Но предлагать выбрать женщину среди всех находящихся в замке — это было чересчур. И не был ли Саймон смущен его отказом?
На следующий день нашлось множество причин, чтобы Саймон страстно желал его общества, и сомнения Альфреда почти рассеялись. После мессы — пропустить хотя бы один день считалось смертным грехом в замке Лестера, и об этом докладывалось хозяину, даже когда дело касалось сына, — и завтрака Саймон предложил Альфреду немного поразмяться. Альфред засмеялся и сразу согласился. Надев доспехи и взяв копья, они сели на коней и выехали во внешний двор крепости, где было достаточно места, чтобы разбежаться боевому коню. Оба были довольны.
Саймон понял, что Альфред выигрывает благодаря своему мастерству, а не преувеличенным слухам о его репутации. Он же не смог попасть копьем даже в щит Альфреда, своими усилиями напоминая новичка. В то же время он был горд тем, что его не опрокинули сразу. Альфред остался особенно доволен деликатностью прикосновений копья, благодаря которым он не дал ни разу нанести себе сильный удар и смог скрыть, что дерется вполсилы. Таким образом он не задел гордость молодого человека и в то же время спас его от излишней самоуверенности.
По тому, как Саймон благодарил и как страстно обсуждал каждый удар, пока они снимали доспехи и ждали обеда, Альфред понял, что он искренне любит военные занятия. Было также ясно, что Саймон отдает предпочтение выпивке и беседам о поединках или охоте перед всеми Другими делами. Два раза к Саймону с вопросом подходил слуга, но был отослан. Ни в первый, ни во второй раз нельзя было сказать, что слуга был смущен или удивлен; Альфред предположил, что либо дело было действительно незначительным, либо поведение Саймона не выходило за рамки обычного и слуга привык сам справляться с возникающими проблемами. В третий раз слуга пришел поздно вечером, когда тема разговора иссякала. Альфред молчаливо поблагодарил Господа, что наконец можно покинуть Саймона, и настоял на том, чтобы он пошел один. После раздраженного протеста Саймон выполнил его просьбу.
Альфред не стал раздумывать о происходящем, он был рад избавиться от молодого хозяина. В одиночестве он прогуливался по хорошо ухоженному саду, лениво думая о том, что ему так быстро наскучила беседа с человеком, имеющим с ним много общих интересов, и нисколько не надоедало болтать с Барби. Альфред подумал о том, когда вернется сэр Уильям… вернется обратно… Хотя, если сказать честно, то он хотел бы возвратиться в Уорик и подождать там возращения сэра Уильяма. Но он не мог признаться, что Барби находится в Уорике, а как в таком случае объяснить свое желание ночевать там? Альфред усмехнулся. Саймон вряд ли поверит, что он хотел бы вернуться, чтобы спать с сэром Джоном.
Саймон вернулся прежде, чем он придумал что-нибудь подходящее, и Альфреду пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть скуку и раздражение, когда молодой Монфорт вновь продолжил прерванный разговор. Ночью, лежа в постели, Альфред понял, что уловил фальшь в поведении Саймона. Этот бесцельный разговор об одном и том же, возможно, говорил о рассеянных мыслях, а не о глупом пустословии. Альфред заподозрил, что Саймон был чем-то обеспокоен. Чем-то, не относящимся непосредственно к нему, хотя косвенно его затрагивающим. Не пришли ли новости об окончательном провале мирных переговоров?
Если так, возможно, надо бежать из Кенилуэрта. Альфред тихо вздохнул. Это будет нелегкой задачей. Обе стены, окружавшие внутренний и внешний двор замка, были высоки и хорошо охранялись. Не могло быть и речи о том, чтобы вскарабкаться на них, все равно, в доспехах или без. Во всяком случае, он не собирался оставлять здесь ни свои прекрасные доспехи, ни Дедиса. Надо действовать украдкой. Сила здесь бесполезна. В крепости много людей, и вырваться из нее вдвоем просто невозможно. Но хуже всего то, что Кенилуэрт фактически был островом — внешние стены были окружены водой с трех сторон. Сторожевое помещение у ворот закрывало выход, а к другому вела длинная мощеная дорога. Крик на одном ее конце был хорошо слышен на другом.
Хитрость оставалась его единственной надеждой. Альфред был почти уверен, что Саймон еще не дал распоряжения удерживать его силой. Если бы Саймон отсутствовал, он смог бы уехать. Но Саймон не уехал бы, не попросив его не покидать крепость или не удостоверившись, что он не сможет уехать, что больше соответствовало его цели. Но если он будет не способен удержать его… это можно было бы устроить. Альфред улыбнулся, затем нахмурился. Он не хотел бы причинять молодому человеку вреда, так что необходимо все рассчитать очень точно. Дедис был частью его плана, но Шалье… Нет, у него не будет времени возвращаться за ним обратно, так что Шалье должен уехать первым.
