Теперь я понял, что неверно истолковал существующую между нами связь и сделал глубоко ошибочные выводы: именно из изначальной связи Дигвидов с моими родными краями проистекали все прочие, странные на первый взгляд совпадения! Следовательно, я совершенно несправедливо подозревал мистера и миссис Дигвид в причастности к некоему грандиозному заговору! (На самом деле теперь я вспомнил, что, когда миссис Дигвид и Джоуи явились к нам в Мелторпе, она упоминала о связи своего мужа с Момпессон-Парк. Удивительно, что я забыл об этом.)
Теперь я проникся к ним достаточным доверием, чтобы рассказать больше. И вот я коротко поведал, что последнее завещание моего предка, вкупе с дополнительным распоряжением к предыдущему завещанию, было давным-давно похищено, каковое обстоятельство послужило причиной всех несчастий, постигших мою семью: мой дед был убит, моя мать доведена до погибели, а сам я подвергаюсь преследованиям, о которых они знают. Теперь, когда кодицилл оказался в руках Клоудиров и предъявлен в канцлерском суде, моей жизни угрожает серьезная опасность, поскольку после моей смерти во владение хафемским поместьем вступает Сайлас Клоудир. От мистера Эскрита я узнал, что Момпессоны выкупили похищенное завещание у вора, и предположил, что мой дед был убит при попытке вернуть документ – причем убит таким образом, чтобы подозрение пало на его новоиспеченного зятя.
Они только головами покачали, выслушав мою историю, а потом мистер Дигвид спросил:
– Неужто у вас нет никакой возможности обезопасить себя?
– Мне ничего не грозило бы только в том случае, если бы похищенное завещание по-прежнему существовало и могло быть предъявлено суду, поскольку оно отменяет кодицилл, а тогда никому нет выгоды в моей смерти. Но оно наверняка давным-давно уничтожено.
– Вы уверены? – спросила миссис Дигвид. – А вам не кажется, что, если Мампси берегли документ сорок лет и если снова заполучили его после убийства бедного джентльмена, они не стали бы его уничтожать?
– Да. – Сердце у меня забилось от высказанного предположения, подкрепляющего мои надежды, ибо раньше я гнал прочь самую мысль о такой возможности. – Но если у них есть причины беречь завещание (во что мне не верится, ибо в таком случае они сильно рискуют), тогда оно, вероятно, хранится в банковском сейфе или в каком-нибудь надежном тайнике.
– Тайник! – воскликнула миссис Дигвид и порывисто повернулась ко мне, вспыхнув от волнения. – В каком году произошло смертоубийство вашего дедушки?
– За год до моего рождения, в мае.
– А вы родились за полгода до Джоуи, так ведь? – Она повернулась к мужу. – Значит, в мае года Большой Кометы. Помнишь комету? Огроменная такая, с блюдо для сыра. – Он кивнул, и она продолжала: – В то время я нянчилась с Полли, а ты тогда же выполнил кое-какую работенку для Мампси!
Мистер Дигвид смотрел на нее пустыми глазами.
– Управляющий Мампси прислал к нам парня, – продолжала она, – с просьбой взяться за одну работу по механической части.
– Мистер Ассиндер? – спросил я.
– Нет, предыдущий, – сказала миссис Дигвид, а потом снова повернулась к мужу. – Ты еще удивлялся, почему они не поручили дело кому-нибудь из своих постоянных работников, поскольку ты уже много лет не работал на них.
– Да, – промолвил он, – теперь припоминаю.
– Так неужто непонятно, что ты выполнил заказ Мампси ровно в то время, когда они, видать, снова прибрали к рукам документ мастера Джона?! – вскричала миссис Дигвид.
– Понятно, – сказал я.
– Джордж, расскажи мастеру Джону, чего они от тебя хотели.
– Ну… – Мистер Дигвид на мгновение задумался. – У них там камин в одной из огромных комнат. Большая гостиная, так она называется. Из превосходнейшего мрамора и сложен добротно. Они приказали каменщику вынуть из кладки одну плитку, прямо под каминной полкой, и выдолбить там полость с заглублением вниз. Я же должен был смастерить такой деревянный ящичек, который бы вставал туда и выдвигался вверх и вперед на блоках, когда плитка опускается.
– Тайник! – воскликнул я.
– Верно, – сказала миссис Дигвид. – Вот почему они не хотели поручать дело никому из своих постоянных работников.
