Ежели доберемся с Иванушкой до Золотого царства удачно да привезем оттуда молодильных яблок – там, глядишь, и повоюем еще вместе. Так, что ли?
– Так, – улыбнулся царь одними глазами, – все так, милая. Храни тебя небо, пусть дорога скатертью стелется. Прощай, милая! А может, еще и увидимся.
– Прощай, Далмат, – крикнула волчица уже на бегу, – еще как свидимся!
По бесконечным дворцовым коридорам, мимо бесчисленных слуг, вперед, вперед, прочь из Серебряного царства! Стрелой полетели Ваня и Веста! Белоснежные улицы сплелись в одну, замаячили впереди городские ворота. В один миг пролетела волчица Серебряный чертог, будто подгонял ее кто-то, и сбавила бег уже далеко за стенами владений царя Далмата.
– Далеко до Золотого царства? – спросил Ваня.
Волчица ворчливо ответила:
– Ежели на твоем несравненном иноходце, то полгода без отдыху да продыху. Я же к вечеру буду уже там.
– Дался тебе этот иноходец, – обиделся Иван. – Что мне было делать, если я думал, что тебя уже в жизни не увижу?
– Верить мне, Иванушка, – уже ласковее проговорила волчица, – слово мое крепкое. Раз сказала, что с тобой до самого конца пройду – значит, так и будет.
– Спасибо, – Ваня осторожно погладил ее голову, – и откуда ты такая? Почему мне помогаешь?
– Всему свое время, – неопределенно ответила волчица.
Ваня не мог видеть ее морду, но был готов поклясться, что она улыбается. Впрочем, недолго он пребывал в благодушном настроении, потому как Веста решила, что сейчас лучший момент для того, чтобы начать ругаться.
– Эх, Иванушка, говорила я тебе: не трогай клетку.
– Я не трогал, – виновато произнес Ваня, – это все царевна!
– Давай на царевну всю вину перекладывай, – усмехнулась Веста, – а сам как?
– Да что «как»? – взвился Ваня. – Я тут при чем? Все, как ты сказала, сделал: стражников опоил, птицу добыл!
– И где она, та птица? – съехидничала волчица. – Или мы в Золотое царство скачем из одного только человеколюбия?
– Да царевна это! Царевна Калина ненароком столкнула клетку на пол, – попытался объяснить Ваня, но скоро понял, что это бесполезно, Весте просто хотелось его немного пожурить. Ваня смирился. – Ну давай ругай, бей… Только помни: повинную голову меч не сечет, я давно тебе сказал, что ни на что не гожусь!
– Эх, – вздохнула Веста, – ничего-то ты не понял.
Она надолго замолчала. Притих и Иван, обнял ее чуть покрепче и стал смотреть по сторонам. Мчались они по широкому полю, засеянному пшеницей. Было оно золотисто-желтым, кое-где виднелись синие глазки васильков. Ветер играл золотыми колосьями, поле шумело, вздымалось, и порой казалось, что волчица плывет по пояс в теплых морских волнах. Небо было голубым, солнце светило ярко, издалека доносилась негромкая песня. Но вот и поле кончилось, Веста перешла на шаг и осторожно вошла под своды густого леса, необычайно темного даже ясным летним днем.
Тихо было в лесу, слышно было только, как стучит где-то далеко неугомонный дятел да сыплется с дерева кора. Веста быстро нашла одной только ей ведомую тропинку и затрусила по ней, низко опустив голову и к чему-то принюхиваясь. Деревья зловеще шумели над головой путников, сплетались вершинами, не давая проникнуть сквозь зеленые своды ни единому лучику света.
Веста засунула нос в мышиную нору и долго отплевывалась от налипших на морду сухих травинок и хвои. Хозяйка норки юркнула куда-то между корнями сосны и теперь сидела там, что-то лопоча на своем языке. Волчица облизнулась, но ловить ее не стала. Ваня на ходу сорвал с куста несколько ягод голубики, съел и захотел еще. Но больше голубика ему не попадалась, а дотянуться до низких кустиков черники он не мог. Снова заворчал гром, волчица вздрогнула и перешла на быстрый шаг, то и дело припадая к земле и прислушиваясь чутким ухом. Ваня устал и замерз, кутался в плащ, но никак не мог согреться. Ему отчаянно хотелось увидеть солнце, мрачные деревья навевали тоску.
– Этот лес кажется бесконечным, – пожаловался он Весте.
Та ничего не ответила.
