Старый Арсенал производит все — от пуль до бомб, и его охраняют лучше, чем какое-либо другое здание в Южном округе.
Издавна существующий в городе завод «Молевар Индастриал Вуд» перестроился на производство крепких фургонов и речных барж. Бесчисленные ремесленники выставляют на продажу свои изделия каждый выходной на рынке на Шестой авеню. Вечером каждого выходного дня театр «Шингер Плайерс» поет, танцует и разыгрывает сцены из старых фильмов и пьес.
Интерьер старого театра, холодный известняк его стен и флорентийский декор напоминают о безоблачном спокойствии старого мира. На афишах иногда появляется имя Шекспира, однако гораздо чаще заплаканная героиня поднимает сжатый кулак к небу на фоне яростно-красных облаков и клянется больше никогда не голодать. Или влюбленная пара заявляет о своей бессмертной привязанности друг к другу, держась за обломки тонущего корабля среди развевающихся простынь, символизирующих ледяное море.
Этому городу присуще чувство стабильности, порядка и постоянства, которых не хватает другим пограничным городам.
Сравнительно пустынные болотистые участки Луизианы и Миссисипи защищают город от набегов, у Охраны есть опыт борьбы с налетчиками с реки. Одежда горожан немного лучше, чем в других поселениях, их еда чуть более разнообразна, а деньги здесь более востребованы, чем в удаленных районах Свободной Территории. В городе выходит постоянная газета, работает почта и даже присутствует некое социальное расслоение, хотя неизвестно, хорошо это или плохо. Местное самодовольное спокойствие — настоящее достижение, но оплачено оно кровью жителей приграничных земель.
Вскоре после своего донесения начальству в Нью-Арканзас-Пост Дэвид Валентайн получил приказ присоединиться к бригаде Зулу в Пайн-Блафф. С подарком в виде дряхлой лошади от командира форта, рюкзаком продуктов от интенданта и мешком яблок на прощание от Эвереди Валентайн поехал на запад по живописному, но местами разрушенному шоссе. Когда-то известная как трасса 65, дорога теперь называлась Арканзасским Речным Путем и была одной из лучших трасс Свободной Территории. Делая небольшие, из уважения к престарелой лошади, переходы, Валентайн добрался до озера Пайн-Блафф.
Валентайн учуял часовых до того, как те заметили его. Запах табака и костра означал, что в землянке находились люди, даже если ничего не было видно в сумраке под верхними бревнами. Пара лошадей, отгоняя хвостами мух, стояла бок о бок в небольшом загончике возле разрушенной дороги. Валентайн снова принюхался и заподозрил некое ослабление дисциплины в местах, которые, по крайней мере Охране, должны казаться глухими.
Покачивая головой и навострив уши, его лошадь ускорила шаг.
Тощая фигура в угольно-серой форме, босиком, с сапогами для верховой езды под мышкой, появилась из блиндажа и помахала рукой. Валентайн развернул коня.
— Утро доброе, незнакомец, — сказал юноша, нежно-голубое кепи и шейный платок выдавали в нем члена полка Охраны. — Что привело в наш город?
Валентайн поднял руку в индейском жесте приветствия. Получилось вполне дружелюбно.
— Доброе утро, — слегка недоуменно ответил он, поскольку в большинстве случаев его утро начиналось с первыми лучами солнца, и ему показалось, что для подобного приветствия поздновато. — Я три дня как из Нью-Арканзас-Пост с приказом явиться к командующему Волку. Где я могу найти капитана Ле Авре?
— Мне нужно видеть приказ, — сказал часовой, протягивая руку.
— Приказ устный. Мы, Волки, не очень-то жалуем бумагу.
— Значит, я тебя не пропущу. Мы можем послать за кем-нибудь из Волков, чтобы тебя проводили, но у меня нет полномочий тебя пропустить.
Больше похоже, что слишком много полномочий и слишком мало мозгов. Валентайн решил проверить свою теорию.
— Неужели? Что же такого есть на дороге, чему человек с однозарядной винтовкой и на старой кляче может причинить вред?
Солдат погладил приклад.
— Может быть, ты шпион, пришел посмотреть на Арсенал. Сосчитать посты с пулеметами, нарисовать карту местности. Может, хочешь подпалить баржу, полную пороха, и все взорвать в доках…
— Ну все, хватит, Джонсон, — суровый женский голос раздался из блиндажа, — если он шпион, то может разворачиваться и ехать обратно. Ты ему уже все рассказал.
Женщина средних лет, в форме, вышла из бункера и подошла к дороге размеренным, уверенным шагом, как ходят все сержанты в мире.
— Мы слышали, что Волк должен прибыть с низовья реки. Я думала, ты будешь пешим. Если старый Грегори решился расстаться с лошадью, значит, она разве что в последний путь годна. Какие-нибудь новости?
— Да ничего особенного. Вы ошибаетесь насчет лошади. Она хороша, только нельзя требовать от нее слишком многого. Во всяком случае, это лучше, чем идти пешком.
— Найдешь Ле Авре впереди по дороге, прямо перед городом. Волки обычно стоят лагерем в лесу у старой гавани, как раз где река заворачивает налево.
Увидишь кирпичные ворота, там раньше была площадка для гольфа. Да почему была, она и есть. Разве что играть некогда. Увидишь ваши маленькие типи вокруг старого здания клуба. Передавай привет капитану от Брит Мэннинг. Мы вместе в Веберс-Фолс были.
— Вы были Волком? — спросил Валентайн, не зная даже, в каком штате искать на карте Веберс-Фолс.
— Нет, но спасибо вашей касте, мы тогда оборонялись от грогов, когда те десантировались рядом с фортом Смит. Ровно десять лет назад, в мае. Мы напали на них из засады с севера, пока они пытались переправиться через реку. Столько грогов нашли свой конец в воде, что, говорят, река была красной. Горячо там было. Две группы застряли на чужой стороне реки, и Волки спасли нас. Можно сказать, я лично поблагодарила капитана потом, — сказала она с хитрой улыбкой, блуждающей на ее обветренном лице.
— Уверен, что он помнит.
— Хочешь кофе, сынок? Цикорий, конечно, но он горячий. Я бы предложила тебе лимонаду, но мои четверо парней все вылакали в первые два дня нашей вахты, а лимонные корки еще недостаточно вымокли, чтобы сделать новую порцию.
— Нет, спасибо, сержант Мэннинг. Учитывая резвость моего коня, мне повезет, если я доберусь до города к обеду.
Валентайн отсалютовал, ему ответили тем же.
— Спасибо, что показали дорогу.
Зеленые глаза капитана Ле Авре смерили Валентайна оценивающим взглядом, от стянутых на затылке волос до заляпанных грязью мокасин. Пальцы капитана стучали по бедру. У Ле Авре был вид занятого человека, который ценит только эффективность.
Капитан и Валентайн стояли в единственной плотно закрывающейся комнате в старом гаванском клубе. Его темные панели говорили о том, что раньше это был офис или маленькая библиотека. Два удобных кресла и стол, заставленный снизу доверху пластиковыми ящиками для молока, практически заполняли маленькую комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92