Я не мог говорить, всецело поглощенный мыслью, что, если все действительно так и если мне удастся раздобыть завещание, я мгновенно стану владельцем поместья. Сколь полное восстановление справедливости в возмещение всех несчастий, причиненных моей семье и Момпессонами, и Клоудирами! И сэр Персевал своими действиями по отношению к местным жителям доказал, что совершенно недостоин владеть хафемскими землями. Я не просто имею право – я обязан – владеть поместьем! Но разве есть у меня надежда вернуть завещание? Не желая, чтобы Дигвиды догадались о моих мыслях, я под каким-то предлогом покинул дом и быстрым шагом ходил по окрестным улицам, покуда немного не успокоился.
Даже при наличии необходимых средств мне не удастся востребовать завещание через суд, ибо Момпессоны просто-напросто заявят, что такого документа не существует. Представлялось очевидным, что единственный способ заполучить завещание – это вскрыть тайник. Но разве такое возможно?
На следующий день мистер Дигвид, Джоуи и я вернулись к работе, и теперь, когда мы жили в другом районе города, нам приходилось проникать в канализацию через другой вход, а следовательно, преодолевать значительные расстояния в поисках наиболее плодоносных туннелей, что отнимало у нас много времени и снижало наши заработки.
Однажды вечером, когда Джоуи в очередной раз отлучился из дома, я снова завел речь о тайнике.
– А Барни помогал вам делать его? – спросил я мистера Дигвида, памятуя о своих прежних подозрениях насчет причастности Барни к истории моей семьи.
– Нет, – удивленно ответил он. – Брата тогда не было в городе.
– А где он был, вы знаете?
Мистер Дигвид помотал головой.
– Аккурат об ту пору он пропал на несколько месяцев.
Это служило очередным – хотя и не неоспоримым – доказательством возможной причастности Барни к убийству моего деда.
Мгновение спустя я сказал:
– Боюсь, единственный способ вернуть завещание – это взять его из тайника.
Последовало молчание.
– То бишь, выкрасть? – уточнила миссис Дигвид.
– Это не кража, – возразил я. – Оно было украдено с самого начала и по закону должно находиться в руках судей. Как все завещания.
– Тогда пусть судьи и возвращают его, – сказала миссис Дигвид.
– У них нет ни желания, ни возможности. Чтобы справедливость восторжествовала, я должен взять это дело на себя.
Мои слова вызвали бурный протест.
– Вас могут повесить, коли поймают! – воскликнула миссис Дигвид. – По крайней мере, отправят на каторгу.
– Моя жизнь и так в опасности, – сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
Теперь я проникся к ним достаточным доверием, чтобы рассказать больше. И вот я коротко поведал, что последнее завещание моего предка, вкупе с дополнительным распоряжением к предыдущему завещанию, было давным-давно похищено, каковое обстоятельство послужило причиной всех несчастий, постигших мою семью: мой дед был убит, моя мать доведена до погибели, а сам я подвергаюсь преследованиям, о которых они знают. Теперь, когда кодицилл оказался в руках Клоудиров и предъявлен в канцлерском суде, моей жизни угрожает серьезная опасность, поскольку после моей смерти во владение хафемским поместьем вступает Сайлас Клоудир. От мистера Эскрита я узнал, что Момпессоны выкупили похищенное завещание у вора, и предположил, что мой дед был убит при попытке вернуть документ – причем убит таким образом, чтобы подозрение пало на его новоиспеченного зятя.
Они только головами покачали, выслушав мою историю, а потом мистер Дигвид спросил:
– Неужто у вас нет никакой возможности обезопасить себя?
– Мне ничего не грозило бы только в том случае, если бы похищенное завещание по-прежнему существовало и могло быть предъявлено суду, поскольку оно отменяет кодицилл, а тогда никому нет выгоды в моей смерти. Но оно наверняка давным-давно уничтожено.
– Вы уверены? – спросила миссис Дигвид. – А вам не кажется, что, если Мампси берегли документ сорок лет и если снова заполучили его после убийства бедного джентльмена, они не стали бы его уничтожать?
– Да. – Сердце у меня забилось от высказанного предположения, подкрепляющего мои надежды, ибо раньше я гнал прочь самую мысль о такой возможности. – Но если у них есть причины беречь завещание (во что мне не верится, ибо в таком случае они сильно рискуют), тогда оно, вероятно, хранится в банковском сейфе или в каком-нибудь надежном тайнике.
– Тайник! – воскликнула миссис Дигвид и порывисто повернулась ко мне, вспыхнув от волнения. – В каком году произошло смертоубийство вашего дедушки?
