Телохранители заняли посты у дверей и окон. Капитан бросил взгляд на большие напольные часы, сделанные в виде замка: три утра. Старый механизм астматически захрипел, и часы гулко пробили три раза. Маленькая фигурка конного рыцаря с копьем выехала из ворот башни наверху часов и скрылась за воротами другой. Телохранители молчали. Наверху слышался топот ног, отрывистые возгласы. Бухнуло несколько выстрелов в парке, и все стихло.
Прошло томительных полчаса. В доме, гудевшем, как растревоженный улей, потихоньку успокаивались. Перестали бегать по коридорам, хлопать дверями, смолкли крики. Капитан ждал, что последует дальше. Наконец, появился дворецкий с фонарем в руке. Поклонившись, он обратился к Федору Андреевичу:
— Синьор! Маркиз ждет вас.
Кутергин встал и направился к выходу. Телохранители последовали за ним. Дворецкий торопливо повел их в правое крыло здания, совсем не туда, где располагался кабинет хозяина. Русский остановился и хотел заметить, что они идут в другую сторону, но его вежливо подтолкнули в спину.
«Черт с ними, — подумал капитан. — Пусть делают что хотят. Все эти мрачные тайны мадридского двора порядком надоели. Утром нужно убираться отсюда. Как-нибудь доеду до Турина, обращусь к нашему посланнику и попробую сам продолжить поиски слепого шейха!»
Но как же Лючия? Тогда он больше не увидится с ней никогда! С другой стороны, получив бумаги, удостоверяющие его личность, можно нанести визит маркизу:, не захлопнет же он двери перед носом спасителя племянницы?
Тем временем дворецкий спустился по каменным ступенькам лестницы в подвал. На нижней площадке он открыл тяжелую дверь и пропустил гостя вперед. Войдя, Федор Андреевич увидел низкое сумрачное помещение без окон, освещенное несколькими лампами. Посредине него стоял синьор Лоренцо. Рядом, судорожно тиская четки, застыл бледный отец Франциск. Чуть поодаль в компании вооруженных парней невозмутимо посасывал трубку старый Пепе.
Услышав сдавленный стон, капитан обернулся. В углу лежало нечто длинное и бесформенное, покрытое темным плащом, а рядом корчился привязанный к большому креслу человек. Правая штанина у него была отрезана, сапог снят, на бедре светлела свежая повязка с проступившими пятнами крови. Обутая левая нога раненого конвульсивно вздрагивала, а босая правая — посиневшая, покрытая засохшими потеками крови — казалась приставленной от чужого тела.
— Подойдите, синьор капитан! — позвал маркиз. По его знаку один из охранников откинул край плаща. Увидев мертвеца, Кутергин перекрестился.
— Вы знаете этого человека?
Федор Андреевич наклонился. На вид убитому лет тридцать — тридцать пять. Худощавое лицо, успевшее покрыться синеватой бледностью, светлые волосы, даже в смерти упрямо сжатые тонкие губы.
— Нет, — твердо ответил капитан.
— Это Шарль. — Лоренцо дал знак закрыть лицо убитого. — Именно с ним вы столкнулись той ночью в деревушке. Странно, что вы не узнали его.
— Ничуть. — Кутергин пожал плечами. — Было темно, и, поверьте, я думал тогда лишь о том, как поскорее лишить его возможности сопротивляться. Вы хотите сказать, что это я, когда выстрелил из окна?..
— Ваша пуля перебила бедро тому молодчику. — Маркиз показал на привязанного к креслу мужчину. — А Шарль получил долг от отца Франциска.
— Суд Божий, — невнятно пробормотал падре.
— Ну а ты знаешь этого человека? — спросил Лоренцо, обернувшись к раненому. Один из охранников схватил его за волосы и поднял голову, а другой осветил фонарем Федора Андреевича.
— Это русский капитан, — едва ворочая языком, прохрипел раненый. — Он в сговоре с дьяволом!
— Откуда тебе известно, кто он? — продолжал допытываться маркиз.
— Сказал Альберто, а он услышал от француза, который обещал много золота за голову русского. Но этот, — он показал глазами на Кутергина, — убил в Генуе двух наших и ушел, а потом сбежал от нас в больнице Святого Себастьяна. Дон Лоренцо! — с отчаянием воззвал бандит. — Меня обманули!
Отец Франциск шепотом читал молитву, старый Пепе посасывал трубку и недобро щурился, охранники сохраняли невозмутимость. Маркиз сочувственно покачал головой:
— Бедняга! Ты уже и так дорого заплатил за это. Так скажи-ка нам еще разок, кого ты видел в доме?
— Толстяка. Его называли то Бенито, то Эммануэль. Потом рыжеватого англичанина с желтыми глазами.
