Чем он там занимался, каких успехов достиг, никто из семьи, кроме Джека Бестелесного, не знал. Вроде бы Марк несколько раз летал на Оканагон, где якобы ожидалось сильнейшее землетрясение, и он помог предотвратить его. Говорят, отчет об этом событии был опубликован в «Nature» note 14. С родственниками он общался от случая к случаю и только по необходимости, обязанности магната исполнял добросовестно, но без особого рвения. Казалось, он успокоился и смирился — работа, работа, и только… И никаких контактов с мятежниками…
Семья была удовлетворена, однако никто не питал иллюзий, что безоблачный период может продлиться долго. На семейном совете всем скрепя сердце пришлось согласиться с тем, что львиную долю расходов Марка должен взять на себя фонд Ремилардов. Что оставалось делать — в противном случае, угрожал Марк, он перенесет исследования на Оканагон, тогда семья вообще потеряет возможность контролировать этого неуемного человека. Время от времени помощник Марка Питер Даламбер-младший делал публичные заявления о том или ином открытии, совершенном в лаборатории Марка. Эти сообщения вызывали бурю восторга в среде метапсихического истеблишмента.
В конце концов Консилиум принял жесткий закон об использовании церебральных генераторов. Отдельные бдительные граждане продолжали бить тревогу по поводу искусственного усиления творческой метаспособности, однако со временем эти приборы оказались исключительно полезными во многих областях науки и техники, и общественное мнение склонилось в пользу разработок, выходящих из стен лаборатории Марка Ремиларда. Теперь он мог беспрепятственно заниматься любимым делом. Марк выполнил обещание, данное Патриции Кастелайн, обучить нескольких местных оперантов обращению с ЦГ. Их мощное метаобъединение действительно позволило устранить угрозу обширного землетрясения, что явило собой триумф нового метода.
Джек Бестелесный вскоре закончил курс в Дартмутском колледже и решил продолжить образование. Одновременно он поступил на работу в клинику своей тети Катрин, вместе с дядей Морисом писал книгу о колониальной экономике. О своем участии в исследованиях, проводимых Марком, он упоминал редко, однако их связь все эти годы не прерывалась и стала еще крепче. Лишь много позже, когда Марк увлекся проектом Ментального человека, между ними произошел разрыв.
Джек впитывал знания, как губка воду. Учение являлось его естественным состоянием — возможно, в этом и заключалась его тайна. А может, в том, как скрупулезно, с какой серьезностью занимался воссозданием своей физической внешности. Это был его пунктик — он ни в чем не хотел отличаться от остальных людей и, не обладая телесными формами, очень внимательно относился к их сотворению. Иной раз я сам забывал, с кем имею дело, когда беседовал с приятным на вид подростком, запоминающейся внешности. Я бы даже назвал его симпатичным. Волосы у него обычно были черные, глаза — небесной голубизны… Он ел и пил, спал и дышал, употреблял спиртное — исключительно пиво, — одним словом, вел себя как вполне нормальный человек…
Иногда!..
По большей части!..
Случалось, на него нападал зуд экспериментаторства — родственникам приходилось мириться с этим. В такие дни Джек начинал «познавать мир», «проникать в тайны природы». Он мог стать женщиной, а то являлся в гости в образе взрослого мужчины. Старик, старуха, маленькая девочка, почтенная матрона — причем никто никогда не мог догадаться, что это Ти-Жан. Превращения его были удивительно неожиданны и совершенны. Воплощался он и в экзотиков, и в животных. Однажды признался мне, что испытал необыкновенную радость, обернувшись бродячим котом и ухаживая за моей любимой кошкой Марсель ля Плюм.
Вот что еще смущало его душу — он постоянно вспоминал при мне об этом случае — неспособность пробить защитный экран маленькой Доротеи Макдональд, с которой познакомился на испытаниях, устроенных им обоим на Консилиум Орбе в 2063 году. Стоило только Доротее почувствовать, что странный малый лезет к ней в мозги, она отгораживалась непробиваемой стеной. Эту загадку он относил к чудесам галактического масштаба.
— Я уверен, она слышит меня, — пожаловался он однажды старине Роги (то есть мне) в 2067 году, когда ему стукнуло пятнадцать лет, а ей десять. — Почему она не отвечает? Напрочь отказывается… Знаешь, как интересно — Верховный лилмик намекнул, что строение ее разума подобно моему, вот я и хочу разведать, так ли это? Не знаю, что и делать — может, отправиться к ней на Каледонию и там на месте разобраться, что к чему?..
