— Неужто, ты надеешься, что я позволю удаче выскользнуть из рук? Ладно, так и быть: я с тобой поделюсь. Парни этим утром отбыли по делу к Жеваному Уху, но скоро должны вернуться. Нам надо успеть выпотрошить из этого хрыча все — тогда не придется делить, добычу с остальными.
— О чем это вы? — спрашиваю. — Мы с дядюшкой Исайей едем на Медвежью Речку.
— Брось, не строй из себя невинную девицу! — бандит презрительно фыркнул. — Дядюшка! Видали мы таких! Нечего держать меня за идиота! Я и сам все вижу: так цепко родного дядю за шкирку не держат. Думаешь, не понимаю, чего ты так хлопочешь? Сам посуди — двое с таким делом управятся лучше одного. Я знаю немало способов, как заставить человека заговорить. Бьюсь об заклад, стоит нам раскаленной кочергой поставить ему клеймо на задницу, как он моментом выложит, куда запрятал денежки.
И тут я замечаю — лицо дядюшки Исайи под баками покрывается мертвенной бледностью, и ему становится вроде как нехорошо. Тогда я раздраженно говорю:
— Слушай, гнусный хорек, ты, кажется, вообразил, будто, я похитил собственного дядю ради его денег? У меня большое желание пристрелить тебя за такие слова.
— Жадничаешь, значит? — он осклабился, показав крепкие зубы. — Хочешь один заграбастать всю добычу? Ну так я тебе покажу!
И с резвостью, которой я никак от него не ожидал, он поднял над головой ведро, полное воды, и запустил мне в голову. Я увернулся, ведро досталось дядюшке Исайе, и тот растянулся на полу — весь мокрый, как утопленник. Хокинс дико зарычал и, отпрыгнув к стене, схватил длинноствольный кольт. Но только он прицелился, как я первым же выстрелом выбил оружие из его рук.
Тогда он вытащил из-за голенища огромный кривой нож и с пеной у рта двинулся на меня. Я нажал на курок, но вместо выстрела услышал сухой щелчок, и прежде чем успел перезарядить кольт, мне было уже не до стрельбы.
Я отбросил бесполезное оружие, и пошла рукопашная. Мы таскали друг друга по всему дому, то и дело запинаясь о дядюшку Исайю, который все не мог доползти до порога, и было больно слушать его вопли.
Во время схватки Хокинс выронил нож. Но он ни в чем не уступал мне: такой же рослый и сильный, такой же ловкий и изворотливый в борьбе. Мы то молотили друг друга кулаками, то катались по полу, сцепившись мертвой хваткой, то, кусались и плевались, то долбили друг друга головами. Один раз мы прокатились прямо по дядюшке Исайе, и то, что от него осталось, было весьма похоже на блин.
Наконец Хокинс ухватился за стол, поднял его, словно табуретку, и разбил в щепки о мою голову. От ярости у меня помутился разум. Я выхватил из огня горшок с бобами и насадил ему на башку. Не меньше галлона кипящей бобовой каши поползло у него по спине. Хокинс придушенно заверещал в горшке и отлетел в угол. Посудина раскололась на куски. Стены содрогнулись, полки не выдержали, и ружья посыпались на пол.
Схватив ружье, Хокинс направил его на меня, но глаза его были основательно заляпаны бобами, так что первый выстрел пропал даром. Второго не было — я угостил его таким мощным ударом в подбородок, что сломал челюсть, да вдобавок еще и подковал двумя точными пинками в лодыжки. Бандит мрачно повалился на пол и там затих.
Я поискал дядюшку Исайю, но того нигде не было, зато дверь скрипела, распахнута настежь. Я выпрыгнул из дома и вижу — дядюшка взбирается на спину Капитану Кидду. Я крикнул, чтобы он немного обождал, но дядя ударил, коня пятками в ребра и помчался, не разбирая дороги, прочь от страшного места.
Вот только направление он взял не на север — обратно в Бизоний Хвост, а на юго-восток — в сторону гор Призрака. Я схватил с пола кольт и поскакал следом, хотя и без особой надежды когда-нибудь его догнать. Дело в том, что мне пришлось взять коня Гризли Хокинса — слов нет, хороший конь, но и в подметки не годился Капитану Кидду.
И если бы Капитан Кидд не придерживался однажды принятого решения, что никто, кроме меня, не имеет права на нем ездить, я бы до сих пор плелся за дядюшкой Исайей. И надо отдать тому должное: наездник он был превосходный, раз сумел так долго удержаться в седле.
Я уже видел горные вершины в просвете между его задом и седлом, но в конце концов Капитан устал от такого надругательства над моим авторитетом.
Дотянув кое-как до тропы, где на него впервые сегодня накатило, он вдруг понурился, немного подумал и пошел куролесить: ерзал головой по траве, оглушительно ржал, а задними ногами взбрыкивал так, словно копытами хотел сшибить с неба солнце — ну прямо Судный день устроил, да и только! Дядюшка Исайя держался молодцом, пока Капитан не стал делать мощные прыжки, точно пробуя силы перед полетом. Тут дядюшкины нервы не выдержали. С воплем отчаяния он выпустил поводья, вылетел из седла и закувыркался в чащу. Капитан Кидд удивленно фыркнул ему вслед, рысью перебежал на лужайку с молодой травой и занялся обедом, а я слез с хокинсова коня, и проследив движение дядюшки по сломанным кустам и примятой траве, нашел его и освободил из густых зарослей терновника. Одежда свисала с него лохмотьями, кожа вся была расцарапана, а значительная часть роскошных бакенбардов осталась на колючках. Со стороны казалось, будто дядюшка только что выдержал сражение с целым семейством кугуаров.
Однако он не растерял в терниях враждебного ко мне отношения и, едва оправившись, ядовито прошипел:
— Понимаю, зачем ты так стараешься, — слова прозвучали так, словно я нарочно подговорил Капитана бросить его в колючие заросли, — но ты не получить ни цента. Я один знаю то место. Пока не вырвешь мне все ногти, не скажу… И то еще подумаю.
— Мне известно, что у вас где-то спрятаны деньги, — сказал я, оскорбленный до глубины души, — но мне они не нужны.
Он насмешливо фыркнул, а затем саркастически произнес:
— Тогда для чего ты таскаешь меня по этим чертовым горам?
— Потому, — говорю, — что вас хочет видеть мой старик. И вообще, хватит глупых вопросов! Папаша наказывал мне держать язык за зубами и не болтать лишнего.
Я поискал коня Гризли Хокинса, но тот уже куда-то смылся. Похоже, у этого коняги, как и у его хозяина, тоже были пробелы в воспитании.
— Я должен найти коня, — раздраженно сказал я. — Вы меня подождете?
— Будь уверен, — ответил дядюшка, и глаза его сверкнули. — Иди и делай свое дело. Я подожду.
Но я пристально посмотрел на него и с сомнением покачал головой.
— Не подумайте, что я вам не доверяю, — сказал, я ему, — но сдается мне, что только отвернусь, как вы тут же дадите деру. Мне, право, очень неприятно, но я обязан доставить вас на Медвежью Речку в целости, а потому придется вам покуда отдохнуть связанным.
Он, конечно, давай возмущаться, но я настаивал. В результате, отправляясь на поиски верхом на Капитане Кидде, я мог за дядю не волноваться:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78