Вы сейчас дали волю своей злобе, а ваш отец ненавидит зло, в чем бы оно ни выражалось и как бы ни прикрывалось высокими причинами. Мы не пьяницы, и вы это знаете, и потому не простим, что вы унизили нас. Мы же не в вашем кабинете... и, в конце концов, мы здесь не гости. Надо уважать хозяев.
— Не ожидал такого красноречия.— Аман потянулся за полушубком, медленно встал, начал одеваться.— Очень красноречивы вы, братишка. Но я сомневаюсь в том, что вы можете разобраться во всем, что здесь произошло. Вы в наших краях только второй год и не знаете наших людей.
— Люди везде люди,— сказал Эркин, не отрывая взгляда от огня,— и, вместо того чтобы еще щенками бить их по морде и глазам, превращать в боязливых, дайте им возможность уважать себя, вы старшие...
Он не успел договорить, вошли табунщики. Они молча стояли у дверей, пришибленные случившимся.
— Лошади готовы,— тихо сообщил Альке.
Он тайком с удивлением разглядывал Эркина. Оказывается, этот молчаливый, скромный жигит способен на храбрые поступки. Произошла странная вещь: огромный Аман сделался словно ниже, а худенький парень, который два года незаметно исполнял свои обязанности — вел счет скоту, лечил его,— вдруг будто вырос, раздался в плечах. Нет, нет, зря они прозвали его «пришельцем» Он человек не простой и храбрый. Такую выходку, плевок в ответ на разбитую бутылку водки, Аман ни кому бы не простил, а тут пришлось простить. И вот сей час все поглядывают на него вроде даже уважительно или удивленно,— видно, поговорили крепко наедине. Интересно, с кем он поедет? В такую дорогу выбрать спутника — это выбрать судьбу.
Аман, бросив взгляд на сумрачные лица табунщиков, на напряженно окаменелое — Эркина, думал о том, что потерпел поражение.
Эркин вдруг резко поднялся:
— Пора.
— Вы останетесь здесь. Со мной поедет Альке. Альке тотчас покорно пошел в угол избы искать рукавицы потеплее.
— Погоди, Альке. Я думаю, у тебя и здесь дел хватает,— остановил его Эркин.
— Альке нужен нам,— жалобно подхватил мальчишка. Аман повернулся к медноусому:
— Тогда придется тебе сопровождать меня, хоть ты этого и очень боишься.
— Коней на переправе не меняют, начальник,— мед-ноусый смотрел с вызовом,— а переправа предстоит опасная. И сдается мне, что боится кто-то другой, не доверяет ни мне, ни зоотехнику.
— Зоотехнику я доверяю и потому оставляю здесь. Соберите соседних чабанов и прокладывайте тропу в сторону Алатая. А мы будем идти навстречу и пригоним жеребят и стригунков в низину. Другого выхода нет. Сено и корма используйте экономно. Те времена, когда мы пускали скот свободно под скирды, сказали нам «прощай». Если выглянет солнце, кобылиц пустите на тебеневку. Если мы крупных животных с твердыми копытами не прокормим тебеневкой, то нетелям придется плохо.
— Уже на мордах лошадей начинают нарастать сосульки. Им трудно доставать губами до земли,— сурово сказал медноусый.— Мы не можем дать обещание, что перезимуем с помощью тебеневки.
— Ничего, перезимуете. Почистите морду каждой лошади и выгоните их на тебеневку. Даже если вам придется лопатой расчищать снег, вы придете к весне без потерь.
— Ну что ж,— сказал медноусый,- если вернусь живым, буду расчищать.
Эркин понял: он добился своего. Едет вместе с управляющим. Понял и другое: чем больше будет настаивать на том, чтобы вместе продолжать путь, тем упрямее будет в своем решении Аман испытать судьбу.
Он чувствовал, что двух этих людей связывает тайная вражда и что медноусый, заманивший Амана в ловушку необходимости взять его, коварен и хитер.
— Э нет, жигиты! — весело сказал он.— Кто начинает путь вместе, вместе его и кончает. Но раз уж возник спор, его нужно решать единственно справедливым способом. Бросим жребий.
153
— Это правильная мысль,— подтвердил Альке, а маль чишка просто запрыгал от радости: наконец хоть какая-то забава.
— Жребий, жребий, кидаем жребий, а вы, Аман-ага, идите к лошадям, посмотрите, годятся ли.
— Эх вы, жигиты! — сказал управляющий и вышел
— Дело в том, что над их родом висит проклятье Идти с ним в такой буран — искушать шайтана. Я верю в судьбу,— сказал медноусый, как только дверь закрылась за Аманом.
— А я полагал, что ты веришь только в бутылку,— с неожиданной для него злостью бросил Альке, и Эркин подумал: «Он тоже понимает, что им нельзя идти вместе».— Бери одну из выпитых тобой,— приказал тихий Альке,— и посмотрим, как насчет судьбы.
