— Харпер продиктовал Джеффри номер телефона на квартире в Йорке. — Скажи ему, что это в связи с редким видом эфиопской ласточки для музея.
— Опять за старое, Ники. Не хватило того, что тебя вывели из Эфиопии за ухо? Теперь занимаешься редкими птицами. Наверняка из первого раздела Красной книги. Вымирающие виды.
— Ты сделаешь это для меня, Джефф?
— Разумеется. «Служи и победишь», Ники. Как нечего делать.
— Я в долгу у тебя.
— Еще бы.
Следующий звонок оказался менее успешным. Международная справочная дала номер на Мальте. После первой попытки раздались ободряющие длинные гудки.
— Возьми трубку, Джанни, — молил Николас шепотом, но на шестом звонке включился автоответчик:
— Вы позвонили в главный офис «Африк эйр сервисез». К сожалению, ваш звонок не могут принять. Пожалуйста, оставьте имя, номер телефона и короткое сообщение после сигнала. Мы свяжемся с вами, как только сможем. Спасибо. — Акцент Джанни Баденхорста было невозможно ни с чем спутать.
— Джанни. Это Николас Куэнтон-Харпер. Твой старый «герк» еще летает? Будет чудесная работа. И что еще лучше, неплохие денежки. Свяжись со мной. Никакой особой спешки, хотя лучше это было сделать вчера. Или позавчера.
Стоило Николасу положить трубку, как Ройан позвонила в дверь, и он сбежал вниз.
— Ты точна как часы, — сказал он, глядя, как она входит с розовым от холода носом, стряхивая капли с одолженного плаща. — Проявила пленку?
Она вытащила из кармана пальто желтый пакетик и триумфально взмахнула им.
— Ты хороший фотограф, — сообщила Ройан. — Все вышло чудесно. Я могу прочитать все символы на стеле невооруженным глазом. Мы снова в игре.
Они разложили блестящие фотографии на столе и стали радостно их рассматривать.
— Ты сделала копии? По одной на каждого? Чудесно, — одобрил Николас. — Негативы отправятся в банк. Нельзя во второй раз лишиться их.
Ройан изучила отпечатки через увеличительное стекло и выбрала по самому четкому снимку каждой стороны стелы.
— Это будут наши рабочие копии. Не думаю, что утрата карандашного снимка помешает. Фотографий вполне хватит. — Она прочитала выдержку из одного из блоков иероглифов: — «Кобра развивает кольца и капюшон из драгоценных камней. Звезды утра светят в ее глазах. Трижды ее черный скользкий язык целует воздух». — Ройан зарделась от возбуждения. — Интересно, что хотел Таита сказать этими строками? О, Ники, как чудесно снова разгадывать тайны.
— Оставь их в покое, — строго велел Николас. — Я тебя знаю. Стоит начать, и ты будешь сидеть над иероглифами всю ночь. Давай загружать «ренджровер». Нас ждет длинный, тяжелый путь в Йорк, а на дорогах гололед. Небольшое отличие местной погоды от ущелья Аббая.
Ройан выпрямилась и собрала фотографии в аккуратную стопку.
— Ты прав. Иногда я действительно увлекаюсь. — Она поднялась. — Можно я позвоню домой?
— Под домом ты имеешь в виду Каир?
— Прости. Да, в Каир. Семья Дурайда.
— Пожалуйста, нет нужды ничего объяснять. Вон телефон. Звони. Я буду ждать внизу, на кухне, чтобы не мешать. Нам обоим не помешает чашка чаю перед тем, как заняться делами.
Она вернулась в кухню через полчаса с виноватым видом и сразу заявила:
— Боюсь, что опять причиню тебе неудобства. Мне надо кое в чем признаться.
— Давай, — подбодрил ее Харпер.
— Мне надо вернуться в Каир, — пояснила Ройан, и Николас удивленно уставился на нее. — Только на несколько дней, — торопливо продолжила она. — Я поговорила с братом Дурайда. Мне надо закончить некоторые его дела.
— Мне не нравится, что ты собираешься отправиться туда в одиночку, — покачал головой англичанин, — после твоего предыдущего опыта.
— Если наша теория верна и угрозу представлял Нахут Гуддаби, то он сейчас в Эфиопии. А я в безопасности.
— И все равно мне это не нравится. Ты ключ к игре Таиты.
— Большое спасибо, сэр, — с притворной яростью заявила Ройан. — Это единственная причина, по которой ты не хочешь, чтобы меня пришили?
— Загнанный в угол, я вынужден признать, что изрядно привык иметь тебя поблизости.
— Я вернусь, ты и заметить не успеешь. Кроме этого, и без моего присутствия дел у тебя хоть отбавляй.
— Полагаю, тебя не остановить, — проворчал Николас. — Когда ты уезжаешь?
— Сегодня вечером есть самолет.
— Неожиданно. Я хочу сказать, мы только что вернулись. — Он в последний раз попытался протестовать, но сдался. — Я отвезу тебя в аэропорт.
