Мек подогнал плот поближе к Николасу и крикнул:
— Я уж было подумал, что мы отвязались от Ного.
— На этот раз легко отделались, — ответил Николас. — Должно быть, мы появились для них неожиданно. Они не думали, что мы пойдем по воде.
— Ладно, теперь у нас не осталось для них сюрпризов. Бьюсь об заклад, они уже связались с Ного по радио, и теперь тот знает, где мы и куда направляемся. — Ниммур взглянул вверх, на тучи. — Остается только надеяться, что облака не поредеют.
— Сколько осталось до суданской границы?
— Думаю, не больше пары часов.
— Граница охраняется? — спросил Николас.
— Нет. Там ни души. Только пустые кусты по берегам.
— Будем уповать на то, что они и останутся пустыми, — пробурчал Николас.
Через полчаса после перестрелки они снова услышали звук вертолета. Он летел над облаками и пророкотал у них над головой ниже по течению, оставаясь невидимым. Еще минут через двадцать вертолет пролетел обратно, потом — снова вниз, все еще держась выше туч.
— Что это за штуки Ного откалывает? — крикнул Мек Николасу. — Похоже, он решил патрулировать реку, но сквозь облака все равно не проберется.
— Я полагаю, наш приятель доставляет ниже по течению своих людей, чтобы встретить нас вскорости. Теперь он знает, что мы идем на плотах, и понимает, что мы можем двигаться в одном-единственном направлении. Ного не тот человек, которого остановит государственная граница. Может, он даже догадался, куда мы идем. Вниз по течению это единственная безлюдная взлетная полоса. Он может поджидать, когда мы высадимся.
Мек подогнал свой «эйвон» еще ближе и схватился рукой за борт лодки Николаса, чтобы разговаривать, не повышая голоса.
— Мне это не нравится, Николас. Вскоре мы столкнемся с ними нос к носу. Что думаешь делать?
Харпер помолчал, обдумывая ответ.
— Ты знаешь эту часть реки? Скажешь точно, где мы?
Мек покачал головой:
— Я еще ни разу не переходил границу по воде. Но все равно узнаю старую фабрику в Розейресе, когда мы окажемся там. Это милях в трех выше по течению, чем аэродром.
— Фабрика пуста? — спросил Николас.
— Да. Заброшена с того времени, как война началась — уже лет двадцать.
— С этими тучами над нами темно будет уже через час, — лихорадочно соображал Николас. — Река здесь медленная и не слишком опасная. Мы можем продолжить путь после наступления темноты. Может быть, Ного этого от нас не ожидает. У нас должно получиться ускользнуть от него во тьме.
— Это лучшее, что ты можешь предложить? — хмыкнул Мек. — Вроде плана зажмурить глаза и надеяться на авось.
— Ну если бы нашелся кто-то умный, кто сказал бы, где мы находимся и во сколько завтра прилетает Джанни, я бы, пожалуй, придумал что-нибудь поинтересней, — криво усмехнулся Николас. — А пока я не могу выпрыгнуть из собственных штанов.
Продолжая грести в наступающих сумерках, под плотным покровом туч и мороси, все чувствовали себя крайне напряженно. Даже в сгущавшейся темноте команда держала под рукой оружие и поглядывала то на один, то на другой берег, готовясь ответить огнем на огонь.
— Мы должны были пересечь границу час назад, — крикнул Мек Николасу. — Старый сахарный завод уже близко.
— Как ты его найдешь в темноте?
— Там на берегу остатки бывшей каменной пристани, оттуда сахар переправляли на лодках в Хартум.
Ночь наступила очень резко. Николас почувствовал прилив облегчения, когда берега реки скрылись во мраке, и тьма укрыла их плоты от глаз возможных врагов на суше. После того как совсем стемнело, они связали «эйвоны» вместе, чтобы те не разделялись, и дали течению свободно нести их вниз. Путешественники старались держаться так близко к правому берегу, что порой они совсем садились на мель, и гребцам приходилось свешиваться через борт и отталкиваться веслами на глубину.
Каменные пирсы пристани Розейреса выскочили из темноты совершенно неожиданно, и передний плот ударило о пирс раньше, чем Николас успел поменять направление. Однако команда была уже наготове, гребцы живо выпрыгнули за борт, в воду по пояс глубиной, и подтащили «эйвон» к берегу. Мек, едва ступив на сушу, взял с собой двадцать человек и скрылся с ними в полях переросшего и неухоженного сахарного тростника, чтобы проверить, нет ли поблизости постов Ного.
Флотилия причалила слишком шумно и беспорядочно, чтобы Николас мог чувствовать себя спокойно. Люди вытаскивали наружу раненых, выгружали ящики с сокровищами. Харпер на закорках вынес Ройан на берег и вернулся за Тессэ. Та значительно окрепла за последние пару дней. Вынужденный отдых во время плавания дал ей время восстановить силы. Теперь она смогла без посторонней помощи встать в лодке и вскарабкалась на спину к Николасу, чтобы тот перенес ее через полоску воды.
На берегу баронет поставил ее на ноги и тихо спросил:
— Ну, как ты себя чувствуешь?
— Все в порядке, спасибо, Николас.
Англичанин подхватил Тессэ под локоть, помогая удержать равновесие, и быстро проговорил:
— Я как-то не успел спросить до сих пор… Что там с посланием Ройан, которое она просила тебя передать по телефону в Дэбрэ-Мариам? Оно попало по адресу?
— Да, конечно, — простодушно ответила Тессэ. — Я же сказала Ройан, что передала ее слова Муссаду в египетском посольстве. А что, она тебе не сказала?
Николас скривился как от зубной боли, но умудрился сохранить беззаботный тон:
— Должно быть, забыла. Да ладно, это не так уж важно. Тем не менее спасибо тебе, Тессэ.
В этот миг из темноты появился Мек и сказал резким шепотом:
— От вас шум как на верблюжьем рынке. Ного, должно быть, слышит нас за пять миль.
Ниммур быстро раздал приказы и принялся за организацию берегового перехода. Когда были выгружены последние армейские ящики, люди Мека вытащили плоты на тростниковые поля и отвинтили клапаны, чтобы сдуть борта. Потом лодки закидали тростником. В темноте путешественники распределили между собой ящики с добычей. Сапер взял два, Николас повесил на одно плечо радиоприемник, на другое — вещмешок с аварийным запасом, а на голову поставил ящик с золотой маской фараона и ушебти Таиты.
Мек послал несколько человек вперед: разведать путь до взлетной полосы и убедиться, что там не поджидает засада. Потом взял командование на себя, построил всех колонной по одному и повел по неровной и заросшей тропе. Они еще и мили не прошагали, как облака над головой разошлись, и в прорыве показались месяц и яркие звезды. Света от них оказалось достаточно, чтобы различить впереди дымовую трубу разрушенной фабрики на фоне ночного неба.
Но даже лунный свет не помог продвигаться значительно быстрее. То и дело приходилось останавливаться, потому что тем, кто нес носилки с ранеными, было нелегко. Когда они добрались до полевого аэродрома, было около трех утра, и луна уже села.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167