Долгими осенними дождливыми вечерами мы просиживали в моей лавке в компании с Марселем. Джек помогал расставлять на полках вновь прибывшие книги — настоящие раритеты, такие как «Зеленый человек» Гарольда М. Шермана, «За стеной сна» Леверкрафта, «Ночная смена» Стивена Кинга. В ту пору я получил и такую жемчужину, как «Служба греха», автор которой укрылся за псевдонимом В. Г. Первое издание книги вышло в 1964 году. (Если вы хотите узнать подлинное имя сочинителя, то вышлите на адрес моей лавки почтовый перевод. Сумму вы можете узнать по телефону…)
— А ты не думаешь, — ответил я, когда внучатый племянник начал развивать в деталях план поездки на Каледонию, — что эта маленькая девочка не желает разговаривать с тобой. А может, и встречаться.
— Почему? — Ти-Жан был явно поражен моим вопросом. Подобное обстоятельство не приходило в его голову.
Я пожал плечами.
— Ты же сам рассказывал, что она еще не полноценный оперант. Возможно, она считает тебя своей иллюзией… Или ночным кошмаром… Привидением, наконец. Тебе не кажется, что твой зов через тысячи световых лет мог до смерти напугать бедную девочку?
Лицо у Джека вытянулось.
— Но ведь я сразу предупредил ее, что я — друг. И всего лишь хочу пообщаться с ней, порасспросить кое о чем, ведь у нас много общего. Мы оба — странные существа. Верховный лилмик объявил мне, что в следующем году я буду удостоен звания магната. Я стану самым молодым магнатом в истории человечества! Возможно, меня нарекут Великим Магистром, как и Марка. Эта девочка Доротея тоже может стать им…
— Я рад за нее.
Но Джек не оценил мой юмор.
— Знал бы ты, в каких условиях живет Доротея! Просто стыд и срам! На какой-то заброшенной, грязной ферме, учится в обычной школе, в свободное время ухаживает за курами, возит корм коровам, в саду копается. В навозе!.. У нее нет никакой возможности развивать свой талант!..
— Откуда ты знаешь — может, именно этого ей и хочется. — Я поставил книгу на полку, закрыл стеклянную дверь в лавку, потом добавил: — Кормить кур, копаться в навозе хочется, а развивать талант — нет!
Челюсть у Джека отвисла.
— Как это? Почему, дядя Роги?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Семья была удовлетворена, однако никто не питал иллюзий, что безоблачный период может продлиться долго. На семейном совете всем скрепя сердце пришлось согласиться с тем, что львиную долю расходов Марка должен взять на себя фонд Ремилардов. Что оставалось делать — в противном случае, угрожал Марк, он перенесет исследования на Оканагон, тогда семья вообще потеряет возможность контролировать этого неуемного человека. Время от времени помощник Марка Питер Даламбер-младший делал публичные заявления о том или ином открытии, совершенном в лаборатории Марка. Эти сообщения вызывали бурю восторга в среде метапсихического истеблишмента.
В конце концов Консилиум принял жесткий закон об использовании церебральных генераторов. Отдельные бдительные граждане продолжали бить тревогу по поводу искусственного усиления творческой метаспособности, однако со временем эти приборы оказались исключительно полезными во многих областях науки и техники, и общественное мнение склонилось в пользу разработок, выходящих из стен лаборатории Марка Ремиларда. Теперь он мог беспрепятственно заниматься любимым делом. Марк выполнил обещание, данное Патриции Кастелайн, обучить нескольких местных оперантов обращению с ЦГ. Их мощное метаобъединение действительно позволило устранить угрозу обширного землетрясения, что явило собой триумф нового метода.
Джек Бестелесный вскоре закончил курс в Дартмутском колледже и решил продолжить образование. Одновременно он поступил на работу в клинику своей тети Катрин, вместе с дядей Морисом писал книгу о колониальной экономике. О своем участии в исследованиях, проводимых Марком, он упоминал редко, однако их связь все эти годы не прерывалась и стала еще крепче. Лишь много позже, когда Марк увлекся проектом Ментального человека, между ними произошел разрыв.
