Послышался щелчок, словно открыли засов, и я проследовал за прихрамывающей фигурой в темный дверной проем.
Мне пришлось нагнуться, чтобы не задеть косяк низкой двери. Кто-то закрыл ее за мной, я ощутил запах смолы и на секунду погрузился в такую непроглядную тьму, что перед глазами поплыли красные круги.
Чиркнула зажигалка. Пламя медленно разгоралось, едва касаясь фитиля парафиновой лампы, и желтый свет озарил цементный пол, сети, аккуратно развешенные на веревочных стропах, и груду оранжевых буев в углу. Возле стола, сооруженного из старой двери, положенной на козлы, сидел в шезлонге темноволосый человек.
Я вдруг почувствовал, что сдерживаю дыхание. Затем облегченно вздохнул.
— Тибо! — сказал я.
Тибо был одет в старую голубую куртку, джинсы и морские ботинки. И похоже, не брился дня два. Он пожал мне руку на французский манер. Когда-то его рукопожатие было крепким, сердечным. Сейчас же приветствие было формальным, а ладонь — холодной и влажной на ощупь.
Наверное, из-за освещения его черная щетина казалась местами подернутой сединой, а кожа на лице еще плотнее обтянула скулы. Знаменитая веселая белозубая улыбка стала теперь угрюмой и растерянной, словно Тибо был застигнут врасплох.
— Мик, мне следовало бы знать, что ты разыщешь меня. Присядь.
Я сел на плетеную ловушку для ловли омаров, и в моей памяти всплыли золоченые диваны и воздушные потолки Мано-де-Косе.
— Тибо, что, черт побери, происходит? — очень тихо спросил я.
Он взял в руки бутылку и наполнил три стакана. Один из них протянул мне, другой — Кристофу. Судя по запаху, мне сегодня предстояло перебрать коньяка.
Тибо сел. Лицо его стало грустным, улыбка напоминала печаль циркового клоуна.
— Рад, что не порвал со своими корнями, — сказал он. — С рыбаками моего детства.
— Я не затем проделал такой путь туда, где ты прячешься словно крыса, чтобы выслушивать всякие глупости, — рассвирепел я.
Тибо отшатнулся словно от удара. Лицо его посерело. Это было к лучшему.
— Что ты здесь делаешь?
— Скрываюсь, — сказал он, скривившись.
— От кого?
— Я многим должен. И тебе тоже.
— Но нашей дружбе десять лет.
— А я вовсе не от тебя скрываюсь.
Тибо смотрел мне прямо в глаза.
— Тогда от кого?
— Да есть тут некоторые.
— От банкиров не скроешься.
— А, — протянул он. — Тебе ведь приходится с ними встречаться.
Да, от банкиров не скроешься.
Я вспомнил Жан-Клода, раскачивающегося под балконом на воротничке своей куртки.
— Значит, ты скрываешься от Артура?
От неожиданности Тибо опрокинул стакан.
— Кто такой Артур?
— Тот, кто заставил тебя потерять голову от страха.
Тибо понурился и промолчал.
— Что проку скрываться?
Тибо рассмеялся. Никогда прежде мне не доводилось слышать от него такого нарочитого смеха. Он поразил меня.
— Да чтоб остаться в живых до тех пор, пока появятся деньги.
— А, деньги! Да, ты знаешь, какие неприятности произошли с твоей новой яхтой?
— Неприятности? Какие же?
— Кингстон отвалился, — сообщил я. — Оттого, что кто-то сломал его, а потом склеил и поставил на место. Тебе ничего об этом не известно?
— Ничего не понимаю.
Я подробно объяснил ему, что случилось.
— Вот мне и полезли в голову всякие мысли о вероломстве. К примеру, что это ты сломал кингстон, чтобы получить страховку.
Тибо откинулся на спинку стула, глотнул коньяку и закрыл глаза.
— Я скрываюсь, а мои старые друзья неожиданно приходят к мысли, что из-за денег я способен пустить яхту на дно, не пощадив их жизней.
Воцарилась тишина. Фитиль лампы тихонько потрескивал, разбрызгивая масло.
— Что ж, поделом мне, — продолжил он. — Только это неправда.
— Так в чем же правда?
Тибо вновь открыл глаза.
— Ты не захочешь этого знать, — сказал он. — Я предсказываю тебе это.
— Тибо, и это ты мне говоришь?! — вновь рассердился я: он увиливал от прямого разговора. И, что еще хуже, Тибо нарушал святой закон дружбы. Я протянул ему документ, предназначенный для страховой компании.
— Подпиши.
Тибо прочитал.
— Нет.
— Почему «нет»?
— Потому что, если ты предъявишь исковое заявление страховому агенту, он поймет, что ты повидал меня, и начнет задавать вопросы, причем вовсе не по-хорошему.
— Значит, Артур — страховой агент?
— Верно.
— Артур Креспи.
Тибо пристально посмотрел на меня.
— Откуда ты знаешь?
— Так в чем проблема с этим Креспи?
— Он подонок.
— А Бьянка?
— Бьянка — хороший друг. Одна из нас. Но она — по собственной инициативе.
— Что ты имеешь в виду?
— Я давно знаю Бьянку. Она хочет казаться взбалмошной, но на самом деле ее поступки мотивированны, хотя я все еще не знаю чем.
Тибо взял со стола блокнот, шариковой ручкой что-то написал в нем и передал Кристофу, который тоже что-то торопливо там нацарапал.
— Вот, — сказал Тибо. — Возьми это вместо страховки, пока все не наладится.
Я взглянул на листок. Там говорилось, что Тибо Леду передает Майклу Сэвиджу все права на владение яхтой «Аркансьель». Документ был подписан, датирован и засвидетельствован.
— Так что, если у тебя большие затруднения, можешь продать яхту, сполна получить долг, а то, что останется, передашь мне.
Я не знал, что сказать: это был шикарный жест.
— Ты обращался в полицию? — наконец выдавил я.
Тибо улыбнулся. Это было подобие его прежней улыбки, но с примесью грусти.
— Я бы с удовольствием обратился в полицию, — сказал он. — Только слишком поздно.
— Ты о чем?
Но Тибо уже не слушал меня.
— Тихо! — прошептал он.
Было слышно, как море плещется о берег. Где-то вдалеке свистнул травник. А совсем близко, словно кот, тихо урчал автомобильный двигатель.
Тибо вскочил, движения его были быстры. Лампа погасла. Порыв соленого бриза ударил в эллинг.
— Господин Тибо! — прошептал Кристоф.
Ответа не последовало.
Перед дверью лачуги под галькой заскрипели шаги. Шли двое. Я сунул подписанный Тибо документ в карман, подошел к двери и распахнул ее. На фоне неба неясно вырисовывались два темных силуэта. В вечернем воздухе плыл аромат лосьона «После бритья». Один из незнакомцев включил карманный электрический фонарик. Луч его сверкнул мне в лицо.
— Се n'est pas lui, — произнес голос. Что означало: «Это не он».
Неожиданно я ощутил такую же тревогу за Тибо, какую испытывал, наверное, он сам.
— Где он? — спросил кто-то. Голос звучал спокойно, жестко.
— Что?! — по-английски переспросил я.
— Это тот самый, из ресторана, — пояснил голос своему напарнику. — Что вы здесь делаете?
От открытой позади меня двери донесся тихий скрип весла в уключине. Незнакомцы шумно дышали и не услышали его.
— Что? — вновь по-английски спросил я. — Да кто вы, черт побери, такие?!
— Не зарывайся, — сказал голос. Кто-то сильно толкнул меня в плечо. Споткнувшись, я отлетел от дверного проема.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85