Крепко поспорили из-за Клинтона. Что-то он последнее время ведет себя не так, как хотелось бы мировому сообществу.
— Я-то тут при чем? — не понял Серега. — Мне до этого Клинтона…
— Ну, не могут они ужиться вместе. Как посмотрят программу «Время», так сразу хватаются за посуду. Уже столько её перебили. Марина попросила меня спровадить отца куда-нибудь. А у тебя комната лишняя.
— Но у меня же не гостиница! — попробовал воспротивиться Серега.
— Он тебе готовить будет, — убедительно сказал Илья. — Знаешь, как он отлично готовит. Пальчики оближешь!
Серега тупо уставился в окно. Наверное, соображал, какую причину ему найти для отказа, чтобы она выглядела достоверно. Пока он раздумывал над этим, отец принялся развлекать девицу. Подойдя вплотную, он часто задышал, как юноша-девственник, и присел на краешек дивана.
— Позвольте представиться, — вежливо сказал он. — Николай Терентич. Старший капитан в отставке. А с кем имею честь?
— Матрена, — глубоко зевнув, лениво ответила девица.
Терентич расплылся в широкой улыбке, демонстрируя ей последние зубы, которые уже давно не знали зубной щетки.
— Знаете, Матренушка, а у меня свой дом в деревне. Да! Два сарая и баня на участке. Участок — пятнадцать соток, не считая земли под хозяйственными постройками. А хорошо, знаете ли, зимой баньку затопить…
— Спасибо, у меня ванна есть, — удивленно пробормотала девица, натягивая на себя сползающую простыню.
— Что ванна? Ванна — корыто! — начал вдохновенно убеждать её Терентич. — Вот как ляжешь на полати, как пропаришься до костей, ну просто райское наслаждение.
— Заманчиво! — Девица спрыгнула с дивана и, блеснув неприкрытой наготой последний раз, скрылась за ширмой.
Терентич увязался за ней, но уткнулся в створку ширмы, которую задвинула за собой бессовестная девица. Он постучал по деревяшке и сказал:
— А вы никогда не пробовали картошку, испеченную в печи?
— Нет, — крикнула она из-за ширмы. — Я картошку вообще не ем. От неё полнит.
Серега, наконец, понял, что отказать Илье не удастся, потому как отказывать он совершенно не умеет, тем более своим друзьям. Попроси его Илья съехать с квартиры, чтобы якобы поселить тут дальнюю родственницу с мужем-алкоголиком и шестью детьми, съедет. Поупирается для порядка, но съедет. Широкая душа.
— Ладно, пускай поживет пару дней. Если шуметь не будет и приставать с дурацкими вопросами.
— Не будет, — обрадовался Илья. — Голову на отсечение, не будет! Он вообще мужик смирный. Тише воды, ниже травы.
Девица, уже одетая в легкую дубленку, вышла из-за ширмы и, проходя мимо Сереги, легонько толкнула его локтем. Художник автоматически полез в карман штанов, вынул две сотенные купюры и положил ей на ладонь. Девица прошмыгнула к двери, помахала ручкой.
— Пока, Сергунчик, я пошла. Звони, если что.
— Я вас провожу, — отец нырнул за ней.
В прихожей хлопнула входная дверь.
— Вот и договорились! — Илья хлопнул Серегу по плечу.
Художник тупо смотрел на него, не в силах осознать до конца, что же сейчас произошло.
Терентич увязался за девицей, проводил её до первого этажа, вышел вместе с ней на улицу. «Матрена» приноровилась улизнуть, но он готов был следовать за ней, не отступая ни на шаг. Она этому удивилась, но не очень. Видно, за ней увязывались многие мужчины от пятнадцати и старше. Для неё это было само собой разумеющимся.
— Ты, что, папаша, меня до дома проводить собрался? — весело спросила она.
— Конечно, милая, — подмигнул ей Терентич. — Надеюсь, не прогонишь. Мы могли бы неплохо провести время вдвоем.
Девица вполне спокойно отреагировала на его наглость. Ей казался забавным этот старикашка, который, похоже, совсем потерял голову, почувствовав запах молодого женского тела. Она вышла на проезжую часть и подняла руку. Тут же тормознула легковушка.
— До Белкино, шеф!
— Садись, красотка! — вальяжно ухмыльнувшись, ответил шеф. Улыбка сползла с его лица, когда он увидел, как вместе с красоткой в машину забирается седой старикан в потрепанной лётной куртке.
Девица забралась на заднее сиденье, устало откинулась на спинку, как будто только что грузила мешки с углем. Следом за ней уселся Терентич, хлопнул дверцей. Шеф смерил его недовольным взглядом, отвернулся и стал молча смотреть на дорогу. Врубил музон и отключился от разговора.
Терентич лениво развалился на сиденье, словно это была его собственная тачка с личным водилой. Обнял девицу за плечо и не отрывал от неё влюбленного взгляда.
