Ваня долго думал, что же с ним делать, а потом сообразил: надо подарить его Настеньке в благодарность за помощь. Конечно, цветами лесовицу не удивишь, но все женщины любят цветы, а Настенька, хоть и маленькая, но тоже женщина. Хотя кто ее знает, что у нее на уме и что ей больше по вкусу? Вдруг еще рассердится, что нарвал цветов без ее ведома? Но, смекнул Ваня, всегда можно прикинуться дурачком, который сам не ведает, что творит. А может, и обойдется все. Он зашагал обратно, то и дело прикладывая ладонь к глазам, высматривая вдали белую спину Весты. По дороге решил, что, наверное, неудобно будет дарить цветы только одной даме, ведь волчица какая-никакая, но тоже женщина, как ни крути. Смеясь над собственным романтическим порывом, он все-таки разделил букет пополам и быстрым шагом пришел к месту, где оставил волчицу.
– Это тебе!
Ваня широко улыбался и протягивал Весте цветы. Волчица в первый момент не поняла, чего от нее хотят, и недовольно рыкнула.
– Что ты, – обиделся Иван, – тебе ведь!
– Что мне? – окончательно проснулась Веста. – Чего ты своим веником мне в морду тыкаешь?
– Это не веник, – закатил глаза Ваня, – это букет! Букет цветов!
– А зачем? – все еще не понимала волчица. – Чего ты мне его показываешь?
– Я не показываю, – простонал Иван, – я дарю! Цветы! Тебе!
– О как! – озадачилась Веста и надолго замолчала.
Ваня сел рядом и обнял руками колени. Говорить не хотелось, подарил – и подарил. Хорошо просто сидеть вот так вместе, слушать спокойное дыхание белой волчицы, прикасаться спиной к ее надежной спине. Почему-то он никогда не считал, что волчица лучше или мудрее его – Веста была сильнее и выносливее, но в то же время была, что называется, своей. Иногда Ваня ловил себя на мысли, что ему отчаянно хочется защитить этого большого зверя от всех несчастий и невзгод, позаботиться о ней, словно бы Веста вовсе даже не волчица, а маленький беспомощный котенок. Волчица все время давала ему понять, что она не нуждается в помощи и советах, что она опытна и знает многое из того, чего, возможно, никогда не узнать Ване, и Ваня понимал, смирялся с тем, что ему не достигнуть таких высот, но, черт знает почему, все равно хотел быть ее защитником.
Громко прокричала какая-то птица. Ваня открыл глаза, с досадой посмотрел на небо и снова положил голову Весте на спину. Но той не спалось, будто бы она услышала что-то такое, чего Иван пока не услыхал. Насторожилась, вскочила на лапы, да так быстро, что Ваня крепко приложился головой о ствол дерева.
– Что там? – Иван потянулся и встал. – Что случилось?
– Тихо, – рыкнула волчица, – молчи и слушай.
Ваня прислушался, но не услышал ничего особенного. Впрочем, тонкому слуху Весты он поверил и затих, приобняв ее за шею. Волчица досадливо сбросила его руку и припала к земле, к чему-то настороженно прислушиваясь.
– Едет-таки! – Она поднялась и торжествующе поглядела на Ивана. – А куда бы он делся, голубчик?
– Кто едет? – не понял Ваня.
– Пересвет, кто же еще!
Иван снова напряг слух и услышал конский топот, а через несколько мгновений увидел и всадника, мчащегося во весь опор на тонконогом коне с ярко-красной гривой.
– Пересвет! – окликнула всадника волчица. – Пересвет!
Всадник, казалось, вздрогнул от неожиданности и через мгновение очутился рядом. Спешился, молча привязал коня к дереву и только тогда обратился в Весте:
– Здравствуй, белая волчица. Я долго думал над тем, что ты мне сказала. Мне больно это признавать, но ты права. Я люблю свою мать, но она безумна. Она жаждет власти и не видит ничего, кроме власти. Война бессмысленна. Мы победим две слабые державы, которые всегда были нашими добрыми соседями, но мы падем перед могучей армией царя Еруслана. Он уже нарушал клятвенные союзы, нарушит и сейчас. Я знал это, когда шел воевать против Кусмана и Далмата, и не я один, все это знали, но боялись сказать. Одна ты без страха сказала мне это в лицо, а я повелел предать тебя смерти. Прости меня за это.
И Пересвет опустился на колени, склонив голову перед Вестой. Та молчала, долго на него смотрела и наконец тихо проговорила:
– Тебе не в чем каяться, Пересвет. Ты всегда поступал так, как сердце подсказывало. Твое сердце горячо, но это не порок, пока ты молод. Пока молод, гори, гори как пламень, как солнце, ярче солнца. Ты молодец, что приехал сейчас, я ждала тебя. Как ты меня нашел?
