После всего, что ты пережила за последние две недели, тебе просто необходимо понежиться.
– Очень мило с твоей стороны, Ник. – Если бы он знал, какой лицемеркой она почувствовала себя, услышав его предложение. Не могла же она сказать ему, что смерть отца и ставшие ей известными тайны прошлого лишь частично повинны в ее состоянии, что была еще одна причина ее депрессии: погрузившись в работу, она хотела забыть кое-что совсем другое и нуждалась отнюдь не в плече, на котором можно было бы выплакаться.
«И почему я не влюбилась в Ника? – спрашивала она себя, положив трубку после разговора с ним. – Почему вместо него я отдала свое сердце и чувства такому человеку, как Том О'Нил?»
Гарриет не виделась с Томом со дня смерти отца и не хотела его видеть. Вопреки здравому смыслу она сначала была готова обвинить его в том, что случилось с Хьюго, как будто Том по собственной инициативе разворошил осиное гнездо. Это, конечно, несправедливо. Он появился на сцене, выполняя свою работу, только лишь после того, как Мария выдала Грега Мартина полиции. Но это ничуть не меняло ее отношения к тому, что он использовал ее для получения информации, словно клейкий валик, собирающий с пола пыль и мусор.
Однако, как ни странно, ни одно из этих соображений ничуть не влияло на ее отношение к Тому. Гарриет решила, что, наверное, именно это называется одержимостью, эмоциональным всплеском, не подвластным разуму. Ее тело сохранило память о его прикосновениях и протестовало при одной мысли о возможной близости с кем-нибудь другим, кроме него. В ней поселилась острая сладкая грусть, и всякий раз, пытаясь определить ее причину, она приходила к одному и тому же – все дело в Томе.
«Я могу чем-нибудь помочь?» – спросил он в тот день, когда она вернулась в комнату, узнав по телефону о смерти отца. И неожиданно в ней поднялось все – боль, обида, негодование – и она выпалила в ярости: «Тебе не кажется, что ты уже сделал достаточно?»
Потом он ушел – по крайней мере, у него хватило такта с уважением отнестись к их потребности остаться одним, но на другой день прислал записку с соболезнованиями. «Что за лицемер!» – возмутилась тогда Гарриет и швырнула записку в корзинку для бумаг.
– Тебе не кажется, что ты немного несправедлива к этому парню? – спросил Марк, но она лишь сердито тряхнула головой.
– Интересно, как ты бы вел себя, если бы тебя использовали, как меня?
– Но ты не знаешь, действительно ли он использовал тебя, Мошка.
– Оставь, пожалуйста. Он и сегодня утром приходил сюда только затем, чтобы разузнать, куда и зачем я ездила.
– Наверное, он просто делает свое дело.
– Вот именно! Но какие мерзкие методы он для этого использует…
Она замолчала, вспомнив, как они занимались любовью, и зная, что ни за что на свете не отважится объяснить все это Марку. Она не только обиделась, но и, как идиотка, чувствовала себя униженной!
– Ну что ж, надеюсь, у тебя есть свои причины так думать, – сказал Марк. – Но он совсем не показался мне негодяем.
«И не мог показаться, – думала она обиженно. – Никто и ничто не может показаться плохим, если смотришь на мир сквозь розовые очки. Счастливчик Марк! Для него все обернулось удачно. Конечно, она рада за него. Никто так не заслуживает счастья, как Марк». Но ей все-таки хотелось бы, чтобы капелька его везения перепала ей.
Ладно. Если бы да кабы во рту росли грибы!
«Самое удивительное то, – думала Гарриет, – что меня совсем не интересуют мужчины, сами отдающие себя в мое распоряжение, а те, к которым меня влечет, не способны на настоящую преданность. Какой-то заколдованный круг, неразрешимая проблема. Ну что же, такова, видно, твоя судьба. Возьми себя в руки и забудь о Томе О'Ниле или ты кончишь так же, как и твоя мать»
Эта мысль здорово отрезвляла.
* * *
В гостиничном номере на другом конце города Том О'Нил упаковывал чемодан.
Он закончил свою работу. Ему было поручено разузнать правду о том, что случилось с Грегом Мартином и Полой Варной, и теперь он знал ее. Грег Мартин погиб – хотя это случилось двадцать лет спустя после взрыва, – а Пола Варна…
Марк Бристоу позвонил ему на следующий день после смерти Хьюго.
– Я не хотел бы, чтобы Гарриет беспокоили больше, чем необходимо. Она страшно расстроена смертью отца – они были очень близки. Поэтому, чтобы по возможности оградить ее от лишних волнений, я был бы вам благодарен, если бы вы поговорили со мной. Думаю, что смогу ответить на вопросы, которые вы, возможно, захотите задать.
– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Том, чувствуя себя настоящим лицемером. Конечно, ему хотелось покончить с этим делом, но ведь как только он это сделает, у него уже не будет никакого законного предлога, чтобы увидеться с Гарриет.
Марк вовсю старался помочь ему. Он посвятил Тома в подробности судьбы Полы, в деталях рассказал о недавней поездке Гарриет в Италию, и Том начал понимать, почему Гарриет проявляла такую щепетильность во всем, что касалось этой поездки. Ну и история перед ней раскрылась! Ему очень хотелось ее утешить, но он был уверен, что она отвергнет все его попытки. Она не простила его за то, что случилось в Австралии, и в глубине души он не мог винить ее в этом. Разве не он намеревался использовать тесный контакт с ней для того, чтобы получить информацию? В сущности, уже одно это делало его виновным, хотя правила игры по ходу дела изменились. Нет, пока Том не видел для себя возможности изменить ситуацию. Гарриет высказалась весьма ясно. Она не желает, чтобы он ошивался возле нее.
Том подчинился ее желанию. Он был на похоронах и с почтительного расстояния наблюдал, как родственники и друзья умершего выходили из лимузинов и вереницей шли к могиле под шквалом пронизывающего ветра и дождя. На кладбище собралось столько богатых людей, что их денег хватило бы для покрытия государственного долга, подумал он, а также самые красивые и модные женщины Нью-Йорка в придачу, но ни одна из них и в подметки не годилась Гарриет.
Если Пола была сказочной красоты, то Гарриет, без сомнения, была ее дочерью, потому что среди всех этих богатых, элегантных дам она светилась, как огонек в ночи, ослепительная даже в своем горе – с побледневшим лицом, полускрытым под короткой траурной вуалью, с блестящими белокурыми волосами, подчеркнутыми черным строгим костюмом. Она бросила на гроб одну розу, и Том почувствовал себя так, словно подсматривает за ней в ее горе. У него защемило в груди, и он отвернулся.
Несколько дней с помощью ФБР он подчищал последние неясности в деле Грега Мартина и составлял отчет. Он не знал, удастся ли когда-нибудь страховой компании «Бритиш энд космополитн иншуренс» возвратить деньги, которых она лишилась в результате мошенничества, потому что для того, чтобы разобраться в финансовых махинациях, потребуется немало времени и юридических действий, но это уже была не его забота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
– Очень мило с твоей стороны, Ник. – Если бы он знал, какой лицемеркой она почувствовала себя, услышав его предложение. Не могла же она сказать ему, что смерть отца и ставшие ей известными тайны прошлого лишь частично повинны в ее состоянии, что была еще одна причина ее депрессии: погрузившись в работу, она хотела забыть кое-что совсем другое и нуждалась отнюдь не в плече, на котором можно было бы выплакаться.
«И почему я не влюбилась в Ника? – спрашивала она себя, положив трубку после разговора с ним. – Почему вместо него я отдала свое сердце и чувства такому человеку, как Том О'Нил?»
Гарриет не виделась с Томом со дня смерти отца и не хотела его видеть. Вопреки здравому смыслу она сначала была готова обвинить его в том, что случилось с Хьюго, как будто Том по собственной инициативе разворошил осиное гнездо. Это, конечно, несправедливо. Он появился на сцене, выполняя свою работу, только лишь после того, как Мария выдала Грега Мартина полиции. Но это ничуть не меняло ее отношения к тому, что он использовал ее для получения информации, словно клейкий валик, собирающий с пола пыль и мусор.
Однако, как ни странно, ни одно из этих соображений ничуть не влияло на ее отношение к Тому. Гарриет решила, что, наверное, именно это называется одержимостью, эмоциональным всплеском, не подвластным разуму. Ее тело сохранило память о его прикосновениях и протестовало при одной мысли о возможной близости с кем-нибудь другим, кроме него. В ней поселилась острая сладкая грусть, и всякий раз, пытаясь определить ее причину, она приходила к одному и тому же – все дело в Томе.
«Я могу чем-нибудь помочь?» – спросил он в тот день, когда она вернулась в комнату, узнав по телефону о смерти отца. И неожиданно в ней поднялось все – боль, обида, негодование – и она выпалила в ярости: «Тебе не кажется, что ты уже сделал достаточно?»
Потом он ушел – по крайней мере, у него хватило такта с уважением отнестись к их потребности остаться одним, но на другой день прислал записку с соболезнованиями. «Что за лицемер!» – возмутилась тогда Гарриет и швырнула записку в корзинку для бумаг.
– Тебе не кажется, что ты немного несправедлива к этому парню? – спросил Марк, но она лишь сердито тряхнула головой.
