— Вы знаете, вчера убили какого-то академика, — сказал Хакенберг. — Говорят, зарезали прямо в собственной карете.
Свет даже обрадовался: появилась возможность заняться делом. И он занялся — перевел внимательный взгляд с тарелки на Веру: ну-ка, как она отреагирует, эта беспамятная?
Беспамятная не отреагировала никак.
— В самом деле? — проговорила она. — Жуть какая!
Точно так же отреагировал бы сам Свет. Да и любой сотрудник любой службы безопасности. Но не могла она быть сотрудником службы безопасности
— в этом он был теперь почему-то уверен.
— Да, жуть, — согласился Хакенберг. — Однако глупо. Все равно найдут. Волшебники у нас сильные. — И безо всякой связи с убийством добавил: — А вы знаете, вы с чародеем чем-то похожи друг на друга. Как супруги опосля долгой совместной жизни…
Свету показалось, что гостья слегка вздрогнула. Он тут же переключился на ее ауру. И разочарованно вздохнул: аура ничуть не изменилась.
— Я вас перехвалила, сударь, — заметила между тем Вера. — На мой взгляд, это достаточно сомнительный комплимент. — Она снова бросила на Света лукавый взгляд. — Наш хозяин — изрядный мужлан. Словно вовсе и не словен…
Свет хрюкнул. И подивился своему спокойствию. Если бы такие слова произнес кто-либо другой, сразу бы наступила расплата. Но связываться с этой дефективной… А может, она и в самом деле дефективная?
Однако Хакенбергу последняя фраза собеседницы не показалась. Он смутился, с опаской посмотрел на хозяина.
— Не обращайте внимания, — сказал Свет. — Наша подружка порой слишком остра на язык. Почти, как моя служанка Забава. Кстати, наша подружка страдает потрясающим беспамятством. Но откуда-то знает, какими бывают словене…
Вера вспыхнула:
— Уж лучше быть потрясающе беспамятной, чем совершенно бездушным!
Хакенберг покряхтел и засобирался домой: похоже, эта перепалка напрочь лишила его всякого аппетита.
— А мне сегодня странный сон приснился, — сказала Вера, не обращая ни малейшего внимания на его затруднение. — Как будто в мое окно молния ударила. Без грома и без дождя. И не с неба.
Свет вскинул на нее глаза. Она внимательно смотрела на него, и на лице ее было прямо-таки написано: «Не ваша ли это была работа, чародей? Что скажете?»
И тогда Свет решил не говорить ничего.
После завтрака Свет связался с Лаптем.
Буня ответил, хотя и не сразу. Даже в волшебном зеркале было заметно, как озабочен он происшедшими за последние двое суток событиями. Вечно розовощекая физиономия опекуна министерства безопасности явно осунулась, глаза запали, и даже монументальная лысина казалась изрядно поблекшей. Поначалу он вроде бы даже не узнал чародея Смороду.
— Слушаю вас… — Взгляд его медленно прояснился. — Слушаю вас, брат Свет.
— Здравы будьте, чародей! Мне бы хотелось с вами поговорить. С глазу на глаз.
Буня поднял взор к потолку:
— Могу встретиться с вами через час. Где вам будет удобнее?
Свет понимал, как занят сейчас опекун министерства безопасности. И потому сказал:
— Дело у меня личное. Так что удобнее всего будет у вас, в министерстве.
Буня молча кивнул. На том и распрощались.
Пришлось поторапливаться.
Охрана в министерстве безопасности, похоже, была приведена в полную боевую готовность. Во всяком случае, на входе — где еще вчера можно было пройти по обычному пропуску — сегодня был установлен волшебный кристалл. А вместо обычных вахтеров стояли волшебники.
Впрочем, Свету было все равно, кто его пропустит — обычный человек или колдун. Волшебный кристалл был настроен на Света, как и на всех прочих лиц, по роду своих занятий систематически появляющихся в министерстве, и, едва чародей оказался в сенях здания, действие охранного заклятья на мгновение прервалось. Вахтер-волшебник отдал честь.
В приемной у Буни сидело несколько человек весьма озабоченного вида, но секретарь пригласил Света в кабинет, едва тот переступил порог: судя по всему, Лапоть его уже ждал.
Сотворив заклинание, Свет открыл дверь.
Мрачный Буня сидел за столом и внимательно изучал какую-то бумагу. В открытые окна кабинета врывалось яркое солнце, и лысина опекуна гоняла по потолку легкомысленные зайчики. Зайчики метнулись к задней стене кабинета: Буня поднял голову. Выражение лица его слегка разъяснелось, стало заинтересованным. И за то мгновение, пока Буня узнал вошедшего и начал контролировать свой ментальный образ, Свет успел заметить в его ауре легкую угрозу.
Ему все стало ясно: вчера с ним сыграли небольшой, но грамотно поставленный спектакль. Все было не так, как ему представлялось и как ему говорили. Никто не проверял у прислуги его алиби, и на проявление спектрограммы его пригласили только для того, чтобы определить, не вызовет ли анализ линий спектрограммы у чародея Смороды необъяснимые трудности. И потребовать от него, чтобы он объяснил эти трудности. Говоря же проще: в свершении преступления его подозревал далеко не один Кудесник. Его подозревало и почти родное министерство безопасности. А скорее всего Кудесник и прощупывал его с подачи почти родного министерства, точнее — с подачи хозяина этого кабинета.
— Здравы будьте, брат! — Буня поднялся Свету навстречу.
Поздоровались. Уселись в кресла. Буня потер лысину.
— Чем могу быть полезен, брат? Если вы по поводу происшествия, случившегося во середу, то мы так и не сумели определить, кем был пытавшийся напасть на вас маг.
Буня выглядел достаточно усталым, и Свет решил сыграть в открытую.
— Вчера Кудесник пригласил меня к себе пообедать. И в течение всего обеда прощупывал, не я ли убил академика Барсука.
Ему показалось, что Лапоть слегка удивился.
— Этой же ночью, — продолжал Свет, — была предпринята попытка ментального проникновения в мой сон. Исходя из всего этого, я делаю вывод, что меня подозревают в убийстве Барсука. А поелику я его не убивал, то пользуюсь своим правом потребовать немедленного созыва Контрольной комиссии. — Свет встал. — Для освидетельствования на предмет отсутствия в моем Таланте следов Ночного колдовства.
Буня не последовал примеру гостя. Он продолжал сидеть в кресле, нарушая служебный этикет. Лицо его сделалось отрешенным, взгляд впился в пространство: Буня размышлял.
Свет ждал.
Наконец Буня тряхнул головой, и зайчик с его лысины ударил Свету прямо в левый глаз.
— Сядьте, Сморода, — сказал Буня. — Собирать Контрольную комиссию для вашей проверки нет никакой необходимости. Никто вас не подозревает.
— Это сегодня, — сказал Свет. — А вчера?
Буня махнул на него рукой:
— Бросьте! Какой вам был резон убивать Барсука?
Свет обратил внимание, что Лапоть не подтвердил, но и не опроверг тот факт, что вчера Свет-таки находился в числе подозреваемых.
— Одним словом, забудьте об этой чепухе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85