Луиза вскрикнула. Точно так же, как в ту ночь, когда проснулась и увидела меня в постели рядом с собой.
Я хотел было дотронуться до ее плеча, успокоить ее, но она соскользнула со скамейки и вышла в проход, очутившись напротив него. Их разделяли, может быть, десять футов, и она указала пальцем на него, как указывают пальцем на животное в клетке, и закричала:
– Что ты делаешь здесь? Не подходи ко мне...
– Ты не должна была убегать, Луиза, – его голос был сухой и надтреснутый, словно иссушенная земля. Я поднялся и встал в проходе рядом с ней.
– Мистер Петерсен, вы обещали мне...
Она удивленно взглянула на меня широко раскрытыми глазами:
– Как ты назвал его?
– Луиза, твой отец, очевидно, очень взволнован, может быть, мы должны...
– Мой отец? Это не мой отец!
Он продолжал улыбаться той же странной улыбкой.
– Я люблю тебя, Луиза, я все еще люблю тебя.
– Это мой муж! Это Сет! Он лгал тебе! Понимал, что я никогда не вернусь обратно, если узнаю, что это он нанял тебя!
– Я заберу тебя отсюда, – спокойно сказал я Луизе и взял ее за руку.
– Я всегда буду любить тебя, Луиза.
Когда он вынул руку из-за спины, я увидел зажатый в ней револьвер. Прогремел выстрел.
Она обмякла в моих руках, словно тряпичная кукла. Удар пули отбросил ее назад, и, падая, она увлекла меня на землю. В ушах зазвенело от грохота выстрела, я сильно ударился головой об угол скамьи.
Какое-то время пребывал в тумане, открыв глаза, увидел Сета, он словно парил над нами. Я был невооружен. Да мне и духу не хватило бы воспользоваться пистолетом, будь он со мной!
Я смотрел вверх. Сет приложил ствол старого армейского револьвера сорок пятого калибра к своей голове. Сверкнула оранжевая вспышка. В моих ушах снова зазвенело, и его голова как бы взорвалась красным всполохом. Он рухнул, словно подрубленное дерево.
Раздался крик. Кричала не Луиза. Она лежала молча, с открытыми глазами. Красное пятно расплылось под белым воротничком ее нового желтого платья. Кричала молодая мама под ближайшим деревом. Она вскочила на ноги и, прижимая к себе маленького мальчика, старалась отгородить его от страшного зрелища. Терьер заливался лаем.
Я сидел на земле, забрызганный кровью Луизы и ее мужа, держа руку мертвой девушки.
Сколько времени я просидел рядом с Луизой, не могу сказать... Ее прекрасные карие глаза смотрели в небо. И мне больше не хотелось в них утонуть...
И я закрыл их.

III
Там, где похоронены тела
9 сентября 1934 г.
42
Когда я пришел к ней, она в белой пижаме стояла в дверях, прислонившись к косяку, небрежно держа в руке сигарету. Ее губы были поразительно алыми, а глаза поразительно синими под этими длинными ресницами.
– Привет, чужеземец, – сказала Салли.
– Привет, Элен.
– Думала, никогда не объявишься.
– Я не был уверен, что ты захочешь меня увидеть.
– Проходи и передохни малость.
– Спасибо. – Я снял шляпу и вошел, все еще чувствуя себя как во сне. Она закрыла за мной дверь.
В белой гостиной мы сели на софу. Салли подвинулась ко мне и положила ладонь на мою руку. Я сидел молча, уставившись куда-то пустым взглядом.
– Ты паршиво выглядишь, – сказала она.
– Я и чувствую себя паршиво.
Я попытался улыбнуться, но губы не слушались меня.
– Когда ты спал в последний раз? – спросила Салли.
– Я спал достаточно, правда.
– Ты имел в виду, что достаточно много отключался.
Я проглотил комок. Во рту было сухо, язык казался распухшим и шершавым.
– Ты разговаривала с Барни?
Она кивнула.
– Тебе не следовало отвлекать его. Он должен тренироваться, у него скоро бой. Никто не просил его.
– Не просил чего? Сидеть с тобой, пока ты напивался? Тащить тебя по лестнице и укладывать в кровать? Почему ты позвонил мне, Нат?
Теперь я сумел выдавить еле заметную улыбку.
– Барни уговорил меня. Она покачала головой.
– Ты не заслуживаешь таких друзей, как мы.
– Знаю, что не заслуживаю, – сказал я и зарыдал. Салли обняла меня за плечи. Я наклонился вперед и закрыл лицо ладонями. Она предложила мне свой платок.
– Такое поведение не очень-то достойно грубого копа, – сказал я, всхлипывая, – я так долго пребывал в этой пьяной истерике, до сих пор не могу прийти в себя.
– Зачем ты пьешь, Нат? Разве выпивка может успокоить человека?
Я выдавил что-то, похожее на смешок.
– Напиться допьяна – это единственный способ позволить мужчине заплакать. Ведь никто не осуждает пьяницу, рыдающего над своей кружкой пива.
– Я думала, что ты сильнее духом.
– Сегодня я трезв, как стеклышко.
Она придвинулась ко мне и взяла за руку.
– Пойдем в постель.
Я резко замотал головой.
– Нет, нет! Это не поможет... это не поможет.
– Успокойся, Нат. Мы просто ляжем, будем рядом. Что скажешь?
– Я чертовски устал и сразу же засну.
– О'кей. Что может быть лучше дневного сна в воскресенье?
Ощущать себя на атласной простыне было замечательно, на какое-то мгновение мне показалось, что я никогда не покидал эту комнату.
– Ты ее любил, Нат?
Да, она говорила с Барни. Я не должен был выкладывать все этому боксеру. Черт бы его побрал. Храни его Бог.
– Не знаю, – ответил я. – Она не была... она не была похожа на тебя, Салли, эта маленькая деревенская девушка.
– А я всего лишь образованная маленькая деревенская девушка, Нат.
Мне почти удалось заставить себя улыбнуться.
– Луиза была немного похожа на тебя. Она могла бы стать такой, как ты, если бы получила шанс в своей жизни, Элен. Правда, она не была такой умницей и такой удачливой, как ты. Вы обе нашли возможность вырваться с фермы. Но ты нашла лучший путь.
– Ты любил ее, Нат?
– Не знаю. Наши отношения не зашли так далеко, правда.
– Ты спал с ней?
Я раздумывал, как много Барни ей рассказал.
– Нет, – ответил я. Она улыбнулась.
– Ты не умеешь врать, Геллер.
– В любом случае наша близость была бы недолгой. Но дело не в этом. Это милое, маленькое создание, которое бил отец, но еще больше муж. Потом она связалась с дурной компанией, но вскоре появился я. И она доверилась мне, а я... черт побери, я убил ее...
Салли тронула мою руку.
– Ты никого не убивал.
– Я сам привел девушку к этому сукину сыну. Привел за тысячу долларов.
Деньги пришли в конверте со множеством марок в следующий понедельник. Это был толстый конверт, набитый двадцатками. Я швырнул его о стену, купюры посыпались, словно зеленые конфетти. Позднее, в один из моих редких трезвых моментов, я их собрал и положил в новый конверт. Деньги есть деньги, не имеет значения, откуда они приходят. Сейчас они лежат в банке, на моем депозите. Я заработал их... Каждый может подтвердить, что заработал.
– Не требуй от себя невозможного, Нат! – сказала Салли. – Ты не мог знать, что этот человек ей не отец.
– Я должен был проверить его. Уже второй раз за последнее время ко мне приходят с улицы и рассказывают байки, и я заглатываю крючок, леску и грузило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91