«Черт вас возьми! — тихо вскрикнул я, пробегая по темным коридорам. Страх не покидал меня ни на минуту. — Черт вас всех возьми!»
Мне некуда было бежать, я не знал, где мне спрятаться, и я уже начал задыхаться.
Я кое-как сориентировался. Где-то направо должен быть Архив. Налево — трапезная, внизу — тренировочный зал. Однако нигде я не мог скрыться дольше чем на секунду, а погоня была совсем близко. И повернуть я не мог. А впереди был Собор. Лучше уж погибнуть здесь, чем запятнать Собор своей кровью. Хотя…
Удивленный мыслью, пришедшей мне в голову, я едва не упал. Это же мой мир, все еще мой мир. Убийцы оказались здесь, в моем мире, и если я не смогу это использовать, то вполне заслуженно попаду им в руки. Если я не смогу направить против них силу этого мира, если не заставлю их заплатить цену, которой они не ждали, пусть они сделают со мной, что захотят.
Прямо передо мной был Собор, а в его контрольном зале — силы, которые им даже не снились. Нужно поспешить…
Быстрее! Такой темп я мог выдержать лишь несколько секунд, не дольше, но эти секунды были бесценны. Когда я заметил перед собой голубое сияние Портала, звуки погони заглушили топот моих собственных ног. Секунда ожидания перед мнимо сплошной стеной коридора, и наконец-то, плита отодвинулась. Вход открылся едва наполовину, а я был уже внутри, и плита закрылась за мной.
Из последних сил я взлетел по лестнице, уселся перед пультом, включил питание, надел на голову шлем, сунул руки в перчатки. Экран посерел, вспыхнул, замерцал и прояснился. Как я и думал, Собор в это время был пуст. А затем — один, второй, третий — все четверо фальшивых монахов продрались сквозь голубую завесу Портала и оказались в ловушке…
Мною овладела ярость. Впервые в жизни почувствовал я, что такое власть. Я чувствовал, как сила пульсирует под моими пальцами, наполняет все мое тело и разум. Власть принадлежала мне. В маленьком кусочке Вселенной я был Богом. И судьей. Жизнь и смерть принадлежали мне. Но сначала нужно было закрыть свое царство. Через Портал они могли войти, но не вернуться. Только Барьер открывал дорогу на улицу. Нажав кнопку, я изменил поле. Теперь они не могли сбежать от меня!
Во время погони они скинули с себя рясы и сейчас выглядели как тени, черные тени в обтягивающих брюках, рубашках и куртках, с отвратительными толстыми карабинами в руках. Трое лихорадочно, с нарастающей яростью и удивлением искали между скамьями беглеца, который исчез неведомо куда. Четвертый, тот, смуглый, стоял посреди Собора, задумчиво разглядывая гладкие стены, и лицо его кривила загадочная улыбка.
Наконец эти трое подняли головы. Я был перед ними — из тени появилась моя высокая фигура в грубой серой рясе, с лицом, закрытым капюшоном. Вытянутая рука указывала на них, словно обвиняя.
«Вон из Собора! — прозвучал шепот в их головах. — Ядовитые насекомые, подлые трусы, наемные убийцы, блевотина Вселенной! Убирайтесь, пока я не вымел вас, как святотатственный мусор из этого святого храма».
В ответ огненный луч ожег стену за фигурой в капюшоне. Второй выстрел и еще один разогнали мрак Собора. Бесформенные тени поплыли к стенам, удаляясь от них, словно несомые невидимой волной. И только фигура перед ними стояла невозмутимо.
«Идиоты! — загремел полный презрения беззвучный голос. — Ваше оружие здесь бессильно, им даже запугать нельзя. Вы продали свои души, вы зависите от этих своих игрушек, но здесь они вам не помогут. Вы беззащитны пред лицом Бога!»
Неземной смех раздирал их мозги, неистовый смех безумца.
«Изыдите! Прочь, пока еще я сдерживаю гнев свой».
Один из них не выдержал. Трясясь от страха, он повернулся и побежал к Барьеру, но в последний момент зловещие мурашки, побежавшие по коже, удержали его от фатального шага. Наемник повернул побледневшее лицо к фигуре в капюшоне.
«Что? Ты не идешь? Тогда останься и познай мой гнев. Вы продались дьяволу, ради денег вы убиваете, пытаете и запугиваете. Ради нескольких жалких монет вы мучаете слабых, чтобы удовлетворить сильных! Вам нужны деньги? Так берите же! Деньги, деньги, деньги, деньги, деньги…»
В воздухе возникли потоки монет, металлический дождь обрушился им на головы. Прежде чем они успели заслониться руками, монеты поранили их лица, а один лишился глаза. Ругаясь, стоял он, прижав одну ладонь к кровоточащей глазнице, но новая порция монет заставила его, как и прочих, спрятаться под скамьями.
