С его-то квалификацией вреда не будет никакого…
Свет поморщился. С моей-то квалификацией вреда не будет! Именно так думали многие чародеи. Отказаться от очередной тренировки. Потом перейти вообще на одну тренировку в седмицу. При моей квалификации вполне достаточно. Меньше тренировок — меньше раздражительность — проще жизнь. Логическая цепочка элементарна! Вот только вскоре, как правило, начинаем замечать, что заклинания, еще полгода назад не вызывавшие у нас никаких проблем, вдруг начинают срабатывать с задержкой. Или вовсе перестают получаться. Тут чародей прозревает и увеличивает количество тренировок. Но оказывается, что восстановить форму гораздо труднее, чем поддерживать ее.
Мысли эти были для Света не новы. Зато, при всей их банальности, помогали настраиваться на предстоящий день. Особенно, в такие моменты, как сейчас — когда дух Перуна попросту беснуется в твоей душе. Своего рода способ аутогенной тренировки…
Однако сегодняшний уровень агрессивности взволновал Света. Конечно, вчера был очень напряженный день. Магически напряженный. Требующий определенной траты энергии осмотр кареты убитого академика, затем усиленная тренировка. А потом еще и заклятье корня Репни… Все вроде бы понятно, но что-то Света беспокоило еще.
Он знал цену этому своему беспокойству. И потому закрыл глаза, вытянул вдоль тела руки, расслабился. Вспомнил свое душевное состояние перед самым отходом ко сну, настроился. Тревога помогла. Разум его раздвоился легко и просто: часть вошла в приснившийся сон, а другая часть анализировала содержание извлекаемых из подсознания фантазий. И сразу нарвалась на объяснение сегодняшнего самочувствия.
Все мгновенно стало ясно, но дисциплина — одно из главных качеств волшебника, и потому Свет проанализировал сновидения до самого утра. А потом вернулся к самому началу ночи.
Ментальная атака на него была проведена изящно и стремительно, и это говорит о неплохой квалификации нападавшего. Вот только характер этой атаки был совершенно непонятен. Свет пробовал разные заклинания, стремясь сделать полный анализ воздействия, но получалась какая-то чушь. С одной стороны, атака явно велась на него, но с другой, часть энергии куда-то рассеивалась. Словно он был не один… А когда начался анализ реакции на атаку, Свет нарвался и вовсе на полную ерунду. Во-первых, отсасывалась часть реактивной энергии, а во-вторых, он вдруг увидел зеркало, а в зеркале сосредоточенную физиономию Репни Бондаря. Картина сия, прожив в нем не более мгновения, тут же исчезла, и было абсолютно загадкой, то ли это было магическое отражение действительности, то ли кусочек кошмарного сна.
Провозившись с собственным подсознанием еще четверть часа, но так ничего и не добившись, Свет сдался. Единственным результатом проделанной работы стало дальнейшее усиление агрессивности, и у него уже не вызывало сомнения, что придется просить Гостомысла Хакенберга увеличить продолжительность сегодняшнего занятия.
Если, конечно, у германца окажется свободное время. А взамен, в качестве платы, приглашу его позавтракать в компании с дамой.
Свободное время у Хакенберга нашлось. Германец загонял Света до полного изнеможения и нанес ему столько уколов, сколько от старого мастера Свет не получал и за полмесяца. Да, гонорар свой он отрабатывал на совесть…
Зато вместе с физическим изнеможением Свет ощутил в душе такую пустоту, какой, казалось, не испытывал никогда. И это лучше всего говорило о полном достижении разрядки.
Берендей ввалился в фехтовальный зал, когда Свет с мастером, отбросив в сторону маски и шпаги, лежали навзничь, с трудом переводя дух.
— Время завтрака, чародей!
Свет поморщился: за своими утренними переживаниями он совершенно забыл предупредить эконома, чтобы тот перенес время завтрака. Он поднялся на ноги:
— Так вы не откажетесь со мной позавтракать, мастер?
— Почту за честь! — Хакенберг тоже встал с пола и поклонился. — С удовольствием!
— Много ли времени вам потребуется на то, чтобы привести себя в порядок?
— Не более получаса, чародей.
Свет повернулся к Берендею:
— Тогда поступим следующим образом. Пусть Касьян приготовит нам что-нибудь. Мы позавтракаем через полчаса. А сейчас накормите нашу гостью. Если она, конечно, не пожелает нас подождать.
Гостья подождать пожелала. Когда Свет с германцем пришли в трапезную, Вера сидела на своем месте, но тарелка перед нею была еще пуста.
— Доброе утро, Вера!
— Здравы будьте, сударыня!
— Доброе утро, чародей! Здравы будьте, сударь!
