Хотя определения рас в разных рабо-
тах значительно отличались друг от друга, в большин-
стве предложенных в XIX в. классификации, как и в
классификации Спенсера, европейское общество нахо-
дилось на высшей ступени эволюционной лестницы (см.
Harris, 1968, chap. 5). Тайлор считал удобным делить
человечество по языковым группам (семитская, арий-
ская и т. п.). Хотя он полагал, что стадии развития куль-
туры можно сравнивать, не учитывая <наследственны к
различий между расами>, он не отказался от классифи-
кации рас по грубой шкале развития цивилизации. При
этом он заявлял, что <белый завоеватель или колониза-
тор... в лучшем случае едва ли может претендовать на
создание быта более чистого и благородного, чем тот
который им вытесняется> (1939, с. 16-17), по тем не ме-
нее делал вывод, что <общий смысл фактов оправдывает
взгляд, что вообще цивилизованный человек не только
умнее и способнее дикаря, но и лучше и счастливее его
.
Антрополог Мэрвин Хэррис удачно определил исто-
рическое значение доктрин о расовом детерминизме в
общественных науках. Отмечая, что распространенные
системы предубеждений, вероятно, столь же стары, как
и человечество, он указывает, что возникающие обще-
ственные науки подняли их на новый уровень: <До XIX в.
народы никогда не платили своим ученым мужам за
доказательство того, что превосходство одного народа
над другим с необходимостью вытекает из биологиче-
ских законов, управляющих вселенной> (Harris, 1968,
р. 81).
На рубеже нынешнего столетия общин дух науч-
ной теории начал меняться, и расово-эволюционная тео-
рия познавательных процессов приобрела дурную славу.
Биологическая гипотеза о наследовании приобретенных
признаков, на которую опирался Спенсер при построении
всей своей теории умственной эволюции, оказалась на-
учно несостоятельной даже в отношении передачи физи-
ческих черт, не говоря уже о сложных формах интел-
лектуальной деятельности. Сейчас никто не стал бы
всерьез утверждать, что <особенности ума>, обусловлен-
ные опытом, приобретают органический и наследствен-
ный характер.
Более того, общественными науками накоплен огром-
ный материал, свидетельствующий о том, что сложные
изменения в поведении, которые Спенсер считал биоло-
гически наследуемыми, приобретаются в результате опы-
та и передаются через культуру. Китайский ребенок,
выросший во Франции, начинает говорить по-француз-
ски, а сын вождя племени, якобы генетически не спо-
собный к абстрактному мышлению, посещает английскую
школу и становится преподавателем в Оксфорде.
Что касается социальной эволюции, то быстрые из-
менения в соотношении сил между странами и между
отдельными социальными группами внутри стран, про-
исходившие в нашем веке, ставят под сомнение возмож-
ность объяснить социальные перемены медленными про-
цессами естественного отбора. В общественных науках
ныне общепризнано, что законы, по которым происходят
социальные изменения, отличаются от законов развития
биологических видов.
Отождествление расы и культуры было подвергнуто
критике более пятидесяти лет назад в книге Франца
Боаса <Ум первобытного человека>. Обстоятельно рас-
смотрев общества, исторически предшествовавшие со-
временным обществам, Боас пришел к выводу, что пет
никаких оснований для отождествления расы и культу-
ры. К этому выводу присоединилось подавляющее боль-
шинство исследователей. Семьи языков не соответствуют
расам, определяемым на основе каких-то простых набо-
ров физических признаков. Люди, относящиеся к одной
и той же расе, могут принадлежать к различной куль-
туре (например, индейцы Перу и индейцы Северной Ка-
нады). Более того, в истории существует множество при-
меров того, что коренные изменения языка и культуры
не сопровождаются никакими изменениями <крови>.
Боас ссылался главным образом на средневековую Ев-
ропу и современную ему Японию. Далее, Боас показал
непостоянный и ненаучный характер понятия <раса>, рас-
смотрев различные попытки классификации рас, в кото-
рых применялась главным образом невероятная смесь
самых разных критериев, например смесь географии с
анатомией или языка с цветом волос (Боас, 1926).
