— пальнул мне прямо в лицо, да так удачно, что пуля прошлась аж по волосам. Я сжал его запястье, а Капитан тот даже заплясал от восторга: уж этот не упустит случая посвоевольничать!
— Всему есть предел! — взбешенный, рычал я, — Запомни это, старый маньяк!
Мы мчались по лесам и холмам, в бешеном галопе, не переставая барахтаться, ограниченные пространством спины Капитана Кидда. Я пытался отобрать у дядюшки кольт, а он — совершить убийство племянника.
— Не будь мы из одной семьи, дядюшка Исайя, — скрежетал я, — давно уже потерял бы всякое терпение!
— Почему ты все время кличешь меня этим дурацким именем? — завизжал он, брызжа слюной. — Мало тебе моих увечий, так еще и оскорбляешь всю доро… — Но тут Капитан вдруг отклонился в сторону, и дядюшка Исайя кувырнулся через конскую шею. Пытаясь его удержать, я вцепился в рубашку, но материя затрещала, и он вверх тормашками полетел на землю. Приподняв задние ноги, Капитан благополучно перескочил через тело. Я сразу натянул поводья и, увидев, что до дома не больше мили, не смог сдержать вздоха облегчения.
— Уже почти доехали! — крикнул я, но дядюшка не отозвался.
Очень скоро подъехал к родному дому. Сумасшедший родственник в бессознательном состоянии болтался, перекинутый через седельную луку.
Остановив коня, я слез, перекинул через плечо дядюшку Исайю и гордо внес его в дом. Папаша по-прежнему лежал на голых досках кровати. С отвращением сбросив ношу на пол, я заявил:
— Дело сделано. Получай.
Папаша вылупился на распростертое тело и спрашивает:
— Это кто?
— Когда смоешь с него кровь, увидишь, что это и есть твой братец Исайя Гримз. А еще, — сказал я ему тоном оскорбленного достоинства, — если когда-нибудь опять на думаешь пригласить его в гости, то поезжай сам. В жизни не видал более неблагодарной скотины. Что он с придурью, сказано слишком мягко. Скорее уж, он просто взбесившийся осел.
— Но это не братец Гримз, — говорит папаша.
— Еще чего! — раздраженно отвечаю я. — Конечно, одежда на нем слегка поистрепалась, шкура местами тоже, а лицо немножко помято копытами и сапогами, но посмотри сам — баки-то рыжие, вот тут и тут еще сохранились.
— Рыжие бакенбарды со временем седеют, — раздался тихий голос у меня за спиной.
Я быстро обернулся и вскинул кольт на старого парня в дверях: там стоял седовласый старик — незнакомец, с которым мы обменялись выстрелами на дороге из Бизоньего. Хвоста. Он не полез за оружием и лишь стоял, задумчиво накручивая на палец ус и пристально глядя на меня, как на диво какое.
— Братец Исайя! — воскликнул папаша.
— Что-о?! — заорал я дурным голосом. — Вы и есть дядюшка Исайя?
— Он самый! — кивнул тот.
— Но вы ведь должны были ехать в дилижансе… — начал я.
— В дилижансе? — фыркнул он. — Вот еще! — И взяв из рук папаши кувшин, стал поливать содержимым хрыча на полу. — Эти игрушки выдуманы для детей и женщин. Предпочитаю путешествовать верхом. На ночь я остановился в Бизоньем Хвосте, а этим утром рассчитывал прибыть на Медвежью Речку. И знаешь, Билл, — он обернулся к папаше, — только я выехал на дорогу, как вдруг заявляется твой молодец и оставляет мне на память вот это, — и он пальцем указал на повязку вокруг головы.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что Брекенридж в тебя стрелял? — повысил голос папаша.
— Похоже, это фамильная черта Элкинсов, — ухмыльнулся дядюшка Исайя.
— Да, но тогда это кто? — ткнул я носком сапога в того, кого столько времени считал своим дядей.
— Я Барсук Чизом, — отвечает тот, вцепившись в кувшин обеими руками. — Требую оградить меня от этого придурка и немедленно передать шерифу.
— Они вместе с Биллом Рейнольдсом и Джимом Хопкинсом три недели назад грабанули банк в Гунстоке, — сказал дядя Исайя — тот, настоящий. — Команда шерифа схватила их, но они успели спрятать добычу и ни за что не хотели открывать место. Несколько дней назад им удалось бежать, и с тех пор за ними охотятся не только шериф с помощниками, но и бандиты из всех близлежащих штатов. Задумано было лихо. Они правильно рассудили, что вернее всего смываться в дилижансе — никому и в голову не пришло бы искать их среди людей. К тому же в окрестностях Бизоньего Хвоста их никто не знает.
— После того как ты, Брекенридж, прострелил мою шляпу, — продолжал дядюшка Исайя, — мне пришлось вернуться в город, чтобы наложить на рану повязку. Там я и узнал Билли Рейнольдса — мы с ним знакомы еще по Аризоне. Им с Хопкинсом тоже требовался доктор. Шериф с парнями поскакали за вами, а я чуть погодя — следом. Все случилось потому, что я не знал Брекенриджа в лицо. Я подоспел к разгару драки парней, шерифа с бандой Хокинса, и с моей помощью законники живо скрутили всю компанию. Один из бандитов признался, что Гризли отлеживается у себя в берлоге. Часть парней сразу поскакала в указанное место, и сейчас они, должно быть, уже накрыли этого бандюгу. Ну а потом, Брекенридж, я снова взял твой след. И вот я здесь. Слов нет, неплохая работа: за один день две самые грозные банды на Западе!
И в этот момент подал голос Чизом:
— Что вы намерены со мной делать? — слабо простонал он.
— Как что? — удивился папаша. — Сначала честь по чести перевяжем раны, а после отправим обратно в Бизоний Хвост под конвоем Брекенриджа. Эй! Что это с ним!
Барсук Чизом валялся в обмороке.
Глава 8
Охотники до скальпов
Обратный путь до Бизоньего Хвоста в компании с Барсуком Чизомом обошелся без приключений. Всю дорогу он страшно нервничал и каждый раз, заслышав мой голос, подпрыгивал в седле и норовил куда-нибудь спрятать голову. Когда шериф надевал на него наручники, из груди Чизома вырвался громкий вздох облегчения. Я расслышал что-то вроде «Ну слава Богу!», «Наконец-то в безопасности!», и, весь в поту от нетерпения, он с блаженной улыбкой водворился в добрую камеру за надежным засовом. Преступники — они тоже, знаете ли, бывают с придурью.
К моему удивлению, после этого события я стал в Бизоньем Хвосте популярной личностью. Как видно, в этом городке жили люди гораздо более развитые, чем, скажем, те дремучие парни в окрестностях Жеваного Уха. Жизнь в городке била ключом: постоянно шла крупная игра, круглосуточно работали бары, и не проходило часа, чтобы кому-нибудь не пришла в голову блажь пострелять. Должность шерифа у них исполнял на редкость чувствительный и отходчивый человек, который не слишком вмешивался в дела честных граждан.
Шериф давно уже оставил мечты очистить город от лишнего сброда и следил только за тем, чтобы число воров и убийц не превышало установленную им самим меру. Таким образом шериф поддерживал спокойствие среди населения, и все оставались довольны. Лично мне он мягко заметил, что я окажу ему большую услугу, если, выясняя отношения с другим джентльменом, не продырявлю кого-нибудь из зрителей, которые обычно сбегаются на звуки стрельбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78