Он любит Р-ли, но мужчина - он, а женщина должна идти туда, куда
ведет мужчина...
Как будто угадав его мысли, Чаксвилли сказал:
- Джек, я вовсе не собираюсь убивать твою... жену, чтобы заставить ее
молчать, забудь об этом. Она и сама не проболтается. А даже если
проболтается - люди все равно не поверят... сирене.
Больше говорить было не о чем, зато дел было предостаточно, и весьма
срочных. Чаксвилли научил всех собирать складные армейские лопатки,
которыми они выкопали в мягком грунте две могилы - одну большую, другую
поменьше. Полли и мужчины подтащили трупы к неглубокой могиле, сбросили,
забросали землей.
Пришлось повозиться, собирая крупные камни и валуны, чтобы защитить
могилу от разорения дикими животными. Трупы драконов оставили там, где они
лежали, кроме того, что упал в речку. Его с огромным трудом вытащили на
берег.
Р-ли настояла, что сама похоронит брата. Вырыв могилу, она, прежде
чем положить в нее тело, отрезала ему голову и, несмотря на возражения
Чаксвилли, сожгла ее на костре. Пока горел костер она молилась на детском
наречии и пела древние гимны на взрослом. Потом забросала могилу землей и
камнями, камнем раздробила обгоревший череп и бросила осколки в речку.
Солнце уже клонилось к западу. Чаксвилли с каждой минутой все больше
нервничал. Он недовольно глядел на дым погребального костра, и мысли его
были понятны Джеку и Полли: мало ли каких новых врагов может привлечь
далеко видный столб густого дыма и запах горячей плоти...
Наконец, смуглый социниец не выдержал:
- Мы не можем дольше оставаться здесь.
Он дал Полли и Джеку по ружью, а затем, подумав, дал Джеку пистолет
(такой же, как висели на поясе у него самого), раздал патроны и показал,
как обращаться с оружием. Оставшееся снаряжение и патроны тщательно
обернули кожей и зарыли под деревом, приметив место.
Джек оглянулся на любимую.
Та стояла над речкой, поглотившей прах ее брата, четко обрисованная
солнцем, неподвижная и прекрасная в своей скорбной неподвижности. Может
быть, попробовать все-таки уговорить ее? Нет, поздно. Она приняла решение,
и другого не будет.
- Прощай, Р-ли, - тихо сказал Джек и пошел прочь, - догонять
Чаксвилли и Полли О'Брайен.
Вечером, после ужина, Чаксвилли сказал:
- Джек, возможно, ты согласился идти со мной, чтобы разведать наши
планы и приготовления, а потом сбежать с этими сведениями домой, в
Дионисию. У тебя теперь нет дома, Джек. Поверь, в Дионисии тебе не
отмыться от прошлых грехов: еретик, любовник сирены, предатель и
братоубийца - вот кто ты для своих родных и земляков. И веры тебе будет не
больше, чем любому из гривастых. Даже меньше: ваши ненавидят вийров, но
знают, что те не лгут. К тому же, вийров побаиваются, а кто из людей
станет бояться тебя, Джек? Тебя сожгут на костре, и уверяю тебя -
разбирательство будет коротким, а приговор - скорым.
- Пойми, меня совсем не беспокоит возможность того, что ты станешь
шпионить. Поживи хоть немного в Социнии и ты поймешь смехотворность и
тщетность любой попытки сопротивления нам, даже в том случае, если люди
трех государств объединятся со своими вийрами, а этого никогда не будет:
их слишком долго учили враждовать, слишком умело копили ненависть. Мы
копили, Джек. Извечной враждебности людей к обитателям кадмусов не хватает
только повода, чтобы вырваться наружу. А потом... Когда все устанут от
взаимной резни, придем мы, социнийцы, и установим мир. Наш мир по нашим
законам. И если Арра надумают вернуться, их встретит другая планета:
мирная, сильная и готовая к отпору. Ты должен стать социнийцем хотя бы из
желания спасти свой народ от нового рабства!
Джек слышал и не слышал Чаксвилли. Он думал о потерянной любимой.
Каково ей сейчас одной под чужими звездами? Путь обратно долог и полон
опасностей, а она одна... И как-то ее еще примут дома? Слезы текли по
щекам Джека, но он не замечал этого.
Пять дней шли они по лесной тропе. Дважды за это время пришлось
стрелять: когда на них с неразумной яростью напала стая мандрагоров
(пришлось перебить почти половину нападавших, чтобы остальные
разбежались), и когда их выследила пара драконов (эти отступили после
первых же выстрелов). К концу пятого дня троица достигла подножия высокой
горы. Еще два дня тяжелого пути понадобилось, чтобы перевалить через нее,
и еще день - чтобы пересечь узкую долину между гор. Потом - еще три дня
мучительного подъема, тяжелый пятимильный перевал в горах Арра, и наконец
- каменный форт с социнийским пограничным гарнизоном.
Здесь Чаксвилли назвал себя и коротко рассказал о событиях последнего
времени. Потом все трое уселись в невиданный фургон, двигавшийся с помощью
таинственной силы пара (впрочем, для Чаксвилли, похоже, и все это тайны не
составляло). Немного спустя после того, как фургон тронулся, какая-та
штука с делениями и стрелкой, названная смуглым "измерителем скорости",
показала, что они мчатся, пролетая почти шестьдесят миль за час. Поначалу
Джеку от такой гонки было не по себе, и он старался не смотреть в окно, за
которым все мелькало с пугающей быстротой, но постепенно привык и даже
заинтересовался.
Следующее потрясение ожидало Джека и Полли, когда они увидали летящий
в небе над ними огромный шар - несомненно, творение человеческих рук.
Местность, по которой мчался "паровик", была утыкана множеством
торчащих над лужайками рогов кадмусов, о которых Чаксвилли сказал, что
большинство из них заброшены.
- У нас тут была своя внутренняя война, - объяснил он, - людей и
метисов против вийров, цеплявшихся за свой образ жизни и привычки.
Разумеется, мы одержали победу. Новое всегда побеждает, не так ли?
Скорость заметно снизилась, потому что увеличилось количество
паровиков на дороге. Проехав еще миль двадцать, Чаксвилли остановил фургон
у ворот форта, гораздо большего, чем тот, что они видели на границе.
Здесь началась воинская подготовка Джека.
Его назначили на большой, покрытый панцирем, паровик, которые здесь
называли "медведями". На каждом "медведе" была пушка и несколько
крупнокалиберных штук - "самострелов", представляющих собой вертящееся
колесо с десятком мощных стволов на нем, паливших по очереди со скоростью
до десяти выстрелов в секунду. Заряжал самострелы специальный механизм.
Стрелку оставалось лишь целиться и вертеть ручку колеса.
Там было еще множество других диковин, но Джеку не удалось повидать
их все. Ему разрешалось покидать форт не чаще, чем раз в две недели, и то
только на день - от восхода до заката.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52