Современные социологи и биологи подвергли еще
более решительной критике положение о том, что разли-
чия между культурами обусловлены наследственными
расовыми различиями. Хотя генетические факторы игра-
ли, вероятно, роль в длившейся около 2 миллионов лет
эволюции человека от гоминида до homo sapiens, быст-
рое культурное развитие последнего в течение примерно
50000-летнего существования, по общему мнению совре-
менных исследователей, почти не связано с генетически-
ми изменениями (см.: Harris, 1968). Множество данных
говорит о том, что коренные изменения в культуре могут
происходить и действительно происходят на протяжении
жизни одного поколения-при отсутствии генетических
изменений,-и поэтому понятие генетическая передача
не может служить объяснением развития культуры.
Далее, оказалось невозможным дать научное
определение подгрупп внутри человеческих рас, и
соответственно познавательные процессы и другие
поведенческие характеристики нельзя сравнивать по
расам. Живучесть понятия <раса> как описательного и
объяснительного понятия, несмотря па отсутствие согла-
сия в вопросе об определяющих признаках рас, говорит
о том, что оно имеет скорее социологические, чем био-
логические основания. Подтверждая правильность поло-
жений, выдвинутых Боасом, Херековии недавно писал,
что достижения антропологии и события в мире в по-
следние десятилетия заставляют думать, что в объясне-
нии явлений культуры <само понятие расы представляет
собой научный тупик> .
Социологическое объяснение
Представление о коренном отличии мыслительных
процессов народов с низким уровнем технического раз-
вития от мышления европейцев имело, помимо теории
эволюции, еще и другие источники. Речь идет о француз-
ской социологии конца прошлого и начала нынешнего
века, о работах Копта, Дюркгейма и других авторов,
подчеркивавших решающее значение социальной общно-
сти в определении свойств и поведения индивида. Друг
Дюркгейма Люсьен Леви-Брюль взялся за исследование
умственной деятельности с этой позиции. В 1910 г. выш-
ла его первая монография о первобытном мышлении, за
которой последовал целый ряд других; как и Спенсер,
он основывался исключительно па печатных сообщени-
ях миссионеров, путешественников и первых антрополо-
гов-наблюдателей.
Леви-Брюль утверждал, что для того чтобы исследо-
вать мышление индивида, следует анализировать куль-
туру, к которой он принадлежит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
тах значительно отличались друг от друга, в большин-
стве предложенных в XIX в. классификации, как и в
классификации Спенсера, европейское общество нахо-
дилось на высшей ступени эволюционной лестницы (см.
Harris, 1968, chap. 5). Тайлор считал удобным делить
человечество по языковым группам (семитская, арий-
ская и т. п.). Хотя он полагал, что стадии развития куль-
туры можно сравнивать, не учитывая <наследственны к
различий между расами>, он не отказался от классифи-
кации рас по грубой шкале развития цивилизации. При
этом он заявлял, что <белый завоеватель или колониза-
тор... в лучшем случае едва ли может претендовать на
создание быта более чистого и благородного, чем тот
который им вытесняется> (1939, с. 16-17), по тем не ме-
нее делал вывод, что <общий смысл фактов оправдывает
взгляд, что вообще цивилизованный человек не только
умнее и способнее дикаря, но и лучше и счастливее его
.
Антрополог Мэрвин Хэррис удачно определил исто-
рическое значение доктрин о расовом детерминизме в
общественных науках. Отмечая, что распространенные
системы предубеждений, вероятно, столь же стары, как
и человечество, он указывает, что возникающие обще-
ственные науки подняли их на новый уровень: <До XIX в.
народы никогда не платили своим ученым мужам за
доказательство того, что превосходство одного народа
над другим с необходимостью вытекает из биологиче-
ских законов, управляющих вселенной> (Harris, 1968,
р. 81).
На рубеже нынешнего столетия общин дух науч-
ной теории начал меняться, и расово-эволюционная тео-
рия познавательных процессов приобрела дурную славу.
Биологическая гипотеза о наследовании приобретенных
признаков, на которую опирался Спенсер при построении
всей своей теории умственной эволюции, оказалась на-
учно несостоятельной даже в отношении передачи физи-
ческих черт, не говоря уже о сложных формах интел-
лектуальной деятельности. Сейчас никто не стал бы
всерьез утверждать, что <особенности ума>, обусловлен-
ные опытом, приобретают органический и наследствен-
ный характер.
