— Разве ты не знаешь, что Дебби Бун написала свою песню о Господе?
Франческа посмотрела на фотографию седой леди, прикрепленной к панели управления. Как эта милая старая леди могла повести себя так странно? Франческа решила продолжить свою игру:
— Дебби сказала вам об этом лично?
— Не груби мне! — последовал резкий ответ. — Мы должны слушать все эти песни о сексе, сексе, сексе, а когда появляется что-то прекрасное, вы сразу устраиваете посмешище. Кто не любит эту песню, не любит и нашего Господа!
Франческа снова посмотрела на свою старую леди.
— По-моему, у вас ужасно ограниченный взгляд на жизнь.
Вам так не кажется?
Женщина на связи разъярилась не на шутку. Ее гневные слова посыпались из наушников словно град. С некоторым запозданием Франческа вспомнила, что кругом находились ее слушатели и что она должна быть для них приятной. Франческа понимающе улыбнулась молодой матери.
— Мне очень жаль. По-видимому, мне не стоит это говорить, но так может вести себя только действительно ужасная особа!
Краем глаза Франческа заметила, как Клер уронила голову, хлопнув себя ладонью по лбу. Франческа торопливо попыталась исправить ситуацию:
— Конечно, в прошлом у меня самой были ужасно ограниченные взгляды на жизнь, поэтому не мне, по-видимому, кидать камни. — Она щелкнула переключателем телефонной связи. — Франческа слушает. Что вы хотите нам рассказать?
— Да… э-э-э… Это Сэм. Я звоню со стоянки грузовиков в Даймонде, рядом с Девяностой автострадой. Слушай… э-э-э…
Мне понравилось, как ты сказала про эту песню!
— Тебе, Сэм, она тоже не нравится?
— Жутко! Когда мне приходится слушать эту паршивую дерьмовую музыку…
Франческа щелкнула выключателем двухсекундной задержки как раз вовремя. Не переводя дыхания, она выпалила:
— Ты сквернословишь, Сэм, и я тебя отключаю.
Этот инцидент вновь вывел Франческу из равновесия, и она сбросила на пол стопку аккуратно сложенных рекламных объявлений об общественном обслуживании в тот самый момент, когда следующий абонент представилась как Сильвия.
— Если вы считаете, что «Ты несешь свет в мою жизнь» так плоха, то зачем пускать песню в эфир? — спросила Сильвия.
Франческа решила, что достичь успеха в данном случае она сможет, лишь попытавшись остаться самой собой, а там будь что будет. Она взглянула на косметолога, — Понимаешь, Сильвия, поначалу мне эта песня нравилась, но я уже устала от нее, поскольку мы проигрываем ее по многу раз в день. Она является частью нашей программной политики.
Если бы я ни разу не пустила ее во время моего шоу, то могла бы потерять работу. А если быть до конца честной, то все дело в том, что моя начальница сильно меня недолюбливает.
По другую сторону окна стояла Клер с открытым в беззвучном вопле ртом.
— Я отлично понимаю, что ты имеешь в виду, — ответила ее собеседница. И, к удивлению Франчески, Сильвия поделилась с ней, что ее последний босс также отравил ей всю жизнь. Франческа задала несколько сочувственных вопросов, на которые Сильвия — особа, очевидно, болтливая — дала искренние ответы. Идея начала вырисовываться. Франческа обнаружила, что невольно затронула общее больное место, и тут же обратилась к другим слушателям с просьбой позвонить ей и поделиться опытом взаимоотношений со своими работодателями.
В следующие два часа телефонные звонки практически не прекращались.
Когда время передачи истекло, Франческа появилась на пороге студии с прилипшим к телу хлопковым свитером и все еще пульсирующим в венах адреналином. Кэти с выражением легкого замешательства на лице кивнула в сторону офиса менеджера станции.
Расправив плечи, Франческа решительно вошла в комнату, где Клер разговаривала с кем-то по телефону.
— Конечно, мне понятна ваша позиция. Абсолютно! И я благодарна вам за звонок… О, безусловно, я поговорю с ней. — Она положила трубку и пристально посмотрела на Франческу, энтузиазм которой начал понемногу улетучиваться. — Звонил тот джентльмен, что был в эфире последним, — сказала Клер. — Это о нем ты сказала слушателям, что он разговаривает «словно неотесанный малый, который бьет свою жену, а потом посылает ее за пивом». — Клер откинулась на своем стуле, скрестив руки на плоском животе. — Надо же такому случиться, что этот «неотесанный малый» — один из наших основных спонсоров.
По крайней мере обычно был одним из наших основных спонсоров!
