— Что это вы мне даете? — возмутился шофер.
— Послушайте, у меня нет с собой американских денег, так что не создавайте мне лишних трудностей!
— Это вы создаете мне лишние трудности! На счетчике двадцать три восемьдесят семь, так что платите!
— Это настоящая золотая монета, она стоит более четырехсот долларов!
Таксист взял монету и взвесил ее в руке.
— Весит, как настоящая, — задумчиво произнес он.
— Она настоящая, — устало подтвердил Римо, успевший уже пожалеть о том, что не попросил у Смита денег на карманные расходы. Он добрался из Сеула до США, имея пригоршню золотых монет по унции каждая, которые он захватил из сокровищницы Дома Синанджу. Ему приходилось платить втридорога за каждую услугу, но, хотя он платил золотом, обеспечивающим стоимость бумажных денег в любой стране мира, у него были сплошные неприятности. Люди хотели получить наличные, чеки или кредитные карточки, но только не золото. Только не ту единственную вещь, которая и имеет истинную ценность!
— Если это настоящее золото, то зачем же вы переплачиваете мне целых триста пятьдесят долларов? — поинтересовался таксист.
— Я бы очень хотел получить сдачу, — сладким голосом проговорил Римо и улыбнулся.
— Не-е, так не пойдет, — протянул таксист, который начал подозревать, что золото настоящее, особенно после того, как попробовал монету на зуб и увидел на ней следы зубов. — Или давайте наличные, или никакой сдачи!
— Тогда берите монету, и по рукам! — согласился Римо и потер пальцем ручку дверцы со стороны водителя. Из замочной скважины показался дымок. Когда таксист попытается открыть дверь, то поймет, что не в состоянии этого сделать. И еще он поймет, что дверь необходимо заменить, но ее невозможно снять, не разобрав по частям всю машину.
Конечно, лучше было бы получить сдачу, думал Римо, поднимаясь в лифте к пентхаусу, но чувство морального удовлетворения не имеет цены. Он решил, что эту мысль надо записать. Это будет первое, что он запишет в летописи Синанджу, как только сядет ее писать.
Римо поднялся на нужный этаж, и когда двери лифта открылись, его глазам предстало странное зрелище: напротив лифта стоял человек, и казалось, что он ожидает гостей. Человек был маленького роста, то есть очень маленького. На нем были темные очки и котелок, легкомысленно сдвинутый набекрень. Котелок был зеленый, как новогодняя елка; такого же цвета был и пиджак. Брюки были канареечно-желтого цвета — как раз в тон рубашке. И пурпурный галстук. Из натурального шелка.
— Извините, но мне нужен д’Артаньян.
— ДОрр, — произнес человек низким голосом.
— Так куда мне идти? — спросил Римо, оглядываясь по сторонам.
Человечек последовал за ним.
— Не д’Артаньян, а ДОрр. Феррис ДОрр. — Голос человечка сорвался на писк. — Честное слово, Римо, ты что, забыл свой родной язык?
Сделав оборот на сто восемьдесят градусов, Римо пригляделся. Человечек просиял, и тут только Римо заметил легкую белую бороду и корейские сандалии, выглядывающие из-под брюк. Приподняв зеленую шляпу, Римо обнаружил под ней лысеющую макушку с тонкими прядями седых волос над ушами.
— Чиун!
Мастер Синанджу снял темные очки и стал вертеться, демонстрируя свой новый американский наряд.
— Фирма “Брукс-бразерс”, — радостно сообщил он. — Лишь самый лучший товар! Ну, как я выгляжу?
— Как лимонный щербет с яблоками, — ответил Римо, не веря своим глазам.
— Должно быть, тебе было нелегко меня разыскать! — с удовлетворением заметил Чиун. — Ты, наверно, объехал всю Азию, прежде чем понял, что меня там нет. Твоя нога оставила след на песке африканских пустынь, прежде чем ты исключил и этот континент из объекта своих усердных поисков. Итак, пройдут годы, и новые Мастера будут рассказывать о том, как Римо Темный оставил свою невесту, сказав ей, что она ему больше не нужна, попрощался с односельчанами и обратился к небесам со словами: “Я должен идти, пусть даже на это уйдет вся жизнь, и искать Мастера, который сделал из меня человека, и должен упасть к его ногам, моля о прощении. Пусть для этого потребуются десятилетия и Чиун Великий плюнет на меня, когда я его отыщу, но я все равно буду счастлив, потому что всем в жизни я обязан ему. — И Мастер Синанджу отступил на шаг, давая Римо место, чтобы пасть ниц.
Римо нахмурился, положив руки на бедра.
— Ты оставил след, по которому могла бы пройти даже свинья. Слепая свинья.
На лице Мастера Синанджу появилось обиженное выражение.
— Так что ж, ты не будешь умолять меня о прощении?
— Я пришел, чтобы увезти тебя назад, в Синанджу.
— Это невозможно, — ответил Чиун. — Я подписал контракт.
— Мы его разорвем, как ты однажды уже сделал.
— Я по-новому полюбил Америку.
— Ты и по-старому-то ее не любил. Помнишь, когда-то это была варварская страна? В ней жили одни лупоглазые белые, от которых пахло говядиной и свиным жиром, а ноги у них были такого размера, что удивительно, как это они вообще могли ходить!
— Я был моложе, когда такое говорил! Намного моложе. Но с тех пор я стал намного мудрее.
— Это с прошлой недели?
— Что за шум? — спросил Феррис ДОрр, высовывая голову из дверей лаборатории.
— Кто это? — сварливо поинтересовался Римо.
— Это Феррис. Не обращай на него внимания. Он всегда становится раздражительным, когда его окружают металлы. Бедняжка, он металлург.
— Он случайно не похититель? — спросил Феррис, глядя на Римо.
— Нет, он мой сын. Я вам о нем рассказывал. Позвольте познакомить вас с Римо. Он весь в публичных домах. И в сортирах.
Феррис оглядел Римо с ног до головы.
— Тогда пусть он держится подальше от меня — я такими вещами не увлекаюсь.
— Вы бы не могли оставить нас наедине? — попросил его Римо.
— Нет ничего проще. — Феррис ДОрр повесил снаружи табличку “Не беспокоить” и громко хлопнул дверью.
— А как хранилище сокровищ? — понизив голос, спросил Чиун. — Ты запер его?
— На два замка. И оставил Пул Янга за всем следить.
— Ха! Лучше бы ты посадил у дверей одну из деревенских собак. Собаки, по крайней мере, не смеются над неудачными шутками.
— Чиун, что с тобой?
Чиун полез во внутренний карман пиджака и извлек оттуда красный кожаный кошелек.
— Вот, смотри! Римо посмотрел.
— Женский кошелек. Ну и что?
— Женский? — удивился Чиун. — Я выбрал его, потому что мне понравился цвет.
— Мужчины не покупают себе красные кошельки. Только черные или коричневые. Но красные — никогда.
— А я чуть не купил зеленый, — с надеждой в голосе произнес Чиун. — С серебряной застежкой.
— Тоже женский.
— Да? Тогда покажи мне свой.
— У меня нет кошелька — я его выкинул, когда решил не возвращаться больше в Америку. Я тогда думал, что больше сюда не вернусь.
— Тогда не оскорбляй мой чудесный американский кошелек, если не имеешь своего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63