- Она пошла навстречу ему. - Надеюсь, что мы выпьем позже. Вы же
останетесь со мной на Рождество? - Она потянула его за руку: - Пойдемте в
мою спальню.
Позднее, в постели женщина прошептала:
- Все мои синяки уже исчезли, так что не нужно обращаться со мной,
как с фарфоровой чашкой, которая может разбиться.
Стивенс с досадой произнес:
- Почему бы тебе не оставаться женщиной, вместо того, чтобы отдавать
мне приказы? Ты отлично чувствуешь, что я стараюсь, чтобы тебе было
хорошо.
- Да, ты специалист, - признала она после короткой паузы. - У тебя,
наверняка, большой опыт.
- Не такой большой, как мне бы хотелось, - сказал он. - Я так рад,
что мы встретились сегодня.
- Надеюсь, что я и дальше не разочарую тебя. - Это было сказано таким
серьезным тоном, что Стивенс подумал: "Она позволяет мне ласкать ее только
потому, что не хочет оставаться одна". Сам же он не был уверен, что помог
бы ей сегодня, если бы не воспоминание об их первой ночи и не надежда на
повторение сладостной любви.
- Не одевайся. Надень только халат.
Сама она скользнула в легкий голубой пеньюар, который отнюдь не
скрывал ее формы. Вернувшись к бару, Мистра налила в два бокала темную
коричневую жидкость и спросила:
- Ты хочешь сказать, что в Альмиранте я единственная женщина, которая
была удостоена твоей любви?
Это была не вполне правда, но в то мгновение Стивенсу казалось, что
так оно и есть. У него был роман с одной женщиной, которая ушла от мужа и
детей, узнав, что у ее супруга есть любовница. Она стала возлюбленной
Стивенса вскоре после того, как он приехал в Альмирант. Женщина очень
заботилась о том, чтобы скрыть их отношения, и при встречах постоянно
рассказывала о своей семье. За две недели до Рождества она сказала
Стивенсу, что муж просит ее вернуться и что она больше не может жить без
своих детей. У Стивенса было ощущение, что за все то время, пока они жили
вместе, она ни разу серьезно не подумала о нем.
Мистра подала Стивенсу один из бокалов.
- Выпей это, - предложила она. - Ты ничего подобного никогда не
пробовал.
Стивенс присел на табурет и внимательно рассмотрел бокал. Напиток был
похож на плохо обесцвеченную воду.
- Что это?
- Попробуй.
Когда Стивенс сделал первый глоток, у него возникло ощущение, что во
рту зажгли спичку. Потом огонь обжег горло и переместился в пищевод. Ему
пришлось поставить бокал, глотая ртом воздух. Из глаз полились слезы.
Стивенс сидел неподвижно, испытывая чувство стыда. Напиток чуть не
лишил его сознания, в то время как на Мистру он, казалось, не произвел ни
малейшего впечатления!
- Не сдавайся, - сказала она ободряюще. - У него же вкус классической
музыки. Хорошо снимает напряжение. - Она улыбнулась. - Лучше, чем любой
другой напиток.
Стивенс сделал еще одни глоток и снова почувствовал жжение. Но на
этот раз он никак не выдал себя и, глянув Мистре в глаза, заметил:
- Я не сдался. Так все-таки что это?
- Октли. Древний напиток майя. Конечно, версия рецепта моя
собственная.
Слово "майя" напомнило Стивенсу о книгах, которые он так и не
рассмотрел. Он сделал еще один глоток, снова едва не поперхнулся, а потом
медленно спросил:
- Что это все за история? Кто эти люди, которые били тебя?
- А!.. - она пожала плечами. - Члены клуба.
- Какого клуба?
- Самого невероятного клуба на свете, - ответила она и тихо
засмеялась.
- Кто же может вступить в него? - настаивал Стивенс, хотя у него было
ощущение, что девушка смеется над ним.
- Для этого нужно быть бессмертным. - Мистра снова засмеялась. Ее
глаза вспыхнули зелеными огнями, лицо заискрилось весельем.
Стивенс понял, что он не получит удовлетворительного ответа, если сам
не станет более искренним с ней.
- Послушай, о чем все эти твои книги? В чем тайна Грэнд Хауз?
Мистра долго смотрела на него, не мигая. Глаза ее стали особенно
лучистыми. Наконец она произнесла:
- Так ты был в библиотеке. И много ты прочитал?
- Ничего. Послушай меня.
И Стивенс рассказал ей о книгах, которые обнаружил в квартире
Тезлакодонала. Мистра понимающе кивнула, и на ее лице появилось
озабоченное выражение.
- Эти страницы, - сказала она, - в моих экземплярах отсутствуют тоже.
- А вымаранные слова есть?
Она кивнула. Минуту они молча пили, и у Стивенса появилось ощущение,
что девушка собирается сказать ему что-то еще.
- Мне случайно известны вымаранные имена, - решилась наконец она. -
Это имена, которые приняли люди из нашего маленького... - она улыбнулась,
лукаво посмотрела на него и закончила: - ...клуба.
Стивенс кивнул. Внезапно он почувствовал, что голова его отяжелела.
- Вот как, - пробормотал он, увидев, что Мистра вновь наполняет
бокалы.
Сделав первый глоток, он снова пришел в себя и воскликнул:
- Что, черт возьми, происходит с Калифорнией? Куда ни глянь, везде
эти идиотские культы... так называемых ранних мексиканских цивилизаций.
Мексиканцы словно утратили свою душу и теперь судорожно пытаются найти ее.
Глаза Мистры зажглись, как два ярких бриллианта, но очертания ее лица
стали расплываться, как будто у Стивенса внезапно испортилось зрение. Он
мрачно продолжил:
- Из всех кровожадных народов древние мексиканцы - самые кровожадные.
Ежегодно они приносили в жертву своим отвратительным богам и богиням более
пятидесяти тысяч человеческих жизней. Дьяволы проклятые! Больные
ненавидящие умы! Позор земли.
Стивенс вдруг обратил внимание на то, что его бокал как-то незаметно
опустел. Он, шатаясь, встал на ноги и сказал:
- Ладно, давай не будем говорить об этом. Поговорим о тебе. И больше
не наливай мне, пожалуйста. Еще один глоток - и я свалюсь с ног.
Стивенс подошел к Мистре и обнял ее. Она не сопротивлялась его
поцелуям и, спустя мгновение, начала отвечать на них, они долго стояли,
обнявшись, и целовались. Потом он отпустил ее и отступил на шаг.
- Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал.
Стивенс увидел, что она смотрит на него пристальным взглядом, словно
ждет он него чего-то. Внезапно Стивенс покачнулся, и комната поплыла у
него перед глазами. Он оперся рукой на бар и в замешательстве произнес:
- Я пьян.
Он вдруг оказался в центре комнаты, покачиваясь, уставившись на
девушку сквозь странную дымку, застилавшую ему глаза.
- Я подмешала кое-что в напиток, - призналась Мистра.
Стивенс неуклюже сделал шаг к ней навстречу, и ему показалось, что
пол сильно качнулся под ним. Шок от падения на мгновение отрезвил его:
- Но почему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43