И вдруг моя ярость прошла. Я дрожал всем телом, видя его пустую глазницу и кровь на щеках. Я вновь обрел здравый смысл и хотел, чтобы меня вновь охватило недавнее безумие.
Но как всякое безумие, оно не могло продолжаться долго. Даже если бы мне удалось удержать этих четверых в Соборе или даже — Боже, смилуйся надо мной! — убить их, рано или поздно монахи пришли бы посмотреть, что происходит, а против них я не мог использовать свое оружие. Нужно было кончать с этим.
Одно я должен был сделать наверняка — не допустить, чтобы кристалл попал в их руки. Они так сильно хотят его заполучить, что никогда не откажутся от поисков. Это безжалостные звери, и они не успокоятся, пока не найдут его.
Вытащив камень, я положил его перед собой на консоли, и он подмигнул мне, словно стеклянный глаз. Я вытянул руку, не в силах вынести разлуку с ним. Кем бы я стал, если бы потерял его? Никем, даже хуже, чем никем. Я вдруг понял, что до сегодняшнего полудня был никем и радовался этому. Вот так-то.
Я отдернул руку. Следовало избавиться от камня. Так мне подсказывал разум или просто трусость, и я знал, что это необходимо. Я не мог защитить его, не знал, как раскрыть его тайну. Я вновь взял камень в руку, и тут мне пришло в голову, что я могу спрятать его в этом мире, где не было тайников.
Где-то между стенами Собора было пустое пространство, оставленное строителями как укрытие. Так бывало почти в каждом общественном здании. Многие из документов Архива попали туда именно из таких мест в руинах древних домов. Непрестанно заботясь о будущем, Церковь наверняка поручила сделать что-нибудь такое и в Соборе.
Я проник во тьму стен и двигался внутри них, высматривая просвет в темноте. Наконец нашел. Кристалл замерцал, падая, и исчез, а я вдруг почувствовал себя пустым и бесполезным. Там, среди камней, лежала причина безнадежной ситуации, в которой я оказался, и там она будет лежать долго после того, как я вернусь в землю, воздух и воду. В будущем какой-нибудь историк возьмет кристалл в руки и будет гадать, как он там оказался. Поначалу он попытается разгадать его тайну, а потом бросит куда-нибудь в угол.
Взглянув на экран, я понял, что слишком долго был занят своими мыслями. Дождь монет кончился, и убийцы успели рассредоточиться. Теперь в них было бы труднее попасть, но это было неважно, потому что запас монет у меня кончился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Мне некуда было бежать, я не знал, где мне спрятаться, и я уже начал задыхаться.
Я кое-как сориентировался. Где-то направо должен быть Архив. Налево — трапезная, внизу — тренировочный зал. Однако нигде я не мог скрыться дольше чем на секунду, а погоня была совсем близко. И повернуть я не мог. А впереди был Собор. Лучше уж погибнуть здесь, чем запятнать Собор своей кровью. Хотя…
Удивленный мыслью, пришедшей мне в голову, я едва не упал. Это же мой мир, все еще мой мир. Убийцы оказались здесь, в моем мире, и если я не смогу это использовать, то вполне заслуженно попаду им в руки. Если я не смогу направить против них силу этого мира, если не заставлю их заплатить цену, которой они не ждали, пусть они сделают со мной, что захотят.
Прямо передо мной был Собор, а в его контрольном зале — силы, которые им даже не снились. Нужно поспешить…
Быстрее! Такой темп я мог выдержать лишь несколько секунд, не дольше, но эти секунды были бесценны. Когда я заметил перед собой голубое сияние Портала, звуки погони заглушили топот моих собственных ног. Секунда ожидания перед мнимо сплошной стеной коридора, и наконец-то, плита отодвинулась. Вход открылся едва наполовину, а я был уже внутри, и плита закрылась за мной.
Из последних сил я взлетел по лестнице, уселся перед пультом, включил питание, надел на голову шлем, сунул руки в перчатки. Экран посерел, вспыхнул, замерцал и прояснился. Как я и думал, Собор в это время был пуст. А затем — один, второй, третий — все четверо фальшивых монахов продрались сквозь голубую завесу Портала и оказались в ловушке…
Мною овладела ярость. Впервые в жизни почувствовал я, что такое власть. Я чувствовал, как сила пульсирует под моими пальцами, наполняет все мое тело и разум. Власть принадлежала мне. В маленьком кусочке Вселенной я был Богом. И судьей. Жизнь и смерть принадлежали мне. Но сначала нужно было закрыть свое царство. Через Портал они могли войти, но не вернуться. Только Барьер открывал дорогу на улицу. Нажав кнопку, я изменил поле. Теперь они не могли сбежать от меня!