– Интересно, как ты бы вел себя, если бы тебя использовали, как меня?
– Но ты не знаешь, действительно ли он использовал тебя, Мошка.
– Оставь, пожалуйста. Он и сегодня утром приходил сюда только затем, чтобы разузнать, куда и зачем я ездила.
– Наверное, он просто делает свое дело.
– Вот именно! Но какие мерзкие методы он для этого использует…
Она замолчала, вспомнив, как они занимались любовью, и зная, что ни за что на свете не отважится объяснить все это Марку. Она не только обиделась, но и, как идиотка, чувствовала себя униженной!
– Ну что ж, надеюсь, у тебя есть свои причины так думать, – сказал Марк. – Но он совсем не показался мне негодяем.
«И не мог показаться, – думала она обиженно. – Никто и ничто не может показаться плохим, если смотришь на мир сквозь розовые очки. Счастливчик Марк! Для него все обернулось удачно. Конечно, она рада за него. Никто так не заслуживает счастья, как Марк». Но ей все-таки хотелось бы, чтобы капелька его везения перепала ей.
Ладно. Если бы да кабы во рту росли грибы!
«Самое удивительное то, – думала Гарриет, – что меня совсем не интересуют мужчины, сами отдающие себя в мое распоряжение, а те, к которым меня влечет, не способны на настоящую преданность. Какой-то заколдованный круг, неразрешимая проблема. Ну что же, такова, видно, твоя судьба. Возьми себя в руки и забудь о Томе О'Ниле или ты кончишь так же, как и твоя мать»
Эта мысль здорово отрезвляла.
* * *
В гостиничном номере на другом конце города Том О'Нил упаковывал чемодан.
Он закончил свою работу. Ему было поручено разузнать правду о том, что случилось с Грегом Мартином и Полой Варной, и теперь он знал ее. Грег Мартин погиб – хотя это случилось двадцать лет спустя после взрыва, – а Пола Варна…
Марк Бристоу позвонил ему на следующий день после смерти Хьюго.
– Я не хотел бы, чтобы Гарриет беспокоили больше, чем необходимо. Она страшно расстроена смертью отца – они были очень близки. Поэтому, чтобы по возможности оградить ее от лишних волнений, я был бы вам благодарен, если бы вы поговорили со мной. Думаю, что смогу ответить на вопросы, которые вы, возможно, захотите задать.
– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Том, чувствуя себя настоящим лицемером. Конечно, ему хотелось покончить с этим делом, но ведь как только он это сделает, у него уже не будет никакого законного предлога, чтобы увидеться с Гарриет.
Марк вовсю старался помочь ему. Он посвятил Тома в подробности судьбы Полы, в деталях рассказал о недавней поездке Гарриет в Италию, и Том начал понимать, почему Гарриет проявляла такую щепетильность во всем, что касалось этой поездки. Ну и история перед ней раскрылась! Ему очень хотелось ее утешить, но он был уверен, что она отвергнет все его попытки. Она не простила его за то, что случилось в Австралии, и в глубине души он не мог винить ее в этом. Разве не он намеревался использовать тесный контакт с ней для того, чтобы получить информацию? В сущности, уже одно это делало его виновным, хотя правила игры по ходу дела изменились. Нет, пока Том не видел для себя возможности изменить ситуацию. Гарриет высказалась весьма ясно. Она не желает, чтобы он ошивался возле нее.
Том подчинился ее желанию. Он был на похоронах и с почтительного расстояния наблюдал, как родственники и друзья умершего выходили из лимузинов и вереницей шли к могиле под шквалом пронизывающего ветра и дождя. На кладбище собралось столько богатых людей, что их денег хватило бы для покрытия государственного долга, подумал он, а также самые красивые и модные женщины Нью-Йорка в придачу, но ни одна из них и в подметки не годилась Гарриет.
Если Пола была сказочной красоты, то Гарриет, без сомнения, была ее дочерью, потому что среди всех этих богатых, элегантных дам она светилась, как огонек в ночи, ослепительная даже в своем горе – с побледневшим лицом, полускрытым под короткой траурной вуалью, с блестящими белокурыми волосами, подчеркнутыми черным строгим костюмом. Она бросила на гроб одну розу, и Том почувствовал себя так, словно подсматривает за ней в ее горе. У него защемило в груди, и он отвернулся.
Несколько дней с помощью ФБР он подчищал последние неясности в деле Грега Мартина и составлял отчет. Он не знал, удастся ли когда-нибудь страховой компании «Бритиш энд космополитн иншуренс» возвратить деньги, которых она лишилась в результате мошенничества, потому что для того, чтобы разобраться в финансовых махинациях, потребуется немало времени и юридических действий, но это уже была не его забота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129