Проскакали мимо маленького озерца, вода его была чистая, словно слеза, у самого берега плавали белые лилии. Лягушки, услышав шаги волчицы, с кваканьем попрыгали в воду и теперь сидели на круглых листьях кувшинок, наблюдая за путниками. Веста подошла к берегу и стала жадно пить воду, Ваня слез, намочил руки и лицо. Вода оказалась очень холодной, но зато помогла прогнать сонную одурь. В озере кто-то плеснул могучим хвостом, вода всколыхнулась, на миг Ване показалось, что из глубины на него кто-то смотрит. Подул легкий ветерок, взъерошил шерсть волчицы, растрепал Ванины волосы. Иван машинально пригладил их рукой и в который раз удивился тому, что с ним происходит. Еще день назад волосы его были до плеч, сейчас же спускались ниже лопаток, так, что Ваня даже стал подумывать, а не завязать ли их в хвост. Но вот Веста напилась и ткнулась в бок Ивану мокрой мордой.
– Садись давай.
Ваня сел, потянулся и обнял волчицу за напружиненную шею. Казалось странным, что он успел так привязаться к этому удивительному зверю, но это было так. Иван и помыслить не мог о том, чтобы когда-нибудь расстаться с Вестой. Тешил себя мечтой, что, когда все закончится, когда путь будет пройден и он сможет прижать Светлояру к своей груди, волчица останется с ними. Только вот где? И стоит ли возвращаться домой, когда столько всего нового узнал, когда раздвинул грани вселенной и увидел, как она велика и прекрасна.
Впрочем, думать не хотелось. Ваня склонился к голове волчицы, прижался щекой к белой шерсти и закрыл глаза, утомленный и расслабленный. Он уже привык ехать верхом на Весте, научился удобно устраиваться на ее широкой спине и чувствовал себя довольно уютно.
– Ты спишь?
Ваня открыл глаза:
– Нет, не сплю. Так, замечтался.
– О чем? – поинтересовалась Веста.
Ваня вздохнул:
– Сам не знаю, если честно, – признался он, – вот думал, что найду наконец Светлояру, а там…
– А что там?
– Будем жить долго и счастливо, – улыбнулся Иван, – как водится.
– Что ж, это хорошо, – задумчиво протянула Веста, – хотя я, по правде, всегда считала иначе.
– Как же?
– Да так, – она невольно замедлила ход, но уже через секунду прибавила шаг, – мне всегда казалось, что жизнь, спокойная и счастливая, будь она долгой, непременно окажется в тягость.
– Почему? – удивился Ваня. – Разве плохо быть счастливым?
– Вовсе нет. Просто что это за счастье, расписанное на много лет вперед? Жить и стариться со своими любимыми, не бороться, просто существовать в покое. Нет, это не по мне. Идти вперед, сражаться, отвоевывать свое счастье и быть счастливым не «потому», а «вопреки» – вот что кажется мне достойной жизнью.
– Ты зверь. – Ваня улыбнулся.
– Да, я зверь, – согласилась Веста и почему-то погрустнела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Так, – улыбнулся царь одними глазами, – все так, милая. Храни тебя небо, пусть дорога скатертью стелется. Прощай, милая! А может, еще и увидимся.
– Прощай, Далмат, – крикнула волчица уже на бегу, – еще как свидимся!
По бесконечным дворцовым коридорам, мимо бесчисленных слуг, вперед, вперед, прочь из Серебряного царства! Стрелой полетели Ваня и Веста! Белоснежные улицы сплелись в одну, замаячили впереди городские ворота. В один миг пролетела волчица Серебряный чертог, будто подгонял ее кто-то, и сбавила бег уже далеко за стенами владений царя Далмата.
– Далеко до Золотого царства? – спросил Ваня.
Волчица ворчливо ответила:
– Ежели на твоем несравненном иноходце, то полгода без отдыху да продыху. Я же к вечеру буду уже там.
– Дался тебе этот иноходец, – обиделся Иван. – Что мне было делать, если я думал, что тебя уже в жизни не увижу?
– Верить мне, Иванушка, – уже ласковее проговорила волчица, – слово мое крепкое. Раз сказала, что с тобой до самого конца пройду – значит, так и будет.
– Спасибо, – Ваня осторожно погладил ее голову, – и откуда ты такая? Почему мне помогаешь?
– Всему свое время, – неопределенно ответила волчица.
Ваня не мог видеть ее морду, но был готов поклясться, что она улыбается. Впрочем, недолго он пребывал в благодушном настроении, потому как Веста решила, что сейчас лучший момент для того, чтобы начать ругаться.
– Эх, Иванушка, говорила я тебе: не трогай клетку.
– Я не трогал, – виновато произнес Ваня, – это все царевна!
– Давай на царевну всю вину перекладывай, – усмехнулась Веста, – а сам как?
– Да что «как»? – взвился Ваня. – Я тут при чем? Все, как ты сказала, сделал: стражников опоил, птицу добыл!
– И где она, та птица? – съехидничала волчица. – Или мы в Золотое царство скачем из одного только человеколюбия?
– Да царевна это! Царевна Калина ненароком столкнула клетку на пол, – попытался объяснить Ваня, но скоро понял, что это бесполезно, Весте просто хотелось его немного пожурить. Ваня смирился. – Ну давай ругай, бей… Только помни: повинную голову меч не сечет, я давно тебе сказал, что ни на что не гожусь!
