И не губернатор вы вовсе. У вас ничего нет. Совсем ничего. Ни господина, ни госпожи. И страны тоже нет…
– Ее величество сказала, что мы должны советоваться друг с другом, – сдержанно ответил Чиерма.
Паймер противно засмеялся:
– Да это она так шутит!
Чиерма скрипнул зубами.
Герцог неожиданно посерьезнел.
– Да-да, – сказал он. – В последнее время наша императрица делает много странных вещей… Трудно угадать, что она выкинет дальше. Иногда ее даже просто трудно понять.
Герцог допил вино и поднял кружку, показывая, что хочет еще.
– Давайте лучше обсудим проблемы сбора винограда в Оффре. А потом расскажем ее величеству, насколько способствует доброе вино подобным беседам…
Чиерма покосился на него с недоверием. Он окинул взглядом палатку словно в поисках путей отступления. Затем тяжело вздохнул, пожал плечами, опустошил свою кружку и попросил налить еще.
– Почему бы и нет, ваша светлость. Ваше здоровье.
После часовой попойки, включавшей в себя беседы на вольные темы и просто перебранки, Паймер прогнал слуг и стал разливать вино сам. Еще через час разговор плавно перешел на проблемы губернаторства в Геймвальде, географию и погоду в Ривальде, местную музыку… затем внимание начало рассеиваться. Собеседникам стало необычайно трудно усидеть в креслах: они перебрались на ковер, на котором вольготно развалились, и в скором времени уснули.
Глава 18
Велан Лаймок знал, что Намойя Кевлерен внимательно следит за ним с башни своими новыми глазами, поэтому старался сидеть в седле как можно более прямо и подавлял жгучее желание расстегнуть верхнюю пуговицу мундира.
Он пытался сдерживать себя, когда снова и снова, в сотый и тысячный раз повторял сборищу тупых идиотов, толпившихся перед ним, приказы и команды, пытаясь внушить этой деревенщине элементарные навыки армейской дисциплины. Впрочем, нет, перед ним не идиоты, подумал Лаймок. Идиоты – это еще цветочки.
Конечно, деревенщина довольно ловко размахивала дубинами и мечами. Вот только строй она держать никак не желала. Говоришь им «налево» – поворачиваются назад. Говоришь «кругом» – несутся вперед. Никакого строя, никаких способностей к тому, чтобы слушать командира…
Велан давно вспотел. Нет, не получится из них армии. Это не ривальдийцы и не хамилайцы – те давно приучились сражаться как единое целое, они и в воинской учебе, и на поле боя были единым существом, подчиняющимся воле одного человека.
– Смотреть строго направо! – заорал он, надсаживаясь. – Сбиваетесь в кучу!..
Бойцы крайней правой шеренги поспешили вернуться на исходную позицию.
– Держать огнестрелы выше! Ты, парень! Ты, в оранжевой рубахе!.. Обеими руками держи! Это не цветочек для твоей девицы!..
Послышался грубый смех, а парень в оранжевой рубахе густо покраснел. Квенион обещала, что в скором времени раздобудет для всех бойцов надлежащую форму, которая поможет воспитать в будущих солдатах чувство гордости и единства. Бело-голубая форма ривальдийской армии выглядит гораздо лучше, чем нынешняя пестрая радуга, от которой у молодого офицера рябило в глазах. Деревенщина, топтавшаяся на импровизированном плацу, была разодета в одежды всех цветов, включая совершенно невыносимые для нормального человеческого глаза.
Велан тяжело вздохнул. Кроме того, Квенион пообещала раздобыть настоящие огнестрелы. Сейчас рекруты держали в руках толстые ветки, метлы и палки, по размерам и весу отдаленно напоминавшие реальное оружие.
Обещания. Пока только одни пустые обещания, подумал Лаймок. Больше ничего.
– Налево, вы!.. – заорал он.
Чудеса! Толпа разгильдяев на несколько секунд превратилась в единое целое, в строй хорошо обученных солдат. Левая шеренга, развернувшись, шагала на месте, в то время как остальные шеренги выполнили то, что от них требовалось, четко перестроившись. Велан надеялся, что его высочество видел это.
Его величество, поправил себя тысяцкий.
* * *
– Это было здорово, – весело сказал Намойя, рукавом отирая пот с лица.
– Подумаешь. Они всего лишь повернулись налево, – хмыкнула Квенион.
– Сотня солдат повернулась налево одновременно, при этом сохраняя строй, – холодно произнес Намойя.
– Да, конечно, – поспешно сказала девушка.
– Не смей говорить о вещах, о которых не имеешь и малейшего представления!
– Да, ваше величество…
Принц отвернулся от окна и пристально посмотрел на свою Избранную. На мгновение их взгляды встретились. Квенион опустила глаза, признавая свою неправоту.
