Вата пахла так вкусно, что Аня не заметила, как откусила от нее приличный кусок. На вкус продукт оказался сладко-кислым, от него свежело в голове, а глаза подергивались приятным туманом.
– Что ты делаешь!? – крикнула овца над самым Аниным ухом, возвращая ее из мира грез.
– Ой, – испуганно вскрикнула Аня, – а что я делаю?
– Ты же ее ешь!!!
– И что, ведь это же сладкая вата. И потом, она очень вкусная, особенно если забыть об ингредиентах.
Овца негодующе мотнула рогами – без шерсти она окончательно приобрела вид совершенно спятившей химеры:
– Нет, я не понимаю, – недовольно сказала она, – Тебе нужно платье или нет?
– Нужно, – твердо сказала Аня, решив до конца держать себя в руках, что после лекции о палочках Бзя было довольно затруднительно.
– Так давай сюда свою вату, неразумная девчонка!! – крикнула овца, надсаживаясь и буквально выдрала спицу из протянутой руки Ани, – неужели тебе не дорого твое время?!
И она подсела к массивному деревянном ткацкому станку, имеющемуся в углу. Копытом овца топнула по педали. Не успела Аня заметить, как ее с такими стараниями приготовленная сладкая вата оказалась насажена на один из штырей, на другой скомпоновалась овечья шерсть, а также в ход пошли заблаговременно захваченные полотенца с пляжа. Станок пронзительно заскрипел таким мерзким тоном, что Аня была вынуждена сморщиться и закрыть уши руками, и провести так довольно долгое время. В какой то момент ей показалось, что она задремала, а уже в следующий овца осторожно тронула ее за плечо.
– Готово, – буркнуло копытное, – получай свою обнову.
Аня подняла голову и затаила дыхание от восторга. Платье было готово, и какое платье!
Длинное, истинно королевское, в искрящихся блестках – о да, в таком не стыдно и во дворец пойти!
Странно, но не смотря на разноцветный материал пошедший в дело, платье было абсолютно черным.
– Все правильно, – сказала овца, – ведь ты же собираешься стать черной королевой! Вот твоя жемчужина – не забудь вставить ее в корону, когда придет время.
– Хорошо, – сказала Аня, – пусть будет так. Но я все равно не знаю как попасть на тот берег.
Овца вздохнула, потянулась, было, к своей книге, но тут же отняла копытце.
– Сэнсей Му учит нас пристально смотреть вглубь вещей, ведь зачастую скрытое оказывается главным. Через море вопросов нельзя переплыть, нельзя перелететь и перескочить, как корова через луны. Но его можно перейти по загрузочной дорожке.
– Загрузочная дорожка! – воскликнула Аня, – как же все просто!
– Ты очень ненаблюдательна, дитя, – печально сказала овца, – что-то подсказывает мне, что нам грозит очередная легкомысленная королева. Но тут уж ничего не поделаешь… работа есть работа. Слушай внимательно, Аня. Дорожка приведет тебя в Ментолуоловые топи – опасное место для тех, кто не смотрит под ноги. Но ты сможешь пройти, если будешь следовать тропе. А после топей войдешь в рощу боянышника с земляничными полянками, там то ты и найдешь желаемое.
Аня была так тронута, что отвесила доброй овце изящный вежливый поклон, отчего копытное заметно смягчилось и даже улыбнулось напоследок. С тем они и распрощались.
И вот Аня стояла на берегу, одетая в черное, сверкающее платье, море вопросов лизало ее туфли, а над горизонтом величаво вставала полоса загрузки. Медленно росли проценты, пока не достигли ста и исполинская красная радуга не коснулась серого песка пляжа.
Тогда Аня легко ступила на нее и побежала вперед, туда, где ее ждала цель путешествия: украшенная жемчугом корона черной королевы.
С этого момента путь ее пошел по накатанной колее. Мрачные Ментолуоловые топи, где в дурнопахнущей жиже плавали оторванные конечности неудачливых ходоков она миновала без проблем, благодаря дельному совету стаи перелетных прачек, и даже не замочила ноги. В алой, налитой боянышниковой роще она срывала с ветвей сочные, брызжущие сладостью ягоды, которые кислили во рту и взрывались хорошим настроением в голове. Тут она чуть не потеряла направление, но вовремя попавшаяся поляна с земляникой указал ей путь.
Роща кончилась внезапно, и Аня замерла на пороге большого, абсолютно гладкого поля, которое уходило за горизонт. Здесь господствовал красный цвет – тысячи и тысячи кустов земляники качали ярко красными головками в такт легкому бризу. От красного слезились глаза и казалось, что поле до горизонта залито кровью. Чуть в отдалении возвышалось одноэтажное, деревянное строение радикально черного цвета, украшенное сверху одинокой витой башенкой.
Аня прошла сквозь одуряюще пахнущие заросли (от аромата слезились глаза и начинало казаться, что смотришь на мир сквозь розовые очки) и остановилась перед дверью цвета туманности Угольный Мешок. На двери золотыми буквами было написано:
– «Земляничные поляны навсегда», – прочитала Аня и, пожав плечами, открыла дверь.
Внутри оказалась одна совершенно пустая комната, единственным предметом обстановки которой был простой деревянный табурет. В комнате пахло сыростью и застарелыми миазмами. Как только свет из проема пал на середину комнаты, в самом темном углу что-то тяжело заворочалось и со стоном подползло к табурету. Только при пристальном наблюдении в этом измученном существе можно было опознать Домашнего Мыша. Шерсть его почти повылазила, лапы скрючились, а ребра жутко выпирали под кожей. Подслеповато мигая на свету, это замученное создание взгромоздилось на табурет и, едва держась на подгибающихся лапах, мучительно закашлялось. Когда приступ прошел, Домашний Мышь с хрипом вздохнул и дрожащим голосом начал декламировать:
Дер Жаббервох.

Эс бриллиг вар. Ди шлихте товен,
Вертен унд вимельтен ин вабен.
Унд алле мюмьсиге бургговен,
Ди момен рат аусграбен…
– Уважаемый мышь! – громко сказала Аня, – я очень уважаю ваш талант к стихосложению, но стихи, это немножечко не то, что я хотела бы от вас услышать.
– КТО ЭТО!!! – вскрикнул Домашний Мышь страшным осипшим голосом и грянулся с табурета без чувств.
Аня всполошилась, и поспешила вытащить пленника на воздух. Понадобилось полчала и три алых земляники, чтобы Мышь пришел в себя.
– Спасибо, что спасла меня, – доверительно сообщил он ей, – если бы не ты, то зачитали бы меня насмерть, это точно.
– А что с вами было? – с любопытством спросила Аня, – Мышеломка?
– Ну, не все так страшно, – Домашний Мышь с удовольствием вдыхал полной грудью, – всего лишь Жаббервох. Поймал меня, когда я нес грибки для королевской кухни…ОЙ! – он внезапно подпрыгнул на месте, – он ведь вернется… дай-ка, я на тебя обопрусь и мы покинем этот оплот сладости.
– Ты знаешь дорогу?
– Только во дворец, – просипел мышь, тяжело опираясь на ее руку, – но ведь тебе туда и нужно. Скоро коронация, а ты и так потеряла много времени, ища меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164