Вдруг ему удавалось выходить сухим из воды? Немножко оттуда, немножко отсюда, все сходило с рук, вот он и потерял осторожность…
Кейт помнила ссоры между родителями, которые почти всегда происходили из-за денег. Но хуже всего было молчание, следовавшее за ссорами. Безмолвные вечера. В тот день они тоже молчали в машине, а потом вдруг страшный удар, крики и невыносимая боль…
Кейт вздрогнула, зажмурилась и крепко сжала кулаки: голова раскалывалась, словно та давняя боль сейчас отозвалась в ней.
О Господи, она любила родителей! Любила память о них! Теперь эта память омрачена, запачкана грязью. Кейт обожгло стыдом, какого она никогда в жизни не испытывала: она наконец осознала, что значит быть дочерью вора.
И все же Кейт никак не могла до конца поверить в эту кошмарную историю. Машинально повернувшись к компьютеру, она связалась с библиотекой в Нью-Гэмпшире, в котором родилась и провела раннее детство. Кейт запросила по факсу все газетные статьи, в которых упоминалось бы имя Линкольна Пауэлла, за год, предшествующий автокатастрофе. А чтобы не сидеть праздно в ожидании материалов, позвонила на Восточное побережье адвокату, который распоряжался имуществом, доставшимся ей от родителей.
С техникой Кейт всегда была на «ты», и через час она уже получила нужную информацию. В газетах черным по белому было напечатано то же самое, о чем ей только что рассказал по телефону адвокат.
Итак, все это оказалось правдой. Обвинения, расследования, скандал… Как поняла Кейт, в газеты история просочилась из-за семейного родства Линкольна Пауэлла с Темплтонами. А когда она прочла, что после гибели родителей украденные суммы были возмещены, у нее не возникло и тени сомнения по поводу неизвестного благодетеля: деньги вернули люди, взявшие ее в свой дом, в свою семью.
Темплтоны! Хотя их имя попало в скандальную хронику благодаря ее отцу, они спокойно заплатили его долги и взяли на себя ответственность за оставшуюся сиротой маленькую девочку. И окружили ее любовью и заботой.
Кейт сидела одна в своем маленьком кабинете, уронив голову на руки, и плакала, плакала… Когда слезы иссякли, она выпила таблетку от головной боли и еще одну – чтобы утихло жжение в животе. Потом взяла портфель и собралась уходить. «Ты должна обо всем забыть!» – сказала себе Кейт. Просто забыть, похоронить в глубинах памяти. Как похоронила своих родителей.
Все равно уже ничего не исправишь. «Я все та же, – уверяла себя Кейт, – та же женщина, что и сегодня утром». Но тем не менее она поймала себя на мысли, что боится открыть дверь и столкнуться в коридоре лицом к лицу с сослуживцами.
Кейт снова села, закрыла глаза и попыталась воскресить в памяти счастливые картины своей жизни в семье Темплтон. Она вспоминала о том, как росла, как происходило становление ее личности, о том, как любили ее и как любила она…
В шестнадцать лет Кейт посещала дополнительные занятия, чтобы закончить школу на год раньше. Для нее это не представляло такой уж большой трудности, и она намеревалась получить самые высокие оценки на экзаменах. Она даже заготовила речь, которую скажет при получении диплома!
Кейт активно занималась и общественной деятельностью: ее выбрали на второй срок казначеем класса, она являлась президентом математического клуба, участвовала в группе поддержки баскетбольной команды. Она надеялась и в этом году сохранить звание лучшей ученицы школы, однако основное внимание сейчас уделяла математике.
Цифры всегда были ее сильной стороной. Так что, следуя логике, Кейт решила использовать это в своей будущей карьере. После получения диплома она последует за Джошем в Гарвард – изучать бухгалтерию!
Правда, Марго утверждала, что ее мечты о карьере бухгалтера – тоска зеленая… Ну и наплевать! Для Кейт было важно, что мечты эти реально достижимы. Она намеревалась доказать самой себе и всем, кому есть до нее дело, что усилия потрачены не напрасно. Все данное ей от природы и в процессе воспитания она употребит на то, чтобы добиться наилучших результатов!
В памяти особенно ясно встала картина одного вечера незадолго до Рождества. Глаза уже давно болели от напряжения. Кейт сняла очки и откинулась в кресле. Периодически мозгам надо давать отдых, так они лучше сохранят остроту восприятия. Стараясь ни о чем не думать, девушка рассеянно оглядела комнату.
Темплтоны настояли, чтобы к шестнадцатилетию она обновила свою комнату. И новый вид ее жилища очень нравился Кейт. Над письменным столом висели полки из сосны с книгами и учебниками, а на сам стол Кейт просто не могла налюбоваться: настоящий чиппендельский, с глубокими ящичками и резьбой. За ним так славно работалось!
