Незнакомец решительно приближался. Втягивая носом воздух, он направлялся
прямо по ветру к ней. Затем он обошел вокруг нее так, чтобы и она могла
почуять его запах, и приветливо замахал хвостом. Такое поведение было
ясным выражением дружбы. Тито поднялась, помахала обрубком своего хвоста,
и знакомство состоялось.
Пришелец оказался очень крупным шакалом, почти вдвое больше Тито, а
темная полоса на его спине была так широка и черна, что пастухи прозвали
его Оседланным. С этого времени новые друзья стали жить большей частью
вместе. Это не значит, что они всегда были друг около друга. Нет, иногда в
течение целого дня их разделяло несколько миль. Но с приближением ночи
один из них всегда взбирался на какой-нибудь холм и запевал громко:
- Яп-яп-яп йоу-оу-ууу-ууу-ууу...
После этого они встречались в ближайшем убежище.
Оседланный был сильнее Тито, но она была образованнее и умнее и скоро
сделалась вожаком; не прошло и месяца, как сначала один шакал, а потом еще
два присоединились к ним и стали членами этого свободного союза.
Маленькая, с обрубленным хвостом самка шакала обладала редкими
знаниями, которых недоставало другим шакалам. Тито знала, как бороться с
хитростями людей. Скоро шакалам стало ясно, что ее способ охотиться был
наиболее успешным, потому что, когда они шли без нее, им большей частью не
везло.
У одного соседнего фермера было двадцать овец. Стадо стерегла громадная
свирепая собака. Однажды зимой два шакала попробовали напасть на это
стадо, но дело кончилось тем, что овчарка потрепала их.
Несколько дней спустя стадо в сумерки возвращалось домой. До сих пор
никто не знает в точности, как Тито устроила то, что случилось. Ясно
только, что она была зачинщиком и руководителем. Шакалы спрятались в
ивняке, а Оседланный, храбрый и быстрый, пошел прямо на овец и громко
залаял, вызывая врага на поединок. Овчарка прыгнула вперед со свирепым
рычаньем и, увидя врага, стала бросаться на него.
Оседланный то подпускал к себе собаку так близко, что она почти могла
схватить его, то снова отскакивал и таким образом завлек ее далеко в лес.
А в это время остальные шакалы, с Тито во главе, разогнали стадо по
двадцати направлениям и, преследуя овец поодиночке, растерзали несколько
штук и спрятали их в снегу.
В темноте собака и ее хозяин с трудом собрали уцелевших овец. На
следующее утро они убедились, что четыре овцы из стада были загнаны далеко
и убиты, а шакалы устроили себе ночью роскошный пир.
Пастух посыпал мертвые тела ядом и оставил их лежать. На следующую ночь
шакалы вернулись. Тито понюхала замерзшие тела, различила запах яда,
издала предостерегающее рычанье и забросала трупы грязью, чтобы никто из
ее товарищей не прикоснулся к ним. Впрочем, один, наиболее жадный, не
послушался Тито и набросился на падаль. Скоро вся стая удалилась, а он
остался на снегу мертвый.

5
Джек слышал со всех сторон, что шакалы становятся невыносимыми. Он
решил серьезно приняться за работу и постараться при помощи капканов и
ядов уничтожить хотя бы тех из них, которые жили у Верхнего ручья. Каждую
свободную минуту он отправлялся с собаками на розыски по берегу Малой
Миссури. Он провел в таких странствованиях целую зиму, и не без успеха:
убил двух волков и нескольких шакалов, принадлежавших к стае Тито.
Зима эта ознаменовалась целым рядом набегов, даже подвигов, со стороны
шакалов. След на снегу всегда указывал, что вожаком стаи был маленький
куцый шакал.
Одно из этих нашествий возбудило много толков.
Однажды под вечер песня шакалов раздалась совсем близко от фермы.
Собаки ответили обычным лаем. На вой шакалов бросился бультерьер, потому
что только он один не был на цепи. Но он не нашел никого и, рыча, вернулся
домой.
Через двадцать минут, уже совсем близко, снова раздался вой шакалов.
Терьер опять бросился в темноту. Спустя минуту его возбужденный лай
показал, что на этот раз он напал на след. Бешено лая, он летел вперед,
пока голос его не потерялся вдали.
Наутро люди прочитали на снегу историю ночи.
Первый раз шакалы запели свою песню для того, чтобы узнать, все ли
собаки спущены с цепи. И, узнав, что на воле была только одна, принялись
за работу. Пять шакалов притаились у той дорожки, которую они протоптали,
идя на ферму, а один выступил вперед и завыл. Пылкий терьер выскочил на
его голос, и шакал увлек его в засаду. Что мог сделать он один против
шести?
Шакалы разорвали терьера на части и съели.
Это случилось как раз на том месте, где он когда-то напал на Тито. И
когда на следующее утро люди разглядели следы, они убедились, что все было
сделано по определенному плану и что зачинщиком был и на этот раз
маленький короткохвостый шакал.
Фермеры были очень раздосадованы. Линкольн взбешен, а Джек сказал:
- Я уверен, что это наша Тито расправилась с терьером.

6
К весне дружба Тито и Оседланного еще более окрепла. Шакалы, конечно,
не дают друг другу имен, как люди, и Тито и Оседланный никак не называли
друг друга, но у них был особый звук вроде короткого лая, которым они
всегда подзывали друг друга.
Свободный союз шакалов распался теперь сам собой, так как весной вся
стая разбилась на пары, и, кроме того, теперь появилось столько дичи, что
незачем было охотиться стаей.
Обыкновенно шакалы не спят в норах. Они всю ночь напролет бродят с
места на место, а днем спят несколько часов на солнечной стороне холма. Но
с наступлением весны их образ жизни меняется.
Когда дни сделались теплее, Тито и Оседланный стали приготовлять
логовище для своей будущей семьи. На склоне маленького, залитого солнцем
холмика нашли они заброшенную барсучью нору, вычистили, расширили и
углубили ее. Набросав в нее кучу травы и листьев, они устроили из нее
уютное жилище. Оно помещалось в сухом, солнечном уголке между холмами.
Тито почти все время проводила близ своего нового дома. Оседланный
обыкновенно приносил ей пищу, но иногда и сама она отправлялась на охоту в
поселок сусликов. Это было то самое место, на которое Тито набрела в тот
день, когда добыла себе свободу и потеряла хвост. Если бы она была
способна предаваться воспоминаниям, она бы, конечно, смеялась теперь над
собой - так глупа была она тогда. Насколько хитрее и опытнее стала она за
это время!
Один из сусликов вырыл себе норку в стороне от других. Норка у него
была образцовая.
Как-то раз Тито увидела, что этот суслик щиплет траву шагах в десяти от
своей норы.
Поймать суслика, когда он один, конечно, гораздо легче, чем тогда,
когда он находится в своем поселке, потому что у него ведь только одна
пара глаз, чтобы наблюдать за всем окружающим, а в поселке глаз много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112