Джек впитывал знания, как губка воду. Учение являлось его естественным состоянием — возможно, в этом и заключалась его тайна. А может, в том, как скрупулезно, с какой серьезностью занимался воссозданием своей физической внешности. Это был его пунктик — он ни в чем не хотел отличаться от остальных людей и, не обладая телесными формами, очень внимательно относился к их сотворению. Иной раз я сам забывал, с кем имею дело, когда беседовал с приятным на вид подростком, запоминающейся внешности. Я бы даже назвал его симпатичным. Волосы у него обычно были черные, глаза — небесной голубизны… Он ел и пил, спал и дышал, употреблял спиртное — исключительно пиво, — одним словом, вел себя как вполне нормальный человек…
Иногда!..
По большей части!..
Случалось, на него нападал зуд экспериментаторства — родственникам приходилось мириться с этим. В такие дни Джек начинал «познавать мир», «проникать в тайны природы». Он мог стать женщиной, а то являлся в гости в образе взрослого мужчины. Старик, старуха, маленькая девочка, почтенная матрона — причем никто никогда не мог догадаться, что это Ти-Жан. Превращения его были удивительно неожиданны и совершенны. Воплощался он и в экзотиков, и в животных. Однажды признался мне, что испытал необыкновенную радость, обернувшись бродячим котом и ухаживая за моей любимой кошкой Марсель ля Плюм.
Вот что еще смущало его душу — он постоянно вспоминал при мне об этом случае — неспособность пробить защитный экран маленькой Доротеи Макдональд, с которой познакомился на испытаниях, устроенных им обоим на Консилиум Орбе в 2063 году. Стоило только Доротее почувствовать, что странный малый лезет к ней в мозги, она отгораживалась непробиваемой стеной. Эту загадку он относил к чудесам галактического масштаба.
— Я уверен, она слышит меня, — пожаловался он однажды старине Роги (то есть мне) в 2067 году, когда ему стукнуло пятнадцать лет, а ей десять. — Почему она не отвечает? Напрочь отказывается… Знаешь, как интересно — Верховный лилмик намекнул, что строение ее разума подобно моему, вот я и хочу разведать, так ли это? Не знаю, что и делать — может, отправиться к ней на Каледонию и там на месте разобраться, что к чему?..
Долгими осенними дождливыми вечерами мы просиживали в моей лавке в компании с Марселем. Джек помогал расставлять на полках вновь прибывшие книги — настоящие раритеты, такие как «Зеленый человек» Гарольда М. Шермана, «За стеной сна» Леверкрафта, «Ночная смена» Стивена Кинга. В ту пору я получил и такую жемчужину, как «Служба греха», автор которой укрылся за псевдонимом В. Г. Первое издание книги вышло в 1964 году. (Если вы хотите узнать подлинное имя сочинителя, то вышлите на адрес моей лавки почтовый перевод. Сумму вы можете узнать по телефону…)
— А ты не думаешь, — ответил я, когда внучатый племянник начал развивать в деталях план поездки на Каледонию, — что эта маленькая девочка не желает разговаривать с тобой. А может, и встречаться.
— Почему? — Ти-Жан был явно поражен моим вопросом. Подобное обстоятельство не приходило в его голову.
Я пожал плечами.
— Ты же сам рассказывал, что она еще не полноценный оперант. Возможно, она считает тебя своей иллюзией… Или ночным кошмаром… Привидением, наконец. Тебе не кажется, что твой зов через тысячи световых лет мог до смерти напугать бедную девочку?
Лицо у Джека вытянулось.
— Но ведь я сразу предупредил ее, что я — друг. И всего лишь хочу пообщаться с ней, порасспросить кое о чем, ведь у нас много общего. Мы оба — странные существа. Верховный лилмик объявил мне, что в следующем году я буду удостоен звания магната. Я стану самым молодым магнатом в истории человечества! Возможно, меня нарекут Великим Магистром, как и Марка. Эта девочка Доротея тоже может стать им…
— Я рад за нее.
Но Джек не оценил мой юмор.
— Знал бы ты, в каких условиях живет Доротея! Просто стыд и срам! На какой-то заброшенной, грязной ферме, учится в обычной школе, в свободное время ухаживает за курами, возит корм коровам, в саду копается. В навозе!.. У нее нет никакой возможности развивать свой талант!..
— Откуда ты знаешь — может, именно этого ей и хочется. — Я поставил книгу на полку, закрыл стеклянную дверь в лавку, потом добавил: — Кормить кур, копаться в навозе хочется, а развивать талант — нет!
Челюсть у Джека отвисла.
— Как это? Почему, дядя Роги?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156