Кейт решительно отвергла обои в цветочек и пестрые занавески. Стены теперь были в едва заметную полоску, на окнах висели простые вертикальные жалюзи. Уступая вкусу тети Сьюзен, которая обожала все украшать, девушка согласилась на темно-зеленую кушетку с изящно выгнутой спинкой. Изредка Кейт и вправду валялась на ней и читала какую-нибудь легкомысленную ерунду для отдыха.
Во всем остальном комната была на редкость функциональна, что идеально отвечало вкусам и требованиям Кейт.
Как только она снова уткнулась носом в книгу, раздался стук в дверь. Кейт недовольно хмыкнула; в доме все знали, что столь своеобразно она обычно разрешает войти.
– Кейт! – На пороге, уперев руки в бока, стояла Сьюзен Темплтон в элегантном кашемировом костюме. – Что прикажешь с тобой делать?!
– Я почти закончила, – не отрывая глаз от учебника, пробормотала Кейт, когда до нее донесся запах тетиных духов. – Промежуточный экзамен. По математике. Завтра.
– Да ты и так все знаешь назубок!
Сьюзен аккуратно села на краешек кровати и стала разглядывать Кейт: огромные, миндалевидные, с несколько экзотичным разрезом карие глаза за очками в тяжелой оправе. Гладкие темные волосы собраны в короткий хвост на затылке. «И зачем она каждый год подстригает волосы? – вздохнув, подумала Сьюзен. – Если не хочет отращивать, лучше бы сделала стрижку!» Из-под длинного серого мешковатого свитера торчали голые ноги. Губы девушки были крепко сжаты, брови сосредоточенно сдвинуты. Она вся углубилась в учебник.
– На тот случай, если ты забыла, – начала Сьюзен, – до Рождества осталось всего десять дней.
– М-м-м. Как раз экзаменационная неделя! Сейчас, тетя. Я почти закончила.
– Уже шесть часов.
– Не ждите меня с ужином. Я хочу закончить.
– Кейт! – Сьюзен подошла к девушке и решительно сдернула с нее очки. – Джош вернулся домой из колледжа. Вся семья ждет тебя, чтобы украшать елку.
– О! – Поморгав, Кейт с трудом оторвалась от формул. У тети было очень хорошенькое личико в обрамлении вьющихся светлых волос, но сейчас на этом личике читалось явное недовольство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Кейт помнила ссоры между родителями, которые почти всегда происходили из-за денег. Но хуже всего было молчание, следовавшее за ссорами. Безмолвные вечера. В тот день они тоже молчали в машине, а потом вдруг страшный удар, крики и невыносимая боль…
Кейт вздрогнула, зажмурилась и крепко сжала кулаки: голова раскалывалась, словно та давняя боль сейчас отозвалась в ней.
О Господи, она любила родителей! Любила память о них! Теперь эта память омрачена, запачкана грязью. Кейт обожгло стыдом, какого она никогда в жизни не испытывала: она наконец осознала, что значит быть дочерью вора.
И все же Кейт никак не могла до конца поверить в эту кошмарную историю. Машинально повернувшись к компьютеру, она связалась с библиотекой в Нью-Гэмпшире, в котором родилась и провела раннее детство. Кейт запросила по факсу все газетные статьи, в которых упоминалось бы имя Линкольна Пауэлла, за год, предшествующий автокатастрофе. А чтобы не сидеть праздно в ожидании материалов, позвонила на Восточное побережье адвокату, который распоряжался имуществом, доставшимся ей от родителей.
С техникой Кейт всегда была на «ты», и через час она уже получила нужную информацию. В газетах черным по белому было напечатано то же самое, о чем ей только что рассказал по телефону адвокат.
Итак, все это оказалось правдой. Обвинения, расследования, скандал… Как поняла Кейт, в газеты история просочилась из-за семейного родства Линкольна Пауэлла с Темплтонами. А когда она прочла, что после гибели родителей украденные суммы были возмещены, у нее не возникло и тени сомнения по поводу неизвестного благодетеля: деньги вернули люди, взявшие ее в свой дом, в свою семью.
Темплтоны! Хотя их имя попало в скандальную хронику благодаря ее отцу, они спокойно заплатили его долги и взяли на себя ответственность за оставшуюся сиротой маленькую девочку. И окружили ее любовью и заботой.
Кейт сидела одна в своем маленьком кабинете, уронив голову на руки, и плакала, плакала… Когда слезы иссякли, она выпила таблетку от головной боли и еще одну – чтобы утихло жжение в животе. Потом взяла портфель и собралась уходить. «Ты должна обо всем забыть!» – сказала себе Кейт. Просто забыть, похоронить в глубинах памяти. Как похоронила своих родителей.
