Не хотел он на Человека-Луну плевать, я в этом и тогда был уверен, и теперь. А Человек-Луна и ухом не повел, просто прошел мимо, и все. Но этого Барку показалось мало. У него было странное чувство юмора. Как на грех, потянуло его рассмеяться, может, от смущения, а может, по другой какой причине. Рассмеялся он прямо в лицо Человеку-Луне. И знаешь, что после этого случилось?
– Что? – устало спросила мама.
– Через неделю Барк стал лысеть. У него стали выпадать волосы.
– И ты в это веришь?
– Так и было, я точно знаю! По голосу отца было ясно, что он уверен в своих словах на все сто – Всего через месяц после того, как Барк сплюнул табачную жвачку на ботинок Человеку-Луне, он был лыс как коленка! Ему даже пришлось носить парик! Именно парик! Он едва от этого не спятил! Я словно увидел, как отец подался вперед в своем кресле с таким серьезным и мрачным видом, что маме, наверное, нужно было собрать все силы, чтобы не рассмеяться.
– Если ты считаешь, что Леди не приложила к этому руку, то ты просто не хочешь смотреть правде в глаза!
– Вот уж не знала. Том, что ты так веришь в колдовство!
– Веришь, не веришь! Я видел Барка сначала волосатым, как медведь, а потом лысым как коленка! А кроме “того, я могу еще столько всего порассказать об этой женщине, что у тебя голова кругом пойдет! Вроде лягушек, которые выпрыгивали у людей прямо изо рта, или змей в кастрюлях с супом и еще столько всего.., да что там! Ноги моей в ее доме не будет!
– Но если мы не придем к Леди, как она хочет, она может на нас рассердиться, – заметила мама. Ее слова повисли в воздухе.
– Может ли случиться так, что, если я не приведу Кори с собой, она нашлет на него порчу? Я отлично понимал, в чем дело: мама ловко блефовала, заманивая отца в ловушку, это было ясно слышно по ее голосу. Отец долго обдумывал мамины слова, размышлял над опасностью, которую мы могли на себя навлечь, пойди мы против воли Леди.
– Думаю, будет лучше, если я сделаю так, как она хочет, и возьму Кори с собой. – заговорила мама. – Хотя бы для того, чтобы оказать ей уважение. Разве тебе не хочется узнать, что ей от нас нужно и зачем она зовет нас к себе?
– Нет! Совершенно!
– Совсем-совсем?
– Господи, – вздохнул отец, поразмыслив еще несколько минут. – Ты кому угодно голову заморочишь, не хуже самой Леди. У тебя, случайно, не припрятано в буфете приворотное зелье или порошок, натертый из руки мумии? Как насчет крылышек летучей мыши? В результате этого спора вечером в пятницу, как только солнце покатилось к земле и по улицам Зефира задул прохладный ветерок, мы с мамой уселись в наш пикап и поехали к дому Леди, а папа остался у радио слушать бейсбольный матч, которого он так давно дожидался. В душе он был с нами, я был в этом уверен. Может быть, он опасался совершить ошибку и как-то оскорбить Леди, словами или поведением, не знаю. Должен сказать, что сам я тоже не слишком был уверен в себе; под галстуком-бабочкой на резинке и белой рубашкой, которые мама заставила меня надеть, я вовсе не был спокоен, как прохладный гранитный утес. Мои коленки подрагивали. Работа в Братоне шла вовсю – негры орудовали пилами и молотками, возводили себе новые дома взамен испорченных водами Текумсы. Мы проехали через центр Братона, где имелись парикмахерская, зеленная и продуктовая лавки, магазинчик одежды и обуви и другие лавочки, принадлежавшие выходцам из этого района. Мама свернула на Джиссамин-стрит и, добравшись до конца улицы, остановила машину перед домом, во всех окнах которого горел свет. Это был совсем скромный небольшой щитовой домик, забавно выкрашенный в различные оттенки оранжевого, темно-красного и желтого. Сбоку от домика имелся гараж-пристройка, где, как я догадывался, стоял до срока знаменитый “понтиак”. Кусты и трава во дворике Леди были аккуратно пострижены, а от дороги к крыльцу вела прямая дорожка из гравия. Вид у домика был самый обычный. Глядя на него, нельзя было сказать, что в нем живет, к примеру, особа королевской крови или что в нем вершатся темные дела; дом как дом – и все тут не хуже и не лучше остальных, разве что выкрашен ярче, чем люди обычно красят свои жилища. Все же, когда мама открыла передо мной дверцу, я помедлил, прежде чем выйти наружу.
– Ну, давай выбирайся, – позвала она. Голос мамы был чуть напряженный, хотя лицо ее оставалось абсолютно спокойным. Для визита к Леди она надела лучшее выходное платье и новые туфли.
– Нужно поторопиться, уже почти семь. Семь часов, пронеслось у меня в голове. Может, это одно из чисел вуду?
– Может быть, папа прав? – спросил я ее. – Может, нам не стоит туда идти?
– Все будет хорошо, не бойся. Видишь, там всюду горит свет. Она хотела успокоить меня, но у нее ничего не вышло – я по-прежнему дрожал.
– Прошу тебя. Кори, не нужно бояться, – снова повторила мама. И это говорила мне женщина, которая незадолго до того утверждала, что побелка, которой недавно покрыли потолки нашей школы, испускает пары, вредные для здоровья! Сам не знаю, как я выбрался из машины и поднялся на крыльцо дома Леди. Крыльцо было выкрашено в желтый цвет, для того чтобы отгонять жуков. По моим представлениям, вместо звонка на входную дверь Леди пристало повесить череп с костями. Как ни странно, полагалось стучать изящной серебряной ручкой.
– Вот мы и на месте, – проговорила мама и дважды постучала серебряной ручкой. Из-за двери донеслись приглушенные шаги и голоса. Мне подумалось, что настало самое время дать тягу, потому что потом будет поздно что-либо предпринимать. Мама положила руку мне на шею, и я почувствовал биение своего пульса у нее в ладони. Наконец дверная ручка повернулась, перед нами отворилась дверь: вход в дом Леди для нас был открыт. В дверном проеме, занимая его весь, высился рослый широкоплечий негр, облаченный в синий строгий костюм, белую сорочку и галстук. С первого взгляда негр показался мне не ниже векового черного дуба. У негра были здоровенные ручищи, которыми он вполне мог бы давить шары для боулинга. С его носом было что-то странное: кончик словно был срезан бритвой. Кроме того, у негра были густющие сросшиеся брови, делавшие его похожим на оборотня. В пять магических слов: негр испугал меня до смерти.
– Э-э-э… – попыталась начать мама, – э-э-э…
– Прошу вас, входите, миссис Мэкинсон, – улыбнулся нам негр, отчего его лицо стало гораздо менее страшным и куда приветливее. Но голос был под стать первому пугающему впечатлению – он напоминал удары басового барабана, был настолько глубоким и гулким, что произносимые слова отдавались в моей груди гулом. Сделав шаг в сторону, он уступил нам дорогу, и мама, схватив меня за руку, затянула вслед за собой внутрь дома Леди, в прихожую. Дверь за нашими спинами затворилась. Появилась молодая красивая негритянка, с кожей оттенка кофе с молоком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100