Харпер глубоко погрузился в воду, однако все же вынырнул на пятьдесят ярдов ниже по течению, откинул мокрые волосы с глаз и быстро огляделся. Трактора нигде не было видно — он ушел на дно под водопадом, но прямо перед Николасом посреди реки из воды торчал каменный утес. Сделав дюжину сильных гребков, баронет подплыл поближе и уцепился за его верхушку. Оттуда он посмотрел наверх, на отвесные стены ущелья, и вспомнил, как очутился здесь, внизу, в прошлый раз. Восторг из-за успешного разрушения дамбы и затопления могилы фараона полностью исчез.
Николас знал, что не сможет вскарабкаться вверх по крутым, сглаженным водой стенам ущелья, где не за что зацепиться. К тому же скалы расширялись кверху и нависали над головой. Вместо этого баронет обдумал возможность проплыть вверх по течению к нижней точке водопада. Отсюда было видно, что к востоку от стремнины есть что-то вроде кулуара или трещины, по которой можно попробовать подняться наверх. Но все равно подъем представлялся очень сложным и опасным.
Поток оказался не так огромен, как Николас предполагал, вспоминая количество воды, сдерживаемой плотиной. Он подумал, что большая часть габионов, должно быть, еще на месте, и такой напор вызвало лишь то, что большое количество воды рванулось наружу через малое отверстие, которое Харпер проделал в центре плотины. А оставшиеся габионы скорее всего держатся под тяжестью собственного веса. Вряд ли, решил Николас, они простоят долго, в конце концов река их расшвыряет и рванется вперед в полную силу. Так что, поразмышляв, он отверг идею поплыть обратно к водопаду.
«Лучше убраться с пути реки», — отчаянно подумал Николас, представив на миг, каково это — оказаться в эпицентре настоящего потопа, который может начаться в любую минуту. Найти бы какой-нибудь уступ в стороне, уцепиться покрепче, вылезти наверх и оказаться над водой… Но он знал, что на такое рассчитывать нельзя. Ему уже пришлось проплыть вдоль всего каньона — и там не было за что зацепиться, одни гладкие скальные стены.
«Поплыть вперед? — продолжал размышлять Харпер. — Шанс мал, но он в любом случае единственный».
Николас сбросил ботинки и собрался с силами. Он уже почти оттолкнулся от своего временного убежища, когда услышал позади грохот — это обрушились остатки плотины.
Рев воды, треск ломающихся бревен, скрежет падающих габионов, которые вода потащила вперед, как пустые мусорные контейнеры; и внезапно с вершины водопада хлынула яростная темно-серая волна, неся на гребне обломки и строительный мусор.
«Ох, мама, кажется, я опоздал! Идет большая волна!»
Николас поспешно оторвался от скалы и начал изо всех сил грести вниз по течению, работая руками и ногами с бешеной скоростью. Он слышал рев приближающейся волны и бросил быстрый взгляд через плечо. Клокочущий вал пятнадцатифутовой высоты, увенчанный пенным гребнем, быстро нагонял его, заполняя каньон от стены до стены. В памяти Николаса возник образ из ранней юности, когда он, молодой мальчишка, ожидал волны на мысе Святого Винсента, надеясь прокатиться на пенящемся гребне. Волна тогда накрыла его с головой, ударив сзади — вздыбившийся горб необоримой воды…
«Нужно ее оседлать! — сказал он себе, выжидая момент. — Поймать ее, как это делают серфингисты!»
Харпер упирался изо всех сил, стараясь разогнаться, чтобы оседлать вал. Вот волна подхватила его и подбросила вверх с такой силой, что все внутренности устремились вниз — и Николас оказался на гребне. Он выгнул спину и подобрал под себя руки, принимая классическую для бодисерфинга позу, и заскользил поперек волны, слегка вниз головой, держа над водой верхнюю половину тела и задавая направление ногами. По прошествии первых ужасных секунд он понял, что ему удалось оседлать гребень волны и отчасти взять ситуацию под контроль. Паника немедленно прекратилась, нахлынуло дикое восторженное возбуждение.
«Двадцать узлов!» Николас определял скорость по тому, как головокружительно быстро проносились мимо стены каньона. Он старался держаться по центру волны, не приближаясь ни к одной из стен. Харпер был полностью захвачен валом и потрясающим ощущением скорости и риска.
