Кетабар Мора попытался было сказать что-то в его защиту, но Мору ловко отвлекли, затеяв с ним частный спор. Я наблюдал за происходящим с отвратительным чувством. Подлость и предательство – редкие гости в патруле. Может быть, это происходит потому, что там рискуют жизнью, а может быть, потому, что в одиночку ты в космосе ничего не можешь В любом случае Пограничье не признает подставок и ударов в спину. За десять лет я успел привыкнуть к безусловной надежности тех, кто меня окружал. Успел я и пожалеть об этом.
Если бы у меня был иммунитет, Марта не сумела бы причинить мне столько боли. Может быть, именно из-за Марты я воспринимал происходящее на Совете так болезненно. Я с трудом удерживал лицо, не позволяя губам сложиться в презрительную гримасу Мне омерзительно было смотреть, как загоняют в угол говорящего дело Лару. Чем это кончится, я сказать не мог. Мое предвидение опасности упорно молчало, хоть я и ощущал бродящий по залу призрак непоправимости происходящего. Очевидно было, что Лару сегодня решили добить.
– Мы не можем и дальше искусственно сдерживать трудовой энтузиазм народа.
– Мы заявили определенные цели, но пока ничего не достигли. Если все то, что мы делаем, не приведет к успеху, у людей опустятся руки.
– Хорошо, если разочарование сменится апатией. Гораздо вероятнее, что оно вызовет социальный взрыв.
– В конечном счете проводимая политика идет на пользу нашим врагам!
Обвинение Лары в пособничестве представителям уничтоженных кланов было очень грозным. Опасность угрожала не только самому Ларе, но и всем, кто стоял рядом. Принцепс понял это. Он щелкнул пальцами, привлекая внимание Совета, и все замерли в ожидании. Я понимал, что у Принцепса есть два выхода. Лара наверняка действовал в полном согласии с Принцепсом, и по совести Принцепс должен был его защитить. В этом случае он брал на себя часть ответственности Лары, и оставалось только надеяться, что он выдержит этот груз. С другой стороны, он мог отдать Лару на растерзание и, присоединившись к обвинителям министра, легко выйти из-под удара, который косвенно был направлен и на него. Принцепс не казался мне сильным человеком, и я подумал, что он выберет второй вариант. Но я ошибся.
– Мы находимся в сложной, я бы сказал – в критической ситуации, – начал он. – Во многом эта ситуация вызвана объективными обстоятельствами, но во многом виноваты мы сами. Мы были недальновидны и не сумели предусмотреть всех последствий наших замыслов. Мы были неоперативны и не смогли вовремя вмешаться и поправить ситуацию. И наконец, мы были не умны, поскольку не смогли изобрести правильные ответы на те катастрофы, которые у нас случались.
Рик Яалстрак меньше всех виноват в том, что ему приписывают. Разве он давал заключение по эффективности новых стимуляторов? Разве он выдумал кормовые водоросли? И разве он организовал массовый выезд желающих в деревню? Нет, все это делали наши советники, администраторы и даже чистильщики – в пределах, естественно, своих возможностей. У нас есть стенограммы, пусть каждый желающий возьмет и посмотрит, что говорили не так давно на Совете. Было такое? Было.
Теперь давайте разберемся. Разве все они – враги, пособники кланов? Нет. Это невозможно. Большинство из них воевало, многие были ранены. Они до сих пор ненавидят кланы лютой ненавистью. Так что же тогда? Я думаю, здесь нет злого умысла. Все гораздо сложнее. Мне кажется, мы излишне торопимся и принимаем недостаточно взвешенные решения. Может быть, следует остановиться и разобраться в сложившейся ситуации и в причинах наших ошибок? Здесь говорили: надо использовать подъем энтузиазма в стране. Согласен. Но не в ущерб же самим себе. Если двигатель все время форсировать, его можно запороть. Поэтому предлагаю назначить комиссию, состоящую из независимых экспертов. Комиссия в течение декады подготовит заключение о том, почему все складывается не так, как мы замышляли. Потом будем решать.
– Через декаду будет поздно, – громко сказал кто-то, и я почувствовал короткий, быстро скользнувший по загривку озноб.
Лицо Принцепса стало на мгновение жестким, но тут же разгладилось.
– Нет, рик Артаган, – спокойно возразил он. – Через декаду поздно не будет. Что может произойти за декаду? Зато мы осмыслим ситуацию.
– Думаю, это правильное решение, – вдруг громко сказал молчавший до этого Чара. – Надо вернуться к этому вопросу через декаду. Тогда и будем решать.