— Мирт? — Федор Андреевич не сумел сдержать возгласа изумления. — Мирт — англичанин?
— Я не слыхал такого имени, — ответил бандит. — Еще Шарль и другой блондинистый француз. И один из наших, южанин.
— У англичанина рыжеватая борода и загорелое лицо цвета меди? — подскочил к нему капитан. — Так?!
— Да, похоже, — согласился раненый. — Но его зовут Роберт. И они кого-то прячут в задних комнатах.
— Это он! — Кутергин пристукнул кулаком по ладони. — Мирт! Я собственными глазами видел его на набережной Генуи. А прячут Мансур-Халима!
— Не нужно имен! — прервал его маркиз и уже мягче добавил: — Кстати, Лючия опознала Шарля так же, как и отец Франциск. Да, не удивляйтесь, бандит приходил к нему за адресом монастыря, где воспитывалась моя племянница, и падре только чудом удалось выскользнуть из лап убийцы.
— Где этот дом? — вскричал Федор Андреевич. — Где они?!
— В Модене, — обреченно выдохнул раненый. — На берегу реки, у самого края обрыва…
— Пойдемте. — Маркиз взял русского под руку. — Нам здесь больше нечего делать.
— Синьор! — в отчаянии закричал бандит. — Дон Лоренцо! Клянусь Святой Девой, меня обманули!
Толстые стены подвала проглотили его крик и спрятали в глубине каменной кладки. Федор Андреевич невольно поежился — сколько раз за бурную историю этого края тут заходились в предсмертном крике пленники? Уже у дверей он услышал, как старый Пепе вкрадчиво спросил:
— Скажи, сынок, кто еще был с вами сегодня ночью?
Стукнула дверь и словно отрубила все проникавшие из подвала звуки. Лоренцо отпустил телохранителей, взял у дворецкого фонарь и пошел впереди. Полуобернувшись, он с усмешкой бросил:
— Там не пыточная. Просто старый винный подвал.
Кутергин не ответил. Он прекрасно видел вмурованные в стены кованые кольца и поперечные балки под потолком с ввинченными в них крючьями и подвесками для блоков. Если через такой блок перекинуть веревку и подтянуть человека за связанные за спиной руки, вот тебе и дыба! Но если синьору Лоренцо хочется, чтобы он считал подвал предназначенным для хранения бочек с вином — ради Бога! Главное, самому не оказаться на месте привязанного к креслу пленника.
С другой стороны, ему ли судить маркиза, родившегося в стране, на протяжении столетий не знавшей мира? Да и сейчас нет мира и покоя в объединенном Итальянском королевстве. Вряд ли синьор сам выстроил этот подвал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Прошло томительных полчаса. В доме, гудевшем, как растревоженный улей, потихоньку успокаивались. Перестали бегать по коридорам, хлопать дверями, смолкли крики. Капитан ждал, что последует дальше. Наконец, появился дворецкий с фонарем в руке. Поклонившись, он обратился к Федору Андреевичу:
— Синьор! Маркиз ждет вас.
Кутергин встал и направился к выходу. Телохранители последовали за ним. Дворецкий торопливо повел их в правое крыло здания, совсем не туда, где располагался кабинет хозяина. Русский остановился и хотел заметить, что они идут в другую сторону, но его вежливо подтолкнули в спину.
«Черт с ними, — подумал капитан. — Пусть делают что хотят. Все эти мрачные тайны мадридского двора порядком надоели. Утром нужно убираться отсюда. Как-нибудь доеду до Турина, обращусь к нашему посланнику и попробую сам продолжить поиски слепого шейха!»
Но как же Лючия? Тогда он больше не увидится с ней никогда! С другой стороны, получив бумаги, удостоверяющие его личность, можно нанести визит маркизу:, не захлопнет же он двери перед носом спасителя племянницы?
Тем временем дворецкий спустился по каменным ступенькам лестницы в подвал. На нижней площадке он открыл тяжелую дверь и пропустил гостя вперед. Войдя, Федор Андреевич увидел низкое сумрачное помещение без окон, освещенное несколькими лампами. Посредине него стоял синьор Лоренцо. Рядом, судорожно тиская четки, застыл бледный отец Франциск. Чуть поодаль в компании вооруженных парней невозмутимо посасывал трубку старый Пепе.
Услышав сдавленный стон, капитан обернулся. В углу лежало нечто длинное и бесформенное, покрытое темным плащом, а рядом корчился привязанный к большому креслу человек. Правая штанина у него была отрезана, сапог снят, на бедре светлела свежая повязка с проступившими пятнами крови. Обутая левая нога раненого конвульсивно вздрагивала, а босая правая — посиневшая, покрытая засохшими потеками крови — казалась приставленной от чужого тела.
