Собираемся подождать и посмотреть, кто это.
— Понял. Осторожнее, сержант, — сказал Рамирес.
К нему подошёл Леон.
— Что ты думаешь делать? — спросил он.
— Останемся на месте, постараемся не передвигаться, пока не увидим, что они задумали.
— Правильно. Но лучше подняться вверх по склону метров на пятьдесят.
— Иди первым, я — за тобой. — Чавез последний раз взглянул вниз и последовал за напарником к зарослям толстоствольных деревьев. На зелёном экране он по-прежнему никого не видел. Две минуты спустя Чавез расположился на новой позиции.
Альберто увидел их первым и указал рукой. Двигающиеся точки выглядели крупнее, чем мелькающие фоновые искорки на экране. Головы. Метров четыреста или пятьсот. Направляются прямо к вершине.
О'кей, подумал Чавез. Посчитаем. Теперь он чувствовал себя спокойно. Это его профессия. Ему приходилось заниматься подобными делами И раньше. Пугающая неизвестность осталась позади. Предстоит бой. Он знает, как сражаться.
— «Шестой», докладывает дозор. Численность противника — около роты, движется прямо к вам.
— Что ещё?
— Идут как-то странно. Медленно. Словно чего-то боятся.
— Сколько времени можете оставаться на своей позиции?
— Несколько минут.
— Оставайтесь на позиции, не подвергая себя опасности, затем начинайте движение. Постарайтесь двигаться с такой же скоростью, как противник, ещё километр. Нам нужно заманить их в ловушку как можно больше.
— Понятно.
— Мне не нравится, сколько их, приятель, — прошептал Леон.
— А мы их поубавим — перед тем как отступать, правда? — Чавез снова посмотрел на приближавшегося противника. Никакой организации. Идут медленно вверх по склону, не торопятся, теперь отчётливо слышен шум их движения, идут группами по три-четыре человека. Наверно, друзья, подумал сержант, как в уличных бандах. Там принято, чтобы сзади был друг.
Уличные хулиганы, решил Чавез. Даже маскировочных курток нет, только эти проклятые АК-47. Никакого плана, нет разделения на огневые группы и группы поддержки. Интересно, есть ли у них трансиверы для координации наступления.
Вряд ли. И только сейчас, с опозданием, сержант понял, что они точно знают, куда идут. Он не понимал, как это получилось, но сейчас это означает одно — они направляются к засаде, в настоящий огневой мешок. И всё-таки их слишком много.
Очень много.
— Время, — прошептал Динг Леону.
Они устремились вверх по склону, беззвучно и незаметно, пользуясь своей подготовкой, выбирая один наблюдательный пункт за другим, постоянно сообщая командиру о своей позиции и передвижении врага. Там, на вершине горы, у отделения было почти два часа для того, чтобы сняться с прежней позиции и подготовить засаду. По трансиверам Чавез и Леон слышали команды Рамиреса.
Отделение двигалось вперёд, чтобы встретить наступающего противника задолго до его прихода к первой линии обороны. Солдаты расположились между двумя особенно крутыми участками склона, нацеливая пулемёты на участок шириной метров в триста, по которому ожидалось приближение вражеских групп. Если противник настолько глуп, что готов пройти именно в этом месте, ну что же, это его проблема, верно? До сих пор он двигался к району эвакуации прямо, не отклоняясь в стороны. Может быть, противник каким-то образом узнал, что группа «Кинжал» находится в этом месте, подумал Чавез, когда они с Леоном выбрали позицию чуть вниз по склону от одного из пулемётных гнёзд.
— «Шестой», говорит дозор, заняли позицию. Противник в трехстах метрах от нас, поднимается вверх.
Двойной щелчок.
По радио одно за другим слышались донесения о том, что и остальные пары увидели противника.
— Внимание всей группы «Кинжал», — раздался голос капитана Рамиреса. — Соблюдайте спокойствие. Похоже, они идут прямо через парадный вход. Помните сигнал...
Потребовалось ещё десять минут. Чавез выключил очки ночного-видения, чтобы сберечь батареи и чтобы глаза привыкли к темноте. Он снова и снова проигрывал в уме огневой план отделения. Им с Леоном были даны особые задания. Каждый солдат вёл огонь по ограниченной дуге.
Все дуги совмещались одна с другой и даже перекрывались, но солдаты всё-таки должны были уничтожать противника в выделенном им участке, и не поливать огнём все поле боя. Даже пулемёты — те два, что выдвинулись вперёд, будут простреливать свои участки. Третий пулемёт находился далеко от огневого рубежа с небольшой резервной группой — их задача заключалась в том, чтобы прикрыть отделение во время отхода или прийти на помощь в случае необходимости.
