— Сегодняшний день для меня был полон чужого счастья и романтики.
— Да, обедали в «Бастионе». Представляешь, он и пальцем ко мне не притронулся, даже никаких намеков на секс. Мы просто сидели и разговаривали. А я прощупывала почву.
— И что нащупала?
— У него завод в Воронеже, строит завод в Белгороде. И еще имеет какой-то холдинг в Питере. Ну, точно олигарх.
— Слушай, а может, твой олигарх — импотент? Как показывает практика, такие мены сразу предлагают: «Поехали ко мне, у меня для тебя сюрприз есть» и так далее.
— Нет, думаю не импотент. Просто он какой-то другой, не такой, как все — интеллигент-ный, обходительный, — Ирка отстаивала своего новоиспеченного олигарха.
Она вся сияла от предвкушения нового счастья. Сегодня Ирка выглядела как нельзя лучше — зачесала свои прямые и тонкие каштановые волосы и облачилась в маленькое, зеленое с разводами платье «Pucci». Глаза она подвела зелеными тенями. В таком виде подруга мне напомнила Алсу, с которой ее постоянно путали на улицах, в клубах и вообще в местах скопления народа. Влажными губками Ирка сжимала тонкую сигарету, а в глубине ее прозрачных глаз таилась буря страсти.
У нее зазвонил телефон.
— Yes, hi! Oh, bad, Ronald, bad... Honey,
I need money. Ronald, I want to buy a car. Yes, yes... Ronald, I love money and I love my car and of course. I love you! Do you want my dreams to come true? OK, I’m waiting...*
Я удивилась.
— Мы улетаем на Барбадос, — посвятила меня в свои планы Ирка. — Но перед этим я хочу купить машину.
— А как же твой олигарх?
— Олигарх в будущем, а Рональд в настоящем. Как говорит Лизка, все должно быть спланировано.
— Да, твоя Лизка просто гуру, — подразнила я, допивая третью чашку кофе.
В «Европе» был самый лучший кофе, на который слетался весь питерский бомонд. Тут я встретила Феликса, директора джаз-клуба.
С ним у нас был совместный проект вечеринки для беременных, где планировался показ коллекции одежды для беременных, а также памперсов, сосок и прочих атрибутов для маленьких детей. На фуршет подавали клубнику, молочные коктейли, натуральные соки и всевозможные фрукты. А сохранять душевное равновесие будущих мам были призваны лучшие джазисты города.
К нашему столику присоединилась Иркина школьная подруга и еще какая-то девица, которая, как и многие другие, дружила с Иркой в надежде на то, что ей что-нибудь перепадет. Ирка — как всегда — посвящала их в подробности своей личной жизни и ее финансовой составляющей. Они, как обычно, охали и вздыхали от ее рассказов, но в их понимающих глазах читался принцип «голодный сытого не разумеет».
Они знали об Ирке все, но жили в другом мире и с другими мыслями, одевались в других магазинах и вращались в иных кругах. Общаясь с ней, они прикасались к высшему обществу. А Ирка наивно полагала, что если она открыта для всех и искренне любит свое окружение, то, следовательно, все тоже любят ее.
Ей и в голову не приходило, что ее просто используют как перевалочный пункт в новое измерение, или как халяву в ресторане. Мать постоянно твердила Ирке, чтобы та поменьше распространялась о себе и вообще общалась только с людьми своего круга, но Ирка предпочитала видеть мир в розовом цвете. Так вроде красивее...
Я отправилась к Феликсу в клуб, а Ирка — на свидание с мечтой каждой девушки.
Не успела я поздороваться с Феликсом, как в сумке затрещал телефон. Сморчок.
— Слушай, надо срочно повстречаться. Есть разговор.
— Мы попрощались два часа назад. Давай завтра, на репетиции.
— Нет, сегодня. Заезжай ко мне, я борщок сварил, — искушал меня изысками своей кухни Сморчок.
— Я на диете.
— Все диеты — с понедельника. Давай приезжай, кактус.
— Сам ты — кактус. А я не кактус, я — просто обиженный на жизнь огурец. — Кактусом он называл меня, когда я отказывалась от его авантюрных мероприятий — таких, как сегодня. — Ну ладно. Скоро буду.
Сморчок в переднике, надетом на джинсы и футболку, приветливо отворил мне дверь и поздоровался писклявым голосом:
— Приве-е-е-т!
Я прошла на кухню, расположилась на табуретке и прикурила миллион первую на сегодня сигарету.
— Ну, чего решаем? Давай только быстрее — я устала как папа Карло.
— Не торопись ты так. На, поешь борщика. Сметанку дать?
— Слушай, ты меня ведь не на борщик позвал?
Сморчок заегозил, вытер свои щупальца о передник и лукаво стрельнул маленькими глазками.
— Ну, это, как его... В общем, я тут кое-что замутил — можно денег по-легкому срубить. Наше модельное шоу «Тысяча и одна ночь» очень хорошо продается в городе. Давай старых моделей поменяем на новых из школы, которые ради практики согласны работать бесплатно, а все заберем себе.