– Я ехал за тобой следом, – ответил Пересвет, – я высматривал тебя, расспрашивал людей, не пробегала ли мимо белая волчица с добрым молодцем на спине. Был я и у царя Кусмана, он сказал, что волчица с его новым пастухом где-то в окрестных лесах. Я не мог дотерпеть до вечера, поэтому сам бросился на поиски. Долго я бродил здесь, не зная, куда пойти и где вас искать, наконец я встретил маленькую девочку, которая и указала мне, где белая волчица и ее друг Иван. Ведь тебя, – обратился Пересвет к Ване, – зовут Иваном?
– Иваном, – кивнул тот, – а девочка – лесовица.
– Кто? – удивился Пересвет. – Неужто сама лесовица?
– Она самая, – улыбнулась волчица, – у Иванушки с ней большая дружба.
– Это хорошо, – рассеянно проговорил Пересвет, – но мне гораздо более интересно, кто ты такая.
– Это неважно, – твердо сказала Веста.
– А что же тогда важно?
– Важно, с кем ты решишь остаться. С царицей ли Рогнедой ты пойдешь в бой за Золотое царство или же вернешься назад и постараешься отговорить царя Елисея от кровопролития.
– С Рогнедой мне не по пути более, – решительно сказал Пересвет, – но и назад мне нет дороги. Царь Елисей не простит мне предательства, и не только мне: он прикажет положить половину войска за мою измену. В последнее время Елисей совершает безумства, – добавил Пересвет, сокрушенно качая головой.
– Это не его вина, – успокоила Веста, – царица Рогнеда давно зачаровала его сердце, отняв волю, а сейчас и вовсе свела с ума, заставив быть подозрительным и безумным.
– Она? – изумился Пересвет. – Но зачем моей матери… – Он замолчал и тут же добавил с грустной улыбкой: – Впрочем, зачем я спрашиваю? Власть – вот то, чего жаждет Рогнеда, она не хочет знать ничего, кроме власти.
– Да, – согласилась волчица, – так как ты намерен поступить?
– А можно мне, – Пересвет смущенно на нее взглянул, – остаться с вами? Я не знаю, кто вы, не знаю ваших целей, но ты не побоялась сказать мне правду, и я готов служить тебе уже за это. Кроме того, голубой сапфир… – он задумчиво посмотрел на камень, висящий у Весты на шее, – одним словом, я остаюсь. Можно?
– Можно, – улыбнулась волчица, – нам не помешает новый друг. Конь у тебя резвый?
– Резвее некуда, – улыбнулся и Пересвет, – это вестовой конь царя Елисея, он быстрее ветра, сильнее бури.
– Это хорошо, – кивнула Веста, – значит, ты сможешь ехать с нами.
– А куда вы едете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Это тебе!
Ваня широко улыбался и протягивал Весте цветы. Волчица в первый момент не поняла, чего от нее хотят, и недовольно рыкнула.
– Что ты, – обиделся Иван, – тебе ведь!
– Что мне? – окончательно проснулась Веста. – Чего ты своим веником мне в морду тыкаешь?
– Это не веник, – закатил глаза Ваня, – это букет! Букет цветов!
– А зачем? – все еще не понимала волчица. – Чего ты мне его показываешь?
– Я не показываю, – простонал Иван, – я дарю! Цветы! Тебе!
– О как! – озадачилась Веста и надолго замолчала.
Ваня сел рядом и обнял руками колени. Говорить не хотелось, подарил – и подарил. Хорошо просто сидеть вот так вместе, слушать спокойное дыхание белой волчицы, прикасаться спиной к ее надежной спине. Почему-то он никогда не считал, что волчица лучше или мудрее его – Веста была сильнее и выносливее, но в то же время была, что называется, своей. Иногда Ваня ловил себя на мысли, что ему отчаянно хочется защитить этого большого зверя от всех несчастий и невзгод, позаботиться о ней, словно бы Веста вовсе даже не волчица, а маленький беспомощный котенок. Волчица все время давала ему понять, что она не нуждается в помощи и советах, что она опытна и знает многое из того, чего, возможно, никогда не узнать Ване, и Ваня понимал, смирялся с тем, что ему не достигнуть таких высот, но, черт знает почему, все равно хотел быть ее защитником.
Громко прокричала какая-то птица. Ваня открыл глаза, с досадой посмотрел на небо и снова положил голову Весте на спину. Но той не спалось, будто бы она услышала что-то такое, чего Иван пока не услыхал. Насторожилась, вскочила на лапы, да так быстро, что Ваня крепко приложился головой о ствол дерева.
– Что там? – Иван потянулся и встал. – Что случилось?
