Может быть, ребенок и жив, а может быть, и мертв. Исполняя мою волю, Усхак никогда ничего мне о нем не рассказывал. Но если ребенка так и не найдут, то я, конечно, готов взять на себя ответственность, поскольку это было сделано все-таки по моему приказанию.
– В таком случае следует допросить Усхака. Вызовите его сюда немедленно.
Азрубал помолчал немного, потом поднялся и пошел к выходу. По молчаливому знаку Магистра за ним последовали двое солдат. Джейро, сидевший у самого выхода, не мог отвести глаз от бледного бесстрастного лица Азрубала, проходившего почти вплотную мимо него. Движимый непонятным чувством, юноша встал и пошел вслед за Азрубалом и конвоем. Выйдя из дверей, он неожиданно остановился перед высокими деревянными ширмами цвета меда с искусно сделанной инкрустацией. За ширмами двигались тени, и Джейро постарался встать так, чтобы, оставаясь незамеченным, видеть как можно больше.
Парадный холл в Варциале очень напоминал такое же помещение в палаццо Карлеоне: тот же высокий потолок, та же широкая лестница, ведущая наверх к галерее с балюстрадой. Сбоку открывалась дверь в неофициальную приемную. Там за узким столом сидел гричкин в черно-белой ливрее, в маленькой конической шапочке с узкими полями и черных сапогах с загнутыми носами. Гричкин оказался весьма тучен, морщинистая кожа и усохшие черты лица выдавали его почтенный возраст; должность его значилась как подсенешаль – статус, почти ничем не отличающийся от мажордома. Азрубал нагло приказал солдатам остановиться и подошел к столу гричкина. Солдаты смотрели ему в спину. Наклонившись, Азрубал что-то сказал подсенешалю, а тот быстро задал ему несколько встречных вопросов. Азрубал заговорил снова, постукивая длинными ногтями по краешку стола, и тогда подсенешаль покорно наклонил свою шапочку. Джейро удивился, почему простой вызов в зал суда нужно сопровождать столь долгими, подробными и, видимо, серьезными инструкциями – а потому стал еще внимательнее всматриваться в происходящее.
Азрубал, поняв, что его инструкции дошли до гричкина, выпрямился и огляделся. Джейро быстро отступил дальше в тень, но внимание Азрубала было сосредоточено не на нем, а на солдатах. Юноше показалось, что хозяин дома прикидывает возможность побега.
Затем, вероятно, Азрубал посчитал шансы на успех ничтожными и медленно пошел под присмотром солдат обратно в зал суда.
Джейро остался. После ухода хозяина гричкин набрал номер телефона и произнес пару фраз, явно уведомляющих Усхака о том, что его ждут в зале суда. Потом встал и быстро потрусил через холл, обогнул лестницу и вошел в низкую каменную арку, где и исчез. Подозрения Джейро усиливались. Он тоже в три прыжка пересек зал и обнаружил, как и ожидал, что за аркой начинаются грубые каменные ступени, ведущие вниз в склепы Варциала. Гричкина юноша уже не увидел. Джейро колебался. Перспектива преследовать гричкина по сырым подземельям выглядела малоприятной, но… Юноша немедленно взял себя в руки, назвал трусом и быстро оглянулся. В холле никого не было, значит, помощи, если что, ждать не придется. Он на мгновение зажмурился и затем решительно побежал вниз по заплесневелым ступеням. С каждой секундой становилось все темнее.
На первой же площадке Джейро остановился и посмотрел вниз, здесь уже могли начинаться владения белых вампиров. Молодой человек положил руку на тяжелую рукоять пистолета, висевшего у бедра, и это прикосновение придало ему мужества. Он осторожно спустился на следующую площадку, потом еще и еще. Дальше ступеней не было, но зато обнаружилась крошечная унылая каморка с деревянным столом, стулом и буфетиком в совершенно непригодном состоянии. Каморка оказалась пустой, воздух в ней – тяжелым и влажным с примесью каких-то смол и плесени.
Юноша прислушался: шаги гричкина все еще раздавались где-то в темноте. Вытащив пистолет, Джейро глубоко вдохнул и помчался по единственному ходу вбок, где снова оказалась лестница. Он пробежал еще три площадки, на каждой из которых тоже находились комнатки, кое-как меблированные и пустые. Из всех этих комнаток шли какие-то коридоры, но куда и зачем, непонятно.
Ступени лестницы становились все уже и круче, тускло чадили редкие факелы по стенам.
