И тогда мы уложимся в полторы недели.
— А там? — спросила леди Констанс.
— Не знаю. Я… не думал, что пролет через этот сектор займет так много времени. Простите…
— Дик, он говорил правду? О каком-то обитаемом мире, куда ведет проход из сектора Ао-По?
— Возможно, миледи. Ему дорога его жизнь. Зачем бы он стал врать.
— Ты мог бы найти этот мир, Дик?
Превозмогая тошноту, он ответил:
— Нет, миледи… Даже если я правильно определю точку входа в дискрет… я не буду знать, где выход. И не буду знать, какие характеристики у того мира… Мне не на что будет… настроить себя. Мне так жаль…
— Как ты думаешь, Дик, кто такой Морита?
Дик перебрал все версии, которые у него были, и сказал:
— По-моему, он пират, миледи. Что-то занесло его в Империю — может быть, его поймали на горячем и отправили на каторгу… Думаю, что он оказался на корабле вместе с вами случайно. Даже если он убил Дрю, чтобы попасть на борт — он все равно не думал, что там будете вы, он просто садился на первый отходящий от планеты корабль. Ему нужно было побыстрее и посекретнее… как и вам. А потом погибли все наши — и он решил, что поймал удачу. Если бы он решился меня убить, вам бы некуда было деваться. Но он не решается.
— Почему, Дик? Как ты считаешь?
— Я пилот, миледи. И я очень способный пилот. Он должен был это… почувствовать. Наверное, он хочет продать меня… и всех нас. Все мы, так или иначе, годимся в товар.
— И как ты думаешь, что это за обитаемый мир, о котором он говорил?
— Наверное, пираты. Я думал о доме Рива, но… тогда получается совсем худо.
Леди Констанс подняла голову. Звезда Ао-По, найденная ее братом, была теперь прямо над головой, почти в центре прицельного круга, мерцающего на сферическом экране потолка. «Паломник» был ориентирован по направлению к ней и пока что медленно дрейфовал в ту сторону. Что же ждет их там?
Дик опустил голову и сказал:
— В прежние времена я должен был совершить сэппуку. Моя Если Джек умрет… Зачем Господь запрещает обрывать свою жизнь?
Констанс протянула вперед руку и взяла мальчика за подбородок, заставив поднять голову.
— Не смей так говорить, — отрезала она. — Разве ты подтолкнул капитана Хару к этой безумной охоте? Нет, он сам так решил, а я не стала его удерживать, потому что мне хотелось посмотреть на лов. И со злой волей Мориты ты не смог бы ничего поделать — а он оказался на борту корабля снова-таки по нашему упущению. Вины хватит на всех, а на твою долю приходится меньше всех.
Дик сжал пальцы «замком».
— Леди Констанс, у Джека все в порядке с сердцем?
— Да, Дик. Почему ты спрашиваешь?
— Мы можем выиграть немного времени, если пойдем на четырнадцати ускорениях. Но тогда сила тяжести на корабле увеличится наполовину. Мальчик выдержит?
— Сердце у него здоровое, — лицо леди Констанс слегка дрогнуло. — Думаю, мы должны попытаться.
— Что ж, миледи, тогда я не буду терять времени, — сказал юноша. — У нас на счету каждый час. Я начинаю разгон.
* * *
«Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил меня?
Далеки от спасения моего слова вопля моего.
Боже мой! Я вопию днем — и Ты не внемлешь мне.
Ночью — и нет мне успокоения!»
Двадцать Первый псалом — длинный. Дневное чтение бревиария в пятницу полностью состоит из него одного, разбитого на три части.
Сегодня чтение шло быстрее, чем обычно. Как правило, она прочитывала один стих — а потом Дик переводил его для гемов на нихонский. Три года своей жизни в Синдэне он каждый день присутствовал на Литургии Часов, и все псалмы знал наизусть. Но сегодня перевод был не нужен: трое гемов были на вахте, а Том прекрасно понимал гэльский, хоть говорил плоховато.
Констанс читала, стараясь не думать о Джеке. Из глубины веков безымянный страдалец, предсказавший Страсти Господни, протягивал ей руку поддержки.
…Якоб во всем винил только себя, свои искалеченные гены. Не будь он прикован делами к Сирене и Метрополии — задарил бы Джека игрушками и забаловал его. Подарки, которые он присылал к Рождеству и ко дню рождения малыша, были просто неприлично дороги и велики… Почти все их пришлось оставить на Мауи — не тащить же с собой пони — кроме рисовального планшета с памятью на четыре тысячи картинок.
Констанс прочитала антифон и передала книгу Дику — чтобы он читал вторую часть. Медленно и старательно юноша начал:
— «Множество тельцов обступили меня; тучные Васанские окружили меня.
Раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий.
Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались…»
Нельзя утаить от Бога грех: порой она была готова сорваться на мальчика. Иногда поднималось в груди что-то неподконтрольное, истерично-бабское, разевало сучью пасть и вопило, что вот из-за этого мальчишки, из-за его тупости, гордости и упрямства погибнет Джек. Что пусть бы Морита привел их к рейдерам, к вавилонянам, к чертям — но Джек бы остался жив. Пусть бы всех продали, пусть бы продали даже Бет — но Джек, кровиночка, выстраданный, вымоленный — он бы жил.
«Мама, почему я стал такой тяжелый?» — спросил утром Джек. — «Потому что я испугалась, что ты отрастишь крылышки и улетишь от меня», — пошутила она. — «И попросила Дика сделать всех на корабле немножко потяжелее». «Я никуда не улечу», — решительно замотал головой Джек. — «Попроси его обратно! Дик, сделай меня обратно легким!» Дик с самым серьезным лицом сказал: «Мама пошутила. Мы должны лететь очень быстро, Джек, и поэтому мы стали такими тяжелыми. Когда вас не было на корабле, мы часто так летали. Потрогай, какие у меня мускулы». Дик сжал руку в кулак и напряг предплечье, и Джек обеими ручонками стиснул мышцы, похожие на туго скрученный канат. «Ого!» — восхитился малыш. — «Потерпи немного — и у тебя будут такие же», — обнадежил его Дик перед тем, как уходить на вахту. Это поддержало малыша, но ненадолго, вскоре он приуныл и захныкал.
В первый день всем было очень тяжело, и почти все время, которое не требовало никакой деятельности, Констанс проводила в постели.
Второй день был сущим кошмаром.
На третий все привыкли.
— «Делят ризы мои меж собою, об одежде моей бросают жребий», — Дик дочитал антифон и передал книгу Бет.
— «Народы всей земли поклонятся перед Господом», — начала она. — «Боящиеся Господа! Восхвалите Его. Все семя Иакова! Прославь Его.
Да благоговеет перед Ним все семя Израиля,
ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего…»
Бет внезапно разрыдалась и швырнула бревиарий об пол.
— Не буду я это читать! Не могу!
Она резко вскочила и бросилась к выходу из часовенки, но на пороге замешкалась — у нее закружилась голова от слишком быстрых движений.
— В чем дело, Бет? — спросила Констанс. — Что с тобой, маленькая?
— Мама, я не могу это читать, — сказала Бет. — Все это вранье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243
— А там? — спросила леди Констанс.
— Не знаю. Я… не думал, что пролет через этот сектор займет так много времени. Простите…
— Дик, он говорил правду? О каком-то обитаемом мире, куда ведет проход из сектора Ао-По?
— Возможно, миледи. Ему дорога его жизнь. Зачем бы он стал врать.
— Ты мог бы найти этот мир, Дик?
Превозмогая тошноту, он ответил:
— Нет, миледи… Даже если я правильно определю точку входа в дискрет… я не буду знать, где выход. И не буду знать, какие характеристики у того мира… Мне не на что будет… настроить себя. Мне так жаль…
— Как ты думаешь, Дик, кто такой Морита?
Дик перебрал все версии, которые у него были, и сказал:
— По-моему, он пират, миледи. Что-то занесло его в Империю — может быть, его поймали на горячем и отправили на каторгу… Думаю, что он оказался на корабле вместе с вами случайно. Даже если он убил Дрю, чтобы попасть на борт — он все равно не думал, что там будете вы, он просто садился на первый отходящий от планеты корабль. Ему нужно было побыстрее и посекретнее… как и вам. А потом погибли все наши — и он решил, что поймал удачу. Если бы он решился меня убить, вам бы некуда было деваться. Но он не решается.
— Почему, Дик? Как ты считаешь?
— Я пилот, миледи. И я очень способный пилот. Он должен был это… почувствовать. Наверное, он хочет продать меня… и всех нас. Все мы, так или иначе, годимся в товар.
— И как ты думаешь, что это за обитаемый мир, о котором он говорил?
— Наверное, пираты. Я думал о доме Рива, но… тогда получается совсем худо.
Леди Констанс подняла голову. Звезда Ао-По, найденная ее братом, была теперь прямо над головой, почти в центре прицельного круга, мерцающего на сферическом экране потолка. «Паломник» был ориентирован по направлению к ней и пока что медленно дрейфовал в ту сторону. Что же ждет их там?
Дик опустил голову и сказал:
— В прежние времена я должен был совершить сэппуку. Моя Если Джек умрет… Зачем Господь запрещает обрывать свою жизнь?
Констанс протянула вперед руку и взяла мальчика за подбородок, заставив поднять голову.
