Плоть пустынника снова напряглась, и он, теперь уже с полной ясностью представляя смысл своих поступков, опрокинул Киру на спину, слегка раздвинул ей ноги и проник внутрь ее тела.
Бедра девушки рванулись навстречу, а ее руки сомкнулись у него за спиной:
- Да, Редар, еще, еще! - зашептала она. - Сильнее, Редар, сильнее, желанный мой, еще, еще!
Охотник осознал, как внутри него снова нарождается уже знакомое напряжение, означающее скорое прекращение столь приятной телесной близости, он попытался ослабить свои удары, замедлить их, но тут уже девушка схватила его за бедра и сильными рывками заставила продолжить так, как хотелось именно ей. И снова его тело полыхнуло от невыразимого наслаждения, от ощущения полного, всеобъемлющего счастья, а потом навалилась слабость.
Проснулся от острой боли в пораненном боку. Заворочался, пытаясь принять более удобную позу, нащупал рядом посапывающую спиной к нему девушку. В голове моментально вспыхнуло воспоминание того, что произошло вечером.
Охотник придвинулся, погладил Киру по боку, скользнул рукой вперед, нащупал ее грудь.
- Ну, что ты, Редар? - сонно откликнулась девушка. - Поздно…
- Болит… - пожаловался юноша.
- Бедный мой… - Она закинула руку себе за спину, нащупала его волосы и запустила в них проворные пальцы. - Что же делать?..
Редар опустил руку ниже, тоже проникнув пальцами в короткие густые кудри.
- Редар-Редар, - вздохнула она. - Где же ты раньше был? Ты хоть понимаешь, как много мы потеряли? Вместо ответа он стал целовать ей сзади шею, плечи, спину, а пальцами опять проник внутрь.
- Ой! - испуганно вскрикнула Кира и резко дернула бедрами назад. Как раз туда, где уже успела напрячься плоть юноши.
Он легко вошел в нее, но в этот раз уже не позволил гостье превращать близость в стремительную гонку. Он двигался не торопясь, замедляя свои движения, когда понимал, что внутри нарастает неодолимое напряжение, и ускоряя толчки, когда оно притихало. Он ласкал ее грудь, целовал плечи, шею, покусывал мочку уха.
Кира быстро сдалась и теперь полностью отдалась его воле, жалобно постанывая и подлаживаясь всем телом под его ритм, иногда она поворачивала голову и пыталась поймать губами его губы. Редар тянул мгновения близости сколько мог, но внезапно его тело в очередной раз за эту ночь взбунтовалось, вопреки его воле сорвалось на стремительные удары и - полыхнуло наслаждением.
- Ну как, тебе стало легче, мой хороший? - на губах Киры заиграла ехидная улыбка.
- Можешь смеяться сколько хочешь, - с наслаждением вытянулся во весь рост Редар. - Но сейчас у меня снова ничего не болит.
- А знахарка, дурочка, травами всех лечит, - еще шире улыбнулась Кира. - Надо обязательно ей рассказать, что есть более простой и приятный способ.
- Нет, - замотал головой охотник. - Если знахарка, то пусть лучше болит.
- Редар, милый мой, - рассмеялась девушка. - Нет, лечить тебя я не доверю больше никому и никогда. Я стану делать это только сама.
Она придвинулась и крепко его поцеловала.
- Только сама!
- Я согласен, - кивнул юноша. - Мне не нужен больше ни один лекарь, кроме тебя…
- Вот и хорошо, - Кира обняла его и прикрыла глаза. - Давай тогда спать. Но если тебе станет хуже… ты меня обязательно разбуди… * * *
Странное Жилище. Голые, безжизненные скалы, почти нет пищи, что понадобилось тут этим мягкотелым? Он недоумевал. Бессмысленный выбор. Может, это Жилище бродячих двуногих, которые из-за примитивности своего разума не смогли выбрать место для дома получше? Почему ж тогда они так сопротивляются? Что ими движет?
Нет, нельзя отступать, решил он. Нужно взломать их бесполезное сопротивление, уничтожить до последнего существа и обыскать скалы. Если внутри найдется какой-нибудь источник пищи, то для контроля над этой местностью можно будет подселить сюда Младшую Семью. * * *
Проснувшись утром, юноша осторожно, чтобы не потревожить Киру, снял со своей шеи ее руку, выскользнул из-под одеяла. Девушка вздыхала во сне, ночью с ее ног сполз краешек одеяла, и они замерзли. Кира так трогательно поджимала под себя свои тонкие босые ножки, пыталась спрятать одну под другой, что Редар чуть не расхохотался. Бедняжка! Он получше накрыл ее одеялом и пошел умываться к Белому проходу.
К завалу он пришел самым первым. Солнце еще даже не взошло - но день пустынника начинается еще до восхода, с солнцем надо выходить в пески. От старых привычек Редар так и не избавился. На гребне зевали пятеро бывших дозорных. С ними охотник был мало знаком, поприветствовал кивком, прислонился к стене на то же место, что и вчера. Пламя сторожевого костра отвлекало от мыслей, Редар просто бездумно смотрел на живой огонь.
За ночь натаскали новых зарядов для пращи, поднесли копий. Наверху, в галерее, тоже то и дело что-то громыхало - похоже, для муравьев заготовлено немало полновесных сюрпризов. Еще вчера кто-то из смекалистых защитников придумал сдирать хитин с мертвых муравьев, обтачивать его о камни и делать себе страшные на вид, но довольно удобные и прочные щиты - пяток таких лежал сейчас у самой стены. Редар решил, что непременно тоже сделает себе нечто подобное.
Вдруг в глубине пещерного города звонко разнеслись тревожные удары.
- О! - сказал один из дозорных. - Било! Побудка. Ну, значит, скоро начнется…
Постепенно к заграждению стали подтягиваться и другие бойцы. Все уважительно здоровались с Редаром - своим вчерашним поведением в битве он, оказывается, заслужил немалое уважение охотников. Одним из первых его хлопнул по плечу Аваллит:
- Э-хой, пустынник! Как ночь, отдохнул или… - он едва заметно подмигнул. - Ладно, ладно. Ваше дело молодое. Ну что, как думаешь, покажем сегодня шестиногим?
Редар улыбнулся:
- Думаю, покажем!
Аваллит присел рядом, положил копье поперек колен. Потом неожиданно помрачнел, сказал угрюмо:
- Я вчера к Умаду зашел, проведать…
- Как он?
- Он-то ничего, выкарабкается. На следующий дождь танцевать будет. Но знаешь что, парень, посмотрел я на пещеру Кивинары, и стало мне нехорошо. Столько искалеченных! Кто без ноги, а то и двух, кто руки по локоть лишился… И это все охотники, разведчики. Я и подумал: вот мы все поляжем завтра, а кто город-то кормить будет?
И, правда. Редар о таком даже не думал. Вчера потеряли лучших охотников - если и не погибли, то стали навсегда калеками. Да даже если и не стали! Как тот же Умаду. Все равно на какое-то время в пустыню ему пусть заказан: хромой он там и до полудня не проживет. Кто же пойдет на охоту?
Аваллит продолжал:
- На первое время запасов хватит - кладовые, хвала нашей предусмотрительной Правительнице, полны. А дальше. Тропу эти рыжие твари перегородили, из пустыни к нам никто не придет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74