Так что вам лучше поскорее убраться отсюда.
Услышав такой комплимент, Мастер Синанджу поклонился; его губы тронула слабая, но довольная улыбка.
— Я Чиун и только сегодня вернулся в вашу прекрасную страну, на которую смотрю теперь другими глазами. Так что разрешаю вам называть меня просто Чиун, как это принято среди американцев, хорошо знающих друг друга.
— Это прекрасно. Но я вас предупредил: этот парень — убийца.
— Я и есть тот самый убийца, — сообщил Чиун.
— Вы?
— Я.
— Никогда не встречал убийц, которые выглядели бы так, как вы.
— Уверен, что вы никогда не встречали убийц, которые убивали бы так, как я.
— Так чем же мы займемся?
— А у вас есть телевизор?
— У вас за спиной.
Мастер Синанджу обернулся.
— Не вижу, — фыркнул он.
— Видите стол? Там спрятан экран. Надо просто нажать кнопку.
Озадаченный Мастер Синанджу подошел к деревянной стойке с прорезью посередине, нажал кнопку, верхняя панель поднялась и из нее показался большой экран. Тут Мастер увидел знакомые кнопки и нажал кнопку “Вкл.”
Шла программа новостей, и Чиун быстро переключил на другую программу.
— Что вы делаете?
— Пытаюсь найти одну из прекрасных историй, к которым привык в счастливые дни моей жизни. К сожалению, не смог захватить с собой кассеты.
— Что еще за прекрасные истории?
— “Перед рассветом” все еще идет?
— Боюсь, что нет.
— Это возмутительно, — нахмурился Чиун. — Нынешним постановкам далеко до тех высот, когда миссис Лапон удалили матку, а ее несчастный сын пристрастился к наркотикам. Она-то считала, что это сын ее бывшего мужа, а на самом деле он был сыном Даррела, врача!
— А кто же будет меня охранять, когда вы будете смотреть мыльные оперы?
— Конечно же, я!
— А мне в это время что делать?
— Сидеть здесь и приходить в себя после недопустимого воздействия на вас этих безобразных металлических предметов.
— Вы что ж, собираетесь смотреть телевизор и охранять меня одновременно?
— Мастера Синанджу могут делать сразу несколько дел, — ответил Чиун, переключая каналы в поисках чего-нибудь знакомого.
— Мастера чего?
— Синанджу.
— Послушайте, а вы случайно не еврей? — неожиданно спросил Феррис ДОрр.
— С чего вы взяли?
— Это хорошо. Не люблю евреев.
— Мои предки вполне разделяли ваше мнение. Именно поэтому они никогда не соглашались работать на род Давидов. Ирод — это совсем другое дело.
На экране появилась лысина, в которую очень вовремя запустили грейпфрутом.
— О, они выступают на телевидении! — воскликнул довольный Чиун. — Я видел их в каком-то фильме. Они должно быть, страшно популярны!
— Эти? Три клоуна — кажется, их так зовут.
— Он просто восхитительный! — заявил Чиун, усаживаясь на диван и расправляя складки кимоно так, чтобы оні укрывали колени.
Феррис ДОрр наблюдал, как трое мужчин колотят друг друга набором разного рода тупых предметов, бегают друг за другом по дому и в довершение всего поливают друг друга чернилами.
Мастер Синанджу смеялся как дитя.
— Обожаю этих ребят! Они такие... такие...
— Идиоты, — подсказал Феррис ДОрр.
— Американцы, — поправил Чиун.
— У вас что, американские вкусы?
— Американские вкусы — дело наживное, но я к ним уже приближаюсь.
— Что ж, в таком случае, на вашем месте я бы сменил гардероб. Вы одеты, как педик.
Мастер Синанджу сдержал гнев и не стал сердиться на белого металлурга. Вне всякого сомнения, тот никак не мог оправиться от воздействия своей лаборатории.
— Увы, у меня осталось всего одно приличное кимоно, — грустно сказал он. — Вы случайно не знаете хорошего портного?
— Должен же найтись хоть один хороший портной в этом городе, — предположил ДОрр.
— Когда кончится передача, обязательно сходим к нему.
— Не могу. Я должен оставаться здесь. Если вы помните, я здесь прячусь.
— Где вы будете чувствовать себя в большей безопасности, — возразил Чиун, — один в этом доме, куда беспрепятственно могут войти любые убийцы, или на улице в сопровождении Мастера Синанджу?
Феррис ДОрр припомнил, как не мог сдвинуть с места распылитель и как Чиун без каких-либо видимых усилий вывел его из лаборатории.
— Хорошо, я вызову машину, — только и сказал он.
Глава пятнадцатая
На столе Харолда В. Смита зазвонил телефон.
Вздрогнув, Смит оторвался от своего экрана. Это была обычная линия, а не прямой телефон из Белого дома. Смит взглянул на часы: ровно одиннадцать. Значит, звонит жена.
И он решил не брать трубку.
Но телефон продолжал звонить, отвлекая от работы, и Смит смягчился.
— Да, дорогая!
— К кому это ты обращаешься? — дрожащим голосом спросила миссис Смит.
— Ты опять?
— У тебя есть женщина. Это больше невозможно скрывать! Сначала ты проявляешь ко мне интерес, а потом вдруг начинаешь пропадать целыми сутками. Неужели секретарша? Эта несчастная Микулка?
Харолд Смит не сдержался и прыснул со смеху.
— Харолд, что с тобой? Ты поперхнулся? Тогда передай трубку... кто там с тобой... может, она знает, как оказывать первую помощь?
— Я... я не поперхнулся! — проревел Харолд Смит. — Я засмеялся!
— А звук был такой, словно захлебнулась пулеметная очередь. Ты уверен, что это был смех?
— Абсолютно, дорогая. В моей жизни нет женщины, кроме тебя, но я благодарен тебе за то, что ты ревнуешь. У меня сегодня счастливый день.
— Сейчас ночь, Харолд. Почти полночь. Я лежу в постели. Одна. Я одна уже целую неделю. Сколько так может продолжаться?
— Не знаю, дорогая, — произнес Смит уже более спокойно. — Честное слово.
— Прекрати нажимать эти мерзкие кнопки на компьютере, пока я разговариваю с тобой!
— Что? Ох, извини!
— Неужели ты правда работаешь?
— Да, дорогая, — ответил Харолд Смит, слегка отворачиваясь от экрана.
— Важное дело?
— Очень.
— Хочешь о нем поговорить?
Харолд Смит испытал какое-то странное облегчение.
— Да, очень. Но не могу.
— Ты знаешь, что я знаю, так что можешь больше не притворяться.
— Тес, это открытая линия.
— Извини. Но ты знаешь, что я имею в виду.
— Да. Честно говоря, если бы я мог, то ты была бы единственным человеком, с кем бы я поделился. Но моя работа такова...
— Харолд, справа от меня — огромное пустое пространство. Я похлопываю по нему. Ты слышишь похлопывание? — Ее голос звучал тихо, успокаивающе.
— Да, — ответил Смит, испытывая неловкость.
— Как бы я хотела, чтобы ты лежал сейчас здесь, на этом огромном пустом пространстве!
— Скоро буду! Поверь мне: я буду дома, как только смогу. И все будет, как было.
— Как было в последнее время или как было всегда? У меня такое чувство, будто мы опять возвращаемся в прошлое. Словно я опять нетребовательная жена, а ты глубоко порядочный муж, у которого работа всегда на первом месте. Всегда. Боюсь, я уже не смогу вернуться к такой жизни.
— Нет, обещаю, что этого не произойдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63