к своему родственнику. Через год после свадьбы они настолько отдалились друг от друга, что почти перестали разговаривать, разве что обменивались какими-то общими фразами за столом.
Готовясь ко сну, Кэролайн впервые задумалась о том, откуда у Уолтера деньги. Она всегда считала, что он получил наследство. Она никогда не спрашивала, а он никогда не говорил. Может быть, мрачно подумала она, он их заработал на продаже оружия во Францию. Может быть, еда, которую она ела, несчастные платья, которые носила, каждый уголек в камине – все было куплено на деньги, полученные за нелегальную деятельность?
Как она могла выйти замуж за такого человека?
Наступил понедельник. В этот день Дикон уезжал. Они с Рут помирились. Они поссорились из-за вещей, которые Дикон собирался взять с собой. Когда он принялся разыскивать в своем шкафу старые, но любимые панталоны и жилетки – вещи, подходящие для выполнения его миссии, и не обнаружил их, он накинулся на своего камердинера, но тот лишь недоуменно пожал плечами. Тогда Дикон отправился к Рут.
– Эти обноски! – возмущенно воскликнула та. – Да в них уже и в саду возиться стыдно. Они лежат вместе с моими вещами. Я собираюсь отправить их в церковь, как только будет время.
– Ты не имеешь никакого права! – кричал Дикон. – Ты мне не нянька! – Он пробормотал про себя несколько крепких выражений. – Где они?
– Мне кажется, в прачечной. Ради Бога, Дикон, ты же не собираешься…
– Собираюсь, – ответил он, гневно глядя на сестру. И помчался в прачечную выручать свою одежду, которая была аккуратно завернута в узел и перевязана веревкой. Дикон разорвал веревку и собрал свои мятые сокровища.
– Прикажи, чтобы погладили, – потребовал он от Рут, притащив к ней свою одежду. – И никогда, никогда не смей совать свой нос в мой шкаф.
Они не разговаривали целый день, но сегодня, в понедельник, все было забыто. Старая одежда была выстирана, отглажена и аккуратно сложена. Лошадей уже впрягли в кабриолет. Пора было уезжать.
– Мне было бы спокойнее, если бы ты взял с собой кого-нибудь, – взволнованно говорила Рут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61