Уровень воды в ущелье резко поднялся, скрыв в глубине опасные острые скалы, и Николас не боялся разбиться о них. Также огромный вал сгладил водопады и крутые пороги, по которым Николаса могло бы швырять и волочить. Он катился над ними, стараясь сохранять позицию поперек волны, только порой подправляя ее несколькими гребками или движением ног.
— Черт! Вот здорово! — Харпер громко расхохотался. — За такой аттракцион можно деньги брать! Куда там прыжкам с эластичным тросом!
На второй миле волна начала терять форму и мощь, потому что выкатилась из узкого места каньона на более широкое. Вскоре она ослабла уже настолько, что не могла удержать баронета в позиции серфингиста, и Николас огляделся. Неподалеку от него, вместе с прочими обломками, плыл один из толстых стволов, прежде составлявших стену, которой Сапер затыкал брешь в плотине.
Николас погреб в направлении громадного бревна. Оно было тридцать футов в длину и имело хорошую осадку, его верхняя половина высовывалась наружу, как спина кита. Ветви ствола были грубо обрублены топором, но оставшиеся длинные сучья могли послужить прекрасными рукоятками. Николас ухватился за бревно рукой, подтянулся к нему, вскарабкался наверх и лег на ствол, лицом по направлению движения. Ноги его оставались опущены в воду. Он быстро выровнял дыхание и почувствовал, что силы постепенно возвращаются.
Хотя течение выровнялось и потеряло форму вала, вода все еще неслась по ущелью с огромной скоростью.
«Пока не меньше десяти узлов, — решил Николас. — Когда эта масса воды упадет в заводь Таиты, жалко мне фон Шиллера и тех его уродов, которых угораздит оказаться в гробнице. Им придется провести там ближайшие четыре тысячелетия».
Баронет запрокинул голову и торжествующе рассмеялся.
— Сработало! Черт меня дери, если не сработало так, как надо!
Николас резко оборвал смех, почувствовав, что ствол неудержимо несется к одной из стен каньона.
— Охо-хо! Новые проблемы!
Он свесился с одной стороны ствола и принялся сильно грести ногами. Его неуклюжее судно повиновалось неохотно, но все-таки, вращаясь, пошло поперек течения. Конечно, менее эффективного способа управления нельзя было придумать; этого не хватило, чтобы полностью избежать столкновения со скалой, но вместо того чтобы удариться со всей силы, бревно только вскользь задело камень и, оттолкнувшись, вернулось в основной поток.
С каждой минутой опыт и уверенность Николаса возрастали.
— Пожалуй, я смогу так проплыть всю дорогу до монастыря! — воскликнул он с надеждой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Николас знал, что не сможет вскарабкаться вверх по крутым, сглаженным водой стенам ущелья, где не за что зацепиться. К тому же скалы расширялись кверху и нависали над головой. Вместо этого баронет обдумал возможность проплыть вверх по течению к нижней точке водопада. Отсюда было видно, что к востоку от стремнины есть что-то вроде кулуара или трещины, по которой можно попробовать подняться наверх. Но все равно подъем представлялся очень сложным и опасным.
Поток оказался не так огромен, как Николас предполагал, вспоминая количество воды, сдерживаемой плотиной. Он подумал, что большая часть габионов, должно быть, еще на месте, и такой напор вызвало лишь то, что большое количество воды рванулось наружу через малое отверстие, которое Харпер проделал в центре плотины. А оставшиеся габионы скорее всего держатся под тяжестью собственного веса. Вряд ли, решил Николас, они простоят долго, в конце концов река их расшвыряет и рванется вперед в полную силу. Так что, поразмышляв, он отверг идею поплыть обратно к водопаду.
«Лучше убраться с пути реки», — отчаянно подумал Николас, представив на миг, каково это — оказаться в эпицентре настоящего потопа, который может начаться в любую минуту. Найти бы какой-нибудь уступ в стороне, уцепиться покрепче, вылезти наверх и оказаться над водой… Но он знал, что на такое рассчитывать нельзя. Ему уже пришлось проплыть вдоль всего каньона — и там не было за что зацепиться, одни гладкие скальные стены.
«Поплыть вперед? — продолжал размышлять Харпер. — Шанс мал, но он в любом случае единственный».
Николас сбросил ботинки и собрался с силами. Он уже почти оттолкнулся от своего временного убежища, когда услышал позади грохот — это обрушились остатки плотины.
Рев воды, треск ломающихся бревен, скрежет падающих габионов, которые вода потащила вперед, как пустые мусорные контейнеры; и внезапно с вершины водопада хлынула яростная темно-серая волна, неся на гребне обломки и строительный мусор.
