Он не мог не признать, что волчица ему нравится, более того, она нравилась ему настолько, что было даже удивительно: как это зверь может вызывать такие странные, будоражащие душу чувства. Конечно, не раз приходила Ивану мысль, что Веста не простая волчица, он вспоминал и царицу Рогнеду, умеющую обращаться в ворона и волка, вспоминал встречу в колодце с царевной лягушкой, и думал, думал, думал… Потом незаметно для себя он уснул и во сне видел Весту в золотой короне, грустную отчего-то Светлояру и царя Далмата, который уговаривал Ваню стать его зятем. Дальше Иван провалился в глубокий сон без сновидений, да так и проспал до самого рассвета.
– Ваня!
Громогласный бас заставил Ивана подпрыгнуть. Он дернулся, ударился головой о кровать и прикусил язык. Было очень больно, зато весь сон слетел мгновенно, и Ваня осторожно открыл глаза. Сначала он ничего не увидел перед собой, потом все-таки догадался развернуться и уткнулся носом в чью-то могучую ногу.
– Ваня!
Ваня поднял голову и обомлел. Перед ним стоял царь Далмат, но в каком виде! Где его былые морщины, где согбенная спина и седые волосы! Над Иваном нависал добрый молодец, статный, как сосна, и крепкий, как железо.
– Далмат? – недоверчиво спросил Ваня и поднялся на ноги.
Далмат, уперев руки в боки, добродушно расхохотался:
– Далмат и есть, Ванюшка! Экие яблоки-то оказались! Прибавилось силушки, поди, еще поболе будет, чем в молодые годы!
– Ну и ну! – только и смог сказать Ваня и обошел царя Далмата кругом.
Живая вода и молодильные яблоки и в самом деле сотворили чудеса: царь сбросил лет тридцать и был до того хорош, что хоть сейчас на доброго коня да в жаркий бой. Ивану пришла в голову мысль:
– Царь-батюшка! А что если тебе набрать молодцев покрепче да всем вместе и изгнать прочь всю эту нечисть? Войско-то ушло к Золотому царству, здесь осталась малая часть. Ежели взяться всем вместе да поднажать как следует – к вечеру здесь и духу не останется от чужаков!
– Славно, Ваня, славно, – кивнул Далмат, – я сам о том думал. Да только где ты их наберешь – молодцев этих? Все, кто был, или полегли, или в полон взяты. Разве что три моих верных богатыря – Будимил, Будимир и храбрый витязь Будислав. Но где они ныне, в каких краях, не ведаю.
– А разве они не воевали вместе со всеми, когда медное войско подошло к стенам города? – удивился Иван.
Царь только плечами пожал:
– Не воевали, Ванюша. Осерчал я на них больно за то, что они тебя в покои дочери моей допустили, да и на младшего, Будислава, по сию пору гнев держу: ишь, чего удумал, с Калиной шашни заводить! Вот и прогнал всех троих с глаз долой, из сердца вон. А сегодня уже сколько раз пожалеть успел – мои-то богатыри хоть и на водку больно падкие, да только в бою полусотни лучших вояк стоят! Коли они бы все вместе сейчас навалились да со мной потрудились, порубили бы мы всех врагов до единого!
– Да, – вздохнул Иван, – жаль, что ты их прогнал, царь-батюшка! Но тут уж ничего не поделаешь. А теперь, – тут Ваня поклонился, – не гневайся, государь, но пора мне товарищей будить да в путь-дорогу отправляться.
– Куда это еще? – недовольно поморщился царь. – Отчего остаться не хочешь? Али я тебе наскучил?
– Что ты, царь Далмат, – взмахнул Ваня руками, – разве может мне надоесть твое царское величество? А только птица огнецветная, что ты мне за службу подарил, мне не для утехи и не для забавы нужна. Должен отвезти я ее в державу медную, царю Елисею на поклон. Обещался мне владыка Медного царства за нее дочь свою, Светлояру-царевну отдать. Невеста она моя, – добавил Ваня.
– Ишь ты, – так и хлопнул в ладоши Далмат, – чего выдумал, за семь верст киселя хлебать! Коли тебе так жениться на царевне приспичило, бери мою Калину! И девка сама хороша, и приданое…
Тут царь завел свою прежнюю песенку, сводящуюся к тому, что Иван должен непременно стать его зятем. Ваня как мог отнекивался, поначалу вежливо, потом уже грубее, наконец не выдержал и, взвыв, бросился будить Весту. Царь не отставал:
– Да погоди! Куда ты, чумной! Тебе же, дураку, такую невесту предлагают! Такую девку! Все при ней: и лицом пригожа, и статью…
– Веста, – простонал Иван, – вставай, милая!
Волчица шумно вздохнула и потянулась. Открыла глаза и посмотрела на Ваню:
– Здравствуй, Иванушка!