— Ты вообще долго думал? Как мы профессионалок заменим лохушками и продадим некачественный продукт по цене качественного?
— Ну, если тебе деньги не нужны...
— А тебе на имидж плевать! Ты хочешь стать идиотом, продающим лохушек ради одноразовой прибыли? — разъярилась я. Моему негодованию не было предела. — Да с этими деревянными девочками еще как минимум месяц работать надо, чтобы их на сцену вывести.
Если хочешь начать конфликт, начни его со слова «ты...». Потом он тебе «ты...» — и понеслось!
— Конечно, тебе уже плевать на наше агент-ство, ты там со своим спонсором в «Кукараче» о другом бизнесе договорилась. Да не увиливай, я знаю.
Я была в шоке. Откуда Сморчок узнал о нашем разговоре с Тимой в мексиканском ресторане. Он предложил мне финансировать любой мой проект, лишь бы он был для Тимы интересен, будь то фотостудия, фитнес-центр, журнал. Тогда я пообещала ему подумать на эту тему. Но я никому не рассказывала об этом.
— Что ты на меня смотришь, как будто я тебе миллион должен? — кипел Сморчок.
Я даже не стала спрашивать, откуда он это узнал, потому что он всегда все знает — это было нормально. Но его страсть к легкой наживе и помыслы только о сегодняшнем дне не давали мне покоя. Он мог спокойно пообещать моделям сорок долларов, а заплатить двадцать, и ему было плевать, что в следующий раз они не пойдут на показ. Он смело обещал арт-директорам феерическое шоу, а привозил трех калек из разряда «начинающих, но никаких». Все эти неурядицы утрясала я при помощи молниеносного реагирования и постоянных ссор с ним. И теперь я не могла позволить ему испортить самое продаваемое наше шоу.
— В общем, делай, как хочешь, но только без меня, — гордо заявила я. И пошла с табуретки, как ракета со старта, но он поймал меня у дверей:
— Ну, ладно ты, не кипятись, давай оставим «Тысячу и одну ночь» как есть. А для средненьких клубцов предложим вариант-лайт, который назовем «Восточная ночь», в котором будет половина опытных моделей, а половина — новых. Тем самым цена будет ниже, ну и, как ты говоришь, качество лучше. Ладно?
— Давай завтра проведем кастинг среди новых и попробуем развести шоу заново миксом, вдруг действительно получится, — согласилась я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Да, обедали в «Бастионе». Представляешь, он и пальцем ко мне не притронулся, даже никаких намеков на секс. Мы просто сидели и разговаривали. А я прощупывала почву.
— И что нащупала?
— У него завод в Воронеже, строит завод в Белгороде. И еще имеет какой-то холдинг в Питере. Ну, точно олигарх.
— Слушай, а может, твой олигарх — импотент? Как показывает практика, такие мены сразу предлагают: «Поехали ко мне, у меня для тебя сюрприз есть» и так далее.
— Нет, думаю не импотент. Просто он какой-то другой, не такой, как все — интеллигент-ный, обходительный, — Ирка отстаивала своего новоиспеченного олигарха.
Она вся сияла от предвкушения нового счастья. Сегодня Ирка выглядела как нельзя лучше — зачесала свои прямые и тонкие каштановые волосы и облачилась в маленькое, зеленое с разводами платье «Pucci». Глаза она подвела зелеными тенями. В таком виде подруга мне напомнила Алсу, с которой ее постоянно путали на улицах, в клубах и вообще в местах скопления народа. Влажными губками Ирка сжимала тонкую сигарету, а в глубине ее прозрачных глаз таилась буря страсти.
У нее зазвонил телефон.
— Yes, hi! Oh, bad, Ronald, bad... Honey,
I need money. Ronald, I want to buy a car. Yes, yes... Ronald, I love money and I love my car and of course. I love you! Do you want my dreams to come true? OK, I’m waiting...*
Я удивилась.
— Мы улетаем на Барбадос, — посвятила меня в свои планы Ирка. — Но перед этим я хочу купить машину.
— А как же твой олигарх?
— Олигарх в будущем, а Рональд в настоящем. Как говорит Лизка, все должно быть спланировано.
— Да, твоя Лизка просто гуру, — подразнила я, допивая третью чашку кофе.
В «Европе» был самый лучший кофе, на который слетался весь питерский бомонд. Тут я встретила Феликса, директора джаз-клуба.
С ним у нас был совместный проект вечеринки для беременных, где планировался показ коллекции одежды для беременных, а также памперсов, сосок и прочих атрибутов для маленьких детей. На фуршет подавали клубнику, молочные коктейли, натуральные соки и всевозможные фрукты. А сохранять душевное равновесие будущих мам были призваны лучшие джазисты города.