Совет принялся обсуждать состав комиссии, а я смотрел на Чару и не мог отвести глаз. Сегодня Чара казался мне концентрированным воплощением всего рассеянного по миру коварства и всей вселенской жестокости. Высокий и сильный, с ясными серыми глазами, он выглядел предельно надежным и открытым. И если бы я ничего не знал о его планах, я был бы глубоко убежден, что нет человека, способного лучше его защитить мир и порядок в этой стране.
Наверное, Чара почувствовал мой взгляд, потому что быстро обернулся, и я успел заметить злобный огонек, мелькнувший в его глазах, когда он меня узнал. Прятаться было бессмысленно, я улыбнулся ему уголками губ и вежливо обозначил приветственный жест. Чара отвел глаза, но очевидно было, что теперь он думает обо мне.
К счастью, все задвигались, вставая и оживленно обрызгивая себя духами. Встал и я, намереваясь поговорить с Принцепсом. Протолкавшись к его столу, я увидел, что он занят беседой с Кетабаром Морой и еще двумя советниками. Поникший Лара стоял рядом, не вмешиваясь в разговор. Я подгадал минуту, когда все умолкли, и попытался привлечь внимание Принцепса.
– Могу я рассчитывать на четверть периода? – осведомился я, когда его глаза остановились на мне.
Несколько секунд мне казалось, что Принцепс размышляет над моим вопросом. Потом он поднял голову, и я увидел, как далеко отсюда он находится.
– А? Что? – спросил он. – Что-нибудь срочное?
– Ну… – Я беспомощно оглянулся на холодно рассматривающего меня Мору. – В общем-то да… Но Принцепс уже принял решение.
– Нет, – он отстраняюще поднял руку. – Не сегодня.
– Завтра? – продолжал наседать я, пренебрегая этикетом.
– Это к Таш, – рассеянно ответил Принцепс. – Таш определит время, – добавил он уже раздраженно.
Я понял, что дальше давить опасно.
Коснувшись в знак согласия носа, я отошел в сторону и стал озираться в поисках Таш.
– Какое поучительное зрелище – наши обсуждения, – произнес над ухом знакомый баритон.
Я вздрогнул и обернулся. Рядом стоял Аркарнак Чара.
– По-моему, рик Яалстрак так и не понял, о чем говорили возражавшие ему, – произнес я, не двигаясь с места.
– Ничего, – сказал Чара, и губы его непроизвольно сложились в хищную улыбку. – Со временем поймет.
Я хотел заметить, что было бы неплохо, если бы Лара после этого остался жив, но только вежливо склонил в ответ голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Если бы у меня был иммунитет, Марта не сумела бы причинить мне столько боли. Может быть, именно из-за Марты я воспринимал происходящее на Совете так болезненно. Я с трудом удерживал лицо, не позволяя губам сложиться в презрительную гримасу Мне омерзительно было смотреть, как загоняют в угол говорящего дело Лару. Чем это кончится, я сказать не мог. Мое предвидение опасности упорно молчало, хоть я и ощущал бродящий по залу призрак непоправимости происходящего. Очевидно было, что Лару сегодня решили добить.
– Мы не можем и дальше искусственно сдерживать трудовой энтузиазм народа.
– Мы заявили определенные цели, но пока ничего не достигли. Если все то, что мы делаем, не приведет к успеху, у людей опустятся руки.
– Хорошо, если разочарование сменится апатией. Гораздо вероятнее, что оно вызовет социальный взрыв.
– В конечном счете проводимая политика идет на пользу нашим врагам!
Обвинение Лары в пособничестве представителям уничтоженных кланов было очень грозным. Опасность угрожала не только самому Ларе, но и всем, кто стоял рядом. Принцепс понял это. Он щелкнул пальцами, привлекая внимание Совета, и все замерли в ожидании. Я понимал, что у Принцепса есть два выхода. Лара наверняка действовал в полном согласии с Принцепсом, и по совести Принцепс должен был его защитить. В этом случае он брал на себя часть ответственности Лары, и оставалось только надеяться, что он выдержит этот груз. С другой стороны, он мог отдать Лару на растерзание и, присоединившись к обвинителям министра, легко выйти из-под удара, который косвенно был направлен и на него. Принцепс не казался мне сильным человеком, и я подумал, что он выберет второй вариант. Но я ошибся.
– Мы находимся в сложной, я бы сказал – в критической ситуации, – начал он. – Во многом эта ситуация вызвана объективными обстоятельствами, но во многом виноваты мы сами. Мы были недальновидны и не сумели предусмотреть всех последствий наших замыслов. Мы были неоперативны и не смогли вовремя вмешаться и поправить ситуацию. И наконец, мы были не умны, поскольку не смогли изобрести правильные ответы на те катастрофы, которые у нас случались.