– Доброе утро, – облегченно улыбнулся Иван и, оглянувшись на царя с тревогой, быстро зашептал ей на ухо: – Спасай, милая, мне тут снова Калину сватают, я уж не знаю, куда деваться!
– А ты чего же? – хихикнула волчица. – Она что, девка и впрямь ничего, бери – не пожалеешь!
– А, чтоб вас! – в сердцах воскликнул Ваня и пошел будить Пересвета под непрекращающийся бубнеж царя Далмата.
– Пересвет!
– …а в приданое дам я торговых городов сколько стребуешь…
– Вставай, Пересвет!
– …свадьбу, коли захочешь, сыграем с размахом, музыкантов назовем столько, что и раньше не бывало, и впредь не будет…
– Пересвет! – заорал Ваня в бешенстве. – Да вставай же!
Царь будто ничего не замечал и продолжал как ни в чем не бывало:
– Царство поделю по-братски. Половина тебе – половина мне, как хошь, так и правь. А как войдешь в пору, да сам станешь царствовать…
Но тут, к счастью для Ивана, как раз проснулся Пересвет и зевнул до того громко, что колыхнулся полог над кроватью.
– Доброе утро, Иван!
– Доброе, доброе, – пробормотал Ваня, окончательно одуревший от назойливого сватовства.
– Здравствуй, Пересвет, – улыбнулась подошедшая Веста, – ну как, в дорогу, что ли? Теперь наш путь лежит в Медное царство!
– В дорогу, – кивнул Пересвет, взял из рук Вани клетку и завернул ее в" попавшийся под руку коврик.
Птица попыталась что-то вякнуть, но так почему-то и не решилась, ограничившись жалким писком, больше похожим на кваканье.
– Ну, вперед, – кивнул Иван, – давай веди меня, Пересвет!
Тот взял его за ворот рубахи и, вежливо кивнув царю, пошел из горницы. Веста, ткнув на прощание носом царя в живот, шустро побежала за ним. Только тут Далмат опомнился:
– Куда?! А как же свадьба?
Иван простонал и понесся вперед, волоча за собой Пересвета. Тот, с трудом держа в руках тяжеленную клетку, еле поспевал, боялся ненароком придушить Ваню, но в то же время и не мог отпустить его ворот, зная, что стражники будут особо зорко следить за тем, как он обращается с пленником. В коридоре, где еще вчера шла развеселая гулянка, сегодня было все прибрано и вычищено до блеска. Четверо подтянутых стражей стояли у четырех дверей, крепко сжимая боевые топоры. Как по команде, они низко поклонились царевичу Пересвету, и только один из них осмелился робко у него поинтересоваться:
– Как прошел допрос, государь?
– Хорошо, – коротко ответил Пересвет, – царь Далмат уже почти готов передать царствование великой царице Рогнеде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Ваня!
Громогласный бас заставил Ивана подпрыгнуть. Он дернулся, ударился головой о кровать и прикусил язык. Было очень больно, зато весь сон слетел мгновенно, и Ваня осторожно открыл глаза. Сначала он ничего не увидел перед собой, потом все-таки догадался развернуться и уткнулся носом в чью-то могучую ногу.
– Ваня!
Ваня поднял голову и обомлел. Перед ним стоял царь Далмат, но в каком виде! Где его былые морщины, где согбенная спина и седые волосы! Над Иваном нависал добрый молодец, статный, как сосна, и крепкий, как железо.
– Далмат? – недоверчиво спросил Ваня и поднялся на ноги.
Далмат, уперев руки в боки, добродушно расхохотался:
– Далмат и есть, Ванюшка! Экие яблоки-то оказались! Прибавилось силушки, поди, еще поболе будет, чем в молодые годы!
– Ну и ну! – только и смог сказать Ваня и обошел царя Далмата кругом.
Живая вода и молодильные яблоки и в самом деле сотворили чудеса: царь сбросил лет тридцать и был до того хорош, что хоть сейчас на доброго коня да в жаркий бой. Ивану пришла в голову мысль:
– Царь-батюшка! А что если тебе набрать молодцев покрепче да всем вместе и изгнать прочь всю эту нечисть? Войско-то ушло к Золотому царству, здесь осталась малая часть. Ежели взяться всем вместе да поднажать как следует – к вечеру здесь и духу не останется от чужаков!
– Славно, Ваня, славно, – кивнул Далмат, – я сам о том думал. Да только где ты их наберешь – молодцев этих? Все, кто был, или полегли, или в полон взяты. Разве что три моих верных богатыря – Будимил, Будимир и храбрый витязь Будислав. Но где они ныне, в каких краях, не ведаю.
– А разве они не воевали вместе со всеми, когда медное войско подошло к стенам города? – удивился Иван.
