Я никогда не встречал волос светлее, чем у вас.
— Мой мастер знает свое дело, к работе относится с душой. Вы не присядете, лейтенант?
— Буквально через минутку. — Подойдя к телефону, он набрал номер полицейского участка, сообщив своему напарнику Хэнкинсу и еще одному коллеге по имени Луайн, что в данный момент находится в доме у Бэртонов. Когда они согласно договоренности будут связываться с ним в одиннадцать, пусть звонят сюда.
Сейчас стрелки часов показывали десять тридцать. Незадачливому ученику танцевальной школы и мне предстояло провести полчаса в нервном напряжении.Сев на диван, лейтенант спросил:
— Что случилось вдруг с семьей Бэртонов? Хозяйка становится блондинкой, а хозяин берет уроки танцев.
— Наскучило катиться по наезженной колее, — ответил Стив.
— Тебе, Бэртон, лучше было бы катиться еще немного, — сказал Боллинг, — вместо того, чтобы брать уроки у красотки, позволившей себя прикончить своему же ученику.
— Откуда, — поинтересовалась я, — вам это известно? То есть я хочу сказать, мы, конечно, прочли в газете об украденном журнале . . .
Да, убийца похитил журнал регистрации, но в бухгалтерии мы отыскали списки всех посещающих уроки. У нас на руках список учеников Аниты Фаррел. Мы пригласили других преподавателей и с их помощью вычеркнули из списка всех, кто занимался
у них.
Наверное, не простая была работа? — проронил Стив.
— За дело мы принялись сразу, как только пришли в школу Потому и закончили быстро.
Достав из кармана листок бумаги, он положил его на кофейный столик. Это был график занятий Аниты Фаррел. Бумага была расчерчена на аккуратные квадратики. Вертикальные колонки соответствовали дням недели от понедельника до субботы. Линии горизонтальных квадратиков обозначали часы — от двух часов
пополудни до последнего девятичасового занятия Аниты, заканчивавшегося в десять вечера. Примерно в полдюжины квадратиков были вписаны фамилии учеников. На левом поле графика можно было прочесть еще три фамилии.
— Сейчас мы наносим визиты, — сообщил Боллинг, — всем ученикам мисс Фаррел. Выясняем, в какое время они брали урок. Понятно, что убийца не назовет правильного времени. Он ни за что не признается, что пришел к семи часам, скажет, что его занятие было назначено на другое время. Вот так мы и обнаружим двух лиц, занимавшихся одновременно. Одно из них и есть убийца. Думаю, не сложно будет установить, кто именно.
— Вы считаете, — сказала я, — это элементарно просто?
— Мне кажется, вы разочарованы, миссис Бэртон? Стив поспешно спросил:
— Что за фамилии на левом поле?
— Толли, Грант, Каллигэн. Их не оказалось дома, когда я заезжал к ним. Мы навестим их повторно утром. Ну, а теперь, Бэртон, скажи, куда я должен записать твое имя. Твой урок ... .
Я не дала возможности лейтенанту задать вопрос до конца. Стив не должен был отвечать на него ни под каким видом. Я не желала, чтобы он оказался одним из тех «лиц», кто в паре с другим' претендовал на один и тот же урок.
— Стив, ты действительно берешь уроки? За тобой закрепили определенное время? — произнесла я.
— Конечно, берет, — сказал Боллинг. Лейтенант смотрел на меня так, будто, превратившись в блондинку, я сделалась непроходимой дурой ... — Он заплатил уже за девять уроков. Как получилось, что вы об этом не знали?
— Очень просто, — ответила я. — Он хотел . . . Стив перебил меня:
— Я учился танцевать, чтобы сделать ей приятный сюрприз.
— Для меня тоже был бы приятный сюрприз, если бы ты вдруг научился танцевать, — ухмыльнулся Боллинг. — Ну ладно, Бэртон, в какое время . . .
— Что скажешь, если я предложу тебе стаканчик пива? — спросил Стив. — Прохладного, прозрачного, янтарного пива?
— Не откажусь.
Стив заторопился в кухню. Боллинг глянул на часы.
— Хэнкинс и Луайн скоро должны звонить. Сейчас они беседуют с другими учениками мисс Фаррел. Если ничто не помешает, думаю, к утру у нас уже будет ответ. Слава богу, убийца был настолько туп, что похитил журнал.
— Может быть, он вовсе не был тупым, — обидевшись за себя, сказала я. — Просто потерял от страха голову.
— Возможно. Как бы там ни было, для нас это редкая удача. Пропажа журнала означает, что убийца — ее последний уче-
ник, тот самый, который разучивал вальс. Кому еще мог понадобиться журнал?
Постепенно голос Боллинга становился все тише и он все внимательней, с каким-то непонятным любопытством приглядывался ко мне.
Я крепче сжала правой рукой левую, чтобы они не так заметно дрожали. Потом, попытавшись изобразить на лице небрежную улыбку, спросила:
— Да, мистер Боллинг?