* * *
На следующее утро Альфред отправил слугу в Уорик за туникой, взамен запачканной и порванной во время охоты. Он задержался у ворот, не в состоянии переварить еще одну порцию болтовни Саймона, и увидел группу из семи человек, въезжавших на мощеную дорогу. Шестеро были вооружены; тот, что был без оружия, не держал поводья своей лошади. Альфред не мог разглядеть лиц, но было бы странно не использовать выпавший шанс, поэтому он пересек двор, направившись к конюшне. Он дошел до дверей, как раз когда прибыла группа людей. Чтобы увидеть, кого привезли, он бросил взгляд через плечо и, повернувшись на каблуках, воскликнул:
— Сэр Уильям!
Невооруженный человек спешился, откинул капюшон и оглянулся.
— Альфред! — воскликнул он. — Дружище! Что ты здесь делаешь?
— Я прибыл в Англию, чтобы жениться на дочери Норфолка, но раз уж я оказался здесь, то попросил разрешения у графа Глостера нанести вам визит.
Капитан небольшой группы бросил поводья в руки грума и направился к ним, но, услышав известные имена, принадлежавшие партии его хозяина, заколебался. Это позволило ему оценить, что Альфред ведет себя непринужденно, улыбается и не вооружен. Он решил, что нет смысла оскорблять этого джентльмена, к тому же Альфред как раз улыбнулся ему.
— Я знаю, что вы должны передать пленника под охрану, и я не хотел бы задерживать вас, — обратился он к этому человеку. — Стража и грумы знают, что я здесь в гостях. Можно мне пройтись с сэром Уильямом?
— Почему бы и нет, — пожал плечами капитан.
Благодарно улыбнувшись, Альфред перевел взгляд на сэра Уильяма.
— По пути сюда я посетил аббатство Харли, — сообщил он спокойным, безразличным тоном, — и видел леди Элизабет и леди Фенис. — Сэр Уильям быстро взглянул на него и отвел глаза. Он знал, что его жена и невестка не могли оказаться в аббатстве Харли. — Они в прекрасном настроении и радушно приняли мою жену, пока я охотился несколько дней, — добавил Альфред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
На следующий день нашлось множество причин, чтобы Саймон страстно желал его общества, и сомнения Альфреда почти рассеялись. После мессы — пропустить хотя бы один день считалось смертным грехом в замке Лестера, и об этом докладывалось хозяину, даже когда дело касалось сына, — и завтрака Саймон предложил Альфреду немного поразмяться. Альфред засмеялся и сразу согласился. Надев доспехи и взяв копья, они сели на коней и выехали во внешний двор крепости, где было достаточно места, чтобы разбежаться боевому коню. Оба были довольны.
Саймон понял, что Альфред выигрывает благодаря своему мастерству, а не преувеличенным слухам о его репутации. Он же не смог попасть копьем даже в щит Альфреда, своими усилиями напоминая новичка. В то же время он был горд тем, что его не опрокинули сразу. Альфред остался особенно доволен деликатностью прикосновений копья, благодаря которым он не дал ни разу нанести себе сильный удар и смог скрыть, что дерется вполсилы. Таким образом он не задел гордость молодого человека и в то же время спас его от излишней самоуверенности.
По тому, как Саймон благодарил и как страстно обсуждал каждый удар, пока они снимали доспехи и ждали обеда, Альфред понял, что он искренне любит военные занятия. Было также ясно, что Саймон отдает предпочтение выпивке и беседам о поединках или охоте перед всеми Другими делами. Два раза к Саймону с вопросом подходил слуга, но был отослан. Ни в первый, ни во второй раз нельзя было сказать, что слуга был смущен или удивлен; Альфред предположил, что либо дело было действительно незначительным, либо поведение Саймона не выходило за рамки обычного и слуга привык сам справляться с возникающими проблемами. В третий раз слуга пришел поздно вечером, когда тема разговора иссякала. Альфред молчаливо поблагодарил Господа, что наконец можно покинуть Саймона, и настоял на том, чтобы он пошел один. После раздраженного протеста Саймон выполнил его просьбу.