Царь только плечами пожал:
– Не воевали, Ванюша. Осерчал я на них больно за то, что они тебя в покои дочери моей допустили, да и на младшего, Будислава, по сию пору гнев держу: ишь, чего удумал, с Калиной шашни заводить! Вот и прогнал всех троих с глаз долой, из сердца вон. А сегодня уже сколько раз пожалеть успел – мои-то богатыри хоть и на водку больно падкие, да только в бою полусотни лучших вояк стоят! Коли они бы все вместе сейчас навалились да со мной потрудились, порубили бы мы всех врагов до единого!
– Да, – вздохнул Иван, – жаль, что ты их прогнал, царь-батюшка! Но тут уж ничего не поделаешь. А теперь, – тут Ваня поклонился, – не гневайся, государь, но пора мне товарищей будить да в путь-дорогу отправляться.
– Куда это еще? – недовольно поморщился царь. – Отчего остаться не хочешь? Али я тебе наскучил?
– Что ты, царь Далмат, – взмахнул Ваня руками, – разве может мне надоесть твое царское величество? А только птица огнецветная, что ты мне за службу подарил, мне не для утехи и не для забавы нужна. Должен отвезти я ее в державу медную, царю Елисею на поклон. Обещался мне владыка Медного царства за нее дочь свою, Светлояру-царевну отдать. Невеста она моя, – добавил Ваня.
– Ишь ты, – так и хлопнул в ладоши Далмат, – чего выдумал, за семь верст киселя хлебать! Коли тебе так жениться на царевне приспичило, бери мою Калину! И девка сама хороша, и приданое…
Тут царь завел свою прежнюю песенку, сводящуюся к тому, что Иван должен непременно стать его зятем. Ваня как мог отнекивался, поначалу вежливо, потом уже грубее, наконец не выдержал и, взвыв, бросился будить Весту. Царь не отставал:
– Да погоди! Куда ты, чумной! Тебе же, дураку, такую невесту предлагают! Такую девку! Все при ней: и лицом пригожа, и статью…
– Веста, – простонал Иван, – вставай, милая!
Волчица шумно вздохнула и потянулась. Открыла глаза и посмотрела на Ваню:
– Здравствуй, Иванушка!
– Доброе утро, – облегченно улыбнулся Иван и, оглянувшись на царя с тревогой, быстро зашептал ей на ухо: – Спасай, милая, мне тут снова Калину сватают, я уж не знаю, куда деваться!
– А ты чего же? – хихикнула волчица. – Она что, девка и впрямь ничего, бери – не пожалеешь!
– А, чтоб вас! – в сердцах воскликнул Ваня и пошел будить Пересвета под непрекращающийся бубнеж царя Далмата.
– Пересвет!
– …а в приданое дам я торговых городов сколько стребуешь…
– Вставай, Пересвет!
– …свадьбу, коли захочешь, сыграем с размахом, музыкантов назовем столько, что и раньше не бывало, и впредь не будет…
– Пересвет! – заорал Ваня в бешенстве. – Да вставай же!
Царь будто ничего не замечал и продолжал как ни в чем не бывало:
– Царство поделю по-братски. Половина тебе – половина мне, как хошь, так и правь. А как войдешь в пору, да сам станешь царствовать…
Но тут, к счастью для Ивана, как раз проснулся Пересвет и зевнул до того громко, что колыхнулся полог над кроватью.
– Доброе утро, Иван!
– Доброе, доброе, – пробормотал Ваня, окончательно одуревший от назойливого сватовства.
– Здравствуй, Пересвет, – улыбнулась подошедшая Веста, – ну как, в дорогу, что ли? Теперь наш путь лежит в Медное царство!
– В дорогу, – кивнул Пересвет, взял из рук Вани клетку и завернул ее в" попавшийся под руку коврик.
Птица попыталась что-то вякнуть, но так почему-то и не решилась, ограничившись жалким писком, больше похожим на кваканье.
– Ну, вперед, – кивнул Иван, – давай веди меня, Пересвет!
Тот взял его за ворот рубахи и, вежливо кивнув царю, пошел из горницы. Веста, ткнув на прощание носом царя в живот, шустро побежала за ним. Только тут Далмат опомнился:
– Куда?! А как же свадьба?
Иван простонал и понесся вперед, волоча за собой Пересвета. Тот, с трудом держа в руках тяжеленную клетку, еле поспевал, боялся ненароком придушить Ваню, но в то же время и не мог отпустить его ворот, зная, что стражники будут особо зорко следить за тем, как он обращается с пленником. В коридоре, где еще вчера шла развеселая гулянка, сегодня было все прибрано и вычищено до блеска. Четверо подтянутых стражей стояли у четырех дверей, крепко сжимая боевые топоры. Как по команде, они низко поклонились царевичу Пересвету, и только один из них осмелился робко у него поинтересоваться:
– Как прошел допрос, государь?
– Хорошо, – коротко ответил Пересвет, – царь Далмат уже почти готов передать царствование великой царице Рогнеде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92