Вошла с подносом Забава, без удивления посмотрела на германца, принялась раскладывать по тарелкам омлет с зеленым горошком.
— А я тоже проспала, — сказала Вера. — Хорошо, Забава разбудила.
Свет посмотрел на Забаву. Сегодня ее глаза молний не метали.
— Как вам нравится мое новое платье? — сказала Вера, бросив кокетливый взгляд на Света.
— О? — сказал Свет. — На вас новое платье! А я и не заметил.
Забава чуть не прыснула. А Вера возмущенно-недоверчиво воскликнула:
— Не заметили?
— Очень красное платье, — дипломатично сказал Хакенберг. — Только такое платье и может быть на такой женщине.
Вера мило улыбнулась ему:
— Благодарю вас, сударь! Некоторым стоило бы поучиться, как говорить женщине комплименты.
Теперь взгляд, который она бросила на Света, был откровенно лукавым.
Забава хихикнула и тут же сбежала на кухню. Свет озадаченно посмотрел ей вслед: сегодняшнее поведение служанки показалось ему странным. Куда делась ее пылкая безудержная ревность? Куда исчезли косые взгляды, которые она бросала на гостью? Неужели он опростоволосился, и гостья попросту перевербовала его прислужницу? Только чем она могла ее перевербовать? Не деньгами же, в самом деле!.. Однако вот вам наглядный пример, что женщинам никогда нельзя доверять, даже тем, кто тебя любит.
Между тем гостья и фехтовальщик уже вели оживленную беседу. Говорили о всякой ерунде: о справной погоде, о Паломной седмице, о том, что красная женщина всегда радует глаз мужчины. Вернее, говорил в основном германец, а Вера поддакивала, пересыпала его монолог восторженными восклицаниями и довольными смешками. Свет же, внимательно глядя в тарелку, мрачно поглощал завтрак: не знал он, о чем беседовать с этой кареглазой фифочкой. С графиней Фридриксон было проще: той не требовалось создавать таких условий, чтобы она чувствовала себя как дома. И пожалуй, стоило бы связаться с Буней Лаптем и заявить, что он, Свет, больше не намерен заниматься этой лжематерью Ясной. Он бы так и поступил, если бы был уверен, что она и в самом деле «лже-«! Впрочем, с Буней было о чем поговорить и помимо паломницы — Свет вечор достаточно хорошо проанализировал свое приглашение на обед к Кудеснику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Свет поморщился. С моей-то квалификацией вреда не будет! Именно так думали многие чародеи. Отказаться от очередной тренировки. Потом перейти вообще на одну тренировку в седмицу. При моей квалификации вполне достаточно. Меньше тренировок — меньше раздражительность — проще жизнь. Логическая цепочка элементарна! Вот только вскоре, как правило, начинаем замечать, что заклинания, еще полгода назад не вызывавшие у нас никаких проблем, вдруг начинают срабатывать с задержкой. Или вовсе перестают получаться. Тут чародей прозревает и увеличивает количество тренировок. Но оказывается, что восстановить форму гораздо труднее, чем поддерживать ее.
Мысли эти были для Света не новы. Зато, при всей их банальности, помогали настраиваться на предстоящий день. Особенно, в такие моменты, как сейчас — когда дух Перуна попросту беснуется в твоей душе. Своего рода способ аутогенной тренировки…
Однако сегодняшний уровень агрессивности взволновал Света. Конечно, вчера был очень напряженный день. Магически напряженный. Требующий определенной траты энергии осмотр кареты убитого академика, затем усиленная тренировка. А потом еще и заклятье корня Репни… Все вроде бы понятно, но что-то Света беспокоило еще.
Он знал цену этому своему беспокойству. И потому закрыл глаза, вытянул вдоль тела руки, расслабился. Вспомнил свое душевное состояние перед самым отходом ко сну, настроился. Тревога помогла. Разум его раздвоился легко и просто: часть вошла в приснившийся сон, а другая часть анализировала содержание извлекаемых из подсознания фантазий. И сразу нарвалась на объяснение сегодняшнего самочувствия.
Все мгновенно стало ясно, но дисциплина — одно из главных качеств волшебника, и потому Свет проанализировал сновидения до самого утра. А потом вернулся к самому началу ночи.
Ментальная атака на него была проведена изящно и стремительно, и это говорит о неплохой квалификации нападавшего. Вот только характер этой атаки был совершенно непонятен. Свет пробовал разные заклинания, стремясь сделать полный анализ воздействия, но получалась какая-то чушь. С одной стороны, атака явно велась на него, но с другой, часть энергии куда-то рассеивалась. Словно он был не один… А когда начался анализ реакции на атаку, Свет нарвался и вовсе на полную ерунду. Во-первых, отсасывалась часть реактивной энергии, а во-вторых, он вдруг увидел зеркало, а в зеркале сосредоточенную физиономию Репни Бондаря. Картина сия, прожив в нем не более мгновения, тут же исчезла, и было абсолютно загадкой, то ли это было магическое отражение действительности, то ли кусочек кошмарного сна.
