В них нет ничего интересного, но мы их все-таки записали. Затем попробовали стимулировать специальную зону – и сейчас вы услышите, что у нас получилось. – Файорио поставил на стол небольшую черную коробочку. – После некоторых технических шумов и предупредительного звонка вы услышите голос Джейро. Он будет звучать странно, я предупреждаю вас, поэтому возьмите себя в руки. Вы можете оказаться в, шоке, говорю честно.
Файорио нажал кнопку, что-то повернул и сел в ожидании, не спуская глаз с Фэйтов.
Из коробочки раздались различные звуки: шелестение бумаг, глухие стуки, бормотание Файорио, какое-то царапанье, наконец, звонок и голос – низкий и грубый. Голос шел явно из горла Джейро, но никоим образом не был похож на его собственный. Голос взывал потерянно и тоскливо: «О, жизнь моя! Моя бесценная жизнь! Ты проходишь, и я беспомощен в суровой темноте! Я потерянная душа, ибо жизнь моя утекает прочь, утекает, утекает, утекает! Утекает прочь! Я забыт в этих темных глубинах, а моя прекрасная жизнь уходит! – Далее голос перешел в рыдания, затем снова заговорил, с еще большим отчаянием, чем прежде. – Зачем суждено мне остаться потерянным во тьме, на веки вечные?» – На этом месте прозвучало подавленное рыдание, и наступила тишина.
Из коробки послышался напряженный голос Файорио:
– Кто ты? Открой нам свое имя!
Ответа не последовало, как и других звуков. Осталась только звенящая тишина одиночества и пустоты.
Файорио снова нажал кнопку и остановил запись. И теперь, взглянув на Фэйтов, доктор увидел не их, а двух незнакомцев с белыми, как снег, изможденными лицами и огромными выпученными глазами. Файорио сморгнул, видение исчезло, и реальность вернулась. Затем доктор неожиданно услышал свои собственные слова:
– Таковы факты. Для нас – это хорошие новости, это говорит о том, что мы имеем дело не с неизвестностью.
Алтея расплакалась.
– Но откуда исходит этот голос?! Неужели это Джейро?
Файорио развел руками и уронил их по сторонам.
– У нас еще не было времени сформулировать свое мнение по этому поводу. На первый взгляд это кажется классическим случаем раздвоения личности, но такой диагноз сомнителен по многим, так сказать, техническим причинам, о которых я сейчас не буду распространяться.
– Но какие-то предположения у вас все же есть? – нерешительно спросил Хайлир.
– На данном этапе у нас есть только предположения, а это может лишь ввести вас в заблуждение, – осторожно ответил Файорио.
Хайлир скорбно улыбнулся.
– Я и не хочу выслушивать ваши предположения, если это действительно только предположения. Но я знаю, что в Шронке у Джейро был уничтожен блок памяти. Могло ли так случиться, что по ошибке, случайно, доля памяти была изолирована от остального мозга и, таким образом, лишена выхода? Что если мы слышим крики именно этой изолированной доли?
– Это интересная идея, и весьма правдоподобная, – ответил Файорио. – Но любой такой изолированный сегмент непременно проявил бы себя на схемах. Таким образом, это не может быть истиной, несмотря на столь соблазнительную правдоподобность.
– А нечто похожее!?
– Возможно.
– Но вы поможете ему? – жалобно спросила Алтея.
– Да, хотя я пока и не вижу путей помощи. Если бы мы знали правду о его прошлом, мы быстро смогли бы уничтожить тот грустный призрак, что изнуряет его разум.
– Это так, – согласилась Алтея. – Но как это выполнить практически?
– Практически – никак, – заявил Хайлир. – Это означает множество далеких путешествий, денег и времени с очень небольшой перспективой на успех.
– Боюсь, что это правда, – подтвердил Файорио.
– Значит, никаких оптимистических прогнозов у вас Для Джейро нет? – едва не плача, спросила Алтея.
– Я не хочу ни напрасно обнадеживать вас пустыми надеждами, ни приводить в отчаяние полным отказом, – нахмурился Файорио. – Пока правда заключается в том, что мы все еще просто-напросто собираем информацию.
Хайлир посмотрел на врача весьма скептически.
– И это все, что вы можете нам сказать?
– Как правило, мы не обнародуем данные до тех пор, пока они не будут всесторонне проанализированы. Однако в данном случае я не вижу вреда в том, чтобы сообщить вам нечто, что, возможно, вас заинтересует.
Файорио замолчал, пытаясь собраться с мыслями и наиболее просто изложить свои достижения.
