"Жизнь пожинать, как в пору зрелый
злак", и сколько еще такого. После трагедии вывели древнюю
комедию, полную воспитующей смелости и прямотой речей дельно
напоминающую о том, что никому не пристало ослепление. Вот
зачем Диоген это перенял. После была некая средняя комедия и,
наконец, новая; перенята ли она вообще зачем-нибудь или
потихоньку соскользнула к чрезмерному подражанию - поди узнай.
Ведь известно, что и эти кое-что дельно говорят, но общая-то
задача таких произведений и драматического искусства - какую
цель перед собой имела?
7. Каким образом ясно является уму, что нет в жизни
другого положения, столь подходящего для философствования, как
то, в котором ты оказался ныне.
8. Ветка, отрубленная от соседней ветки, непременно уже
отрублена и от всего растения. Точно так человек, отщепленный
от одного хотя бы человека, отпал уже от всей общности. Да
ветку-то хоть другой отрубает, а человек сам отделяет себя от
ближнего, если ненавидит и отвращается, того не ведая, что
заодно и от всей гражданственности себя отрезал. И тут - дар
Зевеса, зиждителя общности: дано нам вновь срастись с соседом и
вновь составить целое. Hу конечно, если то, что сопряжено с
таким разделением, будет случаться не раз, то, зайдя далеко,
произведет малосоединимое и маловосстановимое. Да и вообще не
одинаковы ветка, изначально единорастущая и не изменившая
единодушию, и наново привитая после того, как была отрублена,
- что бы ни говорили садоводы. Единорастущий - и не
единомысленный!
9. Те, кто становится тебе поперек, когда ты идешь вперед
сообразно прямому разуму. от здравого деяния тебя не отвратят и
твоей к ним благожелательности пусть не лишатся. Равно заботься
о двояком: не о том только, чтобы суждения и деяния твои были
устойчивы, но также и о том, чтобы оставаться мягким в
отношении тех, кто собирался тебе помешать или как-нибудь еще
досадить. Потому что бессильно и это, на них досадовать, точно
так же как отступиться от своего дела или поддаться смятению.
Ведь оставляют боевой строй оба - и тот, кто дрогнул, и тот,
кто отчуждается от своего единоплеменника и друга по природе.
10. "Искусства выше всякое природное" - оттого искусства
и подражают природам. А если так, то уж совершеннейшая и самая
многообъемлющая из природ не уступит, думается, хотя бы и самой
искусной изобретательности. И как все искусства делают более
низкое ради высшего, так же точно и общая природа. Вот, вот где
рождается справедливость, а из нее возникают остальные доблести
- ведь не уследить нам за справедливым, если станем
небезразличны к средним вещам или же будем легковерны,
опрометчивы и переменчивы.
11. Раз уж сами не приходят к тебе вещи, за которыми ты
гонишься и от которых - также в смятении - бежишь, а это ты
некоторым образом сам к ним приходишь, то пусть хоть суд-то
твой о них успокоится - тогда и они недвижны, и тебя нельзя
будет увидеть ни гоняющимся, ни избегающим.
12. Сфера - самоточнейший образ души, когда она не
тянется ни к чему и не съеживается внутрь, не рвется сеять и не
садится, а светится светом, в котором зрит истину всего и ту,
что в ней.
13. Кто-то станет презирать меня? Его забота. А моя
забота, как бы не случилось, что я сделал или сказал что-нибудь
достойное презрения. Кто-то возненавидит? Его забота. А я,
благожелательный и преданный всякому, готов и ему показать, в
чем его недосмотр - без хулы, без намека на то, что вот-де
терплю, а искренно и просто, как славный Фокион, если, конечно,
не притворялся. Потому что надо, чтобы это внутри было и чтобы
боги видели человека-несетователя по душевному своему складу,
такого, который не кричит, как все ужасно. Потому что если сам
делаешь сейчас то, к чему расположена твоя природа, и приемлешь
то, что сейчас угодно всеобщей природе, какая беда тебе,
человеку, поставленному, чтобы было чрез кого произойти
всеобщей пользе?
14. Презирают друг друга, угождают друг другу и, желая
превосходить друг друга, покорствуют друг другу.