— Я просто подумал . . .
В комнату вошел Стив, неся на подносе три стакана с пивом.
— Бэртон, — продолжал Боллинг, — как твое мнение — ей больше идет быть блондинкой или брюнеткой?
— Блондинка или брюнетка, — ответил Стив, — она моя жена .. . Три часа в субботу.
— Ты о чем, Бэртон?
— Я говорю, у меня уроки танцев в три часа по субботам.
— Ага, спасибо.
Боллинг занес фамилию Бэртон в соответствующий квадратик. Затем со стаканом пива в руке откинулся на спинку дивана. Полицейский мог позволить ceбе расслабиться. Он ждал звонка от Хэнкинса и Луайна, через несколько минут у него будет информация, кто в действительности берет уроки танцев в три часа по субботам. А вскоре Боллингу станет известно, кто из двоих лжет . . . Про себя я подумала, позволит ли Стив спокойно арестовать себя.
— Бэртон, — спросил Боллинг, — ты был хорошо знаком с этой Анитой Фаррел?
— Ты же сам знаешь, — ответил Стив, — я провел с ней ровно девять часов.
— Наверное, вы о многом успели поболтать?
— Конечно. Обычно я говорил: «Простите, мне начинать с той же или другой ноги?» и тому подобное.
— Говорят, Анита была красоткой? —- Красоткой?
— И даже больше — секс-бомбой?
— Конечно, — подтвердил Стив.
— Может, мне лучше выйти на минутку? — спросила я.
— Нет, — дружелюбно сказал Боллинг, — оставайтесь.
Он глянул на часы. Я знала, чего он с нетерпением ожидал. Через три-четыре минуты ему будут звонить Хэнкинс и Луайн. Со счастливым выражением лица он поднес стакан ко рту и сделал очередной глоток. Потом проговорил:
— Вот о чем я думаю, Бэртон. Такая фифа, как Фаррел . . . Ну, в общем, не мог ли кто-либо из ее учеников втюриться в нее по уши? А если она все время говорила ему «нет!», он мог дойти до ручки и поквитаться с ней пулей.
— Да, такие вещи случаются, — согласился Стив.
— Почти каждый день, включая воскресенья, — заметил Боллинг. — Вот это меня и настораживает. Она никогда не говорила с тобой о каком-нибудь конкретном лице? Не жаловалась, что кто-то к ней пристает?
— Нет. Она, между прочим, не производила впечатления человека, который стал бы обижаться на подобные пустяки.
— Так-так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Мой мастер знает свое дело, к работе относится с душой. Вы не присядете, лейтенант?
— Буквально через минутку. — Подойдя к телефону, он набрал номер полицейского участка, сообщив своему напарнику Хэнкинсу и еще одному коллеге по имени Луайн, что в данный момент находится в доме у Бэртонов. Когда они согласно договоренности будут связываться с ним в одиннадцать, пусть звонят сюда.
Сейчас стрелки часов показывали десять тридцать. Незадачливому ученику танцевальной школы и мне предстояло провести полчаса в нервном напряжении.Сев на диван, лейтенант спросил:
— Что случилось вдруг с семьей Бэртонов? Хозяйка становится блондинкой, а хозяин берет уроки танцев.
— Наскучило катиться по наезженной колее, — ответил Стив.
— Тебе, Бэртон, лучше было бы катиться еще немного, — сказал Боллинг, — вместо того, чтобы брать уроки у красотки, позволившей себя прикончить своему же ученику.
— Откуда, — поинтересовалась я, — вам это известно? То есть я хочу сказать, мы, конечно, прочли в газете об украденном журнале . . .
Да, убийца похитил журнал регистрации, но в бухгалтерии мы отыскали списки всех посещающих уроки. У нас на руках список учеников Аниты Фаррел. Мы пригласили других преподавателей и с их помощью вычеркнули из списка всех, кто занимался
у них.
Наверное, не простая была работа? — проронил Стив.
— За дело мы принялись сразу, как только пришли в школу Потому и закончили быстро.
Достав из кармана листок бумаги, он положил его на кофейный столик. Это был график занятий Аниты Фаррел. Бумага была расчерчена на аккуратные квадратики. Вертикальные колонки соответствовали дням недели от понедельника до субботы. Линии горизонтальных квадратиков обозначали часы — от двух часов
пополудни до последнего девятичасового занятия Аниты, заканчивавшегося в десять вечера. Примерно в полдюжины квадратиков были вписаны фамилии учеников. На левом поле графика можно было прочесть еще три фамилии.
— Сейчас мы наносим визиты, — сообщил Боллинг, — всем ученикам мисс Фаррел. Выясняем, в какое время они брали урок. Понятно, что убийца не назовет правильного времени. Он ни за что не признается, что пришел к семи часам, скажет, что его занятие было назначено на другое время. Вот так мы и обнаружим двух лиц, занимавшихся одновременно. Одно из них и есть убийца. Думаю, не сложно будет установить, кто именно.