– За год до моего рождения, в мае.
– А вы родились за полгода до Джоуи, так ведь? – Она повернулась к мужу. – Значит, в мае года Большой Кометы. Помнишь комету? Огроменная такая, с блюдо для сыра. – Он кивнул, и она продолжала: – В то время я нянчилась с Полли, а ты тогда же выполнил кое-какую работенку для Мампси!
Мистер Дигвид смотрел на нее пустыми глазами.
– Управляющий Мампси прислал к нам парня, – продолжала она, – с просьбой взяться за одну работу по механической части.
– Мистер Ассиндер? – спросил я.
– Нет, предыдущий, – сказала миссис Дигвид, а потом снова повернулась к мужу. – Ты еще удивлялся, почему они не поручили дело кому-нибудь из своих постоянных работников, поскольку ты уже много лет не работал на них.
– Да, – промолвил он, – теперь припоминаю.
– Так неужто непонятно, что ты выполнил заказ Мампси ровно в то время, когда они, видать, снова прибрали к рукам документ мастера Джона?! – вскричала миссис Дигвид.
– Понятно, – сказал я.
– Джордж, расскажи мастеру Джону, чего они от тебя хотели.
– Ну… – Мистер Дигвид на мгновение задумался. – У них там камин в одной из огромных комнат. Большая гостиная, так она называется. Из превосходнейшего мрамора и сложен добротно. Они приказали каменщику вынуть из кладки одну плитку, прямо под каминной полкой, и выдолбить там полость с заглублением вниз. Я же должен был смастерить такой деревянный ящичек, который бы вставал туда и выдвигался вверх и вперед на блоках, когда плитка опускается.
– Тайник! – воскликнул я.
– Верно, – сказала миссис Дигвид. – Вот почему они не хотели поручать дело никому из своих постоянных работников.
Я не мог говорить, всецело поглощенный мыслью, что, если все действительно так и если мне удастся раздобыть завещание, я мгновенно стану владельцем поместья. Сколь полное восстановление справедливости в возмещение всех несчастий, причиненных моей семье и Момпессонами, и Клоудирами! И сэр Персевал своими действиями по отношению к местным жителям доказал, что совершенно недостоин владеть хафемскими землями. Я не просто имею право – я обязан – владеть поместьем! Но разве есть у меня надежда вернуть завещание? Не желая, чтобы Дигвиды догадались о моих мыслях, я под каким-то предлогом покинул дом и быстрым шагом ходил по окрестным улицам, покуда немного не успокоился.
Даже при наличии необходимых средств мне не удастся востребовать завещание через суд, ибо Момпессоны просто-напросто заявят, что такого документа не существует. Представлялось очевидным, что единственный способ заполучить завещание – это вскрыть тайник. Но разве такое возможно?
На следующий день мистер Дигвид, Джоуи и я вернулись к работе, и теперь, когда мы жили в другом районе города, нам приходилось проникать в канализацию через другой вход, а следовательно, преодолевать значительные расстояния в поисках наиболее плодоносных туннелей, что отнимало у нас много времени и снижало наши заработки.
Однажды вечером, когда Джоуи в очередной раз отлучился из дома, я снова завел речь о тайнике.
– А Барни помогал вам делать его? – спросил я мистера Дигвида, памятуя о своих прежних подозрениях насчет причастности Барни к истории моей семьи.
– Нет, – удивленно ответил он. – Брата тогда не было в городе.
– А где он был, вы знаете?
Мистер Дигвид помотал головой.
– Аккурат об ту пору он пропал на несколько месяцев.
Это служило очередным – хотя и не неоспоримым – доказательством возможной причастности Барни к убийству моего деда.
Мгновение спустя я сказал:
– Боюсь, единственный способ вернуть завещание – это взять его из тайника.
Последовало молчание.
– То бишь, выкрасть? – уточнила миссис Дигвид.
– Это не кража, – возразил я. – Оно было украдено с самого начала и по закону должно находиться в руках судей. Как все завещания.
– Тогда пусть судьи и возвращают его, – сказала миссис Дигвид.
– У них нет ни желания, ни возможности. Чтобы справедливость восторжествовала, я должен взять это дело на себя.
Мои слова вызвали бурный протест.
– Вас могут повесить, коли поймают! – воскликнула миссис Дигвид. – По крайней мере, отправят на каторгу.
– Моя жизнь и так в опасности, – сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177