Не хотелось ему обижать отца.
Терентич тем временем занялся печкой, хотел немного протопить дом на ночь. Ноябрь уж на дворе, ночи холодные, да и дни тоже. Зима на носу. Вот он и повынимал полешки из пристенка за печкой, напихал их в горнило, поджег. Печь немного задымила.
— Ну ладно, отец, я поехал, — осмелев, сказал Илья.
Терентич нисколько не обиделся.
— Давай! — одобрил он. Видно, начал привычный ритм жизни, и лишние люди ему были ни к чему.
Илья прошел к порогу, повернулся, чтобы попрощаться.
— Не провожай, сам дойду, — сказал он и открыл дверь на веранду.
За дверью стоял человек. Илья отпрянул от неожиданности, и даже сразу не понял, кто это такой. С веранды бил в глаза свет, и лицо человека было затенено. И только приглядевшись, Илья его узнал. Это мог быть только он, и никто другой.
В вытянутой руке Тихий держал пистолет. С глушителем.
— Ну, вот и приехали! — мрачно сказал он.
Илья отступил назад. Он чувствовал сзади тяжелое дыхание отца, но боялся оглянуться. Просто наобум шагнул в бок, стремясь защитить отца своим телом. Может, тот успеет ускользнуть в спальню и спастись от выстрела. Он даже не подумал о том, что первая пуля достанется ему. Было все равно, он только не хотел, чтобы пуля попала в отца.
Тихий шагнул в комнату, плотно закрыл за собой дверь. Остановился на пороге, оглядел обстановочку и поднял руку с пистолетом на уровень груди. Снова воззрился на Илью. Тот стоял посреди комнаты, открытый со всех сторон. За его спиной у печки находился отец и хмуро смотрел на гостя.
— Да, господа, бедновато живете, — усмехнулся Тихий. — Чё так? Денег не хватает?
— Почему же, хватает, — недовольно буркнул Терентич. Обвинение в бедности его задело. Ходят тут всякие, и ещё какие-то упреки высказывают!
— А я за вами спецом ехал, — разоткровенничался Тихий. — Хотел посмотреть, где вы живете. Где бабки прячете. А у вас тут полная нищета какая-то. Даже не похоже, чтоб вы тут большие бабки держали. Негде тут их спрятать. Ну, так где они, бабки?
Терентич не мог сдержаться, чтобы не съязвить.
— Бабки-то? Кто в огороде копается, кто на печке лежит. Бабкам на пенсии делать нечего.
Тихий осуждающе помотал головой.
— Ох, дед, договоришься ты сейчас! Я тебя про деньги спрашиваю. Про баксы.
— Про какие такие баксы? — Терентич сделал удивленные глаза.
— Про те, что в портфеле были, — хмыкнул Тихий. Решил, видно, поиздеваться над стариком напоследок. — Ты, старый, портфель у меня забрал? Забрал. Перед тем, как ворота взорвать. Думал, и меня разнесет? Хе, не разнесло, как видишь. Я вовремя отскочил. Как услышал, что под воротами что-то зашипело, так и отскочил. Только контузило слегка.
— То-то и видно, что ты контуженный, — проворчал отец.
— Ладно, поговори, поговори, — спокойно сказал Тихий. — Время у тебя ещё есть. Правда, мало. Ну, так о чем я? Вот чертова контузия! Да, вспомнил! Про портфель я. Что в нем было, видел? В портфеле?
— Как что? — буркнул Терентич. — Деньги были!
— Деньги! — Тихий засмеялся. Нет, явно старик его забавлял. Ну да ладно, пускай потешается. Не долго уж осталось. — Журналы там были. С голыми бабами. Понял, старый? Журналы!
— Ага, журналы! — всерьез обиделся Терентич. — Что я, дурак какой, ради журналов сраных жизнью рисковать?
— Выходит, дурак. Причем, старый. Старый дурак, короче!
