Никуда эти бандюганы не денутся, все здесь останутся. Если за ночь смотаться, то завтра с ними уже по-другому говорить можно будет. Языком силы.
— Ну, ладно, поехали, — наконец, согласился он. — Правда, путь неблизкий. Часов десять туда, десять обратно.
— Ничего, бензину зальем побольше, и вперед! — Серега был готов ехать хоть на Северный полюс. Он с надеждой посмотрел на Илью. Видно, хотелось убраться отсюда и побыстрее. Даже машину согласен гонять черт-те куда. Ради друга ничего не жалко.
Илья шибанул рукой ветку, заслонявшую проход, решительно шагнул вперед.
— Едем! Без оружия мы никто.
Они погрузились в «тойоту», выехали на пригородное шоссе и пошли под сто в направлении города.
Глава 11
Тихий решил обойти территорию поселка, чтобы проверить наличие подозри-тельных личностей. Всякие там седые деды, живые покойники и прочие непонятки, попадающиеся по пути, могли уже не трепыхаться и не пытаться бежать. Их без лишних разговоров решено было класть на месте с помощью бесшумных видов оружия, коих у Тихого имелся целый арсенал: глушак на ствол, финский нож, кастет и даже удавка. Всеми этими приспособлениями он владел в совершенстве. К тому же никогда не задавался пустяковой мыслью о таких незначительных вещах, как грех убийства или кровь на руках. Руки можно легко отмыть, всегда считал он.
Нагрузившись стволами и финками, Тихий с Димоном отправились на разведку. Для начала они пошарили с другой стороны забора, окаймляющего участок. Но, конечно, никого не обнаружили. Мощный фонарь в руках Толяна высветил в одном месте вроде бы свежие следы возле забора. Но в этом месте кто только не ходит, и принимать их серьезно в качестве вещественного доказательства загробной жизни было никак нельзя. Потом они прошлись по улочке между рядами заборов и тоже ничего подозрительного не обнаружили. Потом прошлись по соседней улочке.
За заборами кое-где раздавался шум и гам, в одном из особнячков крепко кутили, где-то бешено играл рок. Но все это были признаки цивилизованной жизни, никак не указывающих на появление в поселке посторонних личностей, а тем более духов. Проехали две иномарки, в темноте даже трудно было разглядеть, какие, тормознули возле своих особнячков и скрылись за плотными воротами. Так что поход не увенчался успехом. Все было, как обычно в поздний вечер — тихо, спокойно, пусто. К тому же они были одеты довольно легко, поскольку приехали на машине, и изрядно продрогли на холодном промозглом ветру. Тихий почем зря крыл Мишаню с Валерой и грозился лишить их причитающейся доли.
— Все, урки, больше я вас не слушаю! — кричал он в столовой, разогреваясь крепким чаем, который спешно приготовила разбуженная Наташка. — Вам тут делать нечего, вы и забавляетесь придумыванием всяких чудес.
— Да это толстяк панику поднял! — оправдывался Мишаня. — Обиделся на меня за Наташку, ну и решил отыграться!
Тихий грубо схватил Наташку за руку, притянул к себе, усадил силком на колени. Она даже испугалась такого обращения, со страхом ждала любых последствий, даже и в форме насилия. Мужские ласки они любила, но насилия боялась, как огня. Потому как была когда-то по молодости изнасилована компанией дружков.
— Что, не поделили тебя? — усмехнулся он. — А ты хорошая телка, пышная баба. С тобой любой позабавился бы. Пойдем наверх?
Она бы отказала ему, потому что боялась этого жестокого и страшного человека, способного убить с легкостью и без всяких сожалений. Но прекрасно понимала, что не сможет этого сделать. И просто чувствовала, что он по-другому не умеет — только силой сломить человека, подавить его волю, заставить подчиниться. Психология садиста. И, как ни странно, тот, кто ему подчиняется, уже для него не интересен.
— А что скажет Миша? — Она попыталась выдавить льстивую улыбку. — Это ему не понравится.
Тихий скорчил недовольную гримасу, обернулся, исподлобья взглянул на Мишаню.
— Кому, этому?
Тот готов был провалиться сквозь землю. Побледнел, как покойник, и застыл на одном месте, боясь шелохнуться. Верхняя губа поползла в бок, изобразив жалкое подобие усмешки. Попробуй высказать недовольство, и узнаешь, что такое мощный кулак, или того хуже, холодная сталь.
— Она не в твоем вкусе, — пробормотал он, превратив все в шутку. — Хотя я не против.
Тихий отпустил Наташку от себя. Похоже, она нужна ему была только как повод. Как повод к крупной ссоре. А такая ссора могла закончиться только одним — мокрухой. Одного убрать, уже хорошо — больше бабок достанется. Все равно от Мишани уже никакого толку. Только панику наводит.
— Еще бы ты был против, — зло выдавил Тихий. — Ты же не дурак. Прекрасно понимаешь, что тот, кто против меня — мой враг. Вообще-то, мог бы и сам мне её предложить.
Вот до этого Мишаня как-то не додумался. То, что у Тихого нет друзей, это ясно, как дважды два. У него одни враги. Причем, самые лютые враги как раз те, кого он называет своими корешами. Не дай бог записаться в его кореша. Можешь считать, что ты у него уже на мушке. Но отдавать любимую женщину такому чувалку выше его сил.
— Я же не чукча, чтоб это…свою женщину всем предлагать, — проворчал он. Совсем обнаглел Тихий. Сегодня ему любимую женщину отдай, а завтра что, свою задницу подставишь. Ничего он не сделает, только пугает. Без них с толстяком он тоже никто. Кого ему мочить, если они поставлять клиентов не будут? Все повязаны одной веревочкой. Вместе чалиться будут, если живы останутся.
— А разве она твоя? — удивился Тихий. — Вот уж не думал! Мне казалось, она общая.
Про Наташку уже забыли. Она переводила взгляд с одного на другого и никак не могла понять, что они делят. Если её, то тут и делить нечего. Она же не отказывается от того, чтобы доставить им удовольствие. Сначала одному, потом другому. А можно и обоим сразу. Как захотят. Тогда чего выясняют? Уже на личности перешли, вот-вот вспыхнет искра, и дело закончится дракой. Что-то мужички стали чересчур вспыльчивые, так и норовят друг другу глаз подбить. Наверное, настала пора делить бабки, поэтому все на взводе. Когда собираются на дело — лучшие друзья, а когда надо делить наворованное — сразу лютые враги. Таков человек…
— Так ведь это я её привел, — уперся Мишаня. — Своим кровным поделился, можно сказать. И если она ложится с другими, так это для дела.
— Так делом и занимайся! — зло проговорил Тихий. — А то только панику наводишь! И ещё долю свою требуешь!
Мишаня сразу понял, из-за чего киллер затеял склоку. Не бабы ему захотелось. Бабок! Он, мол, делает всю грязную работу, а они с толстяком только сачкуют. Неправильно, мол, поделен барыш, не по понятиям. До этого было дело, они поделили все поровну, но Тихий остался в обиде. Он сразу сказал, что за мокруху надо платить серьезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118