– Тихо, – рыкнула волчица, – молчи и слушай.
Ваня прислушался, но не услышал ничего особенного. Впрочем, тонкому слуху Весты он поверил и затих, приобняв ее за шею. Волчица досадливо сбросила его руку и припала к земле, к чему-то настороженно прислушиваясь.
– Едет-таки! – Она поднялась и торжествующе поглядела на Ивана. – А куда бы он делся, голубчик?
– Кто едет? – не понял Ваня.
– Пересвет, кто же еще!
Иван снова напряг слух и услышал конский топот, а через несколько мгновений увидел и всадника, мчащегося во весь опор на тонконогом коне с ярко-красной гривой.
– Пересвет! – окликнула всадника волчица. – Пересвет!
Всадник, казалось, вздрогнул от неожиданности и через мгновение очутился рядом. Спешился, молча привязал коня к дереву и только тогда обратился в Весте:
– Здравствуй, белая волчица. Я долго думал над тем, что ты мне сказала. Мне больно это признавать, но ты права. Я люблю свою мать, но она безумна. Она жаждет власти и не видит ничего, кроме власти. Война бессмысленна. Мы победим две слабые державы, которые всегда были нашими добрыми соседями, но мы падем перед могучей армией царя Еруслана. Он уже нарушал клятвенные союзы, нарушит и сейчас. Я знал это, когда шел воевать против Кусмана и Далмата, и не я один, все это знали, но боялись сказать. Одна ты без страха сказала мне это в лицо, а я повелел предать тебя смерти. Прости меня за это.
И Пересвет опустился на колени, склонив голову перед Вестой. Та молчала, долго на него смотрела и наконец тихо проговорила:
– Тебе не в чем каяться, Пересвет. Ты всегда поступал так, как сердце подсказывало. Твое сердце горячо, но это не порок, пока ты молод. Пока молод, гори, гори как пламень, как солнце, ярче солнца. Ты молодец, что приехал сейчас, я ждала тебя. Как ты меня нашел?
– Я ехал за тобой следом, – ответил Пересвет, – я высматривал тебя, расспрашивал людей, не пробегала ли мимо белая волчица с добрым молодцем на спине. Был я и у царя Кусмана, он сказал, что волчица с его новым пастухом где-то в окрестных лесах. Я не мог дотерпеть до вечера, поэтому сам бросился на поиски. Долго я бродил здесь, не зная, куда пойти и где вас искать, наконец я встретил маленькую девочку, которая и указала мне, где белая волчица и ее друг Иван. Ведь тебя, – обратился Пересвет к Ване, – зовут Иваном?
– Иваном, – кивнул тот, – а девочка – лесовица.
– Кто? – удивился Пересвет. – Неужто сама лесовица?
– Она самая, – улыбнулась волчица, – у Иванушки с ней большая дружба.
– Это хорошо, – рассеянно проговорил Пересвет, – но мне гораздо более интересно, кто ты такая.
– Это неважно, – твердо сказала Веста.
– А что же тогда важно?
– Важно, с кем ты решишь остаться. С царицей ли Рогнедой ты пойдешь в бой за Золотое царство или же вернешься назад и постараешься отговорить царя Елисея от кровопролития.
– С Рогнедой мне не по пути более, – решительно сказал Пересвет, – но и назад мне нет дороги. Царь Елисей не простит мне предательства, и не только мне: он прикажет положить половину войска за мою измену. В последнее время Елисей совершает безумства, – добавил Пересвет, сокрушенно качая головой.
– Это не его вина, – успокоила Веста, – царица Рогнеда давно зачаровала его сердце, отняв волю, а сейчас и вовсе свела с ума, заставив быть подозрительным и безумным.
– Она? – изумился Пересвет. – Но зачем моей матери… – Он замолчал и тут же добавил с грустной улыбкой: – Впрочем, зачем я спрашиваю? Власть – вот то, чего жаждет Рогнеда, она не хочет знать ничего, кроме власти.
– Да, – согласилась волчица, – так как ты намерен поступить?
– А можно мне, – Пересвет смущенно на нее взглянул, – остаться с вами? Я не знаю, кто вы, не знаю ваших целей, но ты не побоялась сказать мне правду, и я готов служить тебе уже за это. Кроме того, голубой сапфир… – он задумчиво посмотрел на камень, висящий у Весты на шее, – одним словом, я остаюсь. Можно?
– Можно, – улыбнулась волчица, – нам не помешает новый друг. Конь у тебя резвый?
– Резвее некуда, – улыбнулся и Пересвет, – это вестовой конь царя Елисея, он быстрее ветра, сильнее бури.
– Это хорошо, – кивнула Веста, – значит, ты сможешь ехать с нами.
– А куда вы едете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92