Первые группы противника приблизились на сто метров. В авангарде шла цепь — восемнадцать или девятнадцать человек, следом старались не отставать остальные. Боевики двигались осторожно, боясь оступиться, держа автоматы поперёк груди. Чавез насчитал в отведённом ему секторе троих. Он поднял свой автомат. Лежавший рядом Леон смотрел вниз.
В прежние времена использовали стрельбу залпами. Пехота Наполеона выстраивалась рядами плечом к плечу, глубиной в два или четыре ряда, по команде опускала мушкеты и стреляла — ряд за рядом, — посылая в противника смертоносный ураган пороха и пуль. Цель такой стрельбы — потрясти неприятеля. Она не менялась и в настоящее время — потрясти противника, вызвать у него шок. Шок у тех, кому повезло и кто не погиб в первые мгновения, — шок, предупреждающий, что лучше всего побыстрее покинуть это место, он мешает врагу должным образом реагировать на нападение, приводит в замешательство. Теперь это делается не числом мушкетов. Современная тактика требует, чтобы противник подошёл как можно ближе, однако конечная цель остаётся прежней — и психологически, и физически.
Чавез услышал в трансивере три щелчка. Это была команда Рамиреса приготовиться. По всей линии огня солдаты прижали приклады к плечу и прицелились. Пулемёты приподнялись на сошках. Предохранители сняты. Капитан, находившийся в середине огневого рубежа, намотал на руку конец телефонного провода. Он был пятидесяти ярдов длиной, и на другом его конце, уходящем вниз по склону, была привязана пустая консервная банка с несколькими камешками внутри.
Медленно, осторожно капитан потянул провод на себя, выбирая слабину. Затем резко дёрнул.
Внезапный звук заставил время остановиться. Всё замерло на мгновение, казалось, растянувшееся на долгие часы. Боевики, шедшие в первом ряду, инстинктивно повернулись к источнику звука, раздавшемуся где-то посреди них, уже не глядя в сторону опасности, угрожающей как с фронта, так и с флангов, не ведая, что пальцы уже начали нажимать на спусковые крючки.
Застывшее время снова пошло в тот момент, когда из стволов вырвались белые всплески пламени. В следующее мгновение полтора десятка боевиков упали на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261
— Понял. Осторожнее, сержант, — сказал Рамирес.
К нему подошёл Леон.
— Что ты думаешь делать? — спросил он.
— Останемся на месте, постараемся не передвигаться, пока не увидим, что они задумали.
— Правильно. Но лучше подняться вверх по склону метров на пятьдесят.
— Иди первым, я — за тобой. — Чавез последний раз взглянул вниз и последовал за напарником к зарослям толстоствольных деревьев. На зелёном экране он по-прежнему никого не видел. Две минуты спустя Чавез расположился на новой позиции.
Альберто увидел их первым и указал рукой. Двигающиеся точки выглядели крупнее, чем мелькающие фоновые искорки на экране. Головы. Метров четыреста или пятьсот. Направляются прямо к вершине.
О'кей, подумал Чавез. Посчитаем. Теперь он чувствовал себя спокойно. Это его профессия. Ему приходилось заниматься подобными делами И раньше. Пугающая неизвестность осталась позади. Предстоит бой. Он знает, как сражаться.
— «Шестой», докладывает дозор. Численность противника — около роты, движется прямо к вам.
— Что ещё?
— Идут как-то странно. Медленно. Словно чего-то боятся.
— Сколько времени можете оставаться на своей позиции?
— Несколько минут.
— Оставайтесь на позиции, не подвергая себя опасности, затем начинайте движение. Постарайтесь двигаться с такой же скоростью, как противник, ещё километр. Нам нужно заманить их в ловушку как можно больше.
— Понятно.
— Мне не нравится, сколько их, приятель, — прошептал Леон.
— А мы их поубавим — перед тем как отступать, правда? — Чавез снова посмотрел на приближавшегося противника. Никакой организации. Идут медленно вверх по склону, не торопятся, теперь отчётливо слышен шум их движения, идут группами по три-четыре человека. Наверно, друзья, подумал сержант, как в уличных бандах. Там принято, чтобы сзади был друг.
Уличные хулиганы, решил Чавез. Даже маскировочных курток нет, только эти проклятые АК-47. Никакого плана, нет разделения на огневые группы и группы поддержки. Интересно, есть ли у них трансиверы для координации наступления.
