— Да нет, в вечерней школе. Ладно, жутко извиняюсь и все такое.
— Хорошо, но больше гак не шути, Чарли уже позабыл свой гнев, почесал подбородок и вдруг улыбнулся.
— Завтра я избавлюсь от этой поросли! — радостно сообщил он.— Как, наверное, мне будет приятно поглядеть на свое прежнее лицо!
— Да-а, не то, что мне,— сказал Пагги.— В молодости, когда я еще барчуком жил в поместье, у меня была такая пасторальная физиономия — белая и румяная, как сало с прожилками.
— Пагги, кто ты? — спросила Вера.
— Разве я вам не говорил? Ну, раз у нас сегодня, после этой смерти, вечер откровений, я расскажу вам, но строго между нами.
— Что, ты ведешь свой род от римлян? — насмешливо закончила Вера.
* Итон — одна из девяти старейших в Англии привилегированных мужских школ. В ней учатся в основном дети из аристократических семей
Она рассмеялась, но вдруг на ее лице появилась гримаса досады.
— Что такое? — спросил Пагги.
— Мы совершили самый ужасный промах,— сказала она ему.— Мне напомнила об этом как раз борода Чарли.
Глава V
Покойнику—свечи
Оба уставились на Веру, она же со злостью стукнула себя по голове.
— Дура! — воскликнула она.— Но теперь ничего не изменишь, поздно! На два года мы опоздали,— она указала на Чарли и добавила.— Ему нельзя было приезжать сюда с бородой. Следовало бы отрастить ее потом, уже в Лондоне, для маскировки.
Чарли упрямо поджал губы. Он ни в коем случае не собирался во второй своей жизни быть бородатым папашей.
«Ну ладно, я могу отрастить эту гадость для Старминстера,—соглашался он в самом начале.—Это значит, правда, что целых два года мне придется содрогаться, каждый раз глядя в зеркало. Но как только я «умру»— бороду долой!»
Раньше они не видели в этом ничего плохого. Даже Вера не понимала, что это им сулит, пока афера не достигла кульминационной стадии.
— Вы, что, не понимаете? — спросила она, в бешенстве от их озадаченных физиономий.— Когда он эту бороду сбреет, ему, положим, удастся провести какого-нибудь старминстерца, встреться они случайно в Лондоне. Может, его и не узнают. Но ведь он станет выглядеть, как раньше! Его семья обязательно поместит в местной газете объявление о его смерти. А теперь представьте, что он напорется на человека, знавшего его в родном городе? Что тогда?
— Удивительное сходство — вот и все, что подумает любой,— рассудил Пагги.— Ты можешь сколько угодно пялиться на человека, сидящего напротив тебя в вагоне метро, но ты же не станешь хлопать его по плечу и говорить: «Вы не Джон Джонс, который помер в прошлом году?» Кроме того, Чарли теперь старше, он изменился.
— Совсем не изменился,— возмутился Чарли.— Когда я обследовался для страховой компании, доктор сказал, что никогда не видел человека, так молодо выглядящего в моем возрасте.
— Да, неудивительно, что ты это запомнил,— с горечью заметила Вера.— Это был единственный экзамен в твоей жизни, который ты сдал успешно. Но радоваться тут нечему. Пойми это, милый. Это не конкурс красоты. Если нам сейчас вдруг что-то помешает, тебе придется голодать.
— Я могу работать,— напомнил он ей.
— Кто сказал тебе эту глупость? Во всяком случае, не верь, цыпленочек. А так как ты не пробовал ни разу, оставим это... Вопрос сейчас вот в чем: как нам изменить твою внешность?
Она закурила еще одну сигарету и прошлась своих рискованно высоких каблучках по неровным каменным плитам кухни. Мужчины, как всегда, решение проблемы предоставили ей и смотрели на нее с надеждой.
Они не обманулись в своих чаяниях, так как, наконец, бросив окурок, она рассмеялась. Подойдя к буфету, она выдвинула один из ящиков и нашла там футляр с очками.
— Ну-ка, примерь,— приказала она мужу.— Эти очки я носила во время круиза. Они лишь слегка затемнены. Тем не менее, мне удавалось отделаться от всех мужчин на корабле, желавших моего общества.
Чарли по-детски обрадовался, взглянув в зеркальце, висевшее на стене.
— Какой у меня умный вид!—сказал он.— Прямо как у писателя,— он повернулся к Вере.— Как тебе нравится муж-литератор?
— У меня его нет. Слава Богу, я вдова. И от мужчин меня тошнит.
— Ты... ты что этим хочешь сказать?
— Она хочет сказать,— ухмыляясь, стал объяснять Пагги,— что была она замужем за парнем по имени Чарли Бэкстер. И бедняга скончался прошлой ночью.
Он мертв. Чарли было довольно неприятно об этом думать, особенно, когда он улегся спать. Кстати говоря, их нынешнее пристанище только снаружи выглядело мило, а жить в нем было не так уж весело. Оно представляло собой маленький и тесный дом, состоявший из двух спаренных коттеджей, с утлыми комнатками, узкими винтовыми лестницами и вымощенными каменной плиткой коридорами. Из современных удобств имелись только печка «Идеал» на кухне да ванная комната.
Верины предосторожности были совсем не бессмысленны, так как любой звук разносился по всем уголкам дома, включая некоторые странные шумы непонятного происхождения. В ту ночь Чарли лежал без сна, и ему все время чудилось, будто кто-то невидимый крадется по лестнице или шепчет в углу.
Он все еще в полном одиночестве пребывал в холодной «мертвецкой», так как Вера предпочитала гардеробную, которую она превратила в уютное гнездышко, наполнив всякими своими вещицами. Мысли о завтрашнем испытании привели Чарли в состояние крайнего нервного напряжения, так что спать он не мог совсем.
Ему придется изображать труп. Вера уверяла, что это продлится очень недолго, но совершенно необходимо, дабы обмануть похоронщика. Он ужасно боялся, что его подведет собственное естество — вдруг он чихнет или как-нибудь нечаянно дернется.
Вера постаралась вбить ему в голову, каковы будут последствия любой оплошности. Тюрьма
«Это такое местечко,— разъяснял Пагги,— где тебя заставляют принимать ванну, но, однако, шампуней никаких не дают. А если тебе не нравится их изысканная кухня, го жаловаться официантке без толку. Короче, это совершенно не в твоем стиле, Чарли».
О тюрьме Чарли размышлял, лежа следующим утром на кровати, уже в роли окоченевшего тела. Он перенес долгие и сложные приготовления и сейчас страдал от холода, голода и неудобства. Гримируя его, Вера приложила все свое умение, а освещение поставила с настоящим театральным артистизмом.
— Выглядишь ты великолепно,— закончив, сказала она.— Пагги, иди-ка, посмотри на него. На самом деле, большая удача, что у него борода, потому что из-за нее не видно губ. Губы его сразу бы выдали.
Пагги окинул его критическим взором.
— От него же пар идет,— сказал он.
Вера чертыхнулась. В комнате было все еще очень холодно, так как она и не думала зажечь огонь и согреть ее. Мужу она приказала с этим смириться. Главное, о чем она пеклась — это сохранить его трупную физиономию в первозданном виде, а для этого нужен был холод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54