– Эх, – вздохнула Веста, – ничего-то ты не понял.
Она надолго замолчала. Притих и Иван, обнял ее чуть покрепче и стал смотреть по сторонам. Мчались они по широкому полю, засеянному пшеницей. Было оно золотисто-желтым, кое-где виднелись синие глазки васильков. Ветер играл золотыми колосьями, поле шумело, вздымалось, и порой казалось, что волчица плывет по пояс в теплых морских волнах. Небо было голубым, солнце светило ярко, издалека доносилась негромкая песня. Но вот и поле кончилось, Веста перешла на шаг и осторожно вошла под своды густого леса, необычайно темного даже ясным летним днем.
Тихо было в лесу, слышно было только, как стучит где-то далеко неугомонный дятел да сыплется с дерева кора. Веста быстро нашла одной только ей ведомую тропинку и затрусила по ней, низко опустив голову и к чему-то принюхиваясь. Деревья зловеще шумели над головой путников, сплетались вершинами, не давая проникнуть сквозь зеленые своды ни единому лучику света.
Веста засунула нос в мышиную нору и долго отплевывалась от налипших на морду сухих травинок и хвои. Хозяйка норки юркнула куда-то между корнями сосны и теперь сидела там, что-то лопоча на своем языке. Волчица облизнулась, но ловить ее не стала. Ваня на ходу сорвал с куста несколько ягод голубики, съел и захотел еще. Но больше голубика ему не попадалась, а дотянуться до низких кустиков черники он не мог. Снова заворчал гром, волчица вздрогнула и перешла на быстрый шаг, то и дело припадая к земле и прислушиваясь чутким ухом. Ваня устал и замерз, кутался в плащ, но никак не мог согреться. Ему отчаянно хотелось увидеть солнце, мрачные деревья навевали тоску.
– Этот лес кажется бесконечным, – пожаловался он Весте.
Та ничего не ответила.
Проскакали мимо маленького озерца, вода его была чистая, словно слеза, у самого берега плавали белые лилии. Лягушки, услышав шаги волчицы, с кваканьем попрыгали в воду и теперь сидели на круглых листьях кувшинок, наблюдая за путниками. Веста подошла к берегу и стала жадно пить воду, Ваня слез, намочил руки и лицо. Вода оказалась очень холодной, но зато помогла прогнать сонную одурь. В озере кто-то плеснул могучим хвостом, вода всколыхнулась, на миг Ване показалось, что из глубины на него кто-то смотрит. Подул легкий ветерок, взъерошил шерсть волчицы, растрепал Ванины волосы. Иван машинально пригладил их рукой и в который раз удивился тому, что с ним происходит. Еще день назад волосы его были до плеч, сейчас же спускались ниже лопаток, так, что Ваня даже стал подумывать, а не завязать ли их в хвост. Но вот Веста напилась и ткнулась в бок Ивану мокрой мордой.
– Садись давай.
Ваня сел, потянулся и обнял волчицу за напружиненную шею. Казалось странным, что он успел так привязаться к этому удивительному зверю, но это было так. Иван и помыслить не мог о том, чтобы когда-нибудь расстаться с Вестой. Тешил себя мечтой, что, когда все закончится, когда путь будет пройден и он сможет прижать Светлояру к своей груди, волчица останется с ними. Только вот где? И стоит ли возвращаться домой, когда столько всего нового узнал, когда раздвинул грани вселенной и увидел, как она велика и прекрасна.
Впрочем, думать не хотелось. Ваня склонился к голове волчицы, прижался щекой к белой шерсти и закрыл глаза, утомленный и расслабленный. Он уже привык ехать верхом на Весте, научился удобно устраиваться на ее широкой спине и чувствовал себя довольно уютно.
– Ты спишь?
Ваня открыл глаза:
– Нет, не сплю. Так, замечтался.
– О чем? – поинтересовалась Веста.
Ваня вздохнул:
– Сам не знаю, если честно, – признался он, – вот думал, что найду наконец Светлояру, а там…
– А что там?
– Будем жить долго и счастливо, – улыбнулся Иван, – как водится.
– Что ж, это хорошо, – задумчиво протянула Веста, – хотя я, по правде, всегда считала иначе.
– Как же?
– Да так, – она невольно замедлила ход, но уже через секунду прибавила шаг, – мне всегда казалось, что жизнь, спокойная и счастливая, будь она долгой, непременно окажется в тягость.
– Почему? – удивился Ваня. – Разве плохо быть счастливым?
– Вовсе нет. Просто что это за счастье, расписанное на много лет вперед? Жить и стариться со своими любимыми, не бороться, просто существовать в покое. Нет, это не по мне. Идти вперед, сражаться, отвоевывать свое счастье и быть счастливым не «потому», а «вопреки» – вот что кажется мне достойной жизнью.
– Ты зверь. – Ваня улыбнулся.
– Да, я зверь, – согласилась Веста и почему-то погрустнела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92