15. Сколько испорченного и показного в том, кто говорит:
"Знаешь, я лучше буду с тобой попросту". Что ты, человек,
делаешь? Hезачем наперед говорить - объявится тут же; должно,
чтобы прямо на лице это было написано, чтобы это было прямо в
голосе, чтобы прямо исходило из глаз - так любимый сразу все
узнает во взгляде любящего. Вообще простой и добротный должен
быть вроде смердящего, так, чтобы стоящий рядом, приблизившись
к нему, хочет или не хочет, тут же это почувствовал. А
старательность - простоте нож. Hичего нет постыднее волчьей
дружбы. Этого избегай всего более. Добротный, простой,
благожелательный по глазам видны - не укроются.
16. А наилучшим образом жить - сила эта у нас в душе,
если мы безразличны к безразличному. А безразличен будет, кто
всякую вещь рассмотрит раздельно и в целом, памятуя при этом,
что ни одна из них сама о себе признания в нас не производит и
не приходит к нам; нет, недвижны вещи, и это мы порождаем
суждение о них и как бы записываем их в себе, хотя можно и не
записывать или, если как-нибудь вкрадутся, тут же стереть -
ненадолго эта собранность, а там уж закончена будет жизнь. Что
же непосильного, чтобы все тут обстояло хорошо? Если сообразно
природе, радуйся и пусть тебе легко будет, а если против
природы - поищи, что тогда сообразно твоей природе, и к тому
спеши, хотя бы и не было в том славы. Потому что всякому
простительно искать своего блага.
17. Откуда пришло что-либо, из каких состоит вещей и во
что превращается, и каково, превращаясь, станет, и как никакого
не потерпит зла.
18. И во-первых: каково мое соотношение с ними и что мы
рождены друг для друга; что я и в другом смысле рожден, чтобы
защищать их, как бык или баран свое стадо. А отправляйся вот от
чего: если не атомы, то управляющая целым природа, а если так,
то худшее ради лучшего, а в последнем одно ради другого.
Второе: каковы они за едой, на ложе и прочее; особенно же,
какова принудительность, заложенная в их основоположениях, да и
самое это в каком ослеплении делают! Третье: что если они
делают это правильно, то не надо негодовать. Если же
неправильно, то, разумеется, невольно и по неведению. Потому
что всякая душа не по своей воле лишается как истинного, так и
того, чтобы ко всему относиться по достоинству. Оттого-то им и
тяжко слыть несправедливыми, черствыми, корыстными, вообще
погрешающими в отношении ближних. Четвертое, что и сам ты много
погрешаешь, что и сам такой же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
злак", и сколько еще такого. После трагедии вывели древнюю
комедию, полную воспитующей смелости и прямотой речей дельно
напоминающую о том, что никому не пристало ослепление. Вот
зачем Диоген это перенял. После была некая средняя комедия и,
наконец, новая; перенята ли она вообще зачем-нибудь или
потихоньку соскользнула к чрезмерному подражанию - поди узнай.
Ведь известно, что и эти кое-что дельно говорят, но общая-то
задача таких произведений и драматического искусства - какую
цель перед собой имела?
7. Каким образом ясно является уму, что нет в жизни
другого положения, столь подходящего для философствования, как
то, в котором ты оказался ныне.
8. Ветка, отрубленная от соседней ветки, непременно уже
отрублена и от всего растения. Точно так человек, отщепленный
от одного хотя бы человека, отпал уже от всей общности. Да
ветку-то хоть другой отрубает, а человек сам отделяет себя от
ближнего, если ненавидит и отвращается, того не ведая, что
заодно и от всей гражданственности себя отрезал. И тут - дар
Зевеса, зиждителя общности: дано нам вновь срастись с соседом и
вновь составить целое. Hу конечно, если то, что сопряжено с
таким разделением, будет случаться не раз, то, зайдя далеко,
произведет малосоединимое и маловосстановимое. Да и вообще не
одинаковы ветка, изначально единорастущая и не изменившая
единодушию, и наново привитая после того, как была отрублена,
- что бы ни говорили садоводы. Единорастущий - и не
единомысленный!
9. Те, кто становится тебе поперек, когда ты идешь вперед
сообразно прямому разуму. от здравого деяния тебя не отвратят и
твоей к ним благожелательности пусть не лишатся. Равно заботься
о двояком: не о том только, чтобы суждения и деяния твои были
устойчивы, но также и о том, чтобы оставаться мягким в
отношении тех, кто собирался тебе помешать или как-нибудь еще
досадить. Потому что бессильно и это, на них досадовать, точно
так же как отступиться от своего дела или поддаться смятению.
Ведь оставляют боевой строй оба - и тот, кто дрогнул, и тот,
кто отчуждается от своего единоплеменника и друга по природе.