— Нет, Ники. Хитроу тебе не по пути. Я поеду на поезде.
— Я настаиваю.
Вечером понедельника движение было относительно спокойным, и когда они выехали за пределы жилых кварталов, то покатили по шоссе довольно быстро. Путь скрасил рассказ Харпера о телефонных звонках, сделанных в ее отсутствие.
— Через Мариама Кидане я надеюсь связаться с Меком Ниммуром. Мек — ключ ко всему плану. Без него мы не сможем сделать даже шага на доске Таиты для бао.
Николас высадил Ройан перед зоной вылета в Хитроу.
— Позвони завтра утром из Каира и подтверди, что с тобой все в порядке, и сообщи, когда ты возвращаешься. Я буду в квартире.
— Платить за разговор будешь ты, — предупредила она, подставляя щеку для поцелуя. Потом скользнула по сиденью и захлопнула за собой дверцу.
Отъезжая, Харпер посмотрел на ее одинокую фигуру в зеркало заднего вида и переполнился тоской и чувством утраты. Кроме того, у Николаса засосало под ложечкой. Завыла внутренняя сигнализация. Происходило что-то нехорошее. Вернее, произойдет, когда Ройан доберется до Египта.
Еще один опасный зверь сбежал из клетки и крадется в темноте, ожидая возможности броситься. Но ни его форму, ни цвет пока разглядеть не удавалось.
— Пожалуйста, пусть с ней ничего не случится, — громко сказал Николас, не зная, к кому обращается. Он подумал, не вернуться ли и не заставить ее остаться. Но никаких прав на подобные действия у Харпера не было, да и Ройан бы не послушалась. Ей не удастся навязать чужую волю, разве что физической силой. Придется отпустить. — Но мне это совсем не нравится, — снова повторил баронет.
Личный секретарь и все остальные люди, работающие с Шиллером, знали, чего ждет от них хозяин. Все было в точности как требовалось. Готхольд фон Шиллер оглядел внутреннее убранство сборного домика с одобрением. Хелм не терял времени даром и как следует подготовился к прибытию босса.
Личные апартаменты немца занимали половину длинного сооружения. Они отличались спартанской простотой и одновременно были совершенно стерильны. Одежда висела в шкафу, а косметические средства и лекарства стояли в шкафчике в ванной. Личная кухня полностью оборудована и заполнена продуктами, а повар-китаец прибыл на «фальконе», чтобы готовить любые обеды, которые потребует хозяин.
Фон Шиллер был вегетарианцем, не курил и не пил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
— Опять за старое, Ники. Не хватило того, что тебя вывели из Эфиопии за ухо? Теперь занимаешься редкими птицами. Наверняка из первого раздела Красной книги. Вымирающие виды.
— Ты сделаешь это для меня, Джефф?
— Разумеется. «Служи и победишь», Ники. Как нечего делать.
— Я в долгу у тебя.
— Еще бы.
Следующий звонок оказался менее успешным. Международная справочная дала номер на Мальте. После первой попытки раздались ободряющие длинные гудки.
— Возьми трубку, Джанни, — молил Николас шепотом, но на шестом звонке включился автоответчик:
— Вы позвонили в главный офис «Африк эйр сервисез». К сожалению, ваш звонок не могут принять. Пожалуйста, оставьте имя, номер телефона и короткое сообщение после сигнала. Мы свяжемся с вами, как только сможем. Спасибо. — Акцент Джанни Баденхорста было невозможно ни с чем спутать.
— Джанни. Это Николас Куэнтон-Харпер. Твой старый «герк» еще летает? Будет чудесная работа. И что еще лучше, неплохие денежки. Свяжись со мной. Никакой особой спешки, хотя лучше это было сделать вчера. Или позавчера.
Стоило Николасу положить трубку, как Ройан позвонила в дверь, и он сбежал вниз.
— Ты точна как часы, — сказал он, глядя, как она входит с розовым от холода носом, стряхивая капли с одолженного плаща. — Проявила пленку?
Она вытащила из кармана пальто желтый пакетик и триумфально взмахнула им.
— Ты хороший фотограф, — сообщила Ройан. — Все вышло чудесно. Я могу прочитать все символы на стеле невооруженным глазом. Мы снова в игре.
Они разложили блестящие фотографии на столе и стали радостно их рассматривать.
— Ты сделала копии? По одной на каждого? Чудесно, — одобрил Николас. — Негативы отправятся в банк. Нельзя во второй раз лишиться их.
Ройан изучила отпечатки через увеличительное стекло и выбрала по самому четкому снимку каждой стороны стелы.
— Это будут наши рабочие копии. Не думаю, что утрата карандашного снимка помешает. Фотографий вполне хватит. — Она прочитала выдержку из одного из блоков иероглифов: — «Кобра развивает кольца и капюшон из драгоценных камней. Звезды утра светят в ее глазах. Трижды ее черный скользкий язык целует воздух». — Ройан зарделась от возбуждения. — Интересно, что хотел Таита сказать этими строками? О, Ники, как чудесно снова разгадывать тайны.