К нашему столику присоединилась Иркина школьная подруга и еще какая-то девица, которая, как и многие другие, дружила с Иркой в надежде на то, что ей что-нибудь перепадет. Ирка — как всегда — посвящала их в подробности своей личной жизни и ее финансовой составляющей. Они, как обычно, охали и вздыхали от ее рассказов, но в их понимающих глазах читался принцип «голодный сытого не разумеет».
Они знали об Ирке все, но жили в другом мире и с другими мыслями, одевались в других магазинах и вращались в иных кругах. Общаясь с ней, они прикасались к высшему обществу. А Ирка наивно полагала, что если она открыта для всех и искренне любит свое окружение, то, следовательно, все тоже любят ее.
Ей и в голову не приходило, что ее просто используют как перевалочный пункт в новое измерение, или как халяву в ресторане. Мать постоянно твердила Ирке, чтобы та поменьше распространялась о себе и вообще общалась только с людьми своего круга, но Ирка предпочитала видеть мир в розовом цвете. Так вроде красивее...
Я отправилась к Феликсу в клуб, а Ирка — на свидание с мечтой каждой девушки.
Не успела я поздороваться с Феликсом, как в сумке затрещал телефон. Сморчок.
— Слушай, надо срочно повстречаться. Есть разговор.
— Мы попрощались два часа назад. Давай завтра, на репетиции.
— Нет, сегодня. Заезжай ко мне, я борщок сварил, — искушал меня изысками своей кухни Сморчок.
— Я на диете.
— Все диеты — с понедельника. Давай приезжай, кактус.
— Сам ты — кактус. А я не кактус, я — просто обиженный на жизнь огурец. — Кактусом он называл меня, когда я отказывалась от его авантюрных мероприятий — таких, как сегодня. — Ну ладно. Скоро буду.
Сморчок в переднике, надетом на джинсы и футболку, приветливо отворил мне дверь и поздоровался писклявым голосом:
— Приве-е-е-т!
Я прошла на кухню, расположилась на табуретке и прикурила миллион первую на сегодня сигарету.
— Ну, чего решаем? Давай только быстрее — я устала как папа Карло.
— Не торопись ты так. На, поешь борщика. Сметанку дать?
— Слушай, ты меня ведь не на борщик позвал?
Сморчок заегозил, вытер свои щупальца о передник и лукаво стрельнул маленькими глазками.
— Ну, это, как его... В общем, я тут кое-что замутил — можно денег по-легкому срубить. Наше модельное шоу «Тысяча и одна ночь» очень хорошо продается в городе. Давай старых моделей поменяем на новых из школы, которые ради практики согласны работать бесплатно, а все заберем себе.
— Ты вообще долго думал? Как мы профессионалок заменим лохушками и продадим некачественный продукт по цене качественного?
— Ну, если тебе деньги не нужны...
— А тебе на имидж плевать! Ты хочешь стать идиотом, продающим лохушек ради одноразовой прибыли? — разъярилась я. Моему негодованию не было предела. — Да с этими деревянными девочками еще как минимум месяц работать надо, чтобы их на сцену вывести.
Если хочешь начать конфликт, начни его со слова «ты...». Потом он тебе «ты...» — и понеслось!
— Конечно, тебе уже плевать на наше агент-ство, ты там со своим спонсором в «Кукараче» о другом бизнесе договорилась. Да не увиливай, я знаю.
Я была в шоке. Откуда Сморчок узнал о нашем разговоре с Тимой в мексиканском ресторане. Он предложил мне финансировать любой мой проект, лишь бы он был для Тимы интересен, будь то фотостудия, фитнес-центр, журнал. Тогда я пообещала ему подумать на эту тему. Но я никому не рассказывала об этом.
— Что ты на меня смотришь, как будто я тебе миллион должен? — кипел Сморчок.
Я даже не стала спрашивать, откуда он это узнал, потому что он всегда все знает — это было нормально. Но его страсть к легкой наживе и помыслы только о сегодняшнем дне не давали мне покоя. Он мог спокойно пообещать моделям сорок долларов, а заплатить двадцать, и ему было плевать, что в следующий раз они не пойдут на показ. Он смело обещал арт-директорам феерическое шоу, а привозил трех калек из разряда «начинающих, но никаких». Все эти неурядицы утрясала я при помощи молниеносного реагирования и постоянных ссор с ним. И теперь я не могла позволить ему испортить самое продаваемое наше шоу.
— В общем, делай, как хочешь, но только без меня, — гордо заявила я. И пошла с табуретки, как ракета со старта, но он поймал меня у дверей:
— Ну, ладно ты, не кипятись, давай оставим «Тысячу и одну ночь» как есть. А для средненьких клубцов предложим вариант-лайт, который назовем «Восточная ночь», в котором будет половина опытных моделей, а половина — новых. Тем самым цена будет ниже, ну и, как ты говоришь, качество лучше. Ладно?
— Давай завтра проведем кастинг среди новых и попробуем развести шоу заново миксом, вдруг действительно получится, — согласилась я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86