Зато шаркающие шаги гричкина стали теперь отчетливей, и Джейро замедлил преследование. Вот он достиг очередной площадки, и шаги впереди вдруг прекратились, через несколько секунд сменившись приглушенными голосами. Осторожно приблизившись к углу последнего поворота, юноша увидел очередную каморку с такой же мебелью, как и в предыдущих; правда, здесь присутствовали еще полки и параша. За столом сидел еще один гричкин в серой ливрее и шляпе какого-то уныло-желтого цвета. Под сенешаль наклонился над столом, но не успел ничего сказать, как его соплеменник в желтом, презрительно усмехнувшись, пробормотал что-то сквозь стиснутые зубы. Гричкин был очень стар, серая кожа в морщинах, под глазами мешки, а длинный крючковатый нос едва не касался крохотного рта. Неожиданно он резко взмахнул рукой и пронзительно крикнул;
– Что вам до меня? Кому я вдруг понадобился!? Или старому забытому Шиму пришла пора отправляться в чан!?
– Да что ты! Приказ есть приказ.
Тогда старик-гричкин встал и позвал в темноту:
– Олег, сюда! Олег! Проснись! Тут есть работенка!
Из соседней каморки вышел здоровый мужчина с накаченными плечами и торсом, широкими бедрами и выпирающим животом; на голове у него топорщились грязные волосы, мокрый рот слегка прикрывала встрепанная борода. Мужичина остановился посередине помещения, широко зевнул, потянулся и подозрительно посмотрел на новоприбывшего гричкина.
– Ну, чего делать? Стирать-варить-резать-парить? Говори, серая мышь, белье, что ль, в стирку принес?
– Вы должны знать меня как Оуверкина Пуда, – ответил подсенешаль с большим достоинством. – Я помощник мажордома и нахожусь здесь с жесткими инструкциями, которым вы должны повиноваться немедленно.
– К черту твои инструкции. Впрочем, выслушать мы тебя, конечно, выслушаем. Не забывай, серая мышь, здесь, внизу, мы сами делаем наши дела.
Пуд приготовился сказать речь, но внезапно отвлекся каким-то странным звуком на другом конце каморки. Он обернулся, посмотрел через плечо и, с отвращением вытянув длинный дрожащий палец, прошептал:
– Смотрите-ка! Неужто вы разрешаете им подглядывать прямо в открытую?
Олег поперхнулся.
– Ну и что? Это мои любимцы. Шим-то весь день дремлет – должен же я как-нибудь развлекаться!
Шим, Пуд и Олег уставились на дверь из железных прутьев, отделявшую комнатку от темного коридора. За прутьями копошились темные тени, перемежающиеся белыми лицами.
– Я им баловать-то не даю, – строго заявил Олег и, взяв палку, ткнул ее за прутья прямо в чье-то белое лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
– В таком случае следует допросить Усхака. Вызовите его сюда немедленно.
Азрубал помолчал немного, потом поднялся и пошел к выходу. По молчаливому знаку Магистра за ним последовали двое солдат. Джейро, сидевший у самого выхода, не мог отвести глаз от бледного бесстрастного лица Азрубала, проходившего почти вплотную мимо него. Движимый непонятным чувством, юноша встал и пошел вслед за Азрубалом и конвоем. Выйдя из дверей, он неожиданно остановился перед высокими деревянными ширмами цвета меда с искусно сделанной инкрустацией. За ширмами двигались тени, и Джейро постарался встать так, чтобы, оставаясь незамеченным, видеть как можно больше.
Парадный холл в Варциале очень напоминал такое же помещение в палаццо Карлеоне: тот же высокий потолок, та же широкая лестница, ведущая наверх к галерее с балюстрадой. Сбоку открывалась дверь в неофициальную приемную. Там за узким столом сидел гричкин в черно-белой ливрее, в маленькой конической шапочке с узкими полями и черных сапогах с загнутыми носами. Гричкин оказался весьма тучен, морщинистая кожа и усохшие черты лица выдавали его почтенный возраст; должность его значилась как подсенешаль – статус, почти ничем не отличающийся от мажордома. Азрубал нагло приказал солдатам остановиться и подошел к столу гричкина. Солдаты смотрели ему в спину. Наклонившись, Азрубал что-то сказал подсенешалю, а тот быстро задал ему несколько встречных вопросов. Азрубал заговорил снова, постукивая длинными ногтями по краешку стола, и тогда подсенешаль покорно наклонил свою шапочку. Джейро удивился, почему простой вызов в зал суда нужно сопровождать столь долгими, подробными и, видимо, серьезными инструкциями – а потому стал еще внимательнее всматриваться в происходящее.
Азрубал, поняв, что его инструкции дошли до гричкина, выпрямился и огляделся. Джейро быстро отступил дальше в тень, но внимание Азрубала было сосредоточено не на нем, а на солдатах. Юноше показалось, что хозяин дома прикидывает возможность побега.
Затем, вероятно, Азрубал посчитал шансы на успех ничтожными и медленно пошел под присмотром солдат обратно в зал суда.
