Однако это придется оставить на будущее.
Длинная дорога, путь на перекладных сквозь разные страны и судьбы, с
разглядыванием этих судеб через вагонное стекло и стекло грузовика, через
смотровую щель и окошечко самолета на время окончилась. Я довольно
рассматривал через эту транспортную оптику чужие жизни, запоминая детали и
названия, калибр пушек, даты, имена и случайные фразы.
Суеверие не позволяло загадывать, но на толстом слое немецкой хвои и
немецких хрустких листьев хотелось верить, что теперь-то все пойдет на лад.
Промелькнуло передо мной в этот момент лицо моего друга, не уверенного, что
жена может до конца понять его, и вспомнил я Багирова, который по-восточному
жестоко требовал от женщины, вышедшей замуж за воина, разделить с ним путь.
Я уже не воин и, несмотря ни на что, им никогда не был. Почему бы мне не
должно повезти - как-нибудь потом, без причин, хоть в чем-то малом? Ведь в
чем-то надо быть уверенным.
И, уже совсем засыпая, я подумал о том, что можно поехать в Штутгарт и
прикупить там орден. Такую же звездочку, что была украдена у меня. Я сожму
ее крепко, так крепко, чтобы заболели пальцы, в которые врежутся рубиновые
лучи, и это будет боль от моего прошлого, которое ушло навсегда.
Я представил себе бывшего владельца этого ордена, и в моем воображении он
выходил похожим на моего старика или другого старика, с которым я однажды
пил душной южной ночью - украинского минометчика, имя которого я забыл.
Будут, наверное, неприятности с таможней, хотя, впрочем, кто поверит, что я,
извлекая какую-то выгоду, ввожу на родину орден несуществующего государства.
Я проснулся одновременно с наступлением рассвета и, отряхнувшись как зверь,
начал подниматься в гору, шурша прошлогодней листвой.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40