Провозившись с собственным подсознанием еще четверть часа, но так ничего и не добившись, Свет сдался. Единственным результатом проделанной работы стало дальнейшее усиление агрессивности, и у него уже не вызывало сомнения, что придется просить Гостомысла Хакенберга увеличить продолжительность сегодняшнего занятия.
Если, конечно, у германца окажется свободное время. А взамен, в качестве платы, приглашу его позавтракать в компании с дамой.
Свободное время у Хакенберга нашлось. Германец загонял Света до полного изнеможения и нанес ему столько уколов, сколько от старого мастера Свет не получал и за полмесяца. Да, гонорар свой он отрабатывал на совесть…
Зато вместе с физическим изнеможением Свет ощутил в душе такую пустоту, какой, казалось, не испытывал никогда. И это лучше всего говорило о полном достижении разрядки.
Берендей ввалился в фехтовальный зал, когда Свет с мастером, отбросив в сторону маски и шпаги, лежали навзничь, с трудом переводя дух.
— Время завтрака, чародей!
Свет поморщился: за своими утренними переживаниями он совершенно забыл предупредить эконома, чтобы тот перенес время завтрака. Он поднялся на ноги:
— Так вы не откажетесь со мной позавтракать, мастер?
— Почту за честь! — Хакенберг тоже встал с пола и поклонился. — С удовольствием!
— Много ли времени вам потребуется на то, чтобы привести себя в порядок?
— Не более получаса, чародей.
Свет повернулся к Берендею:
— Тогда поступим следующим образом. Пусть Касьян приготовит нам что-нибудь. Мы позавтракаем через полчаса. А сейчас накормите нашу гостью. Если она, конечно, не пожелает нас подождать.
Гостья подождать пожелала. Когда Свет с германцем пришли в трапезную, Вера сидела на своем месте, но тарелка перед нею была еще пуста.
— Доброе утро, Вера!
— Здравы будьте, сударыня!
— Доброе утро, чародей! Здравы будьте, сударь!
Вошла с подносом Забава, без удивления посмотрела на германца, принялась раскладывать по тарелкам омлет с зеленым горошком.
— А я тоже проспала, — сказала Вера. — Хорошо, Забава разбудила.
Свет посмотрел на Забаву. Сегодня ее глаза молний не метали.
— Как вам нравится мое новое платье? — сказала Вера, бросив кокетливый взгляд на Света.
— О? — сказал Свет. — На вас новое платье! А я и не заметил.
Забава чуть не прыснула. А Вера возмущенно-недоверчиво воскликнула:
— Не заметили?
— Очень красное платье, — дипломатично сказал Хакенберг. — Только такое платье и может быть на такой женщине.
Вера мило улыбнулась ему:
— Благодарю вас, сударь! Некоторым стоило бы поучиться, как говорить женщине комплименты.
Теперь взгляд, который она бросила на Света, был откровенно лукавым.
Забава хихикнула и тут же сбежала на кухню. Свет озадаченно посмотрел ей вслед: сегодняшнее поведение служанки показалось ему странным. Куда делась ее пылкая безудержная ревность? Куда исчезли косые взгляды, которые она бросала на гостью? Неужели он опростоволосился, и гостья попросту перевербовала его прислужницу? Только чем она могла ее перевербовать? Не деньгами же, в самом деле!.. Однако вот вам наглядный пример, что женщинам никогда нельзя доверять, даже тем, кто тебя любит.
Между тем гостья и фехтовальщик уже вели оживленную беседу. Говорили о всякой ерунде: о справной погоде, о Паломной седмице, о том, что красная женщина всегда радует глаз мужчины. Вернее, говорил в основном германец, а Вера поддакивала, пересыпала его монолог восторженными восклицаниями и довольными смешками. Свет же, внимательно глядя в тарелку, мрачно поглощал завтрак: не знал он, о чем беседовать с этой кареглазой фифочкой. С графиней Фридриксон было проще: той не требовалось создавать таких условий, чтобы она чувствовала себя как дома. И пожалуй, стоило бы связаться с Буней Лаптем и заявить, что он, Свет, больше не намерен заниматься этой лжематерью Ясной. Он бы так и поступил, если бы был уверен, что она и в самом деле «лже-«! Впрочем, с Буней было о чем поговорить и помимо паломницы — Свет вечор достаточно хорошо проанализировал свое приглашение на обед к Кудеснику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85