!! — взрезал воздух до боли знакомый скрежет ржавой пилы. — Не давайте ему уйти! Вздумает бежать — стреляйте!
Мы повернули головы. В пылу спора мы не заметили, как по оврагу в каньон спустилась кучка людей. Это были тетушка Лавака, шериф из Жеваного Уха, а с ним еще человек десять. В руках все держали по дробовику, и все дула смотрели на меня.
— Не рыпайся, Элкинс, — предупредил шериф, явно нервничая. — Или получишь залп крупной дроби вперемешку с десятицентовыми гвоздями. Я достаточно о тебе наслышан, а потому принял крутые меры. Ты арестован за похищение дяди Джейкоба.
— Ты что, совсем спятил? — спрашиваю я его.
— А ты как думал?! — взвизгнула тетушка Лавака, размахивая в воздухе клочком бумаги. — Похитил бедного старого дядюшку, чтобы содрать за его шкуру выкуп! Чего таращишься? Все прописано на этой самой бумаге, а внизу — твое имя. А еще написано, что ты отправляешься с дядюшкой Джейкобом дальше в горы и предупреждаешь, чтобы я вас не преследовала, то есть в открытую мне угрожаешь! Впервые в жизни я сталкиваюсь с подобной наглостью! Как только недотепа Джой Хопкинс передал мне твою дерзкую писульку, я, не медля ни секунды, побежала за шерифом. Джошуа Брэкстон! А ты с чего это вдруг вырядился в шкуру? Мой Бог! Куда мы идем! Эй, шериф! Что стоишь дурак дураком? Почему не надеваешь на него наручники, цепи, кандалы? Или испугался этого простофили?
— Все! — говорю. — Хватит! Здесь какая-то ошибка. Я и не думал никому угрожать.
— А где тогда Джейкоб? — спрашивает она. — Подавай его мне сейчас же, не то.
— Он укрылся в пещере, — сказал Глэнтон.
Тогда я сунул голову в расселину и заорал в темноту:
— Дядюшка Джейкоб! Или ты выйдешь сам к своей половине, или я тебе помогу! — Он сразу вылез наружу — такой весь кроткий да пришибленный, что больно смотреть. Я ему говорю:
— Растолкуй ты этим идиотам, что я никакой не похититель.
— Все правильно, — отвечает, дядюшка. — Я сам взял его с собой.
— Черт бы вас всех побрал! — взорвался шериф. — Можно подумать, у меня нет других дел, кроме как устраивать бешеную погоню по горным тропам, да еще впустую! — Будь я проклят, если хотя бы еще раз послушаю женщину!
— Заткни пасть! — дикой кошкой взвыла тетушка Лавака. — Тоже мне, шериф называется! И все-таки, Джейкоб, чем занимался здесь с тобой дылда Брекенридж?
— Понимаешь, Лавакочка, он помогал мне искать Золотую россыпь.
— Помогал — тебе? — заверещала тетушка. — Так ведь я ж послала его доставить тебя домой! Брекенридж Элкинс! Знай, я обо всем расскажу твоему папаше. Такие ленивые, опустившиеся, отпетые, бесчестные…
— Заткнись ты! А-а-а-а! — заревел я дурным голосом, доведенный до белого каления ее красноречием. Сказать по правде, я редко распускаюсь настолько, чтобы орать во все горло, но сейчас был как раз такой случай. По каньону прокатилось громоподобное эхо, закачались деревья, с сосен градом посыпались шишки, а по склонам гор запрыгали камешки. С криком возмущения тетушка Лавака отодвинулась от меня подальше.
— Джейкоб! — заскрипела она. — Неужели ты позволишь этому бандиту разговаривать со своей супругой подобным тоном? Немедленно вышиби мозги из башки негодяя, чтоб впредь ему неповадно было так обращаться с женщиной.