Все равно уже ничего не исправишь. «Я все та же, – уверяла себя Кейт, – та же женщина, что и сегодня утром». Но тем не менее она поймала себя на мысли, что боится открыть дверь и столкнуться в коридоре лицом к лицу с сослуживцами.
Кейт снова села, закрыла глаза и попыталась воскресить в памяти счастливые картины своей жизни в семье Темплтон. Она вспоминала о том, как росла, как происходило становление ее личности, о том, как любили ее и как любила она…
В шестнадцать лет Кейт посещала дополнительные занятия, чтобы закончить школу на год раньше. Для нее это не представляло такой уж большой трудности, и она намеревалась получить самые высокие оценки на экзаменах. Она даже заготовила речь, которую скажет при получении диплома!
Кейт активно занималась и общественной деятельностью: ее выбрали на второй срок казначеем класса, она являлась президентом математического клуба, участвовала в группе поддержки баскетбольной команды. Она надеялась и в этом году сохранить звание лучшей ученицы школы, однако основное внимание сейчас уделяла математике.
Цифры всегда были ее сильной стороной. Так что, следуя логике, Кейт решила использовать это в своей будущей карьере. После получения диплома она последует за Джошем в Гарвард – изучать бухгалтерию!
Правда, Марго утверждала, что ее мечты о карьере бухгалтера – тоска зеленая… Ну и наплевать! Для Кейт было важно, что мечты эти реально достижимы. Она намеревалась доказать самой себе и всем, кому есть до нее дело, что усилия потрачены не напрасно. Все данное ей от природы и в процессе воспитания она употребит на то, чтобы добиться наилучших результатов!
В памяти особенно ясно встала картина одного вечера незадолго до Рождества. Глаза уже давно болели от напряжения. Кейт сняла очки и откинулась в кресле. Периодически мозгам надо давать отдых, так они лучше сохранят остроту восприятия. Стараясь ни о чем не думать, девушка рассеянно оглядела комнату.
Темплтоны настояли, чтобы к шестнадцатилетию она обновила свою комнату. И новый вид ее жилища очень нравился Кейт. Над письменным столом висели полки из сосны с книгами и учебниками, а на сам стол Кейт просто не могла налюбоваться: настоящий чиппендельский, с глубокими ящичками и резьбой. За ним так славно работалось!
Кейт решительно отвергла обои в цветочек и пестрые занавески. Стены теперь были в едва заметную полоску, на окнах висели простые вертикальные жалюзи. Уступая вкусу тети Сьюзен, которая обожала все украшать, девушка согласилась на темно-зеленую кушетку с изящно выгнутой спинкой. Изредка Кейт и вправду валялась на ней и читала какую-нибудь легкомысленную ерунду для отдыха.
Во всем остальном комната была на редкость функциональна, что идеально отвечало вкусам и требованиям Кейт.
Как только она снова уткнулась носом в книгу, раздался стук в дверь. Кейт недовольно хмыкнула; в доме все знали, что столь своеобразно она обычно разрешает войти.
– Кейт! – На пороге, уперев руки в бока, стояла Сьюзен Темплтон в элегантном кашемировом костюме. – Что прикажешь с тобой делать?!
– Я почти закончила, – не отрывая глаз от учебника, пробормотала Кейт, когда до нее донесся запах тетиных духов. – Промежуточный экзамен. По математике. Завтра.
– Да ты и так все знаешь назубок!
Сьюзен аккуратно села на краешек кровати и стала разглядывать Кейт: огромные, миндалевидные, с несколько экзотичным разрезом карие глаза за очками в тяжелой оправе. Гладкие темные волосы собраны в короткий хвост на затылке. «И зачем она каждый год подстригает волосы? – вздохнув, подумала Сьюзен. – Если не хочет отращивать, лучше бы сделала стрижку!» Из-под длинного серого мешковатого свитера торчали голые ноги. Губы девушки были крепко сжаты, брови сосредоточенно сдвинуты. Она вся углубилась в учебник.
– На тот случай, если ты забыла, – начала Сьюзен, – до Рождества осталось всего десять дней.
– М-м-м. Как раз экзаменационная неделя! Сейчас, тетя. Я почти закончила.
– Уже шесть часов.
– Не ждите меня с ужином. Я хочу закончить.
– Кейт! – Сьюзен подошла к девушке и решительно сдернула с нее очки. – Джош вернулся домой из колледжа. Вся семья ждет тебя, чтобы украшать елку.
– О! – Поморгав, Кейт с трудом оторвалась от формул. У тети было очень хорошенькое личико в обрамлении вьющихся светлых волос, но сейчас на этом личике читалось явное недовольство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88