– Так сообщайте же! Что у вас там? – не выдержал Хайлир.
Файорио посмотрел на него с укоризной, но спокойно ответил:
– Во время наших сеансов мониторы обнаружили некий маленький поток нейронов, свидетельствующий о мозговой активности. Но когда говорил голос, активность исчезала. Если голос вызывается памятью, такая активность имела бы характерное расположение. Здесь этого нет.
– И о чем это говорит?
– Это говорит о том, что вопрос еще нужно изучать и анализировать. Но в целом могу сказать одно: это говорит о том, что источник голоса находится вне мозга.
– Но… поверить в это трудно, – наконец, после долгой паузы, жестко сказал Хайлир. – Такая точка зрения ведет к чистой мистике.
Файорио пожал плечами.
– Это вне моей компетенции. Я говорю только то, что есть в действительности.
Фэйты поднялись и направились к выходу. Файорио проводил их.
– Вы, я вижу, теоретик, – сказал он на прощание Хайлиру. – Теперь у вас в руках есть факты и вы можете создать собственную концепцию. Я буду делать то же самое, но только после того, как приму ванну, сменю халат на приличный костюм и сяду в салоне Палиндрома, где выкурю одну, а то и две пахитоски с джином.
8
Спустя еще неделю Файорио снова встретился с Фэйтами, но на сей раз при встрече присутствовал и Джейро. Алтея нашла, что мальчик выглядит бледным и усталым, но все же вполне спокойным и открытым.
Джейро сидел между родителями, а Файорио, как обычно, за столом.
– Случай воистину удивительный, – начал доктор. – Я говорю это, несмотря на то, что теперь мы знаем больше, чем вначале. Мы покончили с проблемами Джейро – по крайне мере, на данный момент.
– Какие прекрасные новости! – не удержалась Алтея.
Файорио одобрительно кивнул.
– Но я удовлетворен не полностью. Наша техника оказалась далеко не на высоте, вместо нее пришлось воспользоваться жестким и неприятным приемом, который только и принес успех.
– Но разве этого недостаточно? – в счастливом возбуждении засмеялась Алтея. – Я думаю, вы чересчур скромничаете!
Файорио печально опустил голову.
– Нашей целью было разрешение загадки, открытие ее фундаментальной природы. Иначе говоря, мы намеревались решить вот что: происходил голос изнутри благодаря памяти Джейро или снаружи, каким-либо телепатическим способом? В процессе исследований мы только более или менее ликвидировали последствия. Теперь голос больше не стонет и не проклинает, и в этом одержана большая победа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Файорио нажал кнопку, что-то повернул и сел в ожидании, не спуская глаз с Фэйтов.
Из коробочки раздались различные звуки: шелестение бумаг, глухие стуки, бормотание Файорио, какое-то царапанье, наконец, звонок и голос – низкий и грубый. Голос шел явно из горла Джейро, но никоим образом не был похож на его собственный. Голос взывал потерянно и тоскливо: «О, жизнь моя! Моя бесценная жизнь! Ты проходишь, и я беспомощен в суровой темноте! Я потерянная душа, ибо жизнь моя утекает прочь, утекает, утекает, утекает! Утекает прочь! Я забыт в этих темных глубинах, а моя прекрасная жизнь уходит! – Далее голос перешел в рыдания, затем снова заговорил, с еще большим отчаянием, чем прежде. – Зачем суждено мне остаться потерянным во тьме, на веки вечные?» – На этом месте прозвучало подавленное рыдание, и наступила тишина.
Из коробки послышался напряженный голос Файорио:
– Кто ты? Открой нам свое имя!
Ответа не последовало, как и других звуков. Осталась только звенящая тишина одиночества и пустоты.
Файорио снова нажал кнопку и остановил запись. И теперь, взглянув на Фэйтов, доктор увидел не их, а двух незнакомцев с белыми, как снег, изможденными лицами и огромными выпученными глазами. Файорио сморгнул, видение исчезло, и реальность вернулась. Затем доктор неожиданно услышал свои собственные слова:
– Таковы факты. Для нас – это хорошие новости, это говорит о том, что мы имеем дело не с неизвестностью.
Алтея расплакалась.
– Но откуда исходит этот голос?! Неужели это Джейро?
Файорио развел руками и уронил их по сторонам.
– У нас еще не было времени сформулировать свое мнение по этому поводу. На первый взгляд это кажется классическим случаем раздвоения личности, но такой диагноз сомнителен по многим, так сказать, техническим причинам, о которых я сейчас не буду распространяться.
– Но какие-то предположения у вас все же есть? – нерешительно спросил Хайлир.