Бутылка лениво закрутилась на кошме от руки медноусого и показала на дверь.
— Все правильно,— сказал медноусый,— моя бутылка меня не подвела. Одному ему ехать надо. Он больше денег получает, пускай больше рискует.
— Что-то мне все меньше и меньше нравятся ваши шутки — Эркин вырвал из его рук бутылку.— Крутани еще раз, Альке.
Альке положил бутылку на кошму и почему-то медлил.
— Ну крути же, крути! — не выдержал мальчишка. Альке исподлобья взглянул на Эркина, и Эркин, мгновенно поняв его, чуть опустил веки.
Бутылка покрутилась и показала на зоотехника.
— Ах, черт возьми,— вскочил, как козленок, мальчишка,— ни в чем мне не везет! Неужели ты, дядя Альке, не мог сделать так, чтобы показала на меня?
— Не мог,— серьезно ответил Альке.— Никак не мог Когда они вышли во двор, мела легкая поземка. Ночь была черна, как кошма, и, казалось, могла бесшумно поглотить всякого, кто решится покинуть жилище. Мороз набрал силу; жигиты стучали зубами, будто факиры, глотающие огонь.
Кони, нетерпеливо ожидающие людей, заржали призывно из темноты.
— Один из них никуда не годится,— сказал Аман,— он не способен прокладывать тропу. Словите жеребца из косяка.
Он не спросил, подобно нетерпеливой женщине, кто же все-таки едет с ним,— стоял огромный, неподвижный, покуривая сигарету.
— Дайте нашим лошадям сена и накройте попоной,— сказал он Альке Нам на них еще возвращаться
— А что если направить их на тебеневку? сострил медноусый.- По вашему совету
Но Аман сло&но не услышал его
Когда привели громадного жеребца, Аман засмеялся
— О, это целая гора! — Он ласково похлопал жеребца, и тот заржал тоскливо
— Чует трудную дорогу - Эркин помог управляю щему сесть на здоровенного степного богатыря Думаю, что лыжи лучше взять мне, этот измучает вас, нспри вычный, будет шарахаться
Аман чуть склонился с седла, словно хотел раз глядеть как следует лицо зоотехника, но снова выпря милея
— Хорошо Лыжи возьмете вы
— А вы, ага, возьмите ружье,— посоветовал Альке
— Для чего оно нужно? — недовольно проворчал Аман
— Береженого бог бережет Возле Чертова моста бродит стая волков, могут напасть.
— Ружье нужно нам самим,— сказал из тьмы медно-усый
— Альке сказал — мы повинуемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Не ожидал такого красноречия.— Аман потянулся за полушубком, медленно встал, начал одеваться.— Очень красноречивы вы, братишка. Но я сомневаюсь в том, что вы можете разобраться во всем, что здесь произошло. Вы в наших краях только второй год и не знаете наших людей.
— Люди везде люди,— сказал Эркин, не отрывая взгляда от огня,— и, вместо того чтобы еще щенками бить их по морде и глазам, превращать в боязливых, дайте им возможность уважать себя, вы старшие...
Он не успел договорить, вошли табунщики. Они молча стояли у дверей, пришибленные случившимся.
— Лошади готовы,— тихо сообщил Альке.
Он тайком с удивлением разглядывал Эркина. Оказывается, этот молчаливый, скромный жигит способен на храбрые поступки. Произошла странная вещь: огромный Аман сделался словно ниже, а худенький парень, который два года незаметно исполнял свои обязанности — вел счет скоту, лечил его,— вдруг будто вырос, раздался в плечах. Нет, нет, зря они прозвали его «пришельцем» Он человек не простой и храбрый. Такую выходку, плевок в ответ на разбитую бутылку водки, Аман ни кому бы не простил, а тут пришлось простить. И вот сей час все поглядывают на него вроде даже уважительно или удивленно,— видно, поговорили крепко наедине. Интересно, с кем он поедет? В такую дорогу выбрать спутника — это выбрать судьбу.
Аман, бросив взгляд на сумрачные лица табунщиков, на напряженно окаменелое — Эркина, думал о том, что потерпел поражение.
Эркин вдруг резко поднялся:
— Пора.
— Вы останетесь здесь. Со мной поедет Альке. Альке тотчас покорно пошел в угол избы искать рукавицы потеплее.
— Погоди, Альке. Я думаю, у тебя и здесь дел хватает,— остановил его Эркин.
— Альке нужен нам,— жалобно подхватил мальчишка. Аман повернулся к медноусому:
— Тогда придется тебе сопровождать меня, хоть ты этого и очень боишься.
— Коней на переправе не меняют, начальник,— мед-ноусый смотрел с вызовом,— а переправа предстоит опасная. И сдается мне, что боится кто-то другой, не доверяет ни мне, ни зоотехнику.