«Ох, мама, кажется, я опоздал! Идет большая волна!»
Николас поспешно оторвался от скалы и начал изо всех сил грести вниз по течению, работая руками и ногами с бешеной скоростью. Он слышал рев приближающейся волны и бросил быстрый взгляд через плечо. Клокочущий вал пятнадцатифутовой высоты, увенчанный пенным гребнем, быстро нагонял его, заполняя каньон от стены до стены. В памяти Николаса возник образ из ранней юности, когда он, молодой мальчишка, ожидал волны на мысе Святого Винсента, надеясь прокатиться на пенящемся гребне. Волна тогда накрыла его с головой, ударив сзади — вздыбившийся горб необоримой воды…
«Нужно ее оседлать! — сказал он себе, выжидая момент. — Поймать ее, как это делают серфингисты!»
Харпер упирался изо всех сил, стараясь разогнаться, чтобы оседлать вал. Вот волна подхватила его и подбросила вверх с такой силой, что все внутренности устремились вниз — и Николас оказался на гребне. Он выгнул спину и подобрал под себя руки, принимая классическую для бодисерфинга позу, и заскользил поперек волны, слегка вниз головой, держа над водой верхнюю половину тела и задавая направление ногами. По прошествии первых ужасных секунд он понял, что ему удалось оседлать гребень волны и отчасти взять ситуацию под контроль. Паника немедленно прекратилась, нахлынуло дикое восторженное возбуждение.
«Двадцать узлов!» Николас определял скорость по тому, как головокружительно быстро проносились мимо стены каньона. Он старался держаться по центру волны, не приближаясь ни к одной из стен. Харпер был полностью захвачен валом и потрясающим ощущением скорости и риска.
Уровень воды в ущелье резко поднялся, скрыв в глубине опасные острые скалы, и Николас не боялся разбиться о них. Также огромный вал сгладил водопады и крутые пороги, по которым Николаса могло бы швырять и волочить. Он катился над ними, стараясь сохранять позицию поперек волны, только порой подправляя ее несколькими гребками или движением ног.
— Черт! Вот здорово! — Харпер громко расхохотался. — За такой аттракцион можно деньги брать! Куда там прыжкам с эластичным тросом!
На второй миле волна начала терять форму и мощь, потому что выкатилась из узкого места каньона на более широкое. Вскоре она ослабла уже настолько, что не могла удержать баронета в позиции серфингиста, и Николас огляделся. Неподалеку от него, вместе с прочими обломками, плыл один из толстых стволов, прежде составлявших стену, которой Сапер затыкал брешь в плотине.
Николас погреб в направлении громадного бревна. Оно было тридцать футов в длину и имело хорошую осадку, его верхняя половина высовывалась наружу, как спина кита. Ветви ствола были грубо обрублены топором, но оставшиеся длинные сучья могли послужить прекрасными рукоятками. Николас ухватился за бревно рукой, подтянулся к нему, вскарабкался наверх и лег на ствол, лицом по направлению движения. Ноги его оставались опущены в воду. Он быстро выровнял дыхание и почувствовал, что силы постепенно возвращаются.
Хотя течение выровнялось и потеряло форму вала, вода все еще неслась по ущелью с огромной скоростью.
«Пока не меньше десяти узлов, — решил Николас. — Когда эта масса воды упадет в заводь Таиты, жалко мне фон Шиллера и тех его уродов, которых угораздит оказаться в гробнице. Им придется провести там ближайшие четыре тысячелетия».
Баронет запрокинул голову и торжествующе рассмеялся.
— Сработало! Черт меня дери, если не сработало так, как надо!
Николас резко оборвал смех, почувствовав, что ствол неудержимо несется к одной из стен каньона.
— Охо-хо! Новые проблемы!
Он свесился с одной стороны ствола и принялся сильно грести ногами. Его неуклюжее судно повиновалось неохотно, но все-таки, вращаясь, пошло поперек течения. Конечно, менее эффективного способа управления нельзя было придумать; этого не хватило, чтобы полностью избежать столкновения со скалой, но вместо того чтобы удариться со всей силы, бревно только вскользь задело камень и, оттолкнувшись, вернулось в основной поток.
С каждой минутой опыт и уверенность Николаса возрастали.
— Пожалуй, я смогу так проплыть всю дорогу до монастыря! — воскликнул он с надеждой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167