10. "Искусства выше всякое природное" - оттого искусства
и подражают природам. А если так, то уж совершеннейшая и самая
многообъемлющая из природ не уступит, думается, хотя бы и самой
искусной изобретательности. И как все искусства делают более
низкое ради высшего, так же точно и общая природа. Вот, вот где
рождается справедливость, а из нее возникают остальные доблести
- ведь не уследить нам за справедливым, если станем
небезразличны к средним вещам или же будем легковерны,
опрометчивы и переменчивы.
11. Раз уж сами не приходят к тебе вещи, за которыми ты
гонишься и от которых - также в смятении - бежишь, а это ты
некоторым образом сам к ним приходишь, то пусть хоть суд-то
твой о них успокоится - тогда и они недвижны, и тебя нельзя
будет увидеть ни гоняющимся, ни избегающим.
12. Сфера - самоточнейший образ души, когда она не
тянется ни к чему и не съеживается внутрь, не рвется сеять и не
садится, а светится светом, в котором зрит истину всего и ту,
что в ней.
13. Кто-то станет презирать меня? Его забота. А моя
забота, как бы не случилось, что я сделал или сказал что-нибудь
достойное презрения. Кто-то возненавидит? Его забота. А я,
благожелательный и преданный всякому, готов и ему показать, в
чем его недосмотр - без хулы, без намека на то, что вот-де
терплю, а искренно и просто, как славный Фокион, если, конечно,
не притворялся. Потому что надо, чтобы это внутри было и чтобы
боги видели человека-несетователя по душевному своему складу,
такого, который не кричит, как все ужасно. Потому что если сам
делаешь сейчас то, к чему расположена твоя природа, и приемлешь
то, что сейчас угодно всеобщей природе, какая беда тебе,
человеку, поставленному, чтобы было чрез кого произойти
всеобщей пользе?
14. Презирают друг друга, угождают друг другу и, желая
превосходить друг друга, покорствуют друг другу.
15. Сколько испорченного и показного в том, кто говорит:
"Знаешь, я лучше буду с тобой попросту". Что ты, человек,
делаешь? Hезачем наперед говорить - объявится тут же; должно,
чтобы прямо на лице это было написано, чтобы это было прямо в
голосе, чтобы прямо исходило из глаз - так любимый сразу все
узнает во взгляде любящего. Вообще простой и добротный должен
быть вроде смердящего, так, чтобы стоящий рядом, приблизившись
к нему, хочет или не хочет, тут же это почувствовал. А
старательность - простоте нож. Hичего нет постыднее волчьей
дружбы. Этого избегай всего более. Добротный, простой,
благожелательный по глазам видны - не укроются.
16. А наилучшим образом жить - сила эта у нас в душе,
если мы безразличны к безразличному. А безразличен будет, кто
всякую вещь рассмотрит раздельно и в целом, памятуя при этом,
что ни одна из них сама о себе признания в нас не производит и
не приходит к нам; нет, недвижны вещи, и это мы порождаем
суждение о них и как бы записываем их в себе, хотя можно и не
записывать или, если как-нибудь вкрадутся, тут же стереть -
ненадолго эта собранность, а там уж закончена будет жизнь. Что
же непосильного, чтобы все тут обстояло хорошо? Если сообразно
природе, радуйся и пусть тебе легко будет, а если против
природы - поищи, что тогда сообразно твоей природе, и к тому
спеши, хотя бы и не было в том славы. Потому что всякому
простительно искать своего блага.
17. Откуда пришло что-либо, из каких состоит вещей и во
что превращается, и каково, превращаясь, станет, и как никакого
не потерпит зла.
18. И во-первых: каково мое соотношение с ними и что мы
рождены друг для друга; что я и в другом смысле рожден, чтобы
защищать их, как бык или баран свое стадо. А отправляйся вот от
чего: если не атомы, то управляющая целым природа, а если так,
то худшее ради лучшего, а в последнем одно ради другого.
Второе: каковы они за едой, на ложе и прочее; особенно же,
какова принудительность, заложенная в их основоположениях, да и
самое это в каком ослеплении делают! Третье: что если они
делают это правильно, то не надо негодовать. Если же
неправильно, то, разумеется, невольно и по неведению. Потому
что всякая душа не по своей воле лишается как истинного, так и
того, чтобы ко всему относиться по достоинству. Оттого-то им и
тяжко слыть несправедливыми, черствыми, корыстными, вообще
погрешающими в отношении ближних. Четвертое, что и сам ты много
погрешаешь, что и сам такой же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32