Закрыв лицо руками, Кейт неожиданно разрыдалась.
– Вот и умница, – с облегчением пробормотал Байрон, привлек ее к себе и стал гладить по волосам, по спине. – Плачь себе вволю.
А Кейт действительно не могла остановиться. В конце концов, какая разница, кто он? Зато у него такие сильные руки, такой ласковый голос… Она уткнулась лицом ему в грудь и всхлипывала от отчаяния, горя и страха. Как приятно, когда тебя утешают!
Байрон коснулся щекой ее волос и слегка прижал Кейт к себе. Слегка – потому что она была такой хрупкой, такой маленькой. Сожмешь хорошенько – у нее косточки хрустнут. Рубашка сразу намокла от слез и холодила кожу.
– Извините. Черт знает что! – Она попыталась высвободиться, но он не отпускал; Кейт было так стыдно, что она зажмурилась. – Но вы сами виноваты: я же просила вас уйти.
– Зато вам стало легче. Вредно сдерживать отрицательные эмоции и накапливать их внутри себя.
Совершенно безотчетно Байрон поцеловал ее в макушку и отпустил.
И почему она кажется ему сейчас такой привлекательной: зареванная, с распухшим лицом, на щеках черные потеки от туши? Необъяснимо. Но он чувствовал настоятельную потребность посадить ее к себе на колени, поцеловать в губы, снова погладить – но уже не утешающе…
«Берегись!» – предостерег он себя и поразился, как это священникам удается спокойно смотреть на женские рыдания: ведь это же так сексуально.
– Лучше выглядеть вы не стали, – Байрон взял носовой платок, который она комкала в руке, и вытер ей лицо, – но, по крайней мере, теперь вы сможете рассказать мне, что вас так расстроило.
– Вас это не касается!
– Тем более…
Кейт почувствовала, как к груди подступают новые рыдания, и выпалила, прежде чем успела что-либо сообразить:
– Меня уволили!
Байрон продолжал спокойно вытирать ее лицо.
– Почему?
– Они считают… – Голос Кейт дрогнул. – Они считают, что я…
– Сделайте глубокий вдох, – посоветовал он, – и выпалите одним духом.
– Они считают, что я украла деньги со счетов клиентов! Семьдесят пять тысяч.
Байрон невозмутимо осмотрел ее лицо и сунул платок в карман.
– И какие же у них для этого основания?
– Обнаружились дубликаты формы № 1040, на которых были указаны совсем другие суммы. И эти деньги исчезли. Я имею в виду разницу.
Кейт сбивчиво передала суть беседы с партнерами, Говорила она не слишком вразумительно, путалась в деталях, но Байрон слушал и кивал.
– Я не брала этих денег! – Она судорожно вздохнула. – Я не жду, что вы мне поверите, но…
– Разумеется, я вам верю.
Кейт озадаченно уставилась на него.
– Почему?
Он достал сигару и прикурил, прикрывая огонь руками от ветра.
– Видите ли, при моей профессии быстро учишься разбираться в людях. Большую часть жизни я занимаюсь гостиничным бизнесом, и все мое время проходит в общении – с клиентами, с персоналом… Часто бывает необходимо быстро принимать решения, стараясь не допустить ошибку. – Он изучающе смотрел на нее, попыхивая сигарой. – В первые же пять минут нашего знакомства, Кэтрин, я понял, что вы – ну, кроме кое-каких других качеств – имеете твердые собственные принципы. И лучше на кусочки разорветесь, но от них не отступитесь!
Рыдания еще теснили горло Кейт, но паника потихоньку улеглась.
– Спасибо.
– Все это время вы работали на кучу близоруких идиотов!
Кейт шмыгнула носом.
– Они знают свое дело…
– Не помешало бы еще разбираться в людях, – Байрон улыбнулся и провел пальцем по ее щеке. – Ну вот, так-то лучше. Глазки засияли, щечки порозовели. Молодец. Ну, и что теперь? Собираетесь поднять лапки кверху?
Кейт встала и расправила плечи.
– А что я могу сделать? Мне просто ничего не приходит в голову. Я знаю одно: я ни за что не соглашусь снова работать в «Биттл и К°» – даже если они на коленях будут умолять меня вернуться.
– Я не это имел в виду. На вас пало подозрение, люди начнут указывать на вас пальцем…
– Мне это безразлично! – запальчиво воскликнула Кейт.
– Вам безразлично? – Он покачал головой. – Трудно поверить. Кэтрин Пауэлл, которую я знаю, не привыкла сдаваться без борьбы.
– Я же сказала, мне все равно. – Голос ее предательски дрогнул: если она начнет бороться за свое доброе имя, потребует серьезного разбирательства, может открыться давняя история с ее отцом: тогда будет еще хуже. – А главное – у меня нет никаких доказательств.
– Но у вас есть голова на плечах!
– Что-то непохоже, – в голове у Кейт действительно было пусто, к тому же начиналась мигрень. – В конце концов, они ничего не могут со мной сделать – ведь денег у меня нет, и нет доказательств, что они у меня были. Пусть компания сама ищет того, кто обворовывает ее клиентов. А я хочу одного: чтобы меня оставили в покое!
Удивленный ее словами, Байрон тоже поднялся.
– На вашем месте я бы надрал им задницы.
– Мне и так предстоит несколько очень трудных часов: я должна все рассказать своей семье. – Кейт закрыла глаза. – Надо же, сегодня утром я была почти уверена, что мне предложат партнерство в фирме! Все шло к тому, – с горечью сказала она. – Мне не терпелось поехать домой и рассказать о своем успехе…
– Хотелось похвастаться?
В его голосе не было никакой издевки, только сочувствие, и поэтому Кейт легко призналась:
– Да. «Вот, поглядите, чего я добилась! Можете мной гордиться!» А вышло… Теперь я скажу им, что все потеряла, что у меня нет никаких перспектив на обозримое будущее. Я теперь – ноль.
– Но ведь они – ваша семья, – Байрон шагнул к Кейт и положил руку ей на плечо. – А семья всегда поддержит в трудную минуту.
– Я знаю. – Ей вдруг захотелось взять его за руку и прижаться к ней щекой: у него были такие большие, такие надежные руки… Вместо этого она отступила назад и отвернулась. – Это еще тяжелее. Даже сказать нельзя, насколько тяжелее! Ладно. Еще раз извините за истерику.
– Все пройдет, Кейт. – Заметив, что они изображают какой-то странный танец – шаг вперед – шаг назад, Байрон обхватил ее за плечи и предложил: – Хотите, я поеду с вами?
– Нет! – потрясенно ответила она: потрясенно – потому что с ее губ было готово сорваться «да», потому что ей вдруг безумно захотелось положить голову ему на плечо и закрыть глаза. – Нет-нет, я сама. Но это ужасно мило с вашей стороны. Правда.
Байрон широко улыбнулся, так что ямочки на его щеках стали еще заметнее.
– Я счел бы ваши слова за комплимент, если бы они не были сказаны таким удивленным тоном.
– У меня и в мыслях не было вас обидеть, – Кейт слабо улыбнулась. – Я правда вам очень благодарна. Спасибо… преподобный отец.
Байрон коснулся пальцами ее коротких волос.
– Вообще-то, я уже не хочу, чтобы вы относились ко мне как к священнику. – Рука его соскользнула к шее Кейт. – Кажется, опять вмешивается этот проклятый секс!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88