— И давно ты вот так, Матренушка? — спросил заинтересованно.
— Что давно? — не поняла она.
— Ну, это…в голом виде…
— Нет, что ты! — хмыкнула девица. — Первый раз.
— Нужда заставила? — допытывался он.
— Скорее, интерес, — кивнула она. — Дай, думаю, попробую. Вдруг понравится.
— Ну и как, понравилось?
— Не особенно. По улице голой интереснее ходить. Идешь, и все на тебя оборачиваются, — откровенно издевалась девица. — Даже такие стариканы, как ты.
Терентич принял все за чистую монету. Кто его знает, какая теперь мода городская. Если в метро ездят в панталонах, то, может, и по улице голяком разгуливают. Летом, когда тепло. Одно обидно — упреки в возрасте.
— А вот это ты зря! Я ещё не такой старый, как может показаться на первый взгляд. Есть ещё порох в пороховницах. Поедем, Матренушка, ко мне в деревню, узнаешь, что такое райская жизнь. Будешь жить, как у Христа за пазухой. Солнце, чистый воздух, свежие овощи и фрукты. Что ещё надо человеку в этом мире?
— Когда стану бабкой, непременно поеду! — засмеялась «Матрена».
Промчавшись по проспекту и повернув несколько раз в какие-то проулки, они подъехали к самому подъезду жилого дома, как указала девица.
— Заплати, дорогой. — Она вылезла из машины и пошла к дверям.
— Сколько? — деловито спросил Терентич.
— Сотня, — бросил водила.
— За пятнадцать минут? — опешил отец. — Да ты просто жулик, парень.
— А ты сколько хотел?
Терентич вынул из кармана мятую десятку, протянул ему.
— Мне за сотню весь день на рынке стоять надо. — И полез на выход.
Лицо водилы исказила злобная гримаса, от которой у любого нормального человека похолодело бы внутри, и он бы вывернул карманы наизнанку, только чтобы не видеть этого лица.
— Был бы ты помоложе, дед, дал бы я тебе по шее.
— А это видел? — Терентич сунул ему под нос довольно объемный кулачище.
Водила втянул голову в плечи, проводил его злобным взглядом, что есть силы газанул и отъехал.
Терентич поймал девицу у самого лифта. Она засмеялась.
— Ну что дальше, старый? В гости набиваешься?
— Набиваюсь, — нагло ответил старик, почувствовав вдруг молодецкий задор.
— Смотри, не пожалей, — пригрозила она.
Они поднялись на лифте на шестой этаж. Девица позвонила в одну из квартир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
— Я-то тут при чем? — не понял Серега. — Мне до этого Клинтона…
— Ну, не могут они ужиться вместе. Как посмотрят программу «Время», так сразу хватаются за посуду. Уже столько её перебили. Марина попросила меня спровадить отца куда-нибудь. А у тебя комната лишняя.
— Но у меня же не гостиница! — попробовал воспротивиться Серега.
— Он тебе готовить будет, — убедительно сказал Илья. — Знаешь, как он отлично готовит. Пальчики оближешь!
Серега тупо уставился в окно. Наверное, соображал, какую причину ему найти для отказа, чтобы она выглядела достоверно. Пока он раздумывал над этим, отец принялся развлекать девицу. Подойдя вплотную, он часто задышал, как юноша-девственник, и присел на краешек дивана.
— Позвольте представиться, — вежливо сказал он. — Николай Терентич. Старший капитан в отставке. А с кем имею честь?
— Матрена, — глубоко зевнув, лениво ответила девица.
Терентич расплылся в широкой улыбке, демонстрируя ей последние зубы, которые уже давно не знали зубной щетки.
— Знаете, Матренушка, а у меня свой дом в деревне. Да! Два сарая и баня на участке. Участок — пятнадцать соток, не считая земли под хозяйственными постройками. А хорошо, знаете ли, зимой баньку затопить…
— Спасибо, у меня ванна есть, — удивленно пробормотала девица, натягивая на себя сползающую простыню.
— Что ванна? Ванна — корыто! — начал вдохновенно убеждать её Терентич. — Вот как ляжешь на полати, как пропаришься до костей, ну просто райское наслаждение.
— Заманчиво! — Девица спрыгнула с дивана и, блеснув неприкрытой наготой последний раз, скрылась за ширмой.
Терентич увязался за ней, но уткнулся в створку ширмы, которую задвинула за собой бессовестная девица. Он постучал по деревяшке и сказал:
— А вы никогда не пробовали картошку, испеченную в печи?
— Нет, — крикнула она из-за ширмы. — Я картошку вообще не ем. От неё полнит.
Серега, наконец, понял, что отказать Илье не удастся, потому как отказывать он совершенно не умеет, тем более своим друзьям. Попроси его Илья съехать с квартиры, чтобы якобы поселить тут дальнюю родственницу с мужем-алкоголиком и шестью детьми, съедет. Поупирается для порядка, но съедет. Широкая душа.