Вряд ли. И только сейчас, с опозданием, сержант понял, что они точно знают, куда идут. Он не понимал, как это получилось, но сейчас это означает одно — они направляются к засаде, в настоящий огневой мешок. И всё-таки их слишком много.
Очень много.
— Время, — прошептал Динг Леону.
Они устремились вверх по склону, беззвучно и незаметно, пользуясь своей подготовкой, выбирая один наблюдательный пункт за другим, постоянно сообщая командиру о своей позиции и передвижении врага. Там, на вершине горы, у отделения было почти два часа для того, чтобы сняться с прежней позиции и подготовить засаду. По трансиверам Чавез и Леон слышали команды Рамиреса.
Отделение двигалось вперёд, чтобы встретить наступающего противника задолго до его прихода к первой линии обороны. Солдаты расположились между двумя особенно крутыми участками склона, нацеливая пулемёты на участок шириной метров в триста, по которому ожидалось приближение вражеских групп. Если противник настолько глуп, что готов пройти именно в этом месте, ну что же, это его проблема, верно? До сих пор он двигался к району эвакуации прямо, не отклоняясь в стороны. Может быть, противник каким-то образом узнал, что группа «Кинжал» находится в этом месте, подумал Чавез, когда они с Леоном выбрали позицию чуть вниз по склону от одного из пулемётных гнёзд.
— «Шестой», говорит дозор, заняли позицию. Противник в трехстах метрах от нас, поднимается вверх.
Двойной щелчок.
По радио одно за другим слышались донесения о том, что и остальные пары увидели противника.
— Внимание всей группы «Кинжал», — раздался голос капитана Рамиреса. — Соблюдайте спокойствие. Похоже, они идут прямо через парадный вход. Помните сигнал...
Потребовалось ещё десять минут. Чавез выключил очки ночного-видения, чтобы сберечь батареи и чтобы глаза привыкли к темноте. Он снова и снова проигрывал в уме огневой план отделения. Им с Леоном были даны особые задания. Каждый солдат вёл огонь по ограниченной дуге.
Все дуги совмещались одна с другой и даже перекрывались, но солдаты всё-таки должны были уничтожать противника в выделенном им участке, и не поливать огнём все поле боя. Даже пулемёты — те два, что выдвинулись вперёд, будут простреливать свои участки. Третий пулемёт находился далеко от огневого рубежа с небольшой резервной группой — их задача заключалась в том, чтобы прикрыть отделение во время отхода или прийти на помощь в случае необходимости.
Первые группы противника приблизились на сто метров. В авангарде шла цепь — восемнадцать или девятнадцать человек, следом старались не отставать остальные. Боевики двигались осторожно, боясь оступиться, держа автоматы поперёк груди. Чавез насчитал в отведённом ему секторе троих. Он поднял свой автомат. Лежавший рядом Леон смотрел вниз.
В прежние времена использовали стрельбу залпами. Пехота Наполеона выстраивалась рядами плечом к плечу, глубиной в два или четыре ряда, по команде опускала мушкеты и стреляла — ряд за рядом, — посылая в противника смертоносный ураган пороха и пуль. Цель такой стрельбы — потрясти неприятеля. Она не менялась и в настоящее время — потрясти противника, вызвать у него шок. Шок у тех, кому повезло и кто не погиб в первые мгновения, — шок, предупреждающий, что лучше всего побыстрее покинуть это место, он мешает врагу должным образом реагировать на нападение, приводит в замешательство. Теперь это делается не числом мушкетов. Современная тактика требует, чтобы противник подошёл как можно ближе, однако конечная цель остаётся прежней — и психологически, и физически.
Чавез услышал в трансивере три щелчка. Это была команда Рамиреса приготовиться. По всей линии огня солдаты прижали приклады к плечу и прицелились. Пулемёты приподнялись на сошках. Предохранители сняты. Капитан, находившийся в середине огневого рубежа, намотал на руку конец телефонного провода. Он был пятидесяти ярдов длиной, и на другом его конце, уходящем вниз по склону, была привязана пустая консервная банка с несколькими камешками внутри.
Медленно, осторожно капитан потянул провод на себя, выбирая слабину. Затем резко дёрнул.
Внезапный звук заставил время остановиться. Всё замерло на мгновение, казалось, растянувшееся на долгие часы. Боевики, шедшие в первом ряду, инстинктивно повернулись к источнику звука, раздавшемуся где-то посреди них, уже не глядя в сторону опасности, угрожающей как с фронта, так и с флангов, не ведая, что пальцы уже начали нажимать на спусковые крючки.
Застывшее время снова пошло в тот момент, когда из стволов вырвались белые всплески пламени. В следующее мгновение полтора десятка боевиков упали на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261