А я-то еще пытался тебе помочь...
Поскольку отец велел разбудить его пораньше, Джек постучался в
спальню родителей. Первой, как всегда, проснулась миссис Кейдж и принялась
энергично трясти главу семьи до тех пор, пока тот не поднялся с постели.
После легкого завтрака, состоявшего из бифштексов, печенки, яиц,
хлеба с маслом и медом, пива и бодрящего отвара, Ланк отправился запрягать
единорогов в повозку, а оба Кейджа начали обход фермы.
- Терпеть не могу брать что-нибудь у гривастых, - начал Уолт, - мне
это поперек гордости. Но не думаю, чтобы тебе удалось отговорить эту Р-ли
от принятого раз решения... Упрямство вийров вошло в пословицу, верно? -
он стал насвистывать что-то, потирая переносицу, потом вдруг резко
остановился и ухватил сына за плечо. - Скажи мне, Джек, почему эта сирена
отказалась от своей доли?
- Не знаю, отец.
Пальцы Уолта еще крепче сжали плечо Джека:
- Ты в этом уверен? Здесь нет ничего... личного?
- О чем это ты?
- Ты не... - Уолт долго подыскивал подходящее слово. - Я хочу
сказать, ты не... ну, не сожительствовал с ней?..
- Па, что ты говоришь? Я? С сиреной? Да я не видел ее три года! И
один на один с ней был совсем недолго...
Уолт убрал руку с плеча сына:
- Я верю тебе. Я верю тебе, Джек. - Он поднес руку к воспаленным
глазам. - Мне не следовало даже задавать этот вопрос. Я понял бы даже,
если б ты сейчас... ударил меня. Но ты должен меня понять, сынок. Поверь,
такие дела случаются гораздо чаще, чем ты думаешь. Да, гораздо чаще... К
тому же я знаю, какими они могут быть, сирены. Лет двадцать тому назад...
Еще до женитьбы... Сынок... У меня было искушение!..
Джек не осмелился спросить отца, поддался ли он ему.
Немного погодя они остановились поглядеть на нескольких молодых
сатиров, только-только начавших обрастать жестким взрослым волосом. Сатиры
стояли на четвереньках и крошили почву между пальцами, время от времени
прикладывая ухо к земле, как бы прислушиваясь. Пальцы их поочередно
барабанили по верхней корке грунта.
С ними был старший - рослый сатир с длинным хвостом, тяжело бившим
его по лодыжкам при ходьбе.
- С добрым утром, - дружелюбно приветствовал он хозяина фермы
по-английски.
Ни в желтых глазах, ни в открытом лице вийра не было ни малейших
признаков сегодняшнего ночного пиршества. "Редкий, как головная боль у
гривастого", - говорила одна из пословиц.
- Как дела, Слушатель Почвы? - спросил Уолт. Беседа их была
уважительной и степенной, как будто разговаривают два старых добрых
соседа-фермера. Они обсудили состояние почвы, количество влаги в ней,
наметили день начала пахоты; затем перешли к удобрениям, севообороту,
хищным животным, приметам сухих и дождливых периодов... Вийр сообщил, что
под верхним слоем "слышно" много дождевых червей, рассказал об их новой
породе, выведенной в одном из отдаленных кадмусов Кроатании. Уолт
высказался о видах на урожай зерновых, признав их "неплохими", и Слушатель
Почвы согласился с ним, после чего Уолт с пессимизмом отозвался о набегах
ларков, голых лисиц, хвостатых медведей и секстонов. Вийр рассмеялся.
Ничего не поделаешь, приходится платить десятину иждивенцам
Матери-Природы, если, конечно, налог не станет слишком обременительным. Но
в таком случае Охотники просто уменьшат поголовье местных захребетников,
верно?
Потом вийр рассказал, что его сыновья, Испытатели грома, ушли в горы,
надеясь пощупать пульс погоды. Когда они вернутся, он обязательно обсудит
результаты с Уолтом.
Когда они распрощались со Слушателем Почвы, старший Кейдж задумчиво
произнес:
- Если б они все были такими, как этот, у нас не было бы никаких
хлопот.
Джек хмыкнул что-то себе под нос. Он размышлял о собственном будущем.
Ферма была обширной и разбросанной, а Кейдж - хорошим и внимательным
хозяином, поэтому прошло больше двух часов, пока отец и сын добрались до
белых матовых конусов жилищ вийров.
С детства Джеку запрещали "ошиваться" вблизи кадмусов. В результате
чего Джек проводил почти все свободное время возле них и знал о кадмусах
все. Но только снаружи, и его просто распирало от желания узнать, что же
происходит внутри. Однажды он почти упросил одного из своих гривастых
приятелей по играм пригласить его в гости. Остановил Джека только страх
перед последствиями. Он не очень боялся наказания людей, хотя и оно было
бы суровым, гораздо больше его пугали рассказы о том, что случалось с теми
мальчиками (и не только мальчиками), которые проникали в желанную "святая
святых". А подобных рассказов он наслушался вдоволь. Сейчас, в
девятнадцать, он, разумеется не верил в эти бабьи сказки. Теперь от
проникновения в кадмус его удерживали запреты властей и людские законы.
Лужайка кадмуса, служившая фермой, была, в сущности, небольшим полем,
покрытым ковром из зеленой и красной бахромистой травы, настолько
выносливой, что не поддавалась постоянному вытаптыванию босыми ногами
вийров. По лужайке без всякой системы была разбросана дюжина строений по
форме напоминающих десятиметровые клыки, сделанные из чего-то похожего на
слоновую кость.
Строения назывались кадмусами в память о Кадме, мифическом основателе
земных Фив, герое, якобы засеявшем поле зубами дракона и вырастившим из
них воинов. Когда земляне впервые почувствовали себя силой на Дэйре и
стали нападать на общины аборигенов, из кадмусов высыпало такое несметное
количество гривастых воинов, что пришельцам пришлось отступить, лишившись
и оружия, и чести.
Если бы тогда аборигены поступили с землянами так, как те собирались
поступить с ними, они могли бы раз и навсегда решить проблему
взаимоотношений между людьми и обитателями кадмусов. Ведь пришельцы
собирались перебить вийров, захватить их подземные жилища и обратить в
рабство оставшихся в живых.
К счастью для землян, им была предоставлена еще одна возможность
перемирия - заключить Соглашение. Сто лет прошли спокойно.
Затем потомки Дэйра, желая оправдать имя, данное планете (ведь
по-английски "Дэйр" - "дерзкий вызов"), нарушили свое слово и объявили
войну туземцам на занимаемой землянами территории. И обнаружили, что вийры
вообще не знают границ, и что любой из них, живущий на материке Авалон,
готов выступить против чужаков. Численное превосходство гривастых было
подавляющим. Война длилась один день.
Подточенное позорным поражением и внутренней смутой, государство
землян со столицей в Дальнем рухнуло.
Мятеж смел династию Дэйров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52