– Как вы сегодня себя чувствуете? – робко спросила она.
– Ты пытаешься напомнить мне о том, что сделала, – раздраженно сказал Намойя.
Девушка поникла.
– Нет, ваше величество. Я забочусь о вашем здоровье. Я беспокоюсь за вас…
– Это твоя обязанность.
– Да, разумеется…
– Мне лучше, – сухо сказал Намойя. – С каждым днем я вижу дальше, и предметы становятся все более отчетливыми. Проснувшись утром, я увидел, что небо голубое.
– Какая чудесная новость! – взволнованно воскликнула Избранная.
– Но это единственный цвет, который я различаю…
– Только пока, ваше величество! Скоро вы сможете различать зеленый и красный…
Намойя поднял руку, и она замолчала.
– Еще раз говорю тебе: не смей рассуждать о вещах, о которых не имеешь ни малейшего представления!
– Я надеюсь на это, – почти умоляюще сказала Квенион.
Неужели он не видит, что она старается ради его блага?..
– Не надейся ни на что.
Девушка снова опустила глаза.
– Ни на что, ваше величество?..
– Знаешь ли ты, моя Избранная, что отличает меня и мою семью от всего остального человечества?
Квенион расслышала гневные нотки в голосе принца. Она задрожала.
– Всего не перечесть, ваше величество…
– Одна вещь, – прошипел Намойя. Девушка невольно отшатнулась. – Только одна вещь. Наша способность использовать Сефид! Все остальное – наша мощь, власть, наше право управлять другими – основывается именно на этом. Если бы не Сефид – Кевлеренов не существовало бы, а в таком случае ни Акскевлеренов, ни Избранных, ни Хамилайской империи, ни королевства Ривальд не было бы и в помине!..
– Я знаю, ваше величество…
– Однако ты нарушила все правила, все то, чему тебя учили! Ты решила, что можешь манипулировать Сефидом, чтобы получить желаемое!
– Нет, ваше величество, – пролепетала девушка. – Никогда! Я помогла вам использовать его! Я лишь хотела помочь!..
– Ты использовала меня, Квенион. Использовала так, как солдат использует огнестрел. Ты опоила меня, а затем использовала!
– Только для того, чтобы вернуть вам прежнюю жизнь! Исцелить вас!..
– Тогда знай, Квенион Акскевлерен, что из-за сделанного тобой, из-за твоего неповиновения я никогда не стану прежним. Так или иначе, но ты Обладала Сефидом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Ее величество сказала, что мы должны советоваться друг с другом, – сдержанно ответил Чиерма.
Паймер противно засмеялся:
– Да это она так шутит!
Чиерма скрипнул зубами.
Герцог неожиданно посерьезнел.
– Да-да, – сказал он. – В последнее время наша императрица делает много странных вещей… Трудно угадать, что она выкинет дальше. Иногда ее даже просто трудно понять.
Герцог допил вино и поднял кружку, показывая, что хочет еще.
– Давайте лучше обсудим проблемы сбора винограда в Оффре. А потом расскажем ее величеству, насколько способствует доброе вино подобным беседам…
Чиерма покосился на него с недоверием. Он окинул взглядом палатку словно в поисках путей отступления. Затем тяжело вздохнул, пожал плечами, опустошил свою кружку и попросил налить еще.
– Почему бы и нет, ваша светлость. Ваше здоровье.
После часовой попойки, включавшей в себя беседы на вольные темы и просто перебранки, Паймер прогнал слуг и стал разливать вино сам. Еще через час разговор плавно перешел на проблемы губернаторства в Геймвальде, географию и погоду в Ривальде, местную музыку… затем внимание начало рассеиваться. Собеседникам стало необычайно трудно усидеть в креслах: они перебрались на ковер, на котором вольготно развалились, и в скором времени уснули.
Глава 18
Велан Лаймок знал, что Намойя Кевлерен внимательно следит за ним с башни своими новыми глазами, поэтому старался сидеть в седле как можно более прямо и подавлял жгучее желание расстегнуть верхнюю пуговицу мундира.
Он пытался сдерживать себя, когда снова и снова, в сотый и тысячный раз повторял сборищу тупых идиотов, толпившихся перед ним, приказы и команды, пытаясь внушить этой деревенщине элементарные навыки армейской дисциплины. Впрочем, нет, перед ним не идиоты, подумал Лаймок. Идиоты – это еще цветочки.
Конечно, деревенщина довольно ловко размахивала дубинами и мечами. Вот только строй она держать никак не желала. Говоришь им «налево» – поворачиваются назад. Говоришь «кругом» – несутся вперед. Никакого строя, никаких способностей к тому, чтобы слушать командира…
Велан давно вспотел. Нет, не получится из них армии. Это не ривальдийцы и не хамилайцы – те давно приучились сражаться как единое целое, они и в воинской учебе, и на поле боя были единым существом, подчиняющимся воле одного человека.