– На данном этапе у нас есть только предположения, а это может лишь ввести вас в заблуждение, – осторожно ответил Файорио.
Хайлир скорбно улыбнулся.
– Я и не хочу выслушивать ваши предположения, если это действительно только предположения. Но я знаю, что в Шронке у Джейро был уничтожен блок памяти. Могло ли так случиться, что по ошибке, случайно, доля памяти была изолирована от остального мозга и, таким образом, лишена выхода? Что если мы слышим крики именно этой изолированной доли?
– Это интересная идея, и весьма правдоподобная, – ответил Файорио. – Но любой такой изолированный сегмент непременно проявил бы себя на схемах. Таким образом, это не может быть истиной, несмотря на столь соблазнительную правдоподобность.
– А нечто похожее!?
– Возможно.
– Но вы поможете ему? – жалобно спросила Алтея.
– Да, хотя я пока и не вижу путей помощи. Если бы мы знали правду о его прошлом, мы быстро смогли бы уничтожить тот грустный призрак, что изнуряет его разум.
– Это так, – согласилась Алтея. – Но как это выполнить практически?
– Практически – никак, – заявил Хайлир. – Это означает множество далеких путешествий, денег и времени с очень небольшой перспективой на успех.
– Боюсь, что это правда, – подтвердил Файорио.
– Значит, никаких оптимистических прогнозов у вас Для Джейро нет? – едва не плача, спросила Алтея.
– Я не хочу ни напрасно обнадеживать вас пустыми надеждами, ни приводить в отчаяние полным отказом, – нахмурился Файорио. – Пока правда заключается в том, что мы все еще просто-напросто собираем информацию.
Хайлир посмотрел на врача весьма скептически.
– И это все, что вы можете нам сказать?
– Как правило, мы не обнародуем данные до тех пор, пока они не будут всесторонне проанализированы. Однако в данном случае я не вижу вреда в том, чтобы сообщить вам нечто, что, возможно, вас заинтересует.
Файорио замолчал, пытаясь собраться с мыслями и наиболее просто изложить свои достижения.
– Так сообщайте же! Что у вас там? – не выдержал Хайлир.
Файорио посмотрел на него с укоризной, но спокойно ответил:
– Во время наших сеансов мониторы обнаружили некий маленький поток нейронов, свидетельствующий о мозговой активности. Но когда говорил голос, активность исчезала. Если голос вызывается памятью, такая активность имела бы характерное расположение. Здесь этого нет.
– И о чем это говорит?
– Это говорит о том, что вопрос еще нужно изучать и анализировать. Но в целом могу сказать одно: это говорит о том, что источник голоса находится вне мозга.
– Но… поверить в это трудно, – наконец, после долгой паузы, жестко сказал Хайлир. – Такая точка зрения ведет к чистой мистике.
Файорио пожал плечами.
– Это вне моей компетенции. Я говорю только то, что есть в действительности.
Фэйты поднялись и направились к выходу. Файорио проводил их.
– Вы, я вижу, теоретик, – сказал он на прощание Хайлиру. – Теперь у вас в руках есть факты и вы можете создать собственную концепцию. Я буду делать то же самое, но только после того, как приму ванну, сменю халат на приличный костюм и сяду в салоне Палиндрома, где выкурю одну, а то и две пахитоски с джином.
8
Спустя еще неделю Файорио снова встретился с Фэйтами, но на сей раз при встрече присутствовал и Джейро. Алтея нашла, что мальчик выглядит бледным и усталым, но все же вполне спокойным и открытым.
Джейро сидел между родителями, а Файорио, как обычно, за столом.
– Случай воистину удивительный, – начал доктор. – Я говорю это, несмотря на то, что теперь мы знаем больше, чем вначале. Мы покончили с проблемами Джейро – по крайне мере, на данный момент.
– Какие прекрасные новости! – не удержалась Алтея.
Файорио одобрительно кивнул.
– Но я удовлетворен не полностью. Наша техника оказалась далеко не на высоте, вместо нее пришлось воспользоваться жестким и неприятным приемом, который только и принес успех.
– Но разве этого недостаточно? – в счастливом возбуждении засмеялась Алтея. – Я думаю, вы чересчур скромничаете!
Файорио печально опустил голову.
– Нашей целью было разрешение загадки, открытие ее фундаментальной природы. Иначе говоря, мы намеревались решить вот что: происходил голос изнутри благодаря памяти Джейро или снаружи, каким-либо телепатическим способом? В процессе исследований мы только более или менее ликвидировали последствия. Теперь голос больше не стонет и не проклинает, и в этом одержана большая победа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126