Франческа почувствовала, что ее подташнивает. Ее так увлекли желание быть самой собой и разговоры с фотографиями, что она перестала следить за своим языком. Неужели она так ничему и не научилась за последние несколько месяцев? Неужели ей на роду написано вести себя безрассудно и безответственно, бросаться вперед, не задумываясь о последствиях? Франческа подумала о маленьком комочке жизни, обосновавшемся внутри ее. Ее рука непроизвольно легла на живот.
— Простите меня, Клер. Я не хотела подвести вас. Боюсь, мне пора бросать это дело. — Франческа повернулась, чтобы уйти и в одиночестве зализать свои раны, но сделала это не слишком быстро.
— И куда это ты решила направиться?
— В… ванную.
— Проклятие! Твинки хнычет от одной лишь мысли о неприятностях.
Франческа резко обернулась:
— Чтоб вы провалились, Клер!
— Чтоб ты сама провалилась! Прослушав твою ленту с записью, я объяснила тебе, что ты говоришь слишком быстро. Теперь, черт возьми, я еще раз прошу тебя потренироваться говорить медленнее, прежде чем завтра выйти в эфир!
— Говорю слишком быстро? — Франческа не верила своим ушам. Она только что лишила Кей-ди-эс-си спонсора, а Клер орет по поводу того, что она слишком быстро говорит. Наконец до нее дошли последние слова, произнесенные Клер. — Завтра?
— Да, завтра ты будешь пахать как миленькая!
Франческа уставилась на нее:
— А как же спонсор, тот, что только что звонил?
— Забудь о нем. Садись, цыпленок. Давай-ка подготовим наше собственное радиошоу!
Не прошло и двух месяцев, как девяностоминутная программа Франчески с беседами и интервью прочно завоевала репутацию самой популярной среди всех, когда-либо выходивших на волнах Кей-ди-эс-си. При этом враждебность Клер по отношению к Франческе постепенно сменилась нарочитым цинизмом, который, впрочем, распространялся на всех остальных дикторов. Она продолжала шпынять ее практически за все — за быструю речь, не правильное произношение слов, за два рекламных объявления подряд, — но, что бы ни позволяла себе Франческа в своих комментариях в эфире, Клер ни разу ее за это не осудила. Даже несмотря на то что Франческа невольно ставила их время от времени в неловкое положение, Клер полагала, что ради хорошего радио кое на что можно закрыть глаза. У нее не было намерения резать курицу, которая неожиданно снесла маленькое золотое яичко для их захолустной станции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Франческа посмотрела на фотографию седой леди, прикрепленной к панели управления. Как эта милая старая леди могла повести себя так странно? Франческа решила продолжить свою игру:
— Дебби сказала вам об этом лично?
— Не груби мне! — последовал резкий ответ. — Мы должны слушать все эти песни о сексе, сексе, сексе, а когда появляется что-то прекрасное, вы сразу устраиваете посмешище. Кто не любит эту песню, не любит и нашего Господа!
Франческа снова посмотрела на свою старую леди.
— По-моему, у вас ужасно ограниченный взгляд на жизнь.
Вам так не кажется?
Женщина на связи разъярилась не на шутку. Ее гневные слова посыпались из наушников словно град. С некоторым запозданием Франческа вспомнила, что кругом находились ее слушатели и что она должна быть для них приятной. Франческа понимающе улыбнулась молодой матери.
— Мне очень жаль. По-видимому, мне не стоит это говорить, но так может вести себя только действительно ужасная особа!
Краем глаза Франческа заметила, как Клер уронила голову, хлопнув себя ладонью по лбу. Франческа торопливо попыталась исправить ситуацию:
— Конечно, в прошлом у меня самой были ужасно ограниченные взгляды на жизнь, поэтому не мне, по-видимому, кидать камни. — Она щелкнула переключателем телефонной связи. — Франческа слушает. Что вы хотите нам рассказать?
— Да… э-э-э… Это Сэм. Я звоню со стоянки грузовиков в Даймонде, рядом с Девяностой автострадой. Слушай… э-э-э…
Мне понравилось, как ты сказала про эту песню!
— Тебе, Сэм, она тоже не нравится?
— Жутко! Когда мне приходится слушать эту паршивую дерьмовую музыку…
Франческа щелкнула выключателем двухсекундной задержки как раз вовремя. Не переводя дыхания, она выпалила:
— Ты сквернословишь, Сэм, и я тебя отключаю.
Этот инцидент вновь вывел Франческу из равновесия, и она сбросила на пол стопку аккуратно сложенных рекламных объявлений об общественном обслуживании в тот самый момент, когда следующий абонент представилась как Сильвия.
— Если вы считаете, что «Ты несешь свет в мою жизнь» так плоха, то зачем пускать песню в эфир? — спросила Сильвия.