Во время погони они скинули с себя рясы и сейчас выглядели как тени, черные тени в обтягивающих брюках, рубашках и куртках, с отвратительными толстыми карабинами в руках. Трое лихорадочно, с нарастающей яростью и удивлением искали между скамьями беглеца, который исчез неведомо куда. Четвертый, тот, смуглый, стоял посреди Собора, задумчиво разглядывая гладкие стены, и лицо его кривила загадочная улыбка.
Наконец эти трое подняли головы. Я был перед ними — из тени появилась моя высокая фигура в грубой серой рясе, с лицом, закрытым капюшоном. Вытянутая рука указывала на них, словно обвиняя.
«Вон из Собора! — прозвучал шепот в их головах. — Ядовитые насекомые, подлые трусы, наемные убийцы, блевотина Вселенной! Убирайтесь, пока я не вымел вас, как святотатственный мусор из этого святого храма».
В ответ огненный луч ожег стену за фигурой в капюшоне. Второй выстрел и еще один разогнали мрак Собора. Бесформенные тени поплыли к стенам, удаляясь от них, словно несомые невидимой волной. И только фигура перед ними стояла невозмутимо.
«Идиоты! — загремел полный презрения беззвучный голос. — Ваше оружие здесь бессильно, им даже запугать нельзя. Вы продали свои души, вы зависите от этих своих игрушек, но здесь они вам не помогут. Вы беззащитны пред лицом Бога!»
Неземной смех раздирал их мозги, неистовый смех безумца.
«Изыдите! Прочь, пока еще я сдерживаю гнев свой».
Один из них не выдержал. Трясясь от страха, он повернулся и побежал к Барьеру, но в последний момент зловещие мурашки, побежавшие по коже, удержали его от фатального шага. Наемник повернул побледневшее лицо к фигуре в капюшоне.
«Что? Ты не идешь? Тогда останься и познай мой гнев. Вы продались дьяволу, ради денег вы убиваете, пытаете и запугиваете. Ради нескольких жалких монет вы мучаете слабых, чтобы удовлетворить сильных! Вам нужны деньги? Так берите же! Деньги, деньги, деньги, деньги, деньги…»
В воздухе возникли потоки монет, металлический дождь обрушился им на головы. Прежде чем они успели заслониться руками, монеты поранили их лица, а один лишился глаза. Ругаясь, стоял он, прижав одну ладонь к кровоточащей глазнице, но новая порция монет заставила его, как и прочих, спрятаться под скамьями.
И вдруг моя ярость прошла. Я дрожал всем телом, видя его пустую глазницу и кровь на щеках. Я вновь обрел здравый смысл и хотел, чтобы меня вновь охватило недавнее безумие.
Но как всякое безумие, оно не могло продолжаться долго. Даже если бы мне удалось удержать этих четверых в Соборе или даже — Боже, смилуйся надо мной! — убить их, рано или поздно монахи пришли бы посмотреть, что происходит, а против них я не мог использовать свое оружие. Нужно было кончать с этим.
Одно я должен был сделать наверняка — не допустить, чтобы кристалл попал в их руки. Они так сильно хотят его заполучить, что никогда не откажутся от поисков. Это безжалостные звери, и они не успокоятся, пока не найдут его.
Вытащив камень, я положил его перед собой на консоли, и он подмигнул мне, словно стеклянный глаз. Я вытянул руку, не в силах вынести разлуку с ним. Кем бы я стал, если бы потерял его? Никем, даже хуже, чем никем. Я вдруг понял, что до сегодняшнего полудня был никем и радовался этому. Вот так-то.
Я отдернул руку. Следовало избавиться от камня. Так мне подсказывал разум или просто трусость, и я знал, что это необходимо. Я не мог защитить его, не знал, как раскрыть его тайну. Я вновь взял камень в руку, и тут мне пришло в голову, что я могу спрятать его в этом мире, где не было тайников.
Где-то между стенами Собора было пустое пространство, оставленное строителями как укрытие. Так бывало почти в каждом общественном здании. Многие из документов Архива попали туда именно из таких мест в руинах древних домов. Непрестанно заботясь о будущем, Церковь наверняка поручила сделать что-нибудь такое и в Соборе.
Я проник во тьму стен и двигался внутри них, высматривая просвет в темноте. Наконец нашел. Кристалл замерцал, падая, и исчез, а я вдруг почувствовал себя пустым и бесполезным. Там, среди камней, лежала причина безнадежной ситуации, в которой я оказался, и там она будет лежать долго после того, как я вернусь в землю, воздух и воду. В будущем какой-нибудь историк возьмет кристалл в руки и будет гадать, как он там оказался. Поначалу он попытается разгадать его тайну, а потом бросит куда-нибудь в угол.
Взглянув на экран, я понял, что слишком долго был занят своими мыслями. Дождь монет кончился, и убийцы успели рассредоточиться. Теперь в них было бы труднее попасть, но это было неважно, потому что запас монет у меня кончился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50