Более того, общественными науками накоплен огром-
ный материал, свидетельствующий о том, что сложные
изменения в поведении, которые Спенсер считал биоло-
гически наследуемыми, приобретаются в результате опы-
та и передаются через культуру. Китайский ребенок,
выросший во Франции, начинает говорить по-француз-
ски, а сын вождя племени, якобы генетически не спо-
собный к абстрактному мышлению, посещает английскую
школу и становится преподавателем в Оксфорде.
Что касается социальной эволюции, то быстрые из-
менения в соотношении сил между странами и между
отдельными социальными группами внутри стран, про-
исходившие в нашем веке, ставят под сомнение возмож-
ность объяснить социальные перемены медленными про-
цессами естественного отбора. В общественных науках
ныне общепризнано, что законы, по которым происходят
социальные изменения, отличаются от законов развития
биологических видов.
Отождествление расы и культуры было подвергнуто
критике более пятидесяти лет назад в книге Франца
Боаса <Ум первобытного человека>. Обстоятельно рас-
смотрев общества, исторически предшествовавшие со-
временным обществам, Боас пришел к выводу, что пет
никаких оснований для отождествления расы и культу-
ры. К этому выводу присоединилось подавляющее боль-
шинство исследователей. Семьи языков не соответствуют
расам, определяемым на основе каких-то простых набо-
ров физических признаков. Люди, относящиеся к одной
и той же расе, могут принадлежать к различной куль-
туре (например, индейцы Перу и индейцы Северной Ка-
нады). Более того, в истории существует множество при-
меров того, что коренные изменения языка и культуры
не сопровождаются никакими изменениями <крови>.
Боас ссылался главным образом на средневековую Ев-
ропу и современную ему Японию. Далее, Боас показал
непостоянный и ненаучный характер понятия <раса>, рас-
смотрев различные попытки классификации рас, в кото-
рых применялась главным образом невероятная смесь
самых разных критериев, например смесь географии с
анатомией или языка с цветом волос (Боас, 1926).
Современные социологи и биологи подвергли еще
более решительной критике положение о том, что разли-
чия между культурами обусловлены наследственными
расовыми различиями. Хотя генетические факторы игра-
ли, вероятно, роль в длившейся около 2 миллионов лет
эволюции человека от гоминида до homo sapiens, быст-
рое культурное развитие последнего в течение примерно
50000-летнего существования, по общему мнению совре-
менных исследователей, почти не связано с генетически-
ми изменениями (см.: Harris, 1968). Множество данных
говорит о том, что коренные изменения в культуре могут
происходить и действительно происходят на протяжении
жизни одного поколения-при отсутствии генетических
изменений,-и поэтому понятие генетическая передача
не может служить объяснением развития культуры.
Далее, оказалось невозможным дать научное
определение подгрупп внутри человеческих рас, и
соответственно познавательные процессы и другие
поведенческие характеристики нельзя сравнивать по
расам. Живучесть понятия <раса> как описательного и
объяснительного понятия, несмотря па отсутствие согла-
сия в вопросе об определяющих признаках рас, говорит
о том, что оно имеет скорее социологические, чем био-
логические основания. Подтверждая правильность поло-
жений, выдвинутых Боасом, Херековии недавно писал,
что достижения антропологии и события в мире в по-
следние десятилетия заставляют думать, что в объясне-
нии явлений культуры <само понятие расы представляет
собой научный тупик> .
Социологическое объяснение
Представление о коренном отличии мыслительных
процессов народов с низким уровнем технического раз-
вития от мышления европейцев имело, помимо теории
эволюции, еще и другие источники. Речь идет о француз-
ской социологии конца прошлого и начала нынешнего
века, о работах Копта, Дюркгейма и других авторов,
подчеркивавших решающее значение социальной общно-
сти в определении свойств и поведения индивида. Друг
Дюркгейма Люсьен Леви-Брюль взялся за исследование
умственной деятельности с этой позиции. В 1910 г. выш-
ла его первая монография о первобытном мышлении, за
которой последовал целый ряд других; как и Спенсер,
он основывался исключительно па печатных сообщени-
ях миссионеров, путешественников и первых антрополо-
гов-наблюдателей.
Леви-Брюль утверждал, что для того чтобы исследо-
вать мышление индивида, следует анализировать куль-
туру, к которой он принадлежит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74