— Не смей так говорить, — отрезала она. — Разве ты подтолкнул капитана Хару к этой безумной охоте? Нет, он сам так решил, а я не стала его удерживать, потому что мне хотелось посмотреть на лов. И со злой волей Мориты ты не смог бы ничего поделать — а он оказался на борту корабля снова-таки по нашему упущению. Вины хватит на всех, а на твою долю приходится меньше всех.
Дик сжал пальцы «замком».
— Леди Констанс, у Джека все в порядке с сердцем?
— Да, Дик. Почему ты спрашиваешь?
— Мы можем выиграть немного времени, если пойдем на четырнадцати ускорениях. Но тогда сила тяжести на корабле увеличится наполовину. Мальчик выдержит?
— Сердце у него здоровое, — лицо леди Констанс слегка дрогнуло. — Думаю, мы должны попытаться.
— Что ж, миледи, тогда я не буду терять времени, — сказал юноша. — У нас на счету каждый час. Я начинаю разгон.
* * *
«Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил меня?
Далеки от спасения моего слова вопля моего.
Боже мой! Я вопию днем — и Ты не внемлешь мне.
Ночью — и нет мне успокоения!»
Двадцать Первый псалом — длинный. Дневное чтение бревиария в пятницу полностью состоит из него одного, разбитого на три части.
Сегодня чтение шло быстрее, чем обычно. Как правило, она прочитывала один стих — а потом Дик переводил его для гемов на нихонский. Три года своей жизни в Синдэне он каждый день присутствовал на Литургии Часов, и все псалмы знал наизусть. Но сегодня перевод был не нужен: трое гемов были на вахте, а Том прекрасно понимал гэльский, хоть говорил плоховато.
Констанс читала, стараясь не думать о Джеке. Из глубины веков безымянный страдалец, предсказавший Страсти Господни, протягивал ей руку поддержки.
…Якоб во всем винил только себя, свои искалеченные гены. Не будь он прикован делами к Сирене и Метрополии — задарил бы Джека игрушками и забаловал его. Подарки, которые он присылал к Рождеству и ко дню рождения малыша, были просто неприлично дороги и велики… Почти все их пришлось оставить на Мауи — не тащить же с собой пони — кроме рисовального планшета с памятью на четыре тысячи картинок.
Констанс прочитала антифон и передала книгу Дику — чтобы он читал вторую часть. Медленно и старательно юноша начал:
— «Множество тельцов обступили меня; тучные Васанские окружили меня.
Раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий.
Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались…»
Нельзя утаить от Бога грех: порой она была готова сорваться на мальчика. Иногда поднималось в груди что-то неподконтрольное, истерично-бабское, разевало сучью пасть и вопило, что вот из-за этого мальчишки, из-за его тупости, гордости и упрямства погибнет Джек. Что пусть бы Морита привел их к рейдерам, к вавилонянам, к чертям — но Джек бы остался жив. Пусть бы всех продали, пусть бы продали даже Бет — но Джек, кровиночка, выстраданный, вымоленный — он бы жил.
«Мама, почему я стал такой тяжелый?» — спросил утром Джек. — «Потому что я испугалась, что ты отрастишь крылышки и улетишь от меня», — пошутила она. — «И попросила Дика сделать всех на корабле немножко потяжелее». «Я никуда не улечу», — решительно замотал головой Джек. — «Попроси его обратно! Дик, сделай меня обратно легким!» Дик с самым серьезным лицом сказал: «Мама пошутила. Мы должны лететь очень быстро, Джек, и поэтому мы стали такими тяжелыми. Когда вас не было на корабле, мы часто так летали. Потрогай, какие у меня мускулы». Дик сжал руку в кулак и напряг предплечье, и Джек обеими ручонками стиснул мышцы, похожие на туго скрученный канат. «Ого!» — восхитился малыш. — «Потерпи немного — и у тебя будут такие же», — обнадежил его Дик перед тем, как уходить на вахту. Это поддержало малыша, но ненадолго, вскоре он приуныл и захныкал.
В первый день всем было очень тяжело, и почти все время, которое не требовало никакой деятельности, Констанс проводила в постели.
Второй день был сущим кошмаром.
На третий все привыкли.
— «Делят ризы мои меж собою, об одежде моей бросают жребий», — Дик дочитал антифон и передал книгу Бет.
— «Народы всей земли поклонятся перед Господом», — начала она. — «Боящиеся Господа! Восхвалите Его. Все семя Иакова! Прославь Его.
Да благоговеет перед Ним все семя Израиля,
ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего…»
Бет внезапно разрыдалась и швырнула бревиарий об пол.
— Не буду я это читать! Не могу!
Она резко вскочила и бросилась к выходу из часовенки, но на пороге замешкалась — у нее закружилась голова от слишком быстрых движений.
— В чем дело, Бет? — спросила Констанс. — Что с тобой, маленькая?
— Мама, я не могу это читать, — сказала Бет. — Все это вранье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243