— Оставь их в покое, — строго велел Николас. — Я тебя знаю. Стоит начать, и ты будешь сидеть над иероглифами всю ночь. Давай загружать «ренджровер». Нас ждет длинный, тяжелый путь в Йорк, а на дорогах гололед. Небольшое отличие местной погоды от ущелья Аббая.
Ройан выпрямилась и собрала фотографии в аккуратную стопку.
— Ты прав. Иногда я действительно увлекаюсь. — Она поднялась. — Можно я позвоню домой?
— Под домом ты имеешь в виду Каир?
— Прости. Да, в Каир. Семья Дурайда.
— Пожалуйста, нет нужды ничего объяснять. Вон телефон. Звони. Я буду ждать внизу, на кухне, чтобы не мешать. Нам обоим не помешает чашка чаю перед тем, как заняться делами.
Она вернулась в кухню через полчаса с виноватым видом и сразу заявила:
— Боюсь, что опять причиню тебе неудобства. Мне надо кое в чем признаться.
— Давай, — подбодрил ее Харпер.
— Мне надо вернуться в Каир, — пояснила Ройан, и Николас удивленно уставился на нее. — Только на несколько дней, — торопливо продолжила она. — Я поговорила с братом Дурайда. Мне надо закончить некоторые его дела.
— Мне не нравится, что ты собираешься отправиться туда в одиночку, — покачал головой англичанин, — после твоего предыдущего опыта.
— Если наша теория верна и угрозу представлял Нахут Гуддаби, то он сейчас в Эфиопии. А я в безопасности.
— И все равно мне это не нравится. Ты ключ к игре Таиты.
— Большое спасибо, сэр, — с притворной яростью заявила Ройан. — Это единственная причина, по которой ты не хочешь, чтобы меня пришили?
— Загнанный в угол, я вынужден признать, что изрядно привык иметь тебя поблизости.
— Я вернусь, ты и заметить не успеешь. Кроме этого, и без моего присутствия дел у тебя хоть отбавляй.
— Полагаю, тебя не остановить, — проворчал Николас. — Когда ты уезжаешь?
— Сегодня вечером есть самолет.
— Неожиданно. Я хочу сказать, мы только что вернулись. — Он в последний раз попытался протестовать, но сдался. — Я отвезу тебя в аэропорт.
— Нет, Ники. Хитроу тебе не по пути. Я поеду на поезде.
— Я настаиваю.
Вечером понедельника движение было относительно спокойным, и когда они выехали за пределы жилых кварталов, то покатили по шоссе довольно быстро. Путь скрасил рассказ Харпера о телефонных звонках, сделанных в ее отсутствие.
— Через Мариама Кидане я надеюсь связаться с Меком Ниммуром. Мек — ключ ко всему плану. Без него мы не сможем сделать даже шага на доске Таиты для бао.
Николас высадил Ройан перед зоной вылета в Хитроу.
— Позвони завтра утром из Каира и подтверди, что с тобой все в порядке, и сообщи, когда ты возвращаешься. Я буду в квартире.
— Платить за разговор будешь ты, — предупредила она, подставляя щеку для поцелуя. Потом скользнула по сиденью и захлопнула за собой дверцу.
Отъезжая, Харпер посмотрел на ее одинокую фигуру в зеркало заднего вида и переполнился тоской и чувством утраты. Кроме того, у Николаса засосало под ложечкой. Завыла внутренняя сигнализация. Происходило что-то нехорошее. Вернее, произойдет, когда Ройан доберется до Египта.
Еще один опасный зверь сбежал из клетки и крадется в темноте, ожидая возможности броситься. Но ни его форму, ни цвет пока разглядеть не удавалось.
— Пожалуйста, пусть с ней ничего не случится, — громко сказал Николас, не зная, к кому обращается. Он подумал, не вернуться ли и не заставить ее остаться. Но никаких прав на подобные действия у Харпера не было, да и Ройан бы не послушалась. Ей не удастся навязать чужую волю, разве что физической силой. Придется отпустить. — Но мне это совсем не нравится, — снова повторил баронет.
Личный секретарь и все остальные люди, работающие с Шиллером, знали, чего ждет от них хозяин. Все было в точности как требовалось. Готхольд фон Шиллер оглядел внутреннее убранство сборного домика с одобрением. Хелм не терял времени даром и как следует подготовился к прибытию босса.
Личные апартаменты немца занимали половину длинного сооружения. Они отличались спартанской простотой и одновременно были совершенно стерильны. Одежда висела в шкафу, а косметические средства и лекарства стояли в шкафчике в ванной. Личная кухня полностью оборудована и заполнена продуктами, а повар-китаец прибыл на «фальконе», чтобы готовить любые обеды, которые потребует хозяин.
Фон Шиллер был вегетарианцем, не курил и не пил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167