Терентич набычился и хмуро смотрел на незваного гостя. И разговор этот совсем ему не нравился. Какой-то непонятный разговор пошел. Чего он тут хочет выяснить, этот человек. Денег все равно тут нет. И ничего нет. Мелкий человечишко. Держит ствол в руке и поэтому позволяет себе изгаляться. Неуважительно! Если собрался стрелять, так хоть дай людям умереть достойно.
— Ты поосторожней с выражениями! — проворчал он. — А то сейчас по шее получишь! Понял, недоносок!
Тихий снова засмеялся. Но как-то зло и с надрывом. Получился не смех, а какое-то карканье.
— Ну, ты точно старый дурак! Под стволом стоишь и возмущаешься. — Он перевел взгляд на Илью, который стоял чуть в стороне. — Слышь, щенок, скажи деду, ЧТО в этом портфеле было.
Илье этот разговор тоже не нравился. Похоже, он очень плохо закончится, этот разговор. Чьей-то смертью закончится, скорее всего. Илья нервно оборачивался, бросал взгляд на отца, все пытался понять, чего ради отец разыгрался. Может, время тянет, думает, что сможет в этой ситуации как-то сыграть и остаться живым. Нет, тут живым не уйти. Этот мужик, Анатолий, или как его там, — киллер, это ясно, как дважды два. Он церемониться не будет. Сейчас побеседует для отвода души и пристрелит их, как котят. Илья обернулся, взглянул на старика. Хотел сознаться про журналы, но решил все же не расстраивать отца перед смертью.
— Деньги там были, — твердо сказал он. — Сто тысяч долларов. С лишним.
— Ага, конечно! — усмехнулся Тихий. — Пургу гонишь, парень! Не было там ни хрена. Одна цветная бумага. Жаль, тебя Димон тогда не кончил! Сейчас бы не стоял тут, не плел! Ну ничего, я его работу доделаю! Так где бабки?
— Какие бабки? — уточнил Илья. — Ты же говоришь, там журналы были!
— Знаешь, какие. Ты бабки в другом месте получил. Толстяк, подонок, тебе на блюдечке весь общак вынес. Так ведь? Сколько, говоришь, он тебе отдал? Сто кусков. Понятно. Ну, и где они? Тута?
— Дома остались, — спокойно сказал Илья. — Зря сюда приперся. Здесь их нет.
— А-а, у жены под подушкой, — удивился Тихий. — В надежное место спрятал, ничего не скажешь! Значит, спросим и с нее. Если будет отпираться, башку отверну. Впрочем, если деньги отдаст, тоже отверну. А пока с вами, господа, разберемся.
— Нечего тут разбираться, дерьмо собачье! — проворчал Терентич. — Разбираться он будет! Это с тобой потом разберутся.
Тихий обиделся ни на шутку. Не любил он, когда его не уважали. Потому как если не уважают, значит, не боятся. А он привык, чтобы его боялись. Это грело душу до самодовольства. Все, с кем он имел дело, его боялись и уважали. Потому как знали, что он может с ними сделать.
— А вот это ты зря, старый! Зря. Я ведь могу не сдержаться. Мне ведь только вот эту пипочку нажать и ты — труп. Понял?
— Какую ещё пипочку? — проворчал Терентич.
Тихий наклонил чуть в бок пистолет, отвел указательный палец в сторону, показал спусковой крючок.
— Вот эту пипочку. Видишь? Учти, ствол с предохранителя снят, затвор взведен, патрон в патроннике. Так что только нажать осталось. Да ты сам вояка, в оружии разбираешься. Разбираешься, а?
— Ну, разбираюсь!
— А откуда у тебя арсенал-то был? — вдруг поинтересовался Тихий. — Наворовал, что ли, со склада за время службы?
— Ясное дело, — буркнул отец. — Не подарили же.
— И где оно сейчас? Оружие?
— В пруду. Рядом с вашим говенным поселком.
— Вона как! — хмыкнул Тихий. — Значит, замел следы. Ничего, я потом выловлю. Оно мне ещё пригодится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118