Вы все, сучки с мостов и туннелей, только это и знаете: убегать, когда становится трудно. Убегаете в большой и злой город, а потом смываетесь домой.
- А пошел ты! - сказала Вэл. - Ты про меня ничего не знаешь.
- Ну и что? Ты тоже ни черта не знаешь про меня. Считаешь, что я вел себя мерзко, а на самом деле я делал тебе одно только хорошее.
- Что ты против меня имеешь? Ты возненавидел меня с той минуты, как я пришла!
- Любая подружка Лолли обязательно разворошит все дерьмо. Ты так и сделала. Мне пришлось всю ночь терпеть допрос разъяренного тролля - и все из-за вас, двух сучек. И ты еще спрашиваешь, чем я недоволен?
У Вэл от гнева загорелось лицо, несмотря на то, что на лестнице было холодно.
- Вот что я думаю: единственное, что в тебе необычно, - это твое Зрение. Ты говоришь про фейри всякие мерзости, но в восторге потому, что только ты их видишь. Вот почему ты так гадко ревнуешь ко всем, кто поговорит с кем-то из них.
Луис уставился на Вэл, словно она дала ему пощечину.
Вэл ехидно ухмыльнулась и добавила, осознав свои слова только после того, как они сорвались с губ:
- И я знаю еще кое-что. Пусть крысы и могут прогрызать дорогу через медь или еще что, но единственная причина, по которой они выживают, это то, что их миллионы и миллионы. Вот что особенного в крысах: они все время трахаются и рожают миллиарды крысят.
- Стой! - сказал Луис, вскинув руку так, словно хотел защититься от ее слов.
Гнев внезапно вышел из него, словно из проткнутого воздушного шарика, и он тихо заговорил:
- Хорошо. Да. Для Равуса и остальных фейри люди выглядят именно так: жалкие твари, которые размножаются как сумасшедшие и умирают так быстро, что не успеваешь даже разглядеть разницу между ними. Послушай: я уже бог знает сколько часов провел, отвечая на вопросы, после того как выпил какое-то питье, которое заставило меня говорить правду. И все из-за того, что вы с Лолли сюда вломились. Я устал и зол. - Он потер лицо ладонью. - Ты не первая беглянка, которую Лолли приводит домой, между прочим. Ты не понимаешь, с чем шутишь.
Вэл совершенно смутил изменившийся тон Луиса.
- О чем ты?
- Была еще одна девчонка, пару месяцев назад. Лолли решила привести ее под землю. Как раз в тот момент Лолли пришло в голову, что снадобьями можно колоться. Лолли и та девчонка, Нэнси, хотели уколоться наркотиком, но денег у них не было. И тогда Лолли стала искать, что еще можно вколоть, и они взяли немного этой штуки из бутылки, которую должен был доставить Дэйв. И вдруг они начали говорить, будто видят всякие вещи, которых тут нет, и, что еще хуже, Дэйв тоже стал видеть всякое дерьмо. Нэнси сбил поезд, а она ухмылялась до той секунды, пока он на нее не наехал.
Вэл отвела взгляд от мерцающей свечи и уставилась в темноту.
- Это похоже на несчастный случай.
- Конечно, это был несчастный случай! Но Лолли страшно понравилось это зелье, несмотря на все это. И она приучила Дэйва его принимать.
- А она знала, что это? - спросила Вэл. - Она знала про фейри? Про Равуса?
- Знала. Я рассказал про Равуса Дэйву, потому что Дэйв мой брат, хоть он и идиот. А он рассказал Лолли, потому что она его дразнит, а Дэйв готов на все, лишь бы произвести на нее впечатление. А Лолли рассказала Нэнси, потому что Лолли не умеет держать рот на замке.
Вэл вспомнила нервный смех Лолли.
- Ну и чего страшного, если она это станет рассказывать?
Луис вздохнул.
- Посмотри на это. - Он указал на белесый зрачок своего глаза. - Отвратительно, так? Однажды, когда мне было восемь, мать взяла меня с собой на рыбный рынок в Фултон. Она покупала перелинявших крабов, торговалась с продавцом. И она очень увлеклась, потому что обожала торговаться, а я вдруг увидел, как какой-то тип несет охапку кровавых тюленьих шкур. Он меня видит и широко ухмыляется. А зубы у него, как у акулы: маленькие, острые и редкие.
Вэл стиснула перила так, что у нее под ногтями раскрошилась краска.
- «Ты можешь меня видеть?» - спрашивает он. А я - глупый мальчишка и киваю. Мать стоит рядом со мной, но ничего не замечает. «Ты видишь меня обоими глазами?» - хочет он знать. Теперь мне становится страшно, и это единственное, что мешает сказать ему правду. Я указываю на свой правый глаз. Он бросает шкуры, и они отвратительно шмякаются, падая все разом.
Воск стек по свече прямо на большой палец Луиса, но он не вздрогнул и не перехватил свечу. Воск потек сильнее и равномерно закапал на ступеньки.