— Ладно, пускай поживет пару дней. Если шуметь не будет и приставать с дурацкими вопросами.
— Не будет, — обрадовался Илья. — Голову на отсечение, не будет! Он вообще мужик смирный. Тише воды, ниже травы.
Девица, уже одетая в легкую дубленку, вышла из-за ширмы и, проходя мимо Сереги, легонько толкнула его локтем. Художник автоматически полез в карман штанов, вынул две сотенные купюры и положил ей на ладонь. Девица прошмыгнула к двери, помахала ручкой.
— Пока, Сергунчик, я пошла. Звони, если что.
— Я вас провожу, — отец нырнул за ней.
В прихожей хлопнула входная дверь.
— Вот и договорились! — Илья хлопнул Серегу по плечу.
Художник тупо смотрел на него, не в силах осознать до конца, что же сейчас произошло.
Терентич увязался за девицей, проводил её до первого этажа, вышел вместе с ней на улицу. «Матрена» приноровилась улизнуть, но он готов был следовать за ней, не отступая ни на шаг. Она этому удивилась, но не очень. Видно, за ней увязывались многие мужчины от пятнадцати и старше. Для неё это было само собой разумеющимся.
— Ты, что, папаша, меня до дома проводить собрался? — весело спросила она.
— Конечно, милая, — подмигнул ей Терентич. — Надеюсь, не прогонишь. Мы могли бы неплохо провести время вдвоем.
Девица вполне спокойно отреагировала на его наглость. Ей казался забавным этот старикашка, который, похоже, совсем потерял голову, почувствовав запах молодого женского тела. Она вышла на проезжую часть и подняла руку. Тут же тормознула легковушка.
— До Белкино, шеф!
— Садись, красотка! — вальяжно ухмыльнувшись, ответил шеф. Улыбка сползла с его лица, когда он увидел, как вместе с красоткой в машину забирается седой старикан в потрепанной лётной куртке.
Девица забралась на заднее сиденье, устало откинулась на спинку, как будто только что грузила мешки с углем. Следом за ней уселся Терентич, хлопнул дверцей. Шеф смерил его недовольным взглядом, отвернулся и стал молча смотреть на дорогу. Врубил музон и отключился от разговора.
Терентич лениво развалился на сиденье, словно это была его собственная тачка с личным водилой. Обнял девицу за плечо и не отрывал от неё влюбленного взгляда.
— И давно ты вот так, Матренушка? — спросил заинтересованно.
— Что давно? — не поняла она.
— Ну, это…в голом виде…
— Нет, что ты! — хмыкнула девица. — Первый раз.
— Нужда заставила? — допытывался он.
— Скорее, интерес, — кивнула она. — Дай, думаю, попробую. Вдруг понравится.
— Ну и как, понравилось?
— Не особенно. По улице голой интереснее ходить. Идешь, и все на тебя оборачиваются, — откровенно издевалась девица. — Даже такие стариканы, как ты.
Терентич принял все за чистую монету. Кто его знает, какая теперь мода городская. Если в метро ездят в панталонах, то, может, и по улице голяком разгуливают. Летом, когда тепло. Одно обидно — упреки в возрасте.
— А вот это ты зря! Я ещё не такой старый, как может показаться на первый взгляд. Есть ещё порох в пороховницах. Поедем, Матренушка, ко мне в деревню, узнаешь, что такое райская жизнь. Будешь жить, как у Христа за пазухой. Солнце, чистый воздух, свежие овощи и фрукты. Что ещё надо человеку в этом мире?
— Когда стану бабкой, непременно поеду! — засмеялась «Матрена».
Промчавшись по проспекту и повернув несколько раз в какие-то проулки, они подъехали к самому подъезду жилого дома, как указала девица.
— Заплати, дорогой. — Она вылезла из машины и пошла к дверям.
— Сколько? — деловито спросил Терентич.
— Сотня, — бросил водила.
— За пятнадцать минут? — опешил отец. — Да ты просто жулик, парень.
— А ты сколько хотел?
Терентич вынул из кармана мятую десятку, протянул ему.
— Мне за сотню весь день на рынке стоять надо. — И полез на выход.
Лицо водилы исказила злобная гримаса, от которой у любого нормального человека похолодело бы внутри, и он бы вывернул карманы наизнанку, только чтобы не видеть этого лица.
— Был бы ты помоложе, дед, дал бы я тебе по шее.
— А это видел? — Терентич сунул ему под нос довольно объемный кулачище.
Водила втянул голову в плечи, проводил его злобным взглядом, что есть силы газанул и отъехал.
Терентич поймал девицу у самого лифта. Она засмеялась.
— Ну что дальше, старый? В гости набиваешься?
— Набиваюсь, — нагло ответил старик, почувствовав вдруг молодецкий задор.
— Смотри, не пожалей, — пригрозила она.
Они поднялись на лифте на шестой этаж. Девица позвонила в одну из квартир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118