— Подойдите, синьор капитан! — позвал маркиз. По его знаку один из охранников откинул край плаща. Увидев мертвеца, Кутергин перекрестился.
— Вы знаете этого человека?
Федор Андреевич наклонился. На вид убитому лет тридцать — тридцать пять. Худощавое лицо, успевшее покрыться синеватой бледностью, светлые волосы, даже в смерти упрямо сжатые тонкие губы.
— Нет, — твердо ответил капитан.
— Это Шарль. — Лоренцо дал знак закрыть лицо убитого. — Именно с ним вы столкнулись той ночью в деревушке. Странно, что вы не узнали его.
— Ничуть. — Кутергин пожал плечами. — Было темно, и, поверьте, я думал тогда лишь о том, как поскорее лишить его возможности сопротивляться. Вы хотите сказать, что это я, когда выстрелил из окна?..
— Ваша пуля перебила бедро тому молодчику. — Маркиз показал на привязанного к креслу мужчину. — А Шарль получил долг от отца Франциска.
— Суд Божий, — невнятно пробормотал падре.
— Ну а ты знаешь этого человека? — спросил Лоренцо, обернувшись к раненому. Один из охранников схватил его за волосы и поднял голову, а другой осветил фонарем Федора Андреевича.
— Это русский капитан, — едва ворочая языком, прохрипел раненый. — Он в сговоре с дьяволом!
— Откуда тебе известно, кто он? — продолжал допытываться маркиз.
— Сказал Альберто, а он услышал от француза, который обещал много золота за голову русского. Но этот, — он показал глазами на Кутергина, — убил в Генуе двух наших и ушел, а потом сбежал от нас в больнице Святого Себастьяна. Дон Лоренцо! — с отчаянием воззвал бандит. — Меня обманули!
Отец Франциск шепотом читал молитву, старый Пепе посасывал трубку и недобро щурился, охранники сохраняли невозмутимость. Маркиз сочувственно покачал головой:
— Бедняга! Ты уже и так дорого заплатил за это. Так скажи-ка нам еще разок, кого ты видел в доме?
— Толстяка. Его называли то Бенито, то Эммануэль. Потом рыжеватого англичанина с желтыми глазами.
— Мирт? — Федор Андреевич не сумел сдержать возгласа изумления. — Мирт — англичанин?
— Я не слыхал такого имени, — ответил бандит. — Еще Шарль и другой блондинистый француз. И один из наших, южанин.
— У англичанина рыжеватая борода и загорелое лицо цвета меди? — подскочил к нему капитан. — Так?!
— Да, похоже, — согласился раненый. — Но его зовут Роберт. И они кого-то прячут в задних комнатах.
— Это он! — Кутергин пристукнул кулаком по ладони. — Мирт! Я собственными глазами видел его на набережной Генуи. А прячут Мансур-Халима!
— Не нужно имен! — прервал его маркиз и уже мягче добавил: — Кстати, Лючия опознала Шарля так же, как и отец Франциск. Да, не удивляйтесь, бандит приходил к нему за адресом монастыря, где воспитывалась моя племянница, и падре только чудом удалось выскользнуть из лап убийцы.
— Где этот дом? — вскричал Федор Андреевич. — Где они?!
— В Модене, — обреченно выдохнул раненый. — На берегу реки, у самого края обрыва…
— Пойдемте. — Маркиз взял русского под руку. — Нам здесь больше нечего делать.
— Синьор! — в отчаянии закричал бандит. — Дон Лоренцо! Клянусь Святой Девой, меня обманули!
Толстые стены подвала проглотили его крик и спрятали в глубине каменной кладки. Федор Андреевич невольно поежился — сколько раз за бурную историю этого края тут заходились в предсмертном крике пленники? Уже у дверей он услышал, как старый Пепе вкрадчиво спросил:
— Скажи, сынок, кто еще был с вами сегодня ночью?
Стукнула дверь и словно отрубила все проникавшие из подвала звуки. Лоренцо отпустил телохранителей, взял у дворецкого фонарь и пошел впереди. Полуобернувшись, он с усмешкой бросил:
— Там не пыточная. Просто старый винный подвал.
Кутергин не ответил. Он прекрасно видел вмурованные в стены кованые кольца и поперечные балки под потолком с ввинченными в них крючьями и подвесками для блоков. Если через такой блок перекинуть веревку и подтянуть человека за связанные за спиной руки, вот тебе и дыба! Но если синьору Лоренцо хочется, чтобы он считал подвал предназначенным для хранения бочек с вином — ради Бога! Главное, самому не оказаться на месте привязанного к креслу пленника.
С другой стороны, ему ли судить маркиза, родившегося в стране, на протяжении столетий не знавшей мира? Да и сейчас нет мира и покоя в объединенном Итальянском королевстве. Вряд ли синьор сам выстроил этот подвал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144