– Смотреть строго направо! – заорал он, надсаживаясь. – Сбиваетесь в кучу!..
Бойцы крайней правой шеренги поспешили вернуться на исходную позицию.
– Держать огнестрелы выше! Ты, парень! Ты, в оранжевой рубахе!.. Обеими руками держи! Это не цветочек для твоей девицы!..
Послышался грубый смех, а парень в оранжевой рубахе густо покраснел. Квенион обещала, что в скором времени раздобудет для всех бойцов надлежащую форму, которая поможет воспитать в будущих солдатах чувство гордости и единства. Бело-голубая форма ривальдийской армии выглядит гораздо лучше, чем нынешняя пестрая радуга, от которой у молодого офицера рябило в глазах. Деревенщина, топтавшаяся на импровизированном плацу, была разодета в одежды всех цветов, включая совершенно невыносимые для нормального человеческого глаза.
Велан тяжело вздохнул. Кроме того, Квенион пообещала раздобыть настоящие огнестрелы. Сейчас рекруты держали в руках толстые ветки, метлы и палки, по размерам и весу отдаленно напоминавшие реальное оружие.
Обещания. Пока только одни пустые обещания, подумал Лаймок. Больше ничего.
– Налево, вы!.. – заорал он.
Чудеса! Толпа разгильдяев на несколько секунд превратилась в единое целое, в строй хорошо обученных солдат. Левая шеренга, развернувшись, шагала на месте, в то время как остальные шеренги выполнили то, что от них требовалось, четко перестроившись. Велан надеялся, что его высочество видел это.
Его величество, поправил себя тысяцкий.
* * *
– Это было здорово, – весело сказал Намойя, рукавом отирая пот с лица.
– Подумаешь. Они всего лишь повернулись налево, – хмыкнула Квенион.
– Сотня солдат повернулась налево одновременно, при этом сохраняя строй, – холодно произнес Намойя.
– Да, конечно, – поспешно сказала девушка.
– Не смей говорить о вещах, о которых не имеешь и малейшего представления!
– Да, ваше величество…
Принц отвернулся от окна и пристально посмотрел на свою Избранную. На мгновение их взгляды встретились. Квенион опустила глаза, признавая свою неправоту.
– Как вы сегодня себя чувствуете? – робко спросила она.
– Ты пытаешься напомнить мне о том, что сделала, – раздраженно сказал Намойя.
Девушка поникла.
– Нет, ваше величество. Я забочусь о вашем здоровье. Я беспокоюсь за вас…
– Это твоя обязанность.
– Да, разумеется…
– Мне лучше, – сухо сказал Намойя. – С каждым днем я вижу дальше, и предметы становятся все более отчетливыми. Проснувшись утром, я увидел, что небо голубое.
– Какая чудесная новость! – взволнованно воскликнула Избранная.
– Но это единственный цвет, который я различаю…
– Только пока, ваше величество! Скоро вы сможете различать зеленый и красный…
Намойя поднял руку, и она замолчала.
– Еще раз говорю тебе: не смей рассуждать о вещах, о которых не имеешь ни малейшего представления!
– Я надеюсь на это, – почти умоляюще сказала Квенион.
Неужели он не видит, что она старается ради его блага?..
– Не надейся ни на что.
Девушка снова опустила глаза.
– Ни на что, ваше величество?..
– Знаешь ли ты, моя Избранная, что отличает меня и мою семью от всего остального человечества?
Квенион расслышала гневные нотки в голосе принца. Она задрожала.
– Всего не перечесть, ваше величество…
– Одна вещь, – прошипел Намойя. Девушка невольно отшатнулась. – Только одна вещь. Наша способность использовать Сефид! Все остальное – наша мощь, власть, наше право управлять другими – основывается именно на этом. Если бы не Сефид – Кевлеренов не существовало бы, а в таком случае ни Акскевлеренов, ни Избранных, ни Хамилайской империи, ни королевства Ривальд не было бы и в помине!..
– Я знаю, ваше величество…
– Однако ты нарушила все правила, все то, чему тебя учили! Ты решила, что можешь манипулировать Сефидом, чтобы получить желаемое!
– Нет, ваше величество, – пролепетала девушка. – Никогда! Я помогла вам использовать его! Я лишь хотела помочь!..
– Ты использовала меня, Квенион. Использовала так, как солдат использует огнестрел. Ты опоила меня, а затем использовала!
– Только для того, чтобы вернуть вам прежнюю жизнь! Исцелить вас!..
– Тогда знай, Квенион Акскевлерен, что из-за сделанного тобой, из-за твоего неповиновения я никогда не стану прежним. Так или иначе, но ты Обладала Сефидом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100