- Этот тип хватает меня за плечо и сует большой палец мне в глаз. И пока он это делает, его лицо даже не меняется. Мне ужасно больно, я кричу - и тут мать наконец поворачивается и видит меня. И знаешь, что они с тем продавцом рыбы решили? Что я как-то сам выцарапал себе глаз. Что я на что-то наткнулся. Что я сам себя ослепил.
У Вэл на руках волоски встали дыбом, а по спине побежали мурашки: так бывало всегда, когда ей становилось особенно не по себе. Она подумала про тюленьи шкуры и про труп русалки, который видела у реки, но решила, что от этих ужасов все равно никуда не денешься.
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Потому что со мной все не просто, - ответил Луис. - Один неверный шаг - и они решат, что второй глаз мне тоже не нужен. Дэйв с Лолли этого никак не хотят понять.
Его голос понизился до шепота, и он наклонился ближе.
- Они играются с этим снадобьем, крадут у Равуса, хотя считается, что я расплачиваюсь по долгам. А потом приводят тебя. - Он замолчал, но Вэл увидела у него в глазах панику. - И ты тут все разворошила. И Лолли с этим дерьмом становится не лучше, а хуже.
Тролль вышел на лестничную площадку и посмотрел вниз на Вэл. Его голос зазвучал низко и гулко, как барабан.
- Не могу понять, зачем ты вернулась. Тебе что-то нужно?
- Последняя доставка, - пробормотала она. - Это была… русалка? Она умерла.
Он застыл, молча уставившись на нее. Вэл судорожно сглотнула.
- Кажется, она умерла уже довольно давно.
Равус начал спускаться по лестнице. Полы его пальто развевались.
- Покажи мне.
Пока он приближался, его лицо изменилось: зеленый цвет кожи поблек, а черты лица сдвинулись. Теперь он стал похож на человека, на долговязого паренька чуть старше Луиса. Но у паренька оказались странные золотистые глаза и лохматые черные волосы.
- Ты не изменил свои… - заговорила Вэл.
- Так всегда с ореолом, - сказал Равус, перебивая ее. - Всегда остается намек на то, чем ты был. Ступни, развернутые в противоположную сторону, хвост, выемка в спине. Какое-то указание на твою истинную природу.
- Я уже ухожу, - заявил Луис. - Я шел к выходу.
- У нас с Луисом состоялся интересный разговор про тебя и про то, как проходила наша встреча, - сказал тролль.
Было очень странно слышать этот низкий звучный голос от молодого парнишки.
- Ага, - подтвердил Луис с иронией в голосе. - Он вел разговор. А я пресмыкался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
- А пошел ты! - сказала Вэл. - Ты про меня ничего не знаешь.
- Ну и что? Ты тоже ни черта не знаешь про меня. Считаешь, что я вел себя мерзко, а на самом деле я делал тебе одно только хорошее.
- Что ты против меня имеешь? Ты возненавидел меня с той минуты, как я пришла!
- Любая подружка Лолли обязательно разворошит все дерьмо. Ты так и сделала. Мне пришлось всю ночь терпеть допрос разъяренного тролля - и все из-за вас, двух сучек. И ты еще спрашиваешь, чем я недоволен?
У Вэл от гнева загорелось лицо, несмотря на то, что на лестнице было холодно.
- Вот что я думаю: единственное, что в тебе необычно, - это твое Зрение. Ты говоришь про фейри всякие мерзости, но в восторге потому, что только ты их видишь. Вот почему ты так гадко ревнуешь ко всем, кто поговорит с кем-то из них.
Луис уставился на Вэл, словно она дала ему пощечину.
Вэл ехидно ухмыльнулась и добавила, осознав свои слова только после того, как они сорвались с губ:
- И я знаю еще кое-что. Пусть крысы и могут прогрызать дорогу через медь или еще что, но единственная причина, по которой они выживают, это то, что их миллионы и миллионы. Вот что особенного в крысах: они все время трахаются и рожают миллиарды крысят.
- Стой! - сказал Луис, вскинув руку так, словно хотел защититься от ее слов.
Гнев внезапно вышел из него, словно из проткнутого воздушного шарика, и он тихо заговорил:
- Хорошо. Да. Для Равуса и остальных фейри люди выглядят именно так: жалкие твари, которые размножаются как сумасшедшие и умирают так быстро, что не успеваешь даже разглядеть разницу между ними. Послушай: я уже бог знает сколько часов провел, отвечая на вопросы, после того как выпил какое-то питье, которое заставило меня говорить правду. И все из-за того, что вы с Лолли сюда вломились. Я устал и зол. - Он потер лицо ладонью. - Ты не первая беглянка, которую Лолли приводит домой, между прочим. Ты не понимаешь, с чем шутишь.
Вэл совершенно смутил изменившийся тон Луиса.
- О чем ты?