Франческа решила, что достичь успеха в данном случае она сможет, лишь попытавшись остаться самой собой, а там будь что будет. Она взглянула на косметолога, — Понимаешь, Сильвия, поначалу мне эта песня нравилась, но я уже устала от нее, поскольку мы проигрываем ее по многу раз в день. Она является частью нашей программной политики.
Если бы я ни разу не пустила ее во время моего шоу, то могла бы потерять работу. А если быть до конца честной, то все дело в том, что моя начальница сильно меня недолюбливает.
По другую сторону окна стояла Клер с открытым в беззвучном вопле ртом.
— Я отлично понимаю, что ты имеешь в виду, — ответила ее собеседница. И, к удивлению Франчески, Сильвия поделилась с ней, что ее последний босс также отравил ей всю жизнь. Франческа задала несколько сочувственных вопросов, на которые Сильвия — особа, очевидно, болтливая — дала искренние ответы. Идея начала вырисовываться. Франческа обнаружила, что невольно затронула общее больное место, и тут же обратилась к другим слушателям с просьбой позвонить ей и поделиться опытом взаимоотношений со своими работодателями.
В следующие два часа телефонные звонки практически не прекращались.
Когда время передачи истекло, Франческа появилась на пороге студии с прилипшим к телу хлопковым свитером и все еще пульсирующим в венах адреналином. Кэти с выражением легкого замешательства на лице кивнула в сторону офиса менеджера станции.
Расправив плечи, Франческа решительно вошла в комнату, где Клер разговаривала с кем-то по телефону.
— Конечно, мне понятна ваша позиция. Абсолютно! И я благодарна вам за звонок… О, безусловно, я поговорю с ней. — Она положила трубку и пристально посмотрела на Франческу, энтузиазм которой начал понемногу улетучиваться. — Звонил тот джентльмен, что был в эфире последним, — сказала Клер. — Это о нем ты сказала слушателям, что он разговаривает «словно неотесанный малый, который бьет свою жену, а потом посылает ее за пивом». — Клер откинулась на своем стуле, скрестив руки на плоском животе. — Надо же такому случиться, что этот «неотесанный малый» — один из наших основных спонсоров.
По крайней мере обычно был одним из наших основных спонсоров!
Франческа почувствовала, что ее подташнивает. Ее так увлекли желание быть самой собой и разговоры с фотографиями, что она перестала следить за своим языком. Неужели она так ничему и не научилась за последние несколько месяцев? Неужели ей на роду написано вести себя безрассудно и безответственно, бросаться вперед, не задумываясь о последствиях? Франческа подумала о маленьком комочке жизни, обосновавшемся внутри ее. Ее рука непроизвольно легла на живот.
— Простите меня, Клер. Я не хотела подвести вас. Боюсь, мне пора бросать это дело. — Франческа повернулась, чтобы уйти и в одиночестве зализать свои раны, но сделала это не слишком быстро.
— И куда это ты решила направиться?
— В… ванную.
— Проклятие! Твинки хнычет от одной лишь мысли о неприятностях.
Франческа резко обернулась:
— Чтоб вы провалились, Клер!
— Чтоб ты сама провалилась! Прослушав твою ленту с записью, я объяснила тебе, что ты говоришь слишком быстро. Теперь, черт возьми, я еще раз прошу тебя потренироваться говорить медленнее, прежде чем завтра выйти в эфир!
— Говорю слишком быстро? — Франческа не верила своим ушам. Она только что лишила Кей-ди-эс-си спонсора, а Клер орет по поводу того, что она слишком быстро говорит. Наконец до нее дошли последние слова, произнесенные Клер. — Завтра?
— Да, завтра ты будешь пахать как миленькая!
Франческа уставилась на нее:
— А как же спонсор, тот, что только что звонил?
— Забудь о нем. Садись, цыпленок. Давай-ка подготовим наше собственное радиошоу!
Не прошло и двух месяцев, как девяностоминутная программа Франчески с беседами и интервью прочно завоевала репутацию самой популярной среди всех, когда-либо выходивших на волнах Кей-ди-эс-си. При этом враждебность Клер по отношению к Франческе постепенно сменилась нарочитым цинизмом, который, впрочем, распространялся на всех остальных дикторов. Она продолжала шпынять ее практически за все — за быструю речь, не правильное произношение слов, за два рекламных объявления подряд, — но, что бы ни позволяла себе Франческа в своих комментариях в эфире, Клер ни разу ее за это не осудила. Даже несмотря на то что Франческа невольно ставила их время от времени в неловкое положение, Клер полагала, что ради хорошего радио кое на что можно закрыть глаза. У нее не было намерения резать курицу, которая неожиданно снесла маленькое золотое яичко для их захолустной станции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145