— Ну, ну что ты, Лавакочка, — решил было успокоить супругу дядюшка Джейкоб. Но та не поддалась на уговоры, а с размаху заехала ему кулаком в ухо, и дядюшкина голова нырнула промеж ног, к заднице. Видя такое дело, ван Брок, шериф и вся шерифова команда с такой поспешностью бросились в отступление вверх по оврагу, точно сам дьявол дышал им в затылки. Глэнтон отгрыз от пачки табака добрый кус и с ухмылочкой обернулся ко мне.
— Ну? Ты вроде бы хотел еще что-то сказать насчет дамских нежностей и ласки? Продолжай, мы слушаем.
— Нет, ничего! — отрезал я. — Женское общество не для меня. Решено: остаюсь с Джошуа, с тобой и с нашим приятелем-гризли!
Глава 11
Страсть к просвещению
Мы с Биллом, Глэнтоном и Джошуа Брэкстоном стояли на краю каньона и слушали удаляющийся голос тетушки Лаваки Гримз. По мере того как она все дальше от нас уводила дядюшку Джейкоба к домашним заботам, поток ругани становился глуше, а резкие интонации смягчались.
— Полюбуйтесь, джентльмены, — кисло улыбнулся Джошуа, — вот идет самый несчастный подкаблучник гор Гумбольдта. К таким я испытываю лишь жалость, густо замешанную на презрении. Тот, кто боится женщин, не достоин иметь собственной души.
— А кто же мы тогда, интересно знать? — И в запальчивости Глэнтон швырнул оземь свою шляпу. — Какое мы имеем право осуждать Джейкоба, если сами из страха перед женщинами хоронимся в этих проклятых горах? Ты здесь, Джошуа, потому что боишься престарелой девы-учительницы, Брек — потому что ему сделала ручкой девчонка из Бизоньего Хвоста, а я — из-за обиды, нанесенной мне благоверной любительницей джина!
— Вот что я вам скажу, джентльмены, — серьезным тоном продолжал Билл. — Ни одной женщине я не позволю сломать себе жизнь! Глядя на старого Джейкоба, я многому научился. Я не стану чахнуть в горах в компании закисшего отшельника и томящегося без любви гризли. А лучше отправлюсь-ка я в Бизоний Хвост, грабану кассу казино «Желтая собака» и махну с деньжатами в Сан-Франциско! Вот где отдохну душой! Яркие огни влекут меня, джентльмены. Мне надоело жить с оглядкой на шерифа. А вам советую набраться мужества и вернуться в родные стойла.
— Только, — говорю, — не я. Если я вернусь на Медвежью Речку без невесты, Глория Макгроу сдерет с меня шкуру своим острым язычком.
— Что до моего возвращения в Жеваное Ухо, — забурчал старина Джошуа, — то до тех пор, пока по соседству будет обретаться эта перезревшая девица, я предпочту одиночество и жизнь дикаря, хоть бы и до конца дней своих. А ты, Билл Глэнтон, поступай как знаешь.
— Да, чуть не забыл, — вдруг заявляет Глэнтон. — День, знаете ли, выдался такой суматошный, что никак не мог выкроить время, чтобы передать тебе: твоей перезрелой подружки больше нет в Жеваном Ухе. Три недели назад она укатила в Аризону.
— Это новость! — Джошуа выпрямил стан и отбросил в сторону дубину. — Выходит, я могу спокойно вернуться и занять свое место среди людей? Хотя постой, — и он снова поднял дубину. — Что, если заместо одной отыщется другая карга? Эта школа, сляпанная недавно в Жеваном Ухе, — сущий рассадник заразы! Язва на теле добропорядочного города! Благодаря ей нам теперь вовек не избавиться от юбок, стреляющих за мужчинами. Пожалуй, я все-таки останусь.
— Не волнуйся, — ответил Билл. — Я видел новую учительницу, определенную на место твоей мисс Старк, и могу тебя заверить, что такая молоденькая, да ладная, да симпатичная девушка никогда не позарится на хорька вроде тебя.
Я вдруг ожил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78