- Была еще одна девчонка, пару месяцев назад. Лолли решила привести ее под землю. Как раз в тот момент Лолли пришло в голову, что снадобьями можно колоться. Лолли и та девчонка, Нэнси, хотели уколоться наркотиком, но денег у них не было. И тогда Лолли стала искать, что еще можно вколоть, и они взяли немного этой штуки из бутылки, которую должен был доставить Дэйв. И вдруг они начали говорить, будто видят всякие вещи, которых тут нет, и, что еще хуже, Дэйв тоже стал видеть всякое дерьмо. Нэнси сбил поезд, а она ухмылялась до той секунды, пока он на нее не наехал.
Вэл отвела взгляд от мерцающей свечи и уставилась в темноту.
- Это похоже на несчастный случай.
- Конечно, это был несчастный случай! Но Лолли страшно понравилось это зелье, несмотря на все это. И она приучила Дэйва его принимать.
- А она знала, что это? - спросила Вэл. - Она знала про фейри? Про Равуса?
- Знала. Я рассказал про Равуса Дэйву, потому что Дэйв мой брат, хоть он и идиот. А он рассказал Лолли, потому что она его дразнит, а Дэйв готов на все, лишь бы произвести на нее впечатление. А Лолли рассказала Нэнси, потому что Лолли не умеет держать рот на замке.
Вэл вспомнила нервный смех Лолли.
- Ну и чего страшного, если она это станет рассказывать?
Луис вздохнул.
- Посмотри на это. - Он указал на белесый зрачок своего глаза. - Отвратительно, так? Однажды, когда мне было восемь, мать взяла меня с собой на рыбный рынок в Фултон. Она покупала перелинявших крабов, торговалась с продавцом. И она очень увлеклась, потому что обожала торговаться, а я вдруг увидел, как какой-то тип несет охапку кровавых тюленьих шкур. Он меня видит и широко ухмыляется. А зубы у него, как у акулы: маленькие, острые и редкие.
Вэл стиснула перила так, что у нее под ногтями раскрошилась краска.
- «Ты можешь меня видеть?» - спрашивает он. А я - глупый мальчишка и киваю. Мать стоит рядом со мной, но ничего не замечает. «Ты видишь меня обоими глазами?» - хочет он знать. Теперь мне становится страшно, и это единственное, что мешает сказать ему правду. Я указываю на свой правый глаз. Он бросает шкуры, и они отвратительно шмякаются, падая все разом.
Воск стек по свече прямо на большой палец Луиса, но он не вздрогнул и не перехватил свечу. Воск потек сильнее и равномерно закапал на ступеньки.
- Этот тип хватает меня за плечо и сует большой палец мне в глаз. И пока он это делает, его лицо даже не меняется. Мне ужасно больно, я кричу - и тут мать наконец поворачивается и видит меня. И знаешь, что они с тем продавцом рыбы решили? Что я как-то сам выцарапал себе глаз. Что я на что-то наткнулся. Что я сам себя ослепил.
У Вэл на руках волоски встали дыбом, а по спине побежали мурашки: так бывало всегда, когда ей становилось особенно не по себе. Она подумала про тюленьи шкуры и про труп русалки, который видела у реки, но решила, что от этих ужасов все равно никуда не денешься.
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Потому что со мной все не просто, - ответил Луис. - Один неверный шаг - и они решат, что второй глаз мне тоже не нужен. Дэйв с Лолли этого никак не хотят понять.
Его голос понизился до шепота, и он наклонился ближе.
- Они играются с этим снадобьем, крадут у Равуса, хотя считается, что я расплачиваюсь по долгам. А потом приводят тебя. - Он замолчал, но Вэл увидела у него в глазах панику. - И ты тут все разворошила. И Лолли с этим дерьмом становится не лучше, а хуже.
Тролль вышел на лестничную площадку и посмотрел вниз на Вэл. Его голос зазвучал низко и гулко, как барабан.
- Не могу понять, зачем ты вернулась. Тебе что-то нужно?
- Последняя доставка, - пробормотала она. - Это была… русалка? Она умерла.
Он застыл, молча уставившись на нее. Вэл судорожно сглотнула.
- Кажется, она умерла уже довольно давно.
Равус начал спускаться по лестнице. Полы его пальто развевались.
- Покажи мне.
Пока он приближался, его лицо изменилось: зеленый цвет кожи поблек, а черты лица сдвинулись. Теперь он стал похож на человека, на долговязого паренька чуть старше Луиса. Но у паренька оказались странные золотистые глаза и лохматые черные волосы.
- Ты не изменил свои… - заговорила Вэл.
- Так всегда с ореолом, - сказал Равус, перебивая ее. - Всегда остается намек на то, чем ты был. Ступни, развернутые в противоположную сторону, хвост, выемка в спине. Какое-то указание на твою истинную природу.
- Я уже ухожу, - заявил Луис. - Я шел к выходу.
- У нас с Луисом состоялся интересный разговор про тебя и про то, как проходила наша встреча, - сказал тролль.
Было очень странно слышать этот низкий звучный голос от молодого парнишки.
- Ага, - подтвердил Луис с иронией в голосе. - Он вел разговор. А я пресмыкался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52