Альфред не стал раздумывать о происходящем, он был рад избавиться от молодого хозяина. В одиночестве он прогуливался по хорошо ухоженному саду, лениво думая о том, что ему так быстро наскучила беседа с человеком, имеющим с ним много общих интересов, и нисколько не надоедало болтать с Барби. Альфред подумал о том, когда вернется сэр Уильям… вернется обратно… Хотя, если сказать честно, то он хотел бы возвратиться в Уорик и подождать там возращения сэра Уильяма. Но он не мог признаться, что Барби находится в Уорике, а как в таком случае объяснить свое желание ночевать там? Альфред усмехнулся. Саймон вряд ли поверит, что он хотел бы вернуться, чтобы спать с сэром Джоном.
Саймон вернулся прежде, чем он придумал что-нибудь подходящее, и Альфреду пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть скуку и раздражение, когда молодой Монфорт вновь продолжил прерванный разговор. Ночью, лежа в постели, Альфред понял, что уловил фальшь в поведении Саймона. Этот бесцельный разговор об одном и том же, возможно, говорил о рассеянных мыслях, а не о глупом пустословии. Альфред заподозрил, что Саймон был чем-то обеспокоен. Чем-то, не относящимся непосредственно к нему, хотя косвенно его затрагивающим. Не пришли ли новости об окончательном провале мирных переговоров?
Если так, возможно, надо бежать из Кенилуэрта. Альфред тихо вздохнул. Это будет нелегкой задачей. Обе стены, окружавшие внутренний и внешний двор замка, были высоки и хорошо охранялись. Не могло быть и речи о том, чтобы вскарабкаться на них, все равно, в доспехах или без. Во всяком случае, он не собирался оставлять здесь ни свои прекрасные доспехи, ни Дедиса. Надо действовать украдкой. Сила здесь бесполезна. В крепости много людей, и вырваться из нее вдвоем просто невозможно. Но хуже всего то, что Кенилуэрт фактически был островом — внешние стены были окружены водой с трех сторон. Сторожевое помещение у ворот закрывало выход, а к другому вела длинная мощеная дорога. Крик на одном ее конце был хорошо слышен на другом.
Хитрость оставалась его единственной надеждой. Альфред был почти уверен, что Саймон еще не дал распоряжения удерживать его силой. Если бы Саймон отсутствовал, он смог бы уехать. Но Саймон не уехал бы, не попросив его не покидать крепость или не удостоверившись, что он не сможет уехать, что больше соответствовало его цели. Но если он будет не способен удержать его… это можно было бы устроить. Альфред улыбнулся, затем нахмурился. Он не хотел бы причинять молодому человеку вреда, так что необходимо все рассчитать очень точно. Дедис был частью его плана, но Шалье… Нет, у него не будет времени возвращаться за ним обратно, так что Шалье должен уехать первым.
* * *
На следующее утро Альфред отправил слугу в Уорик за туникой, взамен запачканной и порванной во время охоты. Он задержался у ворот, не в состоянии переварить еще одну порцию болтовни Саймона, и увидел группу из семи человек, въезжавших на мощеную дорогу. Шестеро были вооружены; тот, что был без оружия, не держал поводья своей лошади. Альфред не мог разглядеть лиц, но было бы странно не использовать выпавший шанс, поэтому он пересек двор, направившись к конюшне. Он дошел до дверей, как раз когда прибыла группа людей. Чтобы увидеть, кого привезли, он бросил взгляд через плечо и, повернувшись на каблуках, воскликнул:
— Сэр Уильям!
Невооруженный человек спешился, откинул капюшон и оглянулся.
— Альфред! — воскликнул он. — Дружище! Что ты здесь делаешь?
— Я прибыл в Англию, чтобы жениться на дочери Норфолка, но раз уж я оказался здесь, то попросил разрешения у графа Глостера нанести вам визит.
Капитан небольшой группы бросил поводья в руки грума и направился к ним, но, услышав известные имена, принадлежавшие партии его хозяина, заколебался. Это позволило ему оценить, что Альфред ведет себя непринужденно, улыбается и не вооружен. Он решил, что нет смысла оскорблять этого джентльмена, к тому же Альфред как раз улыбнулся ему.
— Я знаю, что вы должны передать пленника под охрану, и я не хотел бы задерживать вас, — обратился он к этому человеку. — Стража и грумы знают, что я здесь в гостях. Можно мне пройтись с сэром Уильямом?
— Почему бы и нет, — пожал плечами капитан.
Благодарно улыбнувшись, Альфред перевел взгляд на сэра Уильяма.
— По пути сюда я посетил аббатство Харли, — сообщил он спокойным, безразличным тоном, — и видел леди Элизабет и леди Фенис. — Сэр Уильям быстро взглянул на него и отвел глаза. Он знал, что его жена и невестка не могли оказаться в аббатстве Харли. — Они в прекрасном настроении и радушно приняли мою жену, пока я охотился несколько дней, — добавил Альфред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101