Джейро остался. После ухода хозяина гричкин набрал номер телефона и произнес пару фраз, явно уведомляющих Усхака о том, что его ждут в зале суда. Потом встал и быстро потрусил через холл, обогнул лестницу и вошел в низкую каменную арку, где и исчез. Подозрения Джейро усиливались. Он тоже в три прыжка пересек зал и обнаружил, как и ожидал, что за аркой начинаются грубые каменные ступени, ведущие вниз в склепы Варциала. Гричкина юноша уже не увидел. Джейро колебался. Перспектива преследовать гричкина по сырым подземельям выглядела малоприятной, но… Юноша немедленно взял себя в руки, назвал трусом и быстро оглянулся. В холле никого не было, значит, помощи, если что, ждать не придется. Он на мгновение зажмурился и затем решительно побежал вниз по заплесневелым ступеням. С каждой секундой становилось все темнее.
На первой же площадке Джейро остановился и посмотрел вниз, здесь уже могли начинаться владения белых вампиров. Молодой человек положил руку на тяжелую рукоять пистолета, висевшего у бедра, и это прикосновение придало ему мужества. Он осторожно спустился на следующую площадку, потом еще и еще. Дальше ступеней не было, но зато обнаружилась крошечная унылая каморка с деревянным столом, стулом и буфетиком в совершенно непригодном состоянии. Каморка оказалась пустой, воздух в ней – тяжелым и влажным с примесью каких-то смол и плесени.
Юноша прислушался: шаги гричкина все еще раздавались где-то в темноте. Вытащив пистолет, Джейро глубоко вдохнул и помчался по единственному ходу вбок, где снова оказалась лестница. Он пробежал еще три площадки, на каждой из которых тоже находились комнатки, кое-как меблированные и пустые. Из всех этих комнаток шли какие-то коридоры, но куда и зачем, непонятно.
Ступени лестницы становились все уже и круче, тускло чадили редкие факелы по стенам.
Зато шаркающие шаги гричкина стали теперь отчетливей, и Джейро замедлил преследование. Вот он достиг очередной площадки, и шаги впереди вдруг прекратились, через несколько секунд сменившись приглушенными голосами. Осторожно приблизившись к углу последнего поворота, юноша увидел очередную каморку с такой же мебелью, как и в предыдущих; правда, здесь присутствовали еще полки и параша. За столом сидел еще один гричкин в серой ливрее и шляпе какого-то уныло-желтого цвета. Под сенешаль наклонился над столом, но не успел ничего сказать, как его соплеменник в желтом, презрительно усмехнувшись, пробормотал что-то сквозь стиснутые зубы. Гричкин был очень стар, серая кожа в морщинах, под глазами мешки, а длинный крючковатый нос едва не касался крохотного рта. Неожиданно он резко взмахнул рукой и пронзительно крикнул;
– Что вам до меня? Кому я вдруг понадобился!? Или старому забытому Шиму пришла пора отправляться в чан!?
– Да что ты! Приказ есть приказ.
Тогда старик-гричкин встал и позвал в темноту:
– Олег, сюда! Олег! Проснись! Тут есть работенка!
Из соседней каморки вышел здоровый мужчина с накаченными плечами и торсом, широкими бедрами и выпирающим животом; на голове у него топорщились грязные волосы, мокрый рот слегка прикрывала встрепанная борода. Мужичина остановился посередине помещения, широко зевнул, потянулся и подозрительно посмотрел на новоприбывшего гричкина.
– Ну, чего делать? Стирать-варить-резать-парить? Говори, серая мышь, белье, что ль, в стирку принес?
– Вы должны знать меня как Оуверкина Пуда, – ответил подсенешаль с большим достоинством. – Я помощник мажордома и нахожусь здесь с жесткими инструкциями, которым вы должны повиноваться немедленно.
– К черту твои инструкции. Впрочем, выслушать мы тебя, конечно, выслушаем. Не забывай, серая мышь, здесь, внизу, мы сами делаем наши дела.
Пуд приготовился сказать речь, но внезапно отвлекся каким-то странным звуком на другом конце каморки. Он обернулся, посмотрел через плечо и, с отвращением вытянув длинный дрожащий палец, прошептал:
– Смотрите-ка! Неужто вы разрешаете им подглядывать прямо в открытую?
Олег поперхнулся.
– Ну и что? Это мои любимцы. Шим-то весь день дремлет – должен же я как-нибудь развлекаться!
Шим, Пуд и Олег уставились на дверь из железных прутьев, отделявшую комнатку от темного коридора. За прутьями копошились темные тени, перемежающиеся белыми лицами.
– Я им баловать-то не даю, – строго заявил Олег и, взяв палку, ткнул ее за прутья прямо в чье-то белое лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126