Рик Яалстрак меньше всех виноват в том, что ему приписывают. Разве он давал заключение по эффективности новых стимуляторов? Разве он выдумал кормовые водоросли? И разве он организовал массовый выезд желающих в деревню? Нет, все это делали наши советники, администраторы и даже чистильщики – в пределах, естественно, своих возможностей. У нас есть стенограммы, пусть каждый желающий возьмет и посмотрит, что говорили не так давно на Совете. Было такое? Было.
Теперь давайте разберемся. Разве все они – враги, пособники кланов? Нет. Это невозможно. Большинство из них воевало, многие были ранены. Они до сих пор ненавидят кланы лютой ненавистью. Так что же тогда? Я думаю, здесь нет злого умысла. Все гораздо сложнее. Мне кажется, мы излишне торопимся и принимаем недостаточно взвешенные решения. Может быть, следует остановиться и разобраться в сложившейся ситуации и в причинах наших ошибок? Здесь говорили: надо использовать подъем энтузиазма в стране. Согласен. Но не в ущерб же самим себе. Если двигатель все время форсировать, его можно запороть. Поэтому предлагаю назначить комиссию, состоящую из независимых экспертов. Комиссия в течение декады подготовит заключение о том, почему все складывается не так, как мы замышляли. Потом будем решать.
– Через декаду будет поздно, – громко сказал кто-то, и я почувствовал короткий, быстро скользнувший по загривку озноб.
Лицо Принцепса стало на мгновение жестким, но тут же разгладилось.
– Нет, рик Артаган, – спокойно возразил он. – Через декаду поздно не будет. Что может произойти за декаду? Зато мы осмыслим ситуацию.
– Думаю, это правильное решение, – вдруг громко сказал молчавший до этого Чара. – Надо вернуться к этому вопросу через декаду. Тогда и будем решать.
Совет принялся обсуждать состав комиссии, а я смотрел на Чару и не мог отвести глаз. Сегодня Чара казался мне концентрированным воплощением всего рассеянного по миру коварства и всей вселенской жестокости. Высокий и сильный, с ясными серыми глазами, он выглядел предельно надежным и открытым. И если бы я ничего не знал о его планах, я был бы глубоко убежден, что нет человека, способного лучше его защитить мир и порядок в этой стране.
Наверное, Чара почувствовал мой взгляд, потому что быстро обернулся, и я успел заметить злобный огонек, мелькнувший в его глазах, когда он меня узнал. Прятаться было бессмысленно, я улыбнулся ему уголками губ и вежливо обозначил приветственный жест. Чара отвел глаза, но очевидно было, что теперь он думает обо мне.
К счастью, все задвигались, вставая и оживленно обрызгивая себя духами. Встал и я, намереваясь поговорить с Принцепсом. Протолкавшись к его столу, я увидел, что он занят беседой с Кетабаром Морой и еще двумя советниками. Поникший Лара стоял рядом, не вмешиваясь в разговор. Я подгадал минуту, когда все умолкли, и попытался привлечь внимание Принцепса.
– Могу я рассчитывать на четверть периода? – осведомился я, когда его глаза остановились на мне.
Несколько секунд мне казалось, что Принцепс размышляет над моим вопросом. Потом он поднял голову, и я увидел, как далеко отсюда он находится.
– А? Что? – спросил он. – Что-нибудь срочное?
– Ну… – Я беспомощно оглянулся на холодно рассматривающего меня Мору. – В общем-то да… Но Принцепс уже принял решение.
– Нет, – он отстраняюще поднял руку. – Не сегодня.
– Завтра? – продолжал наседать я, пренебрегая этикетом.
– Это к Таш, – рассеянно ответил Принцепс. – Таш определит время, – добавил он уже раздраженно.
Я понял, что дальше давить опасно.
Коснувшись в знак согласия носа, я отошел в сторону и стал озираться в поисках Таш.
– Какое поучительное зрелище – наши обсуждения, – произнес над ухом знакомый баритон.
Я вздрогнул и обернулся. Рядом стоял Аркарнак Чара.
– По-моему, рик Яалстрак так и не понял, о чем говорили возражавшие ему, – произнес я, не двигаясь с места.
– Ничего, – сказал Чара, и губы его непроизвольно сложились в хищную улыбку. – Со временем поймет.
Я хотел заметить, что было бы неплохо, если бы Лара после этого остался жив, но только вежливо склонил в ответ голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93