— Вы считаете, — сказала я, — это элементарно просто?
— Мне кажется, вы разочарованы, миссис Бэртон? Стив поспешно спросил:
— Что за фамилии на левом поле?
— Толли, Грант, Каллигэн. Их не оказалось дома, когда я заезжал к ним. Мы навестим их повторно утром. Ну, а теперь, Бэртон, скажи, куда я должен записать твое имя. Твой урок ... .
Я не дала возможности лейтенанту задать вопрос до конца. Стив не должен был отвечать на него ни под каким видом. Я не желала, чтобы он оказался одним из тех «лиц», кто в паре с другим' претендовал на один и тот же урок.
— Стив, ты действительно берешь уроки? За тобой закрепили определенное время? — произнесла я.
— Конечно, берет, — сказал Боллинг. Лейтенант смотрел на меня так, будто, превратившись в блондинку, я сделалась непроходимой дурой ... — Он заплатил уже за девять уроков. Как получилось, что вы об этом не знали?
— Очень просто, — ответила я. — Он хотел . . . Стив перебил меня:
— Я учился танцевать, чтобы сделать ей приятный сюрприз.
— Для меня тоже был бы приятный сюрприз, если бы ты вдруг научился танцевать, — ухмыльнулся Боллинг. — Ну ладно, Бэртон, в какое время . . .
— Что скажешь, если я предложу тебе стаканчик пива? — спросил Стив. — Прохладного, прозрачного, янтарного пива?
— Не откажусь.
Стив заторопился в кухню. Боллинг глянул на часы.
— Хэнкинс и Луайн скоро должны звонить. Сейчас они беседуют с другими учениками мисс Фаррел. Если ничто не помешает, думаю, к утру у нас уже будет ответ. Слава богу, убийца был настолько туп, что похитил журнал.
— Может быть, он вовсе не был тупым, — обидевшись за себя, сказала я. — Просто потерял от страха голову.
— Возможно. Как бы там ни было, для нас это редкая удача. Пропажа журнала означает, что убийца — ее последний уче-
ник, тот самый, который разучивал вальс. Кому еще мог понадобиться журнал?
Постепенно голос Боллинга становился все тише и он все внимательней, с каким-то непонятным любопытством приглядывался ко мне.
Я крепче сжала правой рукой левую, чтобы они не так заметно дрожали. Потом, попытавшись изобразить на лице небрежную улыбку, спросила:
— Да, мистер Боллинг?
— Я просто подумал . . .
В комнату вошел Стив, неся на подносе три стакана с пивом.
— Бэртон, — продолжал Боллинг, — как твое мнение — ей больше идет быть блондинкой или брюнеткой?
— Блондинка или брюнетка, — ответил Стив, — она моя жена .. . Три часа в субботу.
— Ты о чем, Бэртон?
— Я говорю, у меня уроки танцев в три часа по субботам.
— Ага, спасибо.
Боллинг занес фамилию Бэртон в соответствующий квадратик. Затем со стаканом пива в руке откинулся на спинку дивана. Полицейский мог позволить ceбе расслабиться. Он ждал звонка от Хэнкинса и Луайна, через несколько минут у него будет информация, кто в действительности берет уроки танцев в три часа по субботам. А вскоре Боллингу станет известно, кто из двоих лжет . . . Про себя я подумала, позволит ли Стив спокойно арестовать себя.
— Бэртон, — спросил Боллинг, — ты был хорошо знаком с этой Анитой Фаррел?
— Ты же сам знаешь, — ответил Стив, — я провел с ней ровно девять часов.
— Наверное, вы о многом успели поболтать?
— Конечно. Обычно я говорил: «Простите, мне начинать с той же или другой ноги?» и тому подобное.
— Говорят, Анита была красоткой? —- Красоткой?
— И даже больше — секс-бомбой?
— Конечно, — подтвердил Стив.
— Может, мне лучше выйти на минутку? — спросила я.
— Нет, — дружелюбно сказал Боллинг, — оставайтесь.
Он глянул на часы. Я знала, чего он с нетерпением ожидал. Через три-четыре минуты ему будут звонить Хэнкинс и Луайн. Со счастливым выражением лица он поднес стакан ко рту и сделал очередной глоток. Потом проговорил:
— Вот о чем я думаю, Бэртон. Такая фифа, как Фаррел . . . Ну, в общем, не мог ли кто-либо из ее учеников втюриться в нее по уши? А если она все время говорила ему «нет!», он мог дойти до ручки и поквитаться с ней пулей.
— Да, такие вещи случаются, — согласился Стив.
— Почти каждый день, включая воскресенья, — заметил Боллинг. — Вот это меня и настораживает. Она никогда не говорила с тобой о каком-нибудь конкретном лице? Не жаловалась, что кто-то к ней пристает?
— Нет. Она, между прочим, не производила впечатления человека, который стал бы обижаться на подобные пустяки.
— Так-так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40