— Зоотехнику я доверяю и потому оставляю здесь. Соберите соседних чабанов и прокладывайте тропу в сторону Алатая. А мы будем идти навстречу и пригоним жеребят и стригунков в низину. Другого выхода нет. Сено и корма используйте экономно. Те времена, когда мы пускали скот свободно под скирды, сказали нам «прощай». Если выглянет солнце, кобылиц пустите на тебеневку. Если мы крупных животных с твердыми копытами не прокормим тебеневкой, то нетелям придется плохо.
— Уже на мордах лошадей начинают нарастать сосульки. Им трудно доставать губами до земли,— сурово сказал медноусый.— Мы не можем дать обещание, что перезимуем с помощью тебеневки.
— Ничего, перезимуете. Почистите морду каждой лошади и выгоните их на тебеневку. Даже если вам придется лопатой расчищать снег, вы придете к весне без потерь.
— Ну что ж,— сказал медноусый,- если вернусь живым, буду расчищать.
Эркин понял: он добился своего. Едет вместе с управляющим. Понял и другое: чем больше будет настаивать на том, чтобы вместе продолжать путь, тем упрямее будет в своем решении Аман испытать судьбу.
Он чувствовал, что двух этих людей связывает тайная вражда и что медноусый, заманивший Амана в ловушку необходимости взять его, коварен и хитер.
— Э нет, жигиты! — весело сказал он.— Кто начинает путь вместе, вместе его и кончает. Но раз уж возник спор, его нужно решать единственно справедливым способом. Бросим жребий.
153
— Это правильная мысль,— подтвердил Альке, а маль чишка просто запрыгал от радости: наконец хоть какая-то забава.
— Жребий, жребий, кидаем жребий, а вы, Аман-ага, идите к лошадям, посмотрите, годятся ли.
— Эх вы, жигиты! — сказал управляющий и вышел
— Дело в том, что над их родом висит проклятье Идти с ним в такой буран — искушать шайтана. Я верю в судьбу,— сказал медноусый, как только дверь закрылась за Аманом.
— А я полагал, что ты веришь только в бутылку,— с неожиданной для него злостью бросил Альке, и Эркин подумал: «Он тоже понимает, что им нельзя идти вместе».— Бери одну из выпитых тобой,— приказал тихий Альке,— и посмотрим, как насчет судьбы.
Бутылка лениво закрутилась на кошме от руки медноусого и показала на дверь.
— Все правильно,— сказал медноусый,— моя бутылка меня не подвела. Одному ему ехать надо. Он больше денег получает, пускай больше рискует.
— Что-то мне все меньше и меньше нравятся ваши шутки — Эркин вырвал из его рук бутылку.— Крутани еще раз, Альке.
Альке положил бутылку на кошму и почему-то медлил.
— Ну крути же, крути! — не выдержал мальчишка. Альке исподлобья взглянул на Эркина, и Эркин, мгновенно поняв его, чуть опустил веки.
Бутылка покрутилась и показала на зоотехника.
— Ах, черт возьми,— вскочил, как козленок, мальчишка,— ни в чем мне не везет! Неужели ты, дядя Альке, не мог сделать так, чтобы показала на меня?
— Не мог,— серьезно ответил Альке.— Никак не мог Когда они вышли во двор, мела легкая поземка. Ночь была черна, как кошма, и, казалось, могла бесшумно поглотить всякого, кто решится покинуть жилище. Мороз набрал силу; жигиты стучали зубами, будто факиры, глотающие огонь.
Кони, нетерпеливо ожидающие людей, заржали призывно из темноты.
— Один из них никуда не годится,— сказал Аман,— он не способен прокладывать тропу. Словите жеребца из косяка.
Он не спросил, подобно нетерпеливой женщине, кто же все-таки едет с ним,— стоял огромный, неподвижный, покуривая сигарету.
— Дайте нашим лошадям сена и накройте попоной,— сказал он Альке Нам на них еще возвращаться
— А что если направить их на тебеневку? сострил медноусый.- По вашему совету
Но Аман сло&но не услышал его
Когда привели громадного жеребца, Аман засмеялся
— О, это целая гора! — Он ласково похлопал жеребца, и тот заржал тоскливо
— Чует трудную дорогу - Эркин помог управляю щему сесть на здоровенного степного богатыря Думаю, что лыжи лучше взять мне, этот измучает вас, нспри вычный, будет шарахаться
Аман чуть склонился с седла, словно хотел раз глядеть как следует лицо зоотехника, но снова выпря милея
— Хорошо Лыжи возьмете вы
— А вы, ага, возьмите ружье,— посоветовал Альке
— Для чего оно нужно? — недовольно проворчал Аман
— Береженого бог бережет Возле Чертова моста бродит стая волков, могут напасть.
— Ружье нужно нам